Сатана

     Приполярье. Раскулаченная Сибирь. Ссылка. До шелухи высосал в таёжном урмане гнус деда Финадея. И придавило его, немощного, на лесной делянке. И тогда в ледовитом аду посетил беззащитную мою матушку господин сатана...
     Щелястый складской сараюшко, просвистываемый ветрами. В углу, в куче душегреек, кирзачей зарылась с ружьишком Полинка. И лихоманка не треплет, и не в горячке, не бредит - а видит жуть несусветную. Загремел засов - изнутри! Расхабарилась в пурге со страшным скрипом дверь. Вскрутился колесом косматый снежный хвост, свился в клубок, потемнел... Клубок, свалявшийся из калёных, стальных волосьев. Иссиня-чёрные волосья те топорщатся и посверкивают молнийками. И стужей тянет лютой от этого дикобраза. И душу вынает...
     Нестерпимо - моченьки нет! Вжалась Поля в казённое барахло, в кусок льда смёрзлась - лишь глазёнки живы, таращатся на страхублюдище, не в силах оторваться от напасти.
     В свистопляске пуржной нечисть закуролесила: скачет, кривляется, хрюкает, визжит, хихикает... Хари со свиными пятаками, рожи лупатые, совиные, рысьи; волосохвосты и всякие твари крысорылые и гадюшные. И бесы козлодраные - верные псы сатанинские. С ощером, с усладой расправили каждый пруток сатанинского гнездовья, выпутали своего господина, явили грешнице Пелагее.
     Младенчик, ясный, пухленький, парной, засучил ручками-ножками в складочках-тесёмочках. "Ах! Сейчас, родненький, сейчас, дитятко, возьму тебя на ручки!" И он, будто услышав слова немые, протянул к девушке розовые ручонки и проворно заперебирал ножками по снежному намёту. Босенький - по снегу!
     И она, замороженная, рванулась изо льда своего и уже выбралась было из одёжного вороха - как сморщился вдруг малюточка, обуглился... И чёрная насосная дыра на его месте заглотила её...
     Пылинкой ничтожной неслась она в том насосе, пока не выплюнул он её обратно. Обеспамятела совсем, свист насосный застрял в ушах, колет нестерпимо барабанные перепонки. Очухалась. При мглистой брезже различила на снегу следочки детские. А кругом наследила стая какого-то шалмана дикого: копыта, лапы когтистые - звериные и птичьи... Приблазнилось ли? Хлопнула ладошкой по младенческому следку - и и пришла в себя лишь в километре от лесоповала, на болотном кочкарнике, где "жировал" на брусничнике беглый Колька, разрывая под снегом ягодные куртинки.