Селадон Веккио

   Под зонтами раскидистых пальм, прячась от полуденного, Римского солнца, вальяжно растянувшись в гамаке, отдыхал молодой повеса Энцо. В его руках буквально добела раскалился телефон. Аппарат нагрелся от рассылаемых сообщений интимного характера, посылаемых любвеобильным мужчиной во все концы Апеннинского полуострова. 
 
    В ветреной голове тридцатилетнего ловеласа вихрем летели мысли о прекрасной половине человечества. О женщинах Энцо мог грезить сутками напролет, вожделея всех до единой. Будучи маниакальным женолюбом, он, безудержно флиртовал, безбожно обманывал, умело плел интрижку за интрижкой. Как следствие, быстро пресыщался, после чего с безжалостностью палача разбивал полное надежд сердце, переключаясь на очередную жертву своей неуемной похоти.

    «Лучана, Стефания, Моника - мои сладострастные, желанные, манящие»,-думал он, посылая каждой из них сообщение о том, как он, больше всего на свете любит лишь нее, одну единственную в целом мире, способную осчастливить его пылающее страстью сердце.

     Внезапно в кипящую лаву страстей тараном прорвался звонок, потревоживший грезившего. Энцо скривил лицо, изобразив кислую мину: звонила его жена, Джульетта; в недавнем прошлом первая красавица во всем Риме. Но теперь несколько поблекшая, уставшая, почти счастливая мать троих детей, старшенького Луки, среднего Витто, и младшенького ангелочка доченьки Кьяры.

    -Джульетта, ты же знаешь, когда я на работе, то бываю очень занят,-беззастенчиво лгал Энцо. – Что стряслось на этот раз, неужели Везувий проснулся?
    -Нет, стручок, проснулся вулкан Джульетта, от которого тебе не поздоровится,-сильно жестикулируя на другом конце телефона, импульсивно говорила супруга.

    -Говорила мама, не бери в жены девушку из семейства Гаттузо, со временем они становятся ведьмами,-темпераментный Энцо завелся, что называется с пол оборота.
    -Ей ли не знать, ведь она сама старая ведьма, летающая на метле на гору Броккен, каждую пятницу тринадцатого, - мгновенно парировала Джульетта. –Какой наивной простачкой я была, поверив тебе, хотя моя мама, предупреждала: «Доченька, мужчины Спалетти, бабники, увивающиеся за каждой юбкой без разбора, хуже истомившихся кобелей во время гула».

    Понимая бесполезность споров и надвигающийся скандал, грозящий в лучшем случае, отсутствием обеда, отказом жены от супружеских обязанностей, как и самым худшим, жалобой Джульетты отцу, деспотичному сеньору Августо Гаттузо, являющемуся не только тестем Энцо, но по совместительству его начальником. Энцо работал в конторе, где полноправно властвовал отец Джульетты.
Не совсем глупый Энцо, решил обойти острые углы, сглаживая шероховатости семейной жизни:

    -Козочка моя, прошу, не заводись, ведь я души в тебе не чаю, - соловушкой, прощебетал Энцо.
    -Сладкоголосый мой, слушай меня, - прервала Джульетта, - своим дурочкам будешь напевать серенады. Мне нужен супруг, отец моих детей, а не пошатущийся мартовский кот.

    -Джульетта, твои слова больно ранят, я ни о чем подобном не помышлял, это все злые языки наговаривают.
    -Ничего не знаю, и знать не желаю! К ужину хочу видеть тебя дома, баста! Ах, да, чуть не забыла, у Кьяры разболелся животик, нужно лекарство с подгузниками.
Энцо хотел продолжить разговор, но вместо голоса супруги, услышал короткие гудки.
    «Купи подгузники! Баста! Да что она о себе возомнила! Не будь ее папаша моим боссом, давно показал, кто в доме хозяин», - взбесился отверженный муж.

    -Энцо! Мелкий кровосос, сидящий на моей шее, где ты шастаешь? - громом пронеслось по всей конторе, заставив дребезжать стекла, а бедного Энцо встрепенуться.

    «Вспомнишь нечистого, он тут как тут», - вздрогнув, внутренне напрягся Энцо.
    На пороге патио, где под сенью пальм, сибаритствовал Энцо, появилась грозная фигура ненавистного тестя. Сеньор Августо, являлся весьма колоритной персоной, имея грузное тело, грозный взгляд, буйный нрав. Эти и многие другие качества, поспособствовавшие сеньору Гаттузо стать тем, кем он стал, вызывали в Энцо, затерявшемуся в тени этого колосса, бурю негативных эмоций.

    Энцо попытался выпрыгнуть из гамака, но зацепившись за сетку, неуклюже свалился, прямо под ноги подошедшему тестю.
    -Смотрю прохлаждаешься, бездельник. Устроил сиесту, в то время, когда другие работают, - прорычал тесть, сгустив брови, буравя взглядом оторопевшего Энцо.
    -Что вы, папа, разве можно, я только пришел, - пытался оправдаться зять.

    -Не лги мне, хлыщ, не тебе дурню врачевать меня. Таких, прощелыг, как ты, за милю чую. – Впрочем, неважно, у меня для тебя ответственное поручение, но меня мучают сомнения. Даже не знаю, сдюжит твой узенький лбишко?!- Сеньор Августо с ехидцей смотрел на незадачливого супруга любимой дочурки.
«Вы же один лобастый с семью пядями»,-метеором пронеслось в голове Энцо.
    -Папа, сеньор Августо, Босс! - я готов, я справлюсь, только скажите, что нужно сделать? - вытягивая в струнку поджарое тело, залебезил зять.

    -Не льсти, не терплю подхалимов, - не скрывая неприязни, отругал тесть. - Вот пакет, на нем написан адрес, его нужно срочно доставить. Отдашь лично в руки хозяину, смотри ничего не напутай, иначе не сносить тебе головы, - тесть пригрозил зятю пудовым кулачищем.
«В Италии, что, забастовка работников почты? Куда делся наш посыльный? Я ему кто, мальчик на побегушках?!», - кровь закипела внутри Энцо, но вслух он произнес:
    -Не извольте беспокоиться, Дон Августо, все будет исполнено в лучшем виде!

