Дети осеннего неба. Глава 21

    Она стояла у окна, в комнате своей дочери. Здесь всегда было слишком пусто. Не было ничего, только пустая комната и окно, в которое она смотрела.

    Взглянув вниз, на землю, она охнула от страха и отшатнулась – это обезображенное лицо!..

    Оно там теперь всегда, ждёт её и скалиться в улыбке.

                * * *

    - Поверить не могу... Прошло целых пять лет, - сокрушённо сказала девушка.

    - Они были для меня одним днём, слишком тяжёлым, чтобы поверить, что утро наступило, и кошмар должен исчезнуть... Когда понимаешь, что уже не проснёшься, потому что уже не спишь.

    - Мама, не надо так, прошу тебя! Я ведь рядом...

    - Ты рядом... Это важно для меня, ты же знаешь?

    - Конечно, мама. Я тебя не оставлю. Пойдём к берегу, хватит тебе там бродить одной.

                * * *
 
    Утренний луч солнца, уже слабый в своей желтизне, но ещё по-летнему хитрый, пробрался в комнату, где думал застать лицо спящей девушки, чтобы пощекотать её щёки. Но, замерев на стене в нерешительности, он понял, что спящая обычно в это время Лиза, уже не спит. Луч смотрел со стены на неё, а она смотрела на него в отражении зеркала. Лиза сидела за резным столиком, трюмо, уже одетая и расчёсанная. Она видела отражение стены за своей спиной, где притаился удивлённый луч.

    Переведя взгляд с него, она снова посмотрела на своё отражение. Утренний свет сделал её глаза сегодня очень светлыми, и если бы Лиза улыбнулась, то, можно было бы подумать, что она чему-то рада. Но Лизе не хотелось улыбаться, в душе у неё было очень тревожно. Было такое ощущение, будто это не только предчувствие плохого, а знание, что оно уже произошло. И Лиза спрашивала у своего отражения одними только глазами:

    - Что случилось? Что?

    Но видела только очень светлые, обманчиво счастливые глаза, обманчиво, потому что Лиза не была счастлива. Её вдруг охватило такое отчаяние, что она зажмурилась, сжала зубы и зажала ладонями уши. «Нет, нет» - сказала она себе и открыла глаза. Она взглянула на отражённое лицо и руки, и увидела, что она сильно побледнела. Длинный белый шрам на левой руке бросился в глаза Лизе как восклицательный знак. Из врага, белая полоса превратилась в друга, крича Лизе – «Спасайся! Беги! Иначе сойдёшь с ума... Беги!»

    На стене луча уже не было. Скоро зима, ему здесь нет места.


    Спеша, Лиза прибежала на берег. Задыхаясь, она слышала, как качается доска забора за её спиной. Охватив берег одним только взглядом, Лиза поняла – его здесь нет.

    Холодный ветер бродил в траве, вороша зелёно-жёлтые опавшие листья. Здесь стало очень холодно. Для Лизы этот колючий холод стал вдвойне злее, потому что она вновь почувствовала себя несчастной и потерянной.

    На траве, где берег мягко уходил вниз, встречаясь с лентой реки, там, где всегда сидели Лис и Лиза, лежал свёрнутый лист бумаги, прижатый небольшим камешком. Опустившись на траву, она почувствовала как по спине болью прошла волна холода, отдаваясь в ладонях. Опять как в детстве она едва не замерла от страха, но лист был в руках, и она должна прочесть его.

    Развернув его, Лиза увидела, что оттуда выпало что-то серебристое ей на колени. Подумав, что поднимет это потом, она, торопясь, пробежала глазами лист. Пытаясь дышать ровно, смутно думая, не паника ли это, Лиза принялась читать внимательнее, даже не замечая, что шепчет слова:


    «Милая Лиза... Позволено ли мне называть Вас так? Но я не могу иначе... Так вот, моя милая Лиза, я и рад и огорчён тому, что впервые пишу Вам письмо. Я рад – потому что решился на забвение о своём прошлом, в том числе и тем своим новеллам, это всё теперь прошлое. Я сочинил для Вас кое-что и знаю, вы найдёте это письмо (я с болью думаю о том, что вы будете читать его в одиночестве), и прочтёте всё. Лишь тому я и рад, но знание, что держать это письмо Вы будете своими тонкими руками, внимая каждому слову глазами, в которые я так часто смотрел с трепетным изумлением... И, надеюсь, поймёте меня. Я надеюсь, и радуюсь лишь тому, что появиться ещё одна ниточка  связывающая нас – это письмо. Больше радостей в моей жизни нет, и я знаю, не будет.

