Вузовский сюрреализм 1

У преподавателя одного из наших вузов, Дибирова Дибира Магомедовича, был назначен экзамен в одной из групп четвертого курса. Утром, перед его  приходом на работу, ассистентка открыла аудиторию, запустила туда студентов и разложила билеты на столе. Через некоторое время, те из них, кто успел подготовиться, подходили по одному к преподавательскому столу для сдачи экзамена. Лицо очередного студента,  представившегося как Расулов, Дибиру Магомедовичу показалось незнакомым. Тогда он открыл его зачетную книжку и увидел, что это отличник, к тому же круглый. Ну, надо же, подумал Дибир Магомедович, отличник, а он его не помнит. Тем не менее, преподаватель  настроился услышать ответ студента-отличника. Но не тут-то было! Студент положил  перед ним чистые листы бумаги и сказал, что он не готов. А сам смотрит на преподавателя и так, по-доброму смеется. Дибир Магомедович открывает  зачетку еще раз. Видит, что вся зачетка заполнена одним почерком и везде одни пятерки и одни и те же подписи. На удивленный взгляд преподавателя, Расулов усмехнулся и сказал, что свою зачетку он потерял, а эта – восстановленная. Все так и есть, вроде бы сходится – подумал преподаватель.  Дибиру Магомедовичу стало как-то неудобно ставить двойку хозяину такой красивой зачетки. Он поинтересовался, не болен ли Расулов и может, ему сходить к врачу?  Тот отвечает, что нет, не болен. «Может, другая какая причина?» «Нет».  И тут Дибира Магомедовича осенило, фамилия студента вроде же знакомая. Но, как он ни старался,  так и не смог вспомнить, кому она принадлежала. «Ладно, - говорит он, - идите», и отдал студенту зачетку без оценки. «Странно, - думал Дибир Магомедович, обычно в таких случаях кто-то приходит и просит за студента. А тут никто не подошел и не просил»
Экзамен подошел к концу. Так как, никаких законных оправданий у отличника Расулова к этому времени  не появилось, пришлось ему поставить двойку. Затем преподаватель с ассистенткой поставили недостающие подписи, закрыли ведомость и отнесли в деканат. Секретарь, увидев их, сказала, что Дибира Магомедовича вызывает к себе декан. «Захватите, пожалуйста, с собой и ведомость» - добавила она. Он зашел к декану, отдал ведомость и собрался уйти. Декан, взглянув одним глазом на ведомость, остановил преподавателя. «Ну как же вы так, - сказал он ему,- что же вы ему двойку-то поставили? Мы что, не можем помочь хотя бы одному человеку?» «Кому? – спрашивает Дибир Магомедович. - Расулову? Так он ведь и не собирался отвечать на билет!». «Это же племянник ректора, ему обязательно надо поставить «пять». Пора знать таких студентов в лицо!» – сказал декан и порвал ведомость на две части. «Вот оно как! - ответил преподаватель Дибиров. - Тогда только под Вашу ответственность!» «Ну, разумеется…  »  Тут же вызвал секретаршу и приказал переписать ведомость, с исправлением двойки Расулова на пятерку. Ну, и Дибиров с ассистенткой своими подписями «подтвердили» знание предмета Расуловым на «отлично».
Проходит год. У действующего ректора срок избрания подошел к концу, а на его место избирают того самого декана. Новая должность и новые полномочия – «большая ответственность». Поэтому, во избежание неожиданностей, все, что происходит в вузе, он берет под свой жесткий контроль. А свой факультет, по старой памяти, «любит» особенно, потому  и контроль над ним осуществляет ревностно.
Осенью на факультете проходили вступительные экзамены в аспирантуру. Ректор пришел к началу одного из экзаменов, сел за стол и стал перебирать экзаменационные листы. Он лично хотел убедиться в том, что среди тех, кто поступает к ним в аспирантуру, есть «истинно талантливые» ребята.  Он начал складывать листы в две кипы. И вдруг, он увидел экзаменационный лист Расулова. Это его так взбесило, что он еле сдержал себя. Затем, изобразив на лице сильнейшее возмущение, ректор во всеуслышание объявил: «А что этот разгильдяй Расулов здесь делает?» И демонстративно бросил его экзаменационный  лист в правую кипу. Расулову, услышавшему впервые такие слова в свой адрес от  декана-ректора, ничего не оставалось, как согласиться с ним. Впрочем, у них каких-либо разногласий не было и до этого. Он встал, подошел к столу, забрал свой экзаменационный лист и ушел. На этот раз, закрыв за собой дверь этого вуза навсегда…
После экзамена выяснилось, что все те, у кого экзаменационные листы лежали в правой кипе, оказались «неспособными» сдать экзамен и получили двойки…
Вот какие ныне у нас «прозорливые» ректора, «принципиальные» преподаватели и  студенты - «отличники».