    Сеньор Августо обожал, когда его называли доном, он представлял себя бравым командором, лихим флибустьером, на крайний случай, одиозным мафиозо, главой преступного синдиката. Но зная хорька зятя, с его нелюбовью, особых иллюзий не испытал.

     «Мягко стелешь, зятек, да видно жестко спать», - призадумался сеньор Гаттузо.
    -И вот еще что! После, купи сигар, мой хьюмидор пуст. Да не вздумай покупать у Нунцио Скаволини, этот старый прохвост, не моргнув глазом, всучит тебе доминиканские, вместо кубинских. Пройдоха самому Кастро запудрит мозги, появись такое желание. Прямиком отправляйся к Жан Луке Кьезе, он порядочный семьянин, католик, и мой старый приятель. У Жан Луки припасены мои любимые Кохиба. Не забудь передать мое почтение донне Кьезе.

    -Всенепременно передам, - угодливо улыбаясь, принимая пакет, ответил Энцо.
    Пакет оказался достаточно тяжелым. «Интересно, что в нем?», - думал Энцо, разглядывая его. Вот и адрес: «Тиволи!». «Боже, какая удача, спасибо тестюшка!» -обрадовался Энцо. «В Тиволи живет красавица Бьянка, с которой я не прочь поразвлечься,» - предвкушая скорую встречу со страстной сеньоритой, разволновался повеса.

    «Так, а доставить кому?», - Энцо еще раз просмотрел пакет, но вместо адресата, увидел инициалы «Д.Д.К.», написанные вычурно, вензельной вязью.
    «Не пойму богатеев, не жизнь, а сплошные выделывания. Нет, чтобы написать имя, как делают нормальные люди, пишут непонятные каракули. Бог с ними, главное вовремя доставить», - правильно рассудил он.

    «Еще раз спасибо, сеньор Августо! Выполняя ваше поручение, убью двух зайцев. Во-первых, избавлюсь от конторской скуки, городского зноя, и Вас в том числе, насладившись райской прохладой садов, прекрасных вилл Тиволи. Во-вторых, с головой брошусь в объятия обворожительной Бьянки», - выстроив планы, улыбнулся, Энцо.

    Покидая Вечный город, повеса, находясь в приподнятом настроении, замурлыкал веселую неаполитанскую песенку. До Тиволи было рукой подать, всего каких-то двадцать пять - тридцать километров. Что такое тридцать километров для современного автотранспорта, мчащегося по автостраде. Ничто. Не успел Энцо допеть песенку, как очутился на окраине города. Он высунулся из окна, вдыхая запахи. Пахло кипарисами, цветами, издалека тянуло свежестью водопадов; и еще чем-то манящим, заставляющим, зажмурившись, предаваться мечтаниям. Спасибо, святой Лаврентий, покровительствуй Тиволи еще тысячу лет!

    «Налево от моста в центр города. Восхитительная Бьянка, я мчусь к тебе!», -вдавливая в пол педаль акселератора, присвистнул Энцо.

    Бьянка поливала розаны в клумбе у своего дома. Энцо остановился, заворожено любуясь девушкой. На ней был полупрозрачный кремовый сарафан, подчеркивающий стройность фигуры, гармонично смотрящийся на фоне чуть смуглой кожи, копны каштановых волос, огромных черных глаз, и пленительных, алых губ. Внутри Энцо заклокотало, но вот, что странно, повинуясь воле разума, он проехал мимо.

    «Прямо представляю его самодовольную физиономию. То, как он будет упиваться моим проколом. Что ж, дорогой тесть, такой возможности не предвидится. Все будет выполнено, как положено и в срок»,- взвинченный Энцо, поразился той легкости, с которой ему удалось справиться с соблазном, не дав мимолетному влечению, испортить оставшуюся жизнь.

    Энцо остановился у массивных, автоматических ворот, увитых плющом.
«Мамма миа! Живут же люди, настоящее имение»,-он восхищался искусной ковкой, колоссальными размерами, бесконечной длинной изгороди, фантазируя о том, что его ждет за ними.

    Ворота бесшумно, точно по волшебству, распахнулись, впуская гостя. Энцо начал въезжать на дорожку из красного песка, и тут с ним чуть было не приключилась беда. С его автомобилем едва не столкнулся другой автомобиль, выскочивший из ворот столь внезапно, что будь Энцо менее опытным водителем, не миновать ему серьезной аварии.

    Красный спортивный кабриолет пулей вылетел из ворот. Машинам чудом удалось избежать лобового столкновения. На мгновенье оцепеневший Энцо, собрался с кулаками наброситься на водителя, но передумал: за рулем спорт кара сидела ослепительная блондинка, возникшая из ниоткуда, словно фурия, промчавшаяся мимо, оставляя за собой шлейф дорогого парфюма и Энцо с открытым от неожиданности ртом.
    «Не будь я истинным мачо, а ты столь ослепительна красива, лично преподал тебе, чертовке, урок хороших манер!»,-картинно вскидывая руку, небрежно бросил Энцо.

   - О, Дио! Пресвятая Дева Мария! Настоящий Палаццо! - Обескураженный Энцо, ахнул, увидев великолепное строение, спрятанное в глубине тенистого сада.
    Подивиться действительно было чем: архитектурный ансамбль поражал воображение, колонны из розового мрамора венчавшие вход, были достойны императорских дворцов древнего Рима, двухстворчатые дубовые двери, каждая из которой метра под два, украшенные чудесной резьбой, напоминали ворота средневековых замков. Над входом окнами удивительные фронтоны, с двускатными крышами с терракотовой черепицей. Перед зданием разбит дивной красоты сад, в котором цвели, благоухая, всевозможные растения. Энцо впервые за свои тридцать лет находился в такой близи от настоящей роскоши.

«Султан Брунея, Берлускони, кто из богатеев здесь живет?»,-бедняга так разволновался, что голова шла кругом.

    Двери распахнулись, на пороге появился ливрейный слуга, походивший своими чудными галунами на фельдмаршала позапрошлого столетия. Слуга жестом пригласил Энцо войти в дом.

    -Хозяин приносит свои извинения, ему немного нездоровится, но он скоро будет. Вы можете подождать его в каминной зале, если вам что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик,-горделиво, местами надменно смотря на Энцо, объяснил «отголосок» прошлого, после чего исполненный достоинства удалился.