    Но я и огорчён, потому что не увижу Вас ни сегодня, ни завтра... О Боже, Лиза! Клянусь, я бы вырезал и отдал своё сердце дереву на горе, лишь бы быть рядом с вами! Простите меня, я... Я несчастный, просто несчастный Лис.

    Я так хотел ещё раз увидеться с Вами, но, придя утром к реке, мне показалось, что я не то пришёл туда, не то проснулся на этом берегу. Помните, я спросил Вас, как вы зашли на наш берег? Сам я бываю там, но будто не помню, как оказался там. Верно, я схожу с ума? Так вот, сегодня я пришёл туда, и там было очень холодно, даже дышать было больно. Наверное, зима вот-вот наступит. Я сидел на берегу, на нашем месте, и ладонью чувствовал иней на траве. Вспоминал, как увидел Вас здесь впервые. Мне казалось тогда, что Вам нужна помощь, а помощь была нужна нам обоим. Вы думали, что помешали мне, а на самом деле Вы спасли меня.

    До того дня, мне казалось, я брожу по этому берегу десятки лет, а иногда казалось, что один бесконечный день. Никто не говорил со мной, я сходил с ума на этом берегу и... Поверите ли Вы мне? Я не мог вспомнить дороги домой. А увидев Вас, понял, что обрёл нечто иное, понял, что теперь вспоминать что-то не нужно. Вы спасли меня, и поэтому сегодня я почувствовал, что меня зовут. Я сопротивлялся, но меня всё равно звали. Увидев рядом бумагу и карандаш, я не удивился, но понял – письмо, моя последняя рукопись, и посвящена она будет Вам, Лиза.

    Я так хочу сказать вам ещё очень многое, но чувствую – Вы знаете всё сами. Как бы я хотел променять то время мучений, пока Вы не нашли наш берег, на те три встречи, если бы они могли стать одним долгим-долгим днём!.. И мы говорили бы, и говорили...

    И Вы, должно быть теперь сердиты на меня. Но я не могу не уйти! Они зовут меня.

    Милая Лиза. Я готов говорить и писать эти два слова тысячи раз. Простите меня, моя милая Лиза.

    Прошу, отдайте кулон моей матери, если Вам случиться встретиться с ней. Это единственная просьба к Вам. И... Нет. Ещё, и ещё раз простите меня. Простите, что ухожу. Милая, милая Лиза.
               
                Ваш Лис»


    Проведя пальцем по надписи Лиса, Лиза почти что не дыша, думала: "Мой бедный Лис, что же с тобой случилось?"

    Перевернув лист, она прочла:

«Ты бродишь по гулкой пустыне,
Широкой и рыхлой равнине,
Где солнце единственный взгляд,
Где призраки павших не спят...
Где правда – пустой звук,
Где ночью приснится луг,
Где звёзды падают плача,
И звери их жадные лачут.
Спасаясь сказкой от боли,
Ты грезишь о белой воле.
И в этой пустыне душной,
Нечаянно стала ты нужной...
Искала ответа, ошиблась,
И больно – как будто разбилась!
Уходи от обиды, смотри –
Лис у дерева, с ним говори.
Он всё понял раньше всех фраз,
Он приручен был первый раз...
И он плачет теперь от грусти –
Где сидели мы – станет тут пусто.
Где мы будем, когда кончиться осень?
"Как же жить?" – кого мы спросим?

Обещаю, мы вернёмся к нашему месту,
Где как в той сказке:
                Закат проводим вместе»

    Лиза крепко держала в ладони кулон Лиса, который выпал из письма. Слегка пошатываясь, она встала на ноги, положила письмо в карман. Подошла к дереву, из-за которого к ней вышел тогда Лис. Подходя всё ближе и ближе к дереву, она в конце концов ощутила шершавую кору, к которой прижалась щекой. Боясь упасть, она закрыла глаза, словно это могло спасти её от падения.