Правда о психотропах

Вначале – две истории, опубликованные на сайте «Лента Ру» ещё в 2013м году.

Это – первая история:

"Серая многоэтажка, Северное Бутово. В типовой двухкомнатной квартире, пропахшей рыбным супом, живет бывший слесарь-котельщик местной ТЭЦ Михаил Колесов. Щуплый, с детским лицом, 60-летний Михаил одет в тренировочные брюки и штопаную водолазку; обстановка в его квартире аскетичная: ни телевизора, ни компьютера, из мебели — простой кухонный гарнитур, три кровати, стол, шкаф. Обои в коридоре выцвели, по коридору ходит безымянная черно-белая кошка.

Когда-то в этой же квартире жили его жена Надежда и дочери Аня и Маша. Свою прошлую жизнь Колесов вспоминает со смешанными чувствами: «Жена была слишком заумная, работала в бюро патентной литературы, меня ни во что не ставила, возвышалась надо мной, хотя при знакомстве первом совсем не высокомерная была».

Проблемы с их общими дочерьми, Аней и Машей, начались после школы: «Дочери кое-как учились, кое-как окончили ПТУ. Потом устроились на работу: Аня садовником в теплице на ВДНХ, Маша поваром в кафе, — вспоминает Колесов. — Как-то Маша отошла, извините меня, по нужде, а ей говорят: "А что ж ты посуду не помыла, нам надо было стаканчики вымыть". Раз, и уволили. Потом и Аня с работы ушла, не понравилось ей. Стали они дома без всякого дела жить, нахлебницами. Службу вообще не искали, только музыку целыми днями слушали да с мальчиками гуляли. Жена моя решила, что надо им устроить пенсию по инвалидности».

На учет в психоневрологический диспансер девочек поставили достаточно легко и даже выписали препараты — какие именно, Колесов не знает. Присвоили вторую (рабочую) группу инвалидности, пенсию положили стандартную — шесть тысяч рублей в месяц. По описанию Колесова, семья жила более-менее нормально, вот только Надежда, знавшая несколько иностранных языков, жалела, что не нашлось для нее лучшего мужа, чем миловидный слесарь-котельщик. А Михаил сильно выпивал и несколько раз вшивал под кожу «торпеду».

В последний раз он ушел в запой в 2008 году, когда его жена умерла от рака поджелудочной железы, и пил два месяца подряд — говорит, поминал. Потом «жестко завязал», и вот по какой причине: после смерти Надежды, тайком от Колесова, Аню и Машу устроила в интернат его старшая сестра, Ирина. Пришла домой, когда брата не было, взяла из шкафа документы племянниц, небольшое количество носильных вещей, и на маршрутке отвезла девушек в интернат №5, что в поселке Филимонки. Колесов пришел в ярость. Даже бросил пить, чтобы доказать всем, что может самостоятельно воспитывать своих дочерей.

Сестра Колесова Ирина живет в Северном Бутово, ее квартира расположена рядом с квартирой брата, она заходит к нему несколько раз на дню. Дородная, в халате с цветочным орнаментом, Ирина говорит на повышенных тонах: «Девки у него грязные ходили, голодные, обляпанные, в цыпках до локтей. Жрать им нечего было, ко мне за едой бегали. Кто ими заниматься должен был? Я? Почему это? И что с того, что я их родственница? Хотите, сами себе их берите, а у меня своих забот полно. В интернате их и поят, и кормят!» «*****, да я бухать сто лет назад бросил, я их сам воспитывать хочу, а тебе моя жилплощадь нужна, ты и меня выселить рада!» — возражает Михаил. В ответ Ирина кричит: «Ты че, ты че, ты в своем уме-то?! Как только девки сюда вернутся, я их обратно в интернат сдам!»


В единственном шкафу Колесова стоят фотографии дочерей, сделанные пять лет назад, незадолго до отправки в интернат: у 25-летней Ани длинные темные волосы и тонкие черты лица, 23-летняя Маша — полная, с короткой стрижкой. В руках у Маши плюшевый медведь. «Теперь смотрите, какие они сейчас», — Ирина тычет мне в лицо мобильный телефон. На экране — две женщины, лет 50 с виду. Беззубые, острижены неровно, с проплешинами. На обеих жуткие ситцевые халаты.

«Что же они такие… Как в концлагере», — не выдерживаю я. «Это не концлагерь, это интернат. Им там очень хорошо», — чеканит Ирина".