    Изнутри дом оказался более роскошным, чем снаружи. Изумленный Энцо, словно ребенок, впервые попавший в парк развлечений, с горящими глазами, кружился по зале, рассматривая каждую деталь интерьера. Ему хотелось прикоснуться, потрогать, подержать в руках диковинки, попадающиеся на каждом шагу. Сувениры со всех концов света, расставленные повсюду, притягивали своей пестротой, яркостью, необычностью. Увиденное не могло не волновать Энцо.

    «Лучше присяду, иначе совсем потеряю голову»,-думал он, присаживаясь на диван. Но и здесь не обошлось без приключений: взволнованный Энцо, не заметил пульт, лежащий на диванном пуфике. Едва он опустился, как что-то щелкнуло, зажужжало, на окнах начали опускаться темные шторы, свет в зале медленно стал гаснуть, над камином открылся экран проектора. Незадачливый гость схватил пульт, пытаясь вернуть все в прежнее положение, но как не старался ничего не выходило.
«Какой я неуклюжий!»,-совершено расстроился он.

    В это время, экран засветился, начиналось действо. Совершенно нагая девушка танцевала, как сейчас принято говорить «экзотический» танец, делая это весьма профессионально. Большой ценитель женских красот Энцо, забыв о нервозности, мучавшей его минуту назад, был полностью поглощен происходящим. В какой-то момент ему начало казаться, что он знает эту девушку, он стал пристальней всматриваться.

    - Это же она! Я узнал ее, - он хлопнул себя по коленке. - Точно, она, беловолосая фурия из кабриолета.
«Ах, вот ты какая! Свидимся, я тебя так просто не отпущу»,-расфантазировался неуемный донжуан.

    Тем временем действия на экране, принимали более откровенный характер: достигнув определенного экстаза в танце, Блондинка, буквально неистовствовала. Недвусмысленные позы, затейливые телодвижения, безупречное нагое тело, кричали об океане чувств, захлестнувших танцовщицу.

    Буквально завороженный, Энцо взмок, восторженно наблюдая за гипнотическим танцем. Как вдруг в божественную наготу блондинки, в ее вакханскую пляску вторгся настоящий монстр: жуткого вида старик внезапно возник на экране. Он, как и красавица-вакханка, был абсолютно нагим. Но в отличие от нее, производил весьма отталкивающее впечатление.

«Боже! Что за мерзкий старикан»,-сморщившись, подумал Энцо.
    Божественная вакханка описывала круги, поглаживая одряхлевшее тело старика, что-то шепча на ухо, призывно улыбаясь, маня за собой. В жалких попытках обнять, старик бегал за ней, но она, кружась легкокрылой бабочкой, ускользала вновь и вновь.

    -Неправда омерзительное зрелище?! Убогий старик и прекрасная богиня. Какой гротеск,-неожиданно прозвучавший голос, заставил Энцо, что называется подскочить.
    -Сеньор, прошу простить меня, это вышло само собой. Я случайно присел на пульт,- принялся расшаркиваться Энцо.

    -Селадон Веккио,-представился внезапно подошедший.
    -Сеньор Веккио, произошло недоразумение, еще раз приношу свои извинения.
Тот, кто назвался Селадоном Веккио, будто не слыша, о чем говорит Энцо, продолжал говорить о своем:

    -Вы не дали ответа, находите ли происходящее на экране омерзительным?
    -Сеньор Веккио, хочу сказать, что ни мне судить чужие поступки. С раннего возраста я приучен уважать пороки и слабости других людей. Потому что всякий живущий далеко не святой.

    -Сказанное вами похвально, но все же отвечу за вас. На экране происходит чудовищное растление человеческого существа, полное искажение истинной природы бытия, падение нравов, уродливая гримаса извращенного сознания, если хотите.
Только теперь, отведя взгляд от яркого экрана, Энцо, разглядел говорившего. Старый извращенец с экрана и человек представившийся Селадоном Веккио, был одним и тем же лицом.

    -Вижу вы узнали меня! -проницательные глаза старика, внимательно следили за Энцо.
    -Сеньор Веккио, я тут по другому делу. Мне поручено передать пакет,-единственной мыслью Энцо, являлась мысль, как бы поскорее убраться из особняка.
    -Дайте его мне,-старик протянул костлявую руку.

«Господи милостивый! Сколько вам лет?»,-такой дряблой руки, Энцо никогда не видел. У Энцо была бабушка по материнской линии, которую он за глаза называл «реликтом», но старик затмил бабулю своей дряхлостью.

    -Простите, сеньор Веккио, но я не могу отдать его вам.
    -Это почему? –удивился старик.
    -На пакете написаны инициалы, явно не ваши. Мне велено передать пакет в руки адресата.

    -Как ваше имя, юноша? –довольно неприятно улыбаясь щербатым, пожелтевшим ртом, спросил старик.
    -Энцо, Энцо Спалетти.
    -И так, Энцо, что написано на пакете?
Для верности Энцо еще разок взглянул на пакет.
    - На нем инициалы «Д.Д.К.».

    -Корреспонденция адресована мне,-старик вновь протянул костлявую руку.
Энцо, поморщился: «Будто сама костлявая, тянется ко мне»,-подумал он.
    -Позвольте, сеньор Веккио, если не ошибаюсь, ваши инициалы совершено иные.
Старик разразился неприятным, гортанным смехом.

    -Дорогой Энцо, за прожитые мной годы, я сменил много имен. Одно из них вы так предано сжимаете в своих руках.  Мне понятны ваши волнения, поэтому предлагаю поступить следующим образом. Откройте пакет, внутри должно находиться письмо, запечатанное сургучом. Я позволю прочесть его при условии, что вы читаете на латыни.

Руки Энцо непроизвольно потянулись к пакету.
    «Какой я идиот, пошел на поводу, словно безусый юнец»,-было первой мыслью Энцо, после того как он распечатал пакет. Внутри не оказалось письма, запечатанного сургучом. Там лежал кусок пергаментной бумаги, нечто вроде грамоты, посередине которой, располагался металлический круг, отдалено напоминающий печать или что-то вроде того». Нервно возвращая содержимое пакета обратно, Энцо, раздосадовано заявил:

    -Вы обманули меня, поступив подло, сеньор Веккио.
    -Энцо, остановитесь, умоляю,-старик явно разволновался. –Ответьте, что лежит внутри?
    -Сеньор Веккио, из уважения к вашему возрасту держу себя в руках. Подшутили надо мной, хватит. Думаю, одного раза достаточно!
    -Какие шутки, я вполне серьезно, что внутри пакета? –на лице старика отобразилась неподдельная озабоченность.

