Its cinema, baby! 17

"Это кино, детка!" (рабочее название)
Роман из серии Summer
--------------------------------------

Робик вспомнил, что она так порой сидела у себя дома, забравшись обеими ногами в кресло и решил что это она сделала просто в силу привычки. Тем паче Ерошка стала поигрывать ножкой в кресле чувствуя взор Робика и с тем немного отводя ножку в сторону и обратно, и её промежность словно ожила и стала играть с глазами и чувствами Робика тоже. Короче Ерошка просто рисовалась собой перед Робиком, пока не поняла, что что-то тут не то и наконец увидела как Робик смотрит ей ниже пояса и вдруг вспыхнула краской страсти и стыда, сама от себя не ожидая такой реакции. Она шибко сильно погрузилась с мир своих фантазий вызванных музыкой и теперь словно вынырнула из холодного омута. Тут не надо было было умножать дважды два, чтобы понять что устройства между ног у девчонки и мальчишки такие разные, созданы для совместной реакции. На фоне белых гольфиков и подола юбки сексуальность Ерошки была ещё более завораживающей и интимной, и особенно своей пунцовой выступающей сущностью. Она казалась глазами Робика, такой лишней и не вписывающейся в сущность телес девчонки и в то же время, так сильно подчёркивающей девичью сущность, такой скромной и стыдливой и в тоже время наглой и вызывающей. Эти несовместимые противоречия порождали только вожделение Робика и жажду гипнотического притяжения. И он непроизвольно прижал ладошки к своему паху, словно пытаясь скрыть и утешить эти порывы. И тут увидел какими глазами смотрит на него Ерошка!!! Она тоже как под гипнозом встала с кресла и подошла к нему почти вплотную, и снова задрала подол перед Робиком, и он не думая стал гладить её потные от вожделения ляжки и влажные губки её лона и Ерошка страстно и сладко застонала, а потом просто стянула с себя юбку на пол... Если первый раз не соображал что творил, то теперь выходило открывал Ерошку заново, уже более контролируя свои чувства и рассудок, хотя этого нельзя было сказать уверенно. Теперь Ерошка сама страстно прижималась к Робику, водя станом словно потираясь о его пальцы, а второй рукой Робик гладил её пышную ягодицу, которая теперь была более упругой и эластичной и слегка влажной. Ерошка постанывала в голос и закатывала глаза от ража, пока не сорвавшись нагнулась и полезла целовать Робика в лицо и в губы. Она не думая села верхом на коленки Робика, прижимаясь лоном к его паху, который и так распирало от возбуждения. Теперь от экстаза и конвульсий ствола засопел Робик и буквально сняв с себя Ерошку, встал и поднял ее под мышки и крепко плотно обнялся с ней, и так они под музыку и кружили по комнате едва переставляя ноги. Он гладил ладошками её спину, талию и заведя ладошки под майку, добрался до её грудей и массировал их шарики с сосками. Ерошка в порыве экстаза содрала с себя майку через голову и отшвырнула в сторону. Неведомо как вышло, что Ерошка пятясь задом села на столешницу стола и тем остановила их "танец", но и Робик был ещё в раже и он встав перед, что позволяла высота стола, плавно вошел в её лоно в акте секса и так они и продолжали, лаская друг друга ладошками и целуясь. Странно но они словно не сговариваясь научились оба целоваться, глубоко и проникновенно. Его трогало и задевало всё в Ерошке, её стыдливый девичий оттенок кожи, мягкость, эластичность и пышность плоти, какая-то трогательная напряжённость и нежная шелковистость кожи, неуловимый и возбудимый, будоражащий девичий дух и аромат, её мягкие и нежные, страстные и потные ладошки, ласкающие его тело и он прямо безумствовал во всём этом полном противоестественном противоречии девичьей сущности, словно она с другого мира, с иной планеты... и тут раздался зуммер вызова. Он помог Ерошке по быстрому всё убрать с пола, стола и дивана и подбежал к монитору пока просто обвязав стан штанами трико. Ерошка ускользнула в другую комнату. На мониторе был отец Робика, довольно добродушный толстячок и Робик впервые подумал, как он ужился со столь худосочной и высокой маман. Отец увидев немного всполошенное лицо сына спросил в чём дело, и Робик впервые солгал отцу, что его сморило на сон и он спал. Тем паче он не придумывал оправдание. Оно само сразу пришло ему на ум, и это было подобно чуду. Отец предупредил, чтобы он сегодня после шести вечера не выходил на улицу и он с матерью возможно задержатся на вахте, ибо была попытка нападения псимутантов. Затем добавил что к нему зайдёт соседка и покормит его ужином. Робик откланялся и отключил связь, а затем прикинул, что ужин будет не раньше восьми вечера, время ещё было навалом. Но этот стресс нежданности вызова, полностью сбил у него раж страсти. И он осмотрев себя, пошёл к дивану и привел в порядок, только оставив распахнутую рубашку на груди...
