Монолог

     Начну с того, что не хочу слышать больше этот твой идиотский вопрос на сленге о том, как я склеил свою красавицу. Хорошо? Ладно, извинил. Таких как она, не клеят. Большая честь для меня, что она вообще обратила на меня внимание. А как познакомились?..
     Начну издалека.
     Меня с детства никогда не кусали собаки. С самыми свирепыми из них находил общий язык.
Собак я любил и не боялся, и они это чувствовали. Если же не знал,  что от них ожидать, старался  не смотреть им в глаза, чтобы не провоцировать. Собака подходила, обнюхивала и,  не чувствуя агрессии с моей стороны, давала себя погладить.
      Когда приходил в гости в дом, где были маленькие дети, не лез к ним с дурацкими вопросами, не старался добиться  их расположения. Даже как будто не замечал их. Тогда ребенок через некоторое время, привыкнув к моему присутствию, сам проявлял интерес и требовал  внимания. Тут уж можно было вступать с ним в контакт, не забывая при этом, что это личность со своим характером и не терпит амикошонства. Мы становились друзьями.
      Ее я увидел на банкете в честь дня рождения нашего общего друга. Не представляешь, сколько самцов увивались возле нее — и холостых и женатых. Приглашали  танцевать и было видно, как не приятны ей были все эти нашептывания на ухо. Я следил за ней, но так, чтобы она не замечала моего пристального внимания. Несколько раз, видимо, когда ее слишком доставали партнеры в танце, она оставляла их на танцполе и возвращалась к своему месту. А среди них были настоящие красавцы. Куда мне! Шансов на знакомство с ней у меня не было. Я решил использовать свой старый метод — привлечь ее эмпатию полным равнодушием. Я понимал, что от ее взгляда не может ускользнуть никто. Но, отдавая должное ее красоте и, как я уже успел заметить, уму и острословию, ее сарказму и остроумию (а я старался не пропустить ни единой ее реплики) предполагал, что и мое равнодушие не может не зародить в ней интерес ко мне.  Правда, я заметил, что мой спич во славу именинника она выслушала с интересом. В конце его даже наклонилась к соседке и что-то спросила у той, указав на меня глазами.
      И я достиг желаемого. Она сама подошла ко мне, когда я курил на балконе и поинтересовалась, почему я все время в одиночестве и не танцую. Я сослался на то, что  не
очень дружу со всеми этими танцами. Мы еще поболтали ни о чем, и я не позволил себе ни единого фривольного слова, ни одного пошлого комплимента. Не изъявил желания ничего узнать о ней. И вдруг из зала донеслась мелодия танго. Она спросила, не хочу ли я попробовать этот танец с ней. Вдруг получится?  Откуда ей было знать, что звуки танго с первых тактов заводят меня, и вряд ли мне удалось бы усидеть до ее приглашения. Мне просто повезло, что ребята заиграли эту мелодию только сейчас.
      После танца она попеняла мне, что я мерзкий лгун и, вероятно, такой во всем. Но после этого нам стало легко разговаривать. Я очень следил за тем, чтобы не допустить в нашем общении фривольности. Даже не вызвался проводить ее домой после банкета. Мы тепло попрощались. Ее увозили друзья. Но перед расставанием она оставила мне номер телефона. Я обещал ей позвонить, как только у меня появится свободное время.
      Можешь представить, чего мне стоила эта неделя, которую я выдерживал до звонка к ней.
А когда позвонил, к своему большому удовольствию получил выговор за столь долгое молчание
и был весьма доволен своей выдержкой.
     Вот так все и началось...