    «Терять все равно нечего, чужая корреспонденция вскрыта моими руками. Так почему не сказать»,-неосознанно Энцо жалел старика, что-то в сеньоре Веккио подкупало его.

    -Внутри грамота с металлической печатью, ну или нечто напоминающее это.
    -Заклинаю, дайте его мне,-трясущимися руками старик потянулся к пакету.
    -Возьмите, только не нужно так нервничать. «Что это с ним, его сейчас удар хватит»,-думал Энцо отдавая пакет.

   - Боже всемилостивый! Я прощен, я помилован,-прямо на глазах старик изменился, он точно помолодел, расцвел, и,  хотя из глаз текли слезы, то были слезы великой радости. Под конец, он произнес такое, от чего Энцо стало не по себе:

    -Энцо, вы принесли хорошую весточку. Мое время вышло, наконец-то я умру. Моя кончина не заставит себя долго ждать. Очень скоро, может завтра, а быть может сегодня, я покину этот мир, отправившись в мир иной.

«Он точно выжил из ума»,-решил Энцо, сторонясь сумасшедшего старика.
    -Сеньор Веккио, мне пора,-Энцо собрался направиться к выходу.
Но старик не по возрасту проворно догнал, преградив ему дорогу.

    -Куда же вы, Энцо? Вы непременно должны остаться, отметить со мной мою скорую кончину. Надеюсь вы уважите просьбу старика? -он, перекрыл собой путь к отступлению.

Молодому Энцо не составляло труда с легкостью убрать старика. Но несмотря на ветреную голову, внутри него все же билось сердце, не давшее поднять руку, на пожилого человека.

    -Сеньор Веккио, прошу пропустить меня, это слишком далеко зашло,-намереваясь запугать старика, Энцо, заговорил серьезным тоном.
    -Полно вам, Энцо. Хотите, я заплачу вам? Сколько денег для этого понадобится? –Какой расчет предпочитаете, чек, наличные? - а хотите золото, у меня его много.
«Точно безумец»,-затянувшийся визит, начал угнетать Энцо.

    -Мне не нужны ваши деньги! Единственное мое желание, поскорей покинуть ваш дом,-откровенно признался Энцо.
   -Неужели вам совершено неинтересно происходящее? Человек собирается покинуть мир, а вы останетесь в стороне.

«Кому какое дело до того, кто и что собирается покидать!»,-Энцо еле сдерживался, ему хотелось накричать на надоевшего донельзя маразматичного старика.
    -Я открою тайну своего истинного имени. Инициалы «Д.Д.К.», означают Джакомо Джироламо Казанова. –Энцо, перед вами тот самый Казанова.

    -Баста! Мне надоел этот фарс, хотите того или нет, я покидаю этот дом,-Энцо размашистым шагом, направился к двери.

    -Передавайте привет Джульетте,-как бы невзначай бросил старик.
Ледяная волна, пробежала по спине Энцо, рука, почти схватившая дверную ручку, остановилась в миллиметре от нее. Вопрос о том, что это сейчас было, застрял в голове.

    -Не понимаю, о чем вы? – Энцо изобразил недоумение.
    -Вы прекрасно поняли, о ком идет речь. Я говорил о вашей супруге Джульетте, матери ваших прекрасных детишек Луки, Витто, и малышки Кьяры. Хочу дать совет, не ходите к Бьянке, у нее появился очень влиятельный ухажер, который ко всему жуткий ревнивец. Неровен час, сотворит с вами нехорошее.  Ему это по силам, уж поверьте мне.

«Это козни тестя, он подговорил старика запугать меня. Все подстроено, разыгрывается спектакль»,-обрадованный догадке, Энцо, заулыбался.
    -Зря улыбаетесь! Сеньор Гаттузо, не имеет никакого отношения к теме нашего разговора. Он недолюбливает вас, конечно же небеспричинно, поводов для этого даете с лихвой. Взять хотя бы ваши постоянные измены супруге, дочери сеньора Августо. Лишь за одно это, он может вас ненавидеть.

«Немыслимо, старик прочел мои мысли, он что телепат?!»,-ошарашенному Энцо, стало по-настоящему страшно.
    -Чтение мыслей, телепатия! - О, Энцо, вы великолепны, но не стоит переоценивать мои возможности. Признаюсь, могу многое, но, к сожалению, не обладаю даром чтения чужих мыслей. Секрет кроется в другом, я слишком долго живу, чтобы не догадываться, о чем думают люди.

«Надо срочно что-то делать, иначе сойду с ума»,-судорожно думая, как бы избавиться от старика, нервничал Энцо.
    -Допустим, я поверил в ваши слова. Выходит, вам сто лет, нет, двести или около того? Сильное волнение не давало Энцо, сосредоточившись, вспомнить дату рождения знаменитого соотечественника.

    -Двести девяносто лет, если быть точным. Я родился в одна тысяча семьсот двадцать пятом году. Кстати сегодня мой день рождения, второе апреля. Лишний повод для празднования.
    -Сердечно поздравляю! –безрадостно, произнес Энцо.
    -Видите, как все удачно совпало, ваш визит, весть, принесенная вами, мой день рождения. За такие события грех не пригубить бокал граппы. Располагайтесь, я прикажу накрыть стол, мы будем праздновать,-старик прозвонил в колокольчик.
    На звуки колокольчика, в полном парадном облачении, явился «фельдмаршал». Старик сделал нужные распоряжения, после чего вернулся к своему гостю, находящемуся в полной прострации.

    -Смотрю, опечалились, не грустите так, Энцо. Расскажу все по порядку, мы с вами схожи, оба большие сластолюбцы. Недавно у меня гостила одна хорошенькая особа, знающая о вас не понаслышке, ее рассказ, заинтриговал меня.  Забавно, она называла вас мной, говоря, он Казанова, повеса, ловелас. У него такая горячая кровь,-верещала глупышка восторженно.