Источник: http://lenta.ru/articles/2013/10/29/psycho/

А вот и другая история:

"В 2005 году они работали вместе в детском реабилитационном центре «Наш солнечный мир» (в то время он находился в московском районе Текстильщики): Пелепец — волонтером-психологом, Дружинин — коневодом на иппотерапии. «Мы два года общались с Андреем на уровне "привет-пока", я знала, что есть такой чувак, сохранный аутист, пришел из института коррекционной педагогики, — вспоминает начало их романа Надежда. — Я знала его в лицо, знала, как его зовут, и все. Было видно, что он стеснителен, что ему трудно разговаривать, но не более того».

В 2007 году у Андрея случился нервный срыв, и он отпустил из конюшни всех лошадей. Лошадей поймали где-то рядом со станцией метро. Андрею, по словам Нади, до сих пор ужасно стыдно за то, что он сделал: «Я его потом спрашивала: "Ты ведь не думал, что лошади будут жить долго, счастливо и уйдут из Текстильщиков в пампасы?" А он мне: "Нет, конечно. Что ж я, дурак?" — "А зачем выпустил-то?" — "В знак протеста". Там такая была история: Андрей хотел пасти лошадей, другие не хотели, и он таким дурацким способом самовыразился».

После акта самовыражения двоюродная тетя Андрея (заместитель главного врача Московской областной психоневрологической больницы для детей с поражением ЦНС с нарушением психики) Надежда Черлина уговорила его «подлечиться стационарно» в психиатрической больнице №13 в Люблино.

Затем Андрей оказался в ПНИ №25. «У него был лишний вес от лекарств и короткая стрижка, — описывает Надежда внешность Андрея. — Когда я его увидела и спросила, как у него дела, он ответил, что невесело каждый день просыпаться и думать, что в этом месте проведешь остаток жизни. В этот момент меня накрыло, я стала к нему ходить. Кроме тети, родных у Андрея не было: мама умерла в 2004 году, бабушка, с которой он вместе жил, годом позже. И вот, представляете себе, в какой-то момент тетя попросила Андрея оформить на нее генеральную доверенность, тут же подала заявление о лишении его дееспособности, и в принадлежащую ему трехкомнатную квартиру на площади Ильича радостно вселился ее сын Антон Черлин».

Про историю с квартирой Надежда узнала в начале лета 2011 года — и сразу же начала действовать: «Пошла, взяла выписку из ЕГРП (единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ними — прим. «Ленты.ру») и тут же выяснила, что собственником квартиры является Андрюхин двоюродный брат. Надежда Черлина квартиру путем купли-продажи отдала своему сыну, так что права проживания Андрюха лишился».

С подачи Нади сделка была оспорена в суде: Дружинин выиграл, но Черлина подала апелляцию. Надежда поняла, что «нужно из этой ситуации как-то выковыриваться и срочно выбираться из интерната».

Для того чтобы Андрея признали годным к самостоятельному проживанию, была назначена амбулаторная экспертиза в институте имени Сербского. Я видела запись интервью Дружинина сразу после того, как он попал в интернат: чуть полноватый спокойный брюнет со связной речью, доходчиво объясняющий, что в интернате свободы нет, а значит, нормальной жизни — тоже.

Я видела его лично после экспертизы в институте имени Сербского и пяти лет жизни в интернате. Теперь это грузный молодой человек с встревоженным выражением лица и с неаккуратной стрижкой; он не в состоянии дать ответ на любой, даже самый простой, вопрос. «Андрюху просто залечили, — злится Надежда. — Ему назначали азалептин, галоперидол, аминазин в неслабой дозировке. От этого он был на человека не похож». Надежда считает, что его как будто специально залечивали до такой степени, чтобы он больше никогда не пытался жить самостоятельно".

Теперь же обратимся к статье потомственного врача-психиатра с 17тилетним стажем, кандидата медицинских наук, правозащитника, порвавшего с психиатрией вице-президента Российского отделения Гражданской комиссии по правам человека Сергея Запускалова «Что такое психиатрия?», где в частности отмечается: «Каждый более или менее опытный психиатр, если дело касается близкого человека, друга или родственника, сделает всё для того, чтобы этот человек как можно позже с момента начала своего заболевания попал в психиатрическую больницу, а лучше всего, если он туда совсем не попадёт. Потому что каждый психиатр знает: чем раньше человек попадает в психиатрическую больницу и чем раньше он начинает принимать психиатрическое лечение, тем быстрее наступает его деградация. Больной опускается как человеческое существо всё ниже и ниже и, в конце-концов, начинает вести так называемый вегетативный, то есть растительный, образ жизни, когда все его желания сводятся только к тому чтобы есть, спать и отправлять другие естественные потребности. Что же это за методы?

