Пастыри Глава 27

Зеленовато-серая лента воды, именуемая проливом Дар, предстала перед путниками через несколько дней после того, как они распрощались со своими спасителями. На берег они пришли в разгаре солнечного дня. У самой воды стояли на приколе крохотный кораблик и две простые деревянные лодки. Неподалёку одиноко кренилась к земле старая хижина, возле которой на толстой бечёвке, привязанной меж двух столбов, болтались на ветру выцветшие тряпки. За хижиной, огороженный низким кривым забором, виднелся небольшой огород. По нему бродила пёстрая коза и лениво ощипывала зелень. У каменного порога, местами обитого и осыпавшегося, стояли какие-то горшки, кадки, чашки – пыльные, а то и в грязи. Тодор со смешанным чувством осматривал это место. Казалось, оно давно покинуто. Ни огород, который был довольно ухоженным, ни вывешенные на просушку вещи не придавали ему жизни. И в то же время она здесь была. Тодор с тоской подумал о доме, вспомнил об отце. За месяцы пути он так привык к дороге, что уже и не верил, что когда-то жил иначе.

Прошлое стало недосягаемо далёким, образы бледнели. Естественный когда-то уклад, тесный уют дома и мастерской заставляли сердце щемить, но уже не влекли так сильно, как раньше. В душе он удивлялся перемене, но умом не мог не понимать, что состояние вечного странника более естественно, чем состояние узника, даже если заточение добровольно и предписано традициями. Каждый день Тодор видел новый пейзаж, новую часть пути, но проходили дни, недели, и то, что вчера было неизведанным, назавтра становилось прожитым и забытым прошлым. Лиа много рассказывала ему о мире, и Тодор поражался, какой он огромный, какая древняя у него история. Войны, рождения, имена и события, увековеченные в названиях рек, гор, заливов, пёстрое полотно из лоскутов цивилизаций. Иногда Тодор пытался представить мир до сотворения магов. Лиа говорила, он был обречён на самоуничтожение, потому что прогресс в те времена касался разных сфер жизни, только не духовной, не культурной. Он воображал себе города, где в одном могли располагаться сразу несколько тюрем. Не таких, как поселение подконтрольных, но не менее ужасных. И люди жили рядом с ними, будто бы это нормально. Хотя, возможно, они и рады были бы переменам, просто, если верить Лие (а Тодор верил), те, кому принадлежала власть, не больно-то снисходили до мирских забот. Наподобие фермеров, думал Тодор. Те живут и ведать не ведают, что происходит за пределами гильдии.

Подойдя к хижине, путники в нерешительности остановились.

- Наверное, надо постучаться, - предположил Тодор.

- Хм. Здесь всегда жили три человека, и хотя бы один постоянно дежурил, - недоумевающе проговорила Лиа, пожимая плечами. – Неужели и они сбежали…

- Тогда поплывём сами. Лодки вон они.

- Здесь сильное течение, вёсла тяжёлые, у нас нет навыка, и ветрено. Мы, конечно, можем справиться, но даже если нас не отнесёт в море Священных снов, гребля отнимет слишком много сил.

- Ничего. Не впервой.

- Тодор, - Лиа посмотрела на него в упор для убедительности, - я берегу силы. Если я очень устану, моя магия ослабнет пропорционально. Доходит? Я и так вынуждена была  чрезмерно расходовать. А скоро нам её понадобится очень много.

- Для чего? – опасливо поинтересовался Тодор. В его воображении нарисовались полчища кошмарных чудовищ. Может, они охраняют Сферу?

- Ой, давай не сейчас, - отмахнулась Лиа и решительно направилась к дверям хижины.
    
На её уверенный стук никто не отозвался, но послышались быстрые шаркающие шаги. Они слегка замедлились перед дверью, а потом она приоткрылась. Показалось лицо старухи. Оно было смуглое, с красным оттенком от постоянного пребывания на солнце, сморщенное, как сушёное яблоко, но глаза смотрели живо и пристально. Старуха облизнула обветренные губы.

- Вы кто?

- Мы… Нам нужно на Южный материк, - ответила Лиа.

- Я спросила кто вы, а не куда вам нужно.

- Я не знаю, слышали ли вы о нас…

- Проводник и Зачинающая, - сказал Тодор из-за спины Лии.

- Конечно, я слышала о вас, - недовольно буркнула старуха. – Тут, на переправе, и не того наслушаешься. Значит, на юг собрались.  Спасать мир. – В её устах эти слова обретали какое-то нелепое звучание.

Путники согласно кивнули. Старуха скептически хмыкнула, но произнесла: «Подождите на улице, я оденусь» и закрыла дверь.

Минут через пять она вышла, и Тодор, посмотрев на неё, опешил. Старуха была одета в безрукавный жилет и свободные укороченные штаны, она сутулилась, но широким плечам и рельефным мускулам, играющим под загорелой кожей, позавидовали бы многие мужчины в его городе.

- Чего смотришь? – спросила старуха, поймав его изумлённый взгляд. – Греби всю жизнь наперекор течению, и у тебя такие будут.

Лиа захихикала.