    -Используя влияние, задействовав нужных людей, начал наблюдать за вами. Самое забавное, с первого дня понял, мы с вами практически одинаковы. Смотря на вас, видел себя в юные годы, такой же горячий, дерзкий, безрассудный, жаждущий новых ощущений,-во время рассказа, иссохшее лица старика, едва не растрескалось от улыбки.

    -Сеньор, как вас там, вы находите забавным шпионить за людьми. По-вашему, это смешно? -раздосадованному Энцо, едва удавалось подбирать нужные слова.
    -Можно и так сказать, но я бы назвал свои действия наблюдением. –Выпейте, вам станет легче,-старик налил вина в бокал, предложив Энцо.

«Боже мой, как в горле пересохло»,-Энцо никак не удавалось успокоиться. Даже осушив бокал залпом, он чувствовал противное першение в горле.
    -То, что пакет доставили именно вы, моя заслуга, признаюсь. Но содержимое пакета оставалось для меня такой же тайной, как и для вас.

    -Сеньор Веккио, умоляю, скажите, что это розыгрыш! –надежда на благополучный исход теплилась в Энцо.
    -Энцо, мне придется огорчить вас, это не розыгрыш,-старик прекратил улыбаться. –По-вашему, в доме шоу со скрытой камерой. Будь это так, ответьте, откуда мне знать о вашей связи с Моникой из Реджины, Лучаной из Падуи, Стефанией из Палермо. – Мне продолжать?

    -Нет, прекратите,-взмолился Энцо.
«Этого не может быть, он знает все обо всех!»,-беднягу Энцо, потряхивало мелким тремором. Собрав остатки сил, Энцо обратился к старику:
    -Сеньор Веккио, кто вы на самом деле?

     -Энцо, Энцо, вы, положительно мне нравитесь,-сетка морщин на лице старика разгладилась,-но прошу, не проявляйте столько малодушия.  –Отбросьте страхи, я не дьявол, и не стану брать с вас клятву на крови. Перед вами Джакомо Джироламо Казанова.

    -Но разве такое возможно?! Как не стараюсь, в моей голове не укладывается сказанное вами.
    -Сейчас мы с вами выпьем еще по одному бокалу, после я расскажу, как все началось, потому что конец моей истории вам известен.
Старик наполнил бокалы и произнес тост - «piece veritatis voluptatem melior illusio totum feriatum!».

    -Салют! - Поддержал Энцо. - Сеньор Казанова, вы не могли бы перевести,-немного смущаясь, попросил Энцо.
    -Простите меня, Энцо, с удовольствием выполню вашу просьбу. Произнесенный мной тост, звучит так: «кусочек истинного наслаждения лучше иллюзии вечного праздника». Почему именно этот тост? Потому что такие люди, как мы с вами, всю жизнь ищут праздника. Праздника жизни в чужих дворцах. В то время, когда настоящий праздник находится рядом с нами, в наших домах, стоит лишь оглянуться.
    -Пожалуй, можно начинать, я поведаю историю своей жизни, если вам конечно интересно?

    -Вопрос звучит издевательски, сеньор Казанова, я сгораю от нетерпения,-ответил Энцо, сильно волнуясь.

«Рассказ о том, что было скрыто в толщах истории».

    Мне едва исполнилось семнадцать лет, я перешел в тот возраст, когда будущее кажется таким безоблачным, праздничным, далеким. Переступив порог дома детства, каждый из нас выходит на улицы взрослой жизни. И хотя они достаточно неприветливые, и таят множество опасностей, у вас тот возраст, когда все преграды нипочем. Мир широко распахивает перед вами свои врата, по крайней мере, вам молодому юнцу с пушком над верхней губой, мечтается именно об этом.

    Был прекрасный весенний день, из тех дней, что в состоянии взволновать даже самое черствое сердце на свете. Я плыл в гондоле с моим приятелем Лоренцо, «с гондольером от бога», как он сам любил шутить. Лоренцо, к своему стыду, был абсолютно не расположен к музицированию. Как известно, гондольеры славятся своими баркаролами, распеваемыми на разные голоса, на радость влюбленным, щебечущим друг другу слова нежности, путешествуя по канал волшебной Венеции.

    Наша гондола медленно проплывала под мостом, и тут Лоренцо вскрикнул: «О, Мадонна, она ангел, спустившийся с небес!»
    -Кто, о ком это ты? – Мне, заскучавшему, стало безумно интересно узнать, кто смог так сильно растревожить покой моему приятелю.
   -Джакомо, смотри,-почти шепотом, произнес он, указывая на верх.
   -Энцо, клянусь вам мощами всех святых такого чувства, я не испытывал больше никогда.

    Она продавала розочки прохожим. Но даже самые свежие бутоны, не могли сравниться с ее красотой. Она была божественна. Такой дивной, девственно не тронутой красоты, я не видел ни до нее, ни после, а красивых женщин за свои практически три века, повидал с лихвой. В ту самую минуту как увидел ее, понял, что пропал, я влюбился, влюбился до беспамятства. Но меня беспокоило другое. Лоренцо тоже влюбился в нее. Эту новость, погубившую меня, узнал вечером того же дня. Но не буду опережать события, продолжу все по порядку.

    Юный возраст предает сил, смелости. Не откладывая в долгий ящик, мы познакомились с предметом нашего воздыхания незамедлительно. Помню, шутили наперебой, осыпая комплиментами, стараясь понравиться. Ее звали Равенна, ее отец Моисей, хозяин торговых лавок, был иудеем из Генуэзской купеческой гильдии, приехавший в Венецию по делам. Ему настолько приглянулся наш город, что он со своей дочерью, перебрался в него жить. Мать Равенны умерла во время родов, бедная женщина не увидела, какой красавицей расцвела ее дочь.

    Мы узнали ее имя, где она живет, кто ее родители, и напросились на встречу следующим днем.
    -Энцо, более кроткого, доверчивого существа мы не встречали. За все то время, что мы паясничали, она не произнесла лишней фразы, не упрекнула нас в баловстве. Она стояла, смутившаяся с потупленным взором и все просила оставить ее в покое.
    -Сеньоры,-тихим голосом говорила она,-прошу вас, если мой папенька узнает, он заругает меня.