Влажные обертывания - это метод, который используется до настоящего времени, при котором человека заворачивают, как куклу, в простыни и намачивают их холодной водой. При этом человек испытывает сильное переохлаждение и панический страх, поскольку в этом состоянии он совершенно беззащитен.

Психохирургия, то есть хирургическое разрушение мозга. Один из наиболее распространенных и часто применяемых вариантов психохирургии сводится к тому, что стальной спицей протыкают сбоку от глаза рядом с носом глазницу (это очень тонкая косточка), спица проходит в лобные части головного мозга и потом ее поворачивают кругом, просто разрушая мозг человека. После такой операции человек полностью теряет человеческий облик навсегда. Он, становится уже, ни на что не способен.
 
Электросудорожная терапия, или ЭСТ. При этом методе лечения, на голову человека накладываются электроды, и пропускается разряд электрического тока напряжением от 90 до двухсот вольт. Вследствие этого у человека развивается самый настоящий эпилептический припадок со всеми вытекающими отсюда последствиями и осложнениями. Мало того, что ЭСТ сопровождается нередко смертельным исходом, самими психиатрами в результате анализа большого количества случаев применения ЭСТ статистически доказано, что в результате её применения у людей происходит разрушение головного мозга с образованием в ткани мозга пустот, заполненных жидкостью. Вследствие этого человек теряет память, происходит расстройство работы желез внутренней секреции с развитием эндокринных заболеваний и в конечном итоге также происходит полное разрушение личности пациента.

Ещё один современный метод лечения психически больных - это инсулино-коматозная терапия. Суть метода состоит в том, что человеку вводится чрезвычайно большая доза гормона поджелудочной железы инсулина и у него наступает кома, состояние, от которого нередко умирают больные сахарным диабетом.

До настоящего времени используется такой метод лечения, как сульфазинотерапия. При этом методе лечения человеку вводят шприцем масляный раствор серы. В результате в месте укола появляется страшная боль, припухлость, краснота, до сорока градусов повышается температура тела, ощущается жуткая ломота во всём теле. Не случайно этот метод применяется в качестве наказания "непослушных" больных. После нескольких таких процедур человек становится согласным на всё. Он готов перенести любое насилие, лишь бы только не повторять эту лечебную пытку.

Наконец психофармакотерапия, то есть лечение психических болезней с помощью различных химических соединений. Необходимо отметить, что психиатрических лекарств становится всё больше и больше. Новые названия этих препаратов обрушиваются на нас каждый год лавиной. Многие из них становятся для людей такими же привычными как аспирин, продаются без рецепта и даже начинают раздаваться в школах учителями или школьными психологами для того, чтобы ученики стали более спокойными. Нас уверяют в том, что это совершенно безвредно и не даёт никаких отрицательных последствий. Но это не так. Не существует безвредных психиатрических средств, просто потому, что эти химические соединения, проникая в клетки мозга, приводят к необратимому нарушению химических процессов, протекающих в человеческом мозге. Эти вещества, как бы они не назывались, дают только два эффекта: они вызывают жуткую подавленность, невероятно болезненный и неконтролируемый спазм мышц, изматывающую неусидчивость, в результате которой больные не могут найти себе места и вынуждены целыми днями беспрерывно ходить из угла в угол. Состояние, вызываемое этими веществами, крайне тягостное и лица, содержащиеся в психиатрических больницах, любыми правдами и неправдами стараются избежать приёма этих медикаментов. Вторая группа веществ вызывает чувство успокоенности, улучшает настроение, вызывает расслабление мышц (в том числе и мышц сердца, что иногда приводит к его остановке и смерти человека), привыкание к этим лекарствам, появление зависимости от них, психической и физической, и, как следствие этого, ухудшение самочувствия, возникающее в результате их отмены. Но то, что здесь описано один к одному наблюдается у человека, когда он принимает наркотики и становится наркоманом. Фактически, эти лекарства и являются ничем иным, как наркотиками. Они, кстати говоря, весьма часто с этой целью и используются наркоманами и имеют своё специфическое название "колёса". Это наркотики, и как бы их не называли, они продолжают оставаться наркотиками. И если человек принимает их, он становится самым настоящим наркоманом. И это всё. Других методов лечения в современной психиатрии не существует. Всё что применяется психиатрами так или иначе наносит непоправимый вред человеку».

Как говорится: «комментарии излишни».