- У меня и так всё в порядке, - пробормотал он, - просто в таком возрасте такая форма…

Следом за старухой они двинулись к пристани. Забрались в лодку, старуха оттолкнулась веслом от деревянного мостика, нависающего над водой, и они поплыли.

Течение действительно было сильным, дул ветер, лодку постоянно приходилось выправлять, и Тодор с восхищением наблюдал, как старуха орудует веслами. Инстинктивно он хотел предложить помощь, но сообразил, что толку от него, пожалуй, будет мало, а лодочница только разозлится.

- Скажите, как вас зовут? – спросила Лиа, чтобы нарушить молчание.

- Марибель, - ответила старуха.

- Какое красивое имя.

- Было красивым, когда я была молода, а теперь глупо, - отрезала Марибель.

Лиа смущённо замолчала. Тодор решил, что его очередь сглаживать неловкости.

- Куда же подевались ваши товарищи? Сбежали на север? – поинтересовался он самым вежливым тоном, на какой был способен.

- То была моя семья, - ответила старуха, помолчав. – Сын с невесткой и дочь. Ушли.

- Почему же вы остались?

- Не знаю, - голос Марибель звучал устало. – Не смогла бросить это место. Что-то меня не пустило.

Тодор и Лиа переглянулись.

- Может, это ваше предназначение, - сказала Лиа мягко. – Переправить нас на Южный материк.

- Не городи ерунды, - Марибель тряхнула седой копной. – Просто я выросла тут, переправа – дело семейное. Я не захотела расставаться с домом. А вам я скажу вот что. Проводник, Зачинающая – всё это мистический бред магов. Коли пора умирать настала, так настала, и точка. Если вы вылечили болезнь, значит, ваше время ещё не пришло, но это проклятие, что рушит мир, не простуда и не камень в почке. Мир себя изжил, его час пришёл, и никого вам не спасти. Остальное - легенды.

- Но есть свитки. Документальные свидетельства того…

- Кто может знать, что произойдёт завтра? Никто. А ваши первые маги якобы общались с Творцами и знали, что будет через тысячи лет? Чего ж они тогда Эпоху массовых войн не предсказали? Или это слишком мелко для них, не то что конец света? Ох, не плетите мне эти сказочки.

- Но вы ведь живы, - не сдавалась Лиа, - в то время как все в этой части света мертвы, если не сбежали. Проклятье уже в районе Нагаира, скоро будет в Рикколе, а вы живёте здесь, как ни в чём не бывало! И мы тоже живы, как видите. Логично предположить, что ваша миссия - переправить нас, а наша – остановить проклятье.

- Ну, представим, что на самом деле так и есть. Я должна вас перевезти через пролив, вы должны попасть на Южный материк, - отрывисто проговорила Марибель, налегая на вёсла. - Разве отсюда следует, что вы спасёте мир? – Она упёрлась взглядом в Лию. – Логично предположить, что нет.

Лиа открыла было рот, но промолчала. Старуха довольно усмехнулась.

- Избранные, - буркнула она. – Могли бы ваши маги и покрасивее для вас названия придумать. «Проводник» ещё так-сяк, но «Зачинающая»… Не слово, а срам какой-то. – Марибель сипло хохотнула. Лиа бросила на неё гордый, снисходительный взгляд и отвернулась. Тодор не мог дождаться, когда лодка пристанет к берегу. Его и без подобных разговоров временами тревожили страх и сомнения.
    
Он смотрел на противоположный берег, поросший высокими лиственными деревьями, залитый яркими золотыми лучами. Здесь ощущалось, что они движутся к югу – в это время года на севере ещё не было такой жары. Лиа рассказала ему, что за Солнечной рощей и озером Вэй раскинулась пустыня Кайнор. На западе от озера находятся Немые пещеры. Их сумрачные своды поглощают любой звук. Голосов там не слышно, и, говорят, от абсолютной тишины можно за считанные минуты сойти с ума. Из пещер вытекает река Костяная. Воды её выносят на поверхность останки людей и животных, однажды рискнувших войти в эту обитель безмолвия. В пустыне, тоже в западной части, лежат горы, а в них бурлят огромные Горячие водопады. Вода в них кипяток, и клубы обжигающего пара окутывают безжизненные вершины. Всё потому, что южнее находится ещё более смертоносное место – Огненная долина, или Огни Зитара. Здесь на сотнях километров шумно дышат десятки вулканов. Магма кипит в раскалённых недрах планеты, ежеминутно изливается на поверхность горящей лавой. Из-за такого соседства разогреваются поземные воды, и с обрывов безымянных гор срывается кипяток. Правда, воды эти попадают затем в реку Омами, и, остывая, растворяются без следа в море Священных снов. Но Лиа говорила, что на острове Завета и архипелаге никогда не видели снега. А в Хитуме – даже естественного дождя. Маги вынуждены были сами его создавать. У них даже профессия особая существовала – смотрители погоды. Почётное дело. Зато Риккол, Тухлые болота и Понкари заливает дождями постоянно. Лиа рассказывала что-то о перемещениях воздушных масс, направлении течений и ветров, но Тодор ничего не понял, кроме того, что в обилии дождей на западе есть какая-то аномалия.
    