    Но разве можно обуздать не обуздываемое?! Нашу гондолу, переполненную до краев чувствами, точно штормом, несло по волнам влюбленности. Мы были готовы к любым испытаниям. Могли штурмом взять самую неприступную крепость, взобраться на небо за луной и звездами.

    Вечером я хотел рассказать Лоренцо о своей влюбленности. Но он опередил меня.
    -Джакомо, мне кажется я влюблен. Нет, не кажется я точно влюблен,-говорил он с горящим взором.

    В тот самый момент, когда с его уст прозвучало признание, нашим приятельским отношениям пришел конец. Прошло столько времени, но мне и по сей день трудно признаваться в этом. Я возненавидел его. С того дня я видел в нем лишь отрицательные черты, стараясь заглушить в себе все то, что раньше радовало. Но самое ужасное на что пошел я, было очернение Лоренцо в глазах девушки.

    Я оболгал его, выставив в дурном свете, а все потому, что она выбрала его. Равенне понравился Лоренцо. При виде его девушка расцветала, улыбаясь той тайной улыбкой, сокрытой в уголках губ, в глубине глаз, таящей томительное чувство влюбленности. Я места себе не находил, когда видел их вместе. Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, расколовшись на тысячи осколков. Ревность доводила меня до безумия, я решил во чтобы то ни стало убрать Лоренцо со своей дороги. Равенна будет моей и ничьей больше, твердо решил я.

    -Энцо, слово чести, я даже не подозревал насколько коварным, подлым, безжалостным могу быть. Сотворенное мной зло, было воистину ужасным, приведшим к чудовищным последствиям.

    В день ежегодно карнавала, мы договорились, облачившись в костюмы и маски, отправиться на прогулку. В этот самый день я совершил подлость, о которой сожалею посей день. Мы с Лоренцо пришли чуть раньше назначенного времени. У меня закипала кровь от одной только мысли, что сейчас придет она, и они будут любезничать, а я буду стоять в стороне. Наши глаза, мои и его, искали в толпе ее. Как вдруг я увидел среди шествующих, девушку в костюме и маске, как у Равенны.

    -Равенна! - намерено громко, выкрикнул я, указывая на незнакомку.
    -Где? - Бедняга Лоренцо искал ее среди людского моря.
    -Да вот же, ты разве ослеп, - подталкивая его вперед, указал я.
Лоренцо стал протискиваться к незнакомке, а в это самое время, ко мне подошла Равенна.

    -Здравствуй, Джакомо,-сдержано произнесла она.
«Будь на моем месте Лоренцо, ты бы улыбнулась, опуская глазки»,-сгорая от ревности, подумал я.

    -Здравствуй, Равенна,-ответил я.
    -Джакомо, ты случайно не знаешь где Лоренцо? Сильно смущаясь, спросила она.
«Лучше бы ты не спрашивала о нем»,-снедаемый жгучей ненавистью, злился я.
    -Как не знать, знаю ведь мы с ним друзья не разлей вода,-лгал я беззастенчиво.

    -И где же он? Мне необходимо поговорить с ним с глазу на глаз.
«Вот оно что, теперь вы говорите с глазу на глаз»,-я чуть было не лопнул от злобы, переполнявшей меня.

    -Он встретил знакомую девушку, они отошли поворковать,-пряча под маской коварную улыбку, произнес я.
В туже секунду Равенна сорвала маску. Она была прекрасна в своем гневе. Точно фурия с распущенными волосами, с глазами полными гнева, она сказала:

    -Джакомо, будь любезен, передай Лоренцо, чтобы он больше никогда не приходил ко мне,-сказав это, она спешно покинула карнавал.
Я сделал вид, что пытаюсь оправдать товарища, но в душе я ликовал. Минутой спустя появился Лоренцо, наивный простак, сказал:

    -Мы обознались, дружище, то была не Равенна, а совершенно другая девушка.
    -Лоренцо, приходила Равенна, она передала, что больше не испытывает к тебе прежних чувств. Она рассчитывает на твое понимание, ожидая благосклонности к ее девичьим чувствам,-умело скрывая подлость под маской дружбы, я влил яда в самое сердце моего товарища.

Бедный Лоренцо, так расстроился, на нем лица не было. Он едва не сорвал мои планы, пожелав незамедлительно отправиться к ней, выяснить, в чем дело.
    -Ты что! Не вздумай, она возненавидит тебя еще больше. Девушки они такие, уж ты поверь мне,-я как мог, отговаривал его.

    -Почему она так поступила, ведь я так сильно люблю ее,-горевал Лоренцо.
    -Девушки ветреные, поиграла с тобой и бросила. Держи себя в руках, ни в коем случае не ходи к ней, не ищи встречи. Для мужчины нет большего унижения, чем быть отверженным дамой. Я сохраню все в тайне, даю тебе слово друга.
    Следующим утром, Лоренцо, разбитый горем, записался юнгой на торговое судно, отбывающее к берегам Черного континента. Внутренне ликуя, я изображал сострадание, говоря приятелю.

    -Лоренцо, ты поступаешь верно, дружище. Обретя славу морского волка, сойдешь на берег героем. Любая девушка сочтет за честь, принять твои ухаживания. Тогда и посмотрим, кто был прав, даю слово, Равенна покусает свои локотки.

    На этом наши пути разошлись, как оказалось навсегда. С первыми лучами солнца, Лоренцо отплыл в бескрайние просторы океана. Я, томимый чувствами, отправился к Равенне. Меня ждал новый удар. Едва мы встретились, она тут же спросила о нем.
    -Здравствуй, Джакомо, ты не видел Лоренцо? Первым делом спросила она.
Я побледнел, но сумев взять себя в руки, стал подло лгать.

    -Почему не видел, видел, мы только что попрощались с ним в гавани, он отбыл с торговым судном.
    -Как отбыл, почему? -забеспокоилась она,-он ничего не передавал.
    -Мне не хочется говорить об этом,-картинно отворачиваясь произнес я.
    -Джакомо, умоляю, скажи, что он передал? - я готова выслушать.

    -Я не хотел, но раз ты настаиваешь, что ж будь, по-твоему. Он передает привет вместе с пожеланием счастья, свое счастье он отправился искать за моря. Он еще много чего говорил, но боюсь, твоему девичьему сердечку будет больно.
Она поверила каждому моему слову. Это была моя первая победа в любовных интригах. С того дня я начал окружать ее заботой, словно старший брат, нежно ухаживая, оберегая, точно сокровище.