– «Похоже папан ничего не понял, я сказал что спал и он разбудил меня. Но у меня ушло желание заниматься этой.... любовью. Так всё внезапно. Он с маман задержатся на вахте, а ужин мне принесёт соседка, но это не раньше восьми вечера. И ещё отец сказал после шести не выходить на улицу, активность псимутантов. Так что я бы например сейчас хотел бы прогуляться, но... не знаю», -
Объявил он Ерошке и та задумалась, она уже тоже была в юбке и в маечке. Но Робик не знал, что страсть у девичьего племени гаснет очень долго, тогда как у мальчишек проходит почти сразу. И она сказала не торопиться и просто посидеть и расслабиться. И он не стал изобретать что-то другое. Они сидели за столиком и она снова кривлялась под музыку, нечаянно задирая подол юбки или сидела в кресле против него поджав под себя ноги, но Робику чего-то не хватало и он спонтанно поднялся и подошёл к окну, а потом открыл его словно высматривая там мутантов, но тем и впустив в комнату свежий воздух, и это и вернуло чувственность и страсть его телу и духу. Ерошка стояла прижавшись к нему за его спиной и ласкала его ладошками, и он снова почувствовал лёгкое возбуждение. Тогда он задёрнув шторы, но оставив окно приоткрытым, вернулся на диван. Он понял, отчего было желание прогуляться. Но теперь началось другое кино, шум с улицы не давал собраться Ерошке, отвлекая её и лишал обстановку духа интимности. Однако воздух и на деле, ещё под парами вина был немного спёртым. Тогда она решила немного обождать и потом предложить закрыть окно, а пока она пошла проверить не высохли ли её трусики, чтобы идти обратно домой. И тут она увидела большой старинный комод и от любопытства приоткрыла его. Это был типа гардероба маман Робика и что тут только не было и бельё и чулки, какие носили раньше и платья. И это её стало опять заводить на страсть секса. Она раздевшись догола стала примерять чулки и нижнее бельё, платья и пышные кофточки. Вскоре она поняла что тут бельё и с юности маман Робика, что ей было почти впору. Да и она была стройная как и сама Ерошка. Ерошка надела белые кружевные чулки до ляжек с окантовкой обшлагом и пышное лёгкое полупрозрачное платье типа домашнего, что было исполнено в некоей эротичной манере так как подол начинался типа с выреза спереди и так расходился вниз опускаясь и сзади была самая большая длина подола, подол был тоже окантован кружевным обшлагом. Когда вышла и порисовалась перед Робиком, он сначала не понял откуда у неё такой наряд, ибо маман никогда ни в чём таком подобном не видел. Но она сама дала ему понять, что это скорее одёжка из ранней юности его маман. Однако платье и такие чулки в купе выглядели очень сексуально. Передний вырез на подоле едва прикрывал промежность у Ерошки, а полупрозрачность делало её тело интимнее и привлекательнее. Послышался шум с улицы и Ерошка попросила закрыть окно, тем паче комнату уже проветрили. Робик за крыл окно, а она крутясь грациозно приблизилась к нему и дала себя потрогать и пощупать в таком облачении. Тут Робик заметил другое, словно Ерошка стала какой-то другой и он её даже несколько не узнавал. И дело не в лице, а в каком-то духе и грации, словно она поменяла свою сущность, но с того не стала менее обворожительной. С каждым разом он всё больше и больше открывал новое в сущности девчонки и растущий ком противоречий, которые однако его начинали завлекать с новой силой. Они стояли обнимаясь слегка и ластясь и Ерошка его отвела на диван и стала перед ним крутиться, тем паче заиграла хорошая музыка. Теперь она не танцевала, а делала грациозные жесты и движения, играя своим телом и он отметил насколько оно гибкое у девчонок. Теперь игриво задрав сбоку подол, так что открывалась область её лона, она немного замирала, давая ему рассмотреть эту свою тайну. Ерошку саму очень заводило и захватывало дух, когда она обнажала стан перед мальчишкой и это было так остро и увлекательно в чувствах. То она приседала разводя коленки в стороны и приподнимая вырез подола почти до грудей, что делало вид на открытую "тайну" ещё вожделеннее. Это сильнее заводило и саму Ерошку. Как всё-таки прекрасно что есть на свете мальчишки.
– «Давай как-нибудь назовём это по-своему, ну то что у нас самое возбуждённое? Что бы потом никто другой не понял о чём мы говорим...», - предложила Ерошка сидя верхом на коленках Робика с подолом поднятым почти до шеи, что открывало ему и вид на её молодые груди. Один чулок был приспущен почти до коленки, другой чуток приспущен оставляя открытой ляжку на всю её длину, что в ассимметрии чулок и в совокупности остального открытого наряда делало тело Ерошки ещё более интимнее и сильнее в страсти.