Наконец они причалили. Марибель задумчиво смотрела, как избранные вылезают из лодки на берег.

- Вы, конечно, умрёте уже по пути через Кайнор, - многозначительно произнесла она, - но всё равно удачи. Возможно, вы действительно великие персоны, и вам удастся дотянуть до Омами. Правда, за ней местность ещё хуже… Вы далеко на юг хотите дойти?

- До Пустоши, - сухо ответила Лиа.

- О! – удивилась Марибель. – Ну, через Разлом вам не перебраться.

Лиа ничего не сказала, и Тодор тоже промолчал, поскольку ему сказать было нечего. О Разломе вечного забвения Лиа упомянула лишь раз и так, словно это пустяк.
    
Марибель оттолкнула лодку от песчаного дна, и та, набирая ход под её умелым управлением, поплыла обратно. Тодор вдруг почувствовал тоску, словно он отрезан от всего мира. По сути, так и было. Жизнь на Южном материке перестала существовать за месяцы до их прихода. Уходя, он постоянно оглядывался на сутуловатую фигуру Марибель, удаляющуюся в мир, где ещё оставалась жизнь, и горло его перехватил спазм, когда она единственный раз обернулась и несколько секунд глядела им вслед.

***
Они долго шли через Солнечную рощу, спустя пару недель миновали озеро Вэй, спокойное, мирно плещущееся. Жара становилась всё более изнуряющей, и если бы Лиа не творила изредка воду в их флягах, смерть не заставила бы ждать.

- Как же люди из южного города здесь ходили! – воскликнул Тодор, в очередной раз останавливаясь от головокружения.

- Город людей у озера, с противоположной стороны, нам было не видно, - отвечала Лиа, обтирая ему лицо и спину мокрым платком. – У них другая дорога. Была. Короче и не через пустыню. Слушай, ты опять сгоришь, если я каждый раз буду тебя водой мочить!

- С меня уже слезло тридцать слоёв кожи, одним больше, подумаешь. Мочи, а то я умру.

- Кто тебе позволит, - хмыкнула Лиа, открывая фляги, чтобы снова наколдовать воду. Ей приходилось нелегко, поскольку влаги в воздухе почти не было, и магические силы расходовать не хотелось, однако погибнуть от жажды и жары сомнительная альтернатива.
    
Изнемогшие, с кожей приобретшей коричневый цвет, они добрались до Омами и задержались здесь на два дня, плескались в прохладной воде до тех пор, пока не замерзали. Тодор удивлялся реке, бегущей через пустыню, а Лиа отвечала, что это не более странно, чем сам элемент воды. Хитум они видели лишь издалека. Он возвышался посреди безмолвных барханов, под ярким голубым небом. Замерший, одинокий, подобный умирающему великану. Ветер носил в воздухе песок, похожий на духов, которые пытаются обрести плоть. Жёлто-охристые волны подбирались к величественным стенам, украшенным резьбой, причудливо отделанным воротам. Много веков жители Хитума не пускали сюда пустыню, и вот время её власти пришло.
    
Проводник и Зачинающая миновали мост через Омами, заброшенные, выжженные солнцем фермерские поля, о поливе которых больше никто не заботился. Наконец показалась какая-то чахлая рощица. Тодор присматривался – что там, за деревьями? По мере приближения в нём нарастали недоумение и беспокойство. Рощица (как оказалось, всего несколько десятков деревьев) находилась на небольшой возвышенности, поэтому он не видел ничего дальше, но когда они с Лией добрались до неё, Тодор схватился за ближайшее дерево, чтобы не потерять сознание.

- Разлом вечного забвения, - Лиа сказала это очень тихо, со смешанным чувством робости и восхищения.

- Творцы всех творцов! Дохи раздери их вселенскую мать! Я пошёл – катись мироздание к гидрам – назад! – Но вместо того чтобы идти, Тодор обессилено опустился на землю.

- Да, это… Большое препятствие…

- Нам ни за что здесь не пройти.

- Другого пути нет. Разлом… Он на всём протяжении одинаков, только гигантские скалистые обрывы по краям материка.

- Чудесно. И кригаля не призвать, и левитировать ты со мной не можешь…

- Даже если бы могла, столько без отдыха мне не преодолеть.

- Скажи, что ты всё предусмотрела. Иначе я отдам концы прямо тут.

- Разумеется! Как раз для этого момента я и копила энергию. – Лиа замялась. – Если честно, я не думала, что буду настолько усталой после перехода через Кайнор, не рассчитывала, что придётся сражаться с Хуго, что дохи высосут из нас едва не все соки… Но я всё равно попробую.

- И каков план?

- Сотворить мост.

- Мост?! Ты в уме?

Лиа вздохнула, вглядываясь в горизонт. Перед ними лежала скалистая пропасть, над которой поднималась сероватая дымка. Дымка стелилась призрачной вуалью, сонно перемещаясь, будто кто-то медленно танцевал под её покровами. Поражённый и онемевший Тодор стоял на краю разлома и тщетно пытался увидеть другой его край. До самого горизонта перед ними зиял бездонный провал.