    Так прошло около полугода. Все это время, я умело скрывал свои истинные чувства. Каких трудов мне это стоило: бессонные ночи, одна другой длиннее, муки душевных терзаний. Мне каждую ночь снился бедный Лоренцо. Сердце болело, и только нахождение рядом с ней придавало новых сил.

    Был погожий летний день. Мы с Равенной, прячась от солнечных лучей, лежали в тенистом саду, на холме, откуда открывался прекрасный вид на море. И тут она произнесла то, от чего мое сердце замерло.

    -Джакомо, мне кажется я влюблена,-немного смущено, произнесла она.
    -Да, и в кого же, кто этот счастливчик? - Земля ушла у меня из-под ног, так сильно я волновался.

    -Джакомо, я влюблена в тебя, влюблена сестринской любовью,-она посмотрела на меня, наши взгляды пересеклись.
    -Энцо, клянусь, я чуть не разрыдался от огорчения. Я положивший на алтарь любви всего себя, предавший друга, заслужил лишь это. Я был разбит, смят, раздавлен, хуже букашки попавшей под каблук прохожего.

Мне, говорившему другу о том, что нет большего позора, чем быть отвергнутым женщиной, удалось угодить, в свою же ловушку.  Судьба, насмехаясь надо мной, сыграла со мной злую шутку. Но, не желая отдаваться на волю судьбе, прибег к очередной уловке. Отправившись к ее отцу, признался в своих чувствах к его дочери. Отец с пониманием выслушал меня, пообещав уладить щекотливое дельце.

    -Не убивайтесь так, Джакомо, мы что-нибудь придумаем,-говорил он, по-отечески, похлопывая меня по плечу.
    -Умоляю вас, сеньор Моисей,-говорил я, учтиво склоняя голову.
Разговора между отцом и дочерью, не слышал, но итог обрадовал меня несказанно. Равенна согласилась выйти за меня замуж. Незадолго перед венчанием, между нами произошла беседа.

    -Дорогой, Джакомо, как слепа я была, не замечая очевидных вещей. Ведь вы так предано любите меня. Обещаю, что со временем проникнусь к вам тем же чувством, дайте только срок.

    -Дорогая, Равенна, я готов ждать целую вечность,-охотно согласился я.
    Прошло еще какое-то время, все шло к нашему венчанию, пока не произошло непоправимое. Примерно за две недели до нашей свадьбы, в город вернулся Лоренцо. Новость ошарашила меня. Я не был готов к подобному повороту событий. Я, как мог, избегал встреч с ним под разными предлогами, откладывая наше свидание. Но в городе, где новости распространяются с быстротой молнии, вряд ли можно утаить такую вещь, как помолвка двух влюбленных. Лоренцо все узнал, будучи не глупым малым, он понял, чьих рук дело его размолвка с Равенной.

    Он подкараулил Равенну на городском рынке, у них произошел серьезный разговор, во время которого между ними вспыхнули прежние чувства. Вернувшись с рынка, Равенна, призналась мне сама.

    -Джакомо, вы поступили подло! Вы должны знать, как низко упали в моих глазах. Сделанного не воротить. Приглашения на нашу свадьбу разосланы. Я, как любящая дочь, не могу опорочить честное имя моего родителя. Поэтому выйду за вас замуж, но знайте, я ненавижу вас всем сердцем.

    Я пытался найти оправдания своим деяниям, но она, не желала меня слушать. Тогда набравшись храбрости, я отправился к Лоренцо. Между нами, как и ожидалось, произошла крупная ссора, закончившаяся вызовом на дуэль. В горячности, я принял вызов, брошенный мне Лоренцо. Но когда остался один, то оценил силы, перевес был явно не на моей стороне.  Тогда, я в очередной раз, поступил подло.

Отправившись в гавань, зашел в таверну «пристань лихих людей», вотчину контрабандистов, пиратов, бандитов с большой дороги. Там за небольшие деньги нанял парочку наймитов, готовых за оплату на любое злодеяние. Эти двое подкараулили Лоренцо поздно вечером, и убили беднягу, предательски вонзив кинжал в спину.

Весть о подлом убийстве, моментально разлетелась по всему городу. Равенна с кулаками набросилась на меня, обвиняя во всех преступлениях мира.
    -Будь проклят, подлый убийца! -кричала она в гневе. - Знай, я никогда не буду твоей.
    -Равенна, я ни в чем не виноват,-плохо скрывая волнение, оправдывался я, но безуспешно, она была глуха к моим мольбам.

    Наступил день нашей свадьбы, мы стояли у церкви, ожидая приезда невесты. Так сильно я еще никогда не волновался, на мне лица не было, мне говорили об этом многие ожидающие. Вдруг разговоры разом стихли, площадь перед церковью замерла, толпа разошлась. Моему взору, предстала страшная картина: убитый горем отец нес мертвое дитя на своих руках. Равенна свела счеты с жизнью, выпив яда.

Он положил мертвое тело Равенны к моим ногам, я застыл не в силах пошевелиться.
    -Смотри, до чего довела твоя подлость. Из-за тебя погиб второй человек, моя единственная, ненаглядная дочь.

Помнится, пытался что-то ответить, но старик Моисей, остановил меня.
    -Полно слов, твой змеиный язык нужно выжечь, как загноившуюся рану. – Будь трижды проклят! –сказал разбитый горем отец.

    Вечером этого дня, я бежал из города. Не помню сколько времени скитался, прячась от самого себя, но сил вернуться в город не было. Был промозглый, темный вечер, казалось вселенское зло опустило свой полог на грешную землю. Я находился в изрядном подпитии, бредя по незнакомому переулку. Как вдруг увидел огонек в маленьком оконце. Огонек манил своим теплом. Мне до боли в сердце захотелось домашнего тепла и уюта, я постучался в дверь. На мой стук вышла старая цыганка.

    -Добрая хозяйка, пусти усталого путника к огоньку,-попросился я.
    -Проходи,-добрая женщина впустила меня в дом.
    -Вроде молодой, а выглядишь, точно прожил целую жизнь полную всяческих неурядиц? –удивилась она разглядев меня вблизи.
Рассказывать историю моей жизни первому встречному, пусть даже доброму, не хотелось. Поэтому ответил нечто невразумительное, ссылаясь на усталость и бесконечные переезды. Для себя решив на другие вопросы касательные своей персоны, буду просто отмалчиваться.

