Метод свиданий, или работа над ошибками, 10 глава

Глава десятая. – Sera venientibus ossa («Поздно приходящие гости» (лат.).
* * * * *
Случившаяся в «Рамсесе» размолвка длилась всего лишь несколько дней, но за это время я успел чего только не передумать. Мысли были все более неутешительными, но, как и зачастую, выручала загруженность на работе. Приезжая уже домой и поневоле оставаясь наедине с самим собой, я тоже старался занять свои руки каким-нибудь трудом: то занимался приготовлением пищи, то устраивал уборку в квартире. Внутри меня жило какое-то ощущение, что я где-то потерял часть себя. И я не знал, как найти выход из создавшейся ситуации. Временами я был уже готов наплевать на собственные обиды и гордость, и позвонить Урсуле, но всякий раз какой-то страх услышать отрицательный результат, останавливал меня, и я бессильно выпускал трубку из рук. Мои внутренности раздирали противоречивые мысли и желания, и мое бессрочное мучение продолжалось.
В среду, когда я был уже после работы дома, зазвонил мой телефон, оставленный в зале (сам я находился на кухне) и мне пришлось прервать чистку моркови ножом.
-Привет, Ник! – я не поверил своим ушам: это был голос Урсулы. – Ты не занят?
-Привет, Урсула! – сухим, от волнения, голосом ответил я. – Нет, ты не отвлекла меня от чего-то значительного.
-Ник, прости меня за тот испорченный вечер, - твердо произнесла она. – Поверь мне, я ничего не делала умышленно. Может быть, мне лишь не хватило настойчивости отказать тому парню. Одним словом, мне очень жаль, что я причинила тебе боль.
-Проехали, - радостно произнес я, чувствуя, как тяжесть сваливается с души, - это я больше виноват перед тобой. Устроил эту нелепую сцену ревности…
-Принято, - заключила она. – Знаешь, это хорошо, что мы восстановили наши отношения, но я звоню тебе совсем по другому поводу. Скажи мне свой адрес, пожалуйста. Где ты живешь?
-А тебе это зачем? – от удивления у меня глаза на лоб полезли.
-У меня к тебе есть одно дело. Вернее, я хочу приехать к тебе. Есть очень важный разговор, - без утайки сообщила она.
-Кто будет с тобой? – поинтересовался я. – Камилла, Тимур или может кто-то из родителей?
-Что за глупости ты говоришь, Ник!? – удивленно возразила Урсула. – Зачем кто-то еще? Я хочу приехать к тебе одна! Ты разрешаешь?
-Ко мне домой, и одна!? – я по-прежнему пребывал в полной растерянности. – Но так получается, что ты можешь скомпрометировать себя, подвергнуть риску свою репутацию. Ты раньше всегда твердила об этом! А теперь я ничего не пойму совсем…
-Я не могу объяснить тебе всего по телефону, но, поