Случай в больнице

У меня воспалились лимфоузлы на шее   и меня положили в больницу. Лет мне было одиннадцать, но детское отделение было закрыто на ремонт и меня положили во взрослую терапию.

     В палате были одни бабушки. И я, пытаясь казаться хорошим ребёнком, была у бабушек на побегушках, вызывала им медсестёр, подносила воды, чистила им яблоки от кожуры и громко читала им вслух свою книжку, которую взяла с собой в больницу "Приключения Тома Сойера". Бабушки меня за неделю полюбили , угощали конфетами и рекомендовали для знакомства со мной своих внуков.

       Вполне радостные безшкольные больничные дни омрачало лишь одно обстоятельство. Даже не болючие уколы. Ночь! Как только солнце садилось за горизонт, у бабушек, как у куриц, срабатывал инстинкт спать. Они выключали свет в палате и начиналась дружная, разноаккордная, нарастающая с глубиной сна какофония  храпа. В первую ночь я не спала. Во вторую я пыталась представить себя храповым дирижёром: жестами в ночи я показывала то на одну спящую бабушку, то на вторую, потом на третью. Все они послушно откликались храпом разных тональностей, виртуозно выдавая то переливы свирели, то гул контрабаса, то рокот клавиш пианино. Особенно мажорно храпела баба Вера, ей доставалась ария сигнала парохода.

   Днём я, как понимаете, спала. А на третью ночь я взяла книжку и пошла в слабо освещённую столовую. Дирижёром больше быть не было сил. Дежурная медсестра пыталась проводить меня обратно в палату. Но вздогнув от лавины в ней звуков, понимающе разрешила мне остаться в столовой.

      -Хорошо, читай. Только тихо мне тут!
Я уверила её, что всегда читаю тихо, про себя, и счастливая уткнулась в книжку. К утру я книжку про Тома дочитала. И запаниковала :что же мне читать следующей ночью?

     Побежала на пост звонить маме на работу. Заказала книжку Катаева.  Признаться, ребёнком я была очень читающим, всю детскую литературу к 11 годам освоила , любила это дело всей душой. Мама приняла заказ. Но будучи человеком занятым, мама принесла мне только вермишелевый суп и пюре, про книжку забыла.

    Детская непосредственность позволяла мне выкручиваться из положения тем, что я ходила по палатам и спрашивала у больных чтобы почитать. Мне предлагали невесть что : женщины груду журналов "Работница", а мужчины -книжки про войну и рыболовные газеты. И только один кашляющий дедушка вытащил из-под подушки томик Чехова  и вручил со словами " Только не загибай страницы!"

    Фамилия "Чехов" ассоциировалась у меня со скукой и меланхолией ( о, как я была не права!) , но лучше уж Чехов в столовой, чем ночь в палате с бабушками. Читать что-то было надо.

 Это были рассказы и сценки. Как обычный нормальный ребёнок, я открыла содержание и начала выискивать в длинном списке интересные названия. Сначала меня привлёк "Злой мальчик" и "Жених". Прочитала залпом, тихо похихикала. После "Жениха" шёл "Дипломат" . Я читала и не заметила, как смеюсь в голос!

Это был взрыв, бомба! Я поняла, что никогда еще не читала такого смешного рассказа. Слёзы меня  душили. Вокруг меня собрались страдающие от больничной бессоницы больные. Им было странно, чего это девочка, в пижаме и в компрессе на полголовы, заливается в ночной полутёмной столовой, да ещё над томиком Чехова. Я стыдливо утирала глаза, прыскала смехом в бинты, не в силах остановиться. Потребовали прочесть вслух. И я стала читать. Чистым детским голосом. И все стали смеяться. Даже дежурные медсёстры. Ночь, больница, люди в пижамах, читающая девочка с забинтованной головой - и все смеются! Эта книжка ходила в последующие дни по палатам, все открывали для себя Антон Палыча и начинали с перечитывания "Дипломата".

   Так Чехов вошёл в моё сердце. Навсегда. Я до сих вспоминаю те дни. Один врач потом, тоже любитель Чехова и пошутить,  болтал со мной по душам о его рассказах и сказал : "А ведь Чехов был врачом, между прочим". И я ясно увидела вдруг, что дух Чехова-врача-писателя  ходит по больничным коридорам и хихикает в бородку.

Я сейчас совершенно не пойму, как до меня, одиннадцатилетнего ребёнка, дошёл этот рассказ. Всё таки ,как ни крути, "Дипломат"-это рассказ для  взрослых. И так то про смерть.  Многие вообще не могли понять что смешного в смерти бедной женщины. Эх... Значит, дух Чехова действительно ходил тогда по больничным коридорам, заставил таки нас, болеющих, его вспомнить,  перечитать и восхититься бесспорно его редким чувством юмора.