    -Хочешь, я тебе на картах погадаю? Народ твердит, у меня к этому занятию большой талант,-предложила она.
     -Охотно соглашусь, нам все одно надо как-то скоротать вечер,-согласился я.
Едва цыганка разложила карты, как тут же изменилась в лице, она смотрела на карты, потом на меня, что-то бубня себе под нос. Под конец стала прогонять меня из дому.

    -Уходи, уходи и больше никогда не возвращайся,-просила она, буквально выталкивая меня на улицу.
    -Куда делось ваше гостеприимство, что произошло? -недоумевал я.
    -На тебе лежит страшное проклятие,-шепотом ответила старушка, перед тем, как захлопнуть передо мной дверь.

«Совсем из ума выжила старая ведьма»,-подумал я тогда.
    Преимущество молодости, заключается в свойствах памяти, способной сглаживать даже самые безрассудные, чудовищные поступки, совершенные вами. Боль постепенно уступала тоске по дому. Я решил вернуться в Венецию. Тайно, под покровом ночи, точно вору, мне удалось беспрепятственно проникнуть в свое жилище. В доме, покинутом мной в спешке, все было прежним за исключением одной детали. На письменном столе лежал пакет, почти такой, какой доставили вы, Энцо.

    Интересно откуда он взялся, напрягая память, не мог вспомнить давал ли распоряжения на счет своей корреспонденции хозяину дома, у которого квартировал. Открыв конверт, обнаружил письмо, в котором кроме кучи проклятий в свой адрес, прочел следующее:

    «Моя доченька, ненаглядная Равенна, которую ты, жалкий трус, обманул и бросил, погибла. Она из-за тебя наложила на себя руки, совершив смертный грех. Так будь ты трижды проклят, я отец убиенной тобой девочки, накладываю на твою мерзопакостную голову проклятие. Да не видеть тебе покоя, как при жизни, так и после нее. Все, что тебе дорого сейчас, все, что ты полюбишь в будущем, превратиться в тлен на твоих глазах».

    Прожив первую из своих многочисленных жизней узнал, что отец Равенны был могучим колдуном, занимавшимся каббалой, алхимией и многими другими тайными науками. Из-за чего мне самому пришлось заняться тайными доктринами. Я изучал алхимию, черную и белую магию в надежде снять проклятие. Но оказалось, что оно потеряет свою силу, лишь тогда, когда умрет последний мужчина из их рода. Видимо последний каббалист, потомок отца Равенны умер, раз до меня дошло помилование.

    -Сеньор Казанова, у меня нет слов, настолько удивительна ваша история,-признался Энцо. –Но меня по-прежнему распирает любопытство, почему я?
    -Видя в вас себя, мне захотелось помочь вам, Энцо. Вы выбрали довольно опасную дорогу, которая может завести вас в тупик, откуда вряд ли найдется обратный путь. Вы стали свидетелем моих жалких попыток добиться расположения прекрасной богини, закончившихся крахом. Как, впрочем, все, что я делал. Все, кого любил давно умерли, оставив меня мучиться в одиночестве, я понимаю, что заслужил это. Поэтому заклинаю вас изменить свою жизнь.



    Энцо чуть было не проехал мимо аптеки. Но, вовремя спохватившись, припарковал автомобиль. Дежуривший провизор, хорошенькая девушка, как-то странно посмотрела на вошедшего Энцо. Она будто оценивала его, разглядывая с ног до головы. Во всяком случае, ему могло так показаться.

    -Добрый вечер, синьор,-приветливо улыбаясь, поздоровалась она.
    -Энцо, мое имя Энцо,-улыбаясь в ответ, представился Энцо.
    -Энцо, вы не находите сегодняшний вечер слишком душным, таким знаете ли влажным, в чем-то волнительным,-томно вздыхая заговорила девушка, расстегивая верхнюю пуговичку на белоснежном халате.

Внезапное жеманство девушки, встревожило Энцо.
    -Нахожу,-ответил Энцо, сдавленным голосом, понимая, что поддается колдовским чарам.
    -Тогда закройте дверь, у меня для вас есть то, что вам понравится,-приказав Энцо закрыть дверь, девушка принялась срывать с себя халат.
Энцо развернулся в сторону двери и замер, за дверью стоял Казанова. С хитрым прищуром старик что-то шептал. Энцо прочел по губам: «Что же ты стоишь, Энцо, действуй, она твоя».

    - Нет, не хочу, мне этого не надо,-закричал Энцо.
    -Молодой человек, чего вам не надо? Прошу вас не кричать, вы распугаете моих посетителей,-поправляя очки с толстыми линзами, суровым голосом говорила пожилая провизор, удивлено наблюдая за Энцо.
Энцо хотел спросить, куда подевалась молодая красотка, только что стоявшая за кассой, но не стал, понимая ему это привиделось.
    -Простите, мне почудилось,-извинился Энцо, расплачиваясь за лекарство с подгузниками.

«Каких только чудаков земля не носит»,-подумала пожилая провизор, отпуская товар.
До дома оставался всего один квартал, но Энцо не мог больше терпеть.
    -Алло, алло, Джульетта, это ты? –Дорогая, как хорошо, что подняла трубку. Как дела у Кьяры? Животик еще болит? А как там наши сорванцы Лука и Витто, они были хорошими мальчиками? -Энцо буквально засыпал супругу вопросами.
Неожидающая подобной прыти от муженька, Джульетта, серьезно забеспокоилась.

    -Энцо, что с тобой, что на этот раз натворил? - С сильной тревогой в голосе, спросила она.
    -Натворил много глупостей, но это все в прошлом. Теперь будем жить прекрасным настоящим,-безумно радуясь, кричал в трубку Энцо.
    -Энцо, прошу тебя, ответь, с тобой все в порядке, ты не болен? - Обеспокоенное сердце супруги, было готово выскочить из груди.

    -Я болен тобой, моя любимая, и нашими прекрасными детьми, которых мы вырастим вместе. Открывай двери, я мчусь к тебе.

                Италия. Тиволи. 2016. год.