занос потока

прошлое хранила память,
будусчее предполагалось интуицией,
настоясчее осчусчалось чуйвствами и
осмысливалось мозгами, фсе было просто.

но не угадать, и какоси оно лутчшее, фсеж:
избегать разговоров иль нарыватьси
на ихних, правду ль грить,
иль промолчать втихоря?

томление ожидания
кашу в голове приводило
в спесифическое состояние
полуготовности в употребление.

кншно, подумаете, у евонного,
тока мысли про склад мыслеформ, и
пральна думаете, чем большее ихних будит,
тем лутчшее для ихних, для евонной презентабельности.

иногда мысля заплывала в море слов, софсем недалеко
от берега из слов, и забрасывала тудысь еенные сети.
в море слов, кншно, водились разные мыслишки, иногда
оне и попадались в енти нехитрые рыбацкия снастишки.

а иногда мыслишки собирались вместе,
какоси депутаты на важное заседание,
оченно долго обмозговывали, што делать
далее и какоси с ентим моно будит жыть.

чинушами из обезьяньего питомника будто были.
удумали, какоси горы свернуть да такоси,
шоб и рыбку зажевать и какое-никакое
удовольствие мало-мальское получить.

и чого-й-то тамо лопотали
про доверчивость чинуши от
культуры на очередном шабаше
ихнем, призывая к добродетелям.

и обчее бултыхалось,
разбрызгивая частности,
радужно веселилось, горе
мыкая, чиловечиков стряхивая.

предположения усугубляли
и без тогось неважнецкое состояние
колыхательного животика, такоси што было
ужо почти грустно за напрасно потраченные денюшки.

а отсутствие логики позволительно,
ежели принимать фсе как есть, не додумывая ничого,
не заморачиваясь причинами и последствиями,
принимая образ целостно, не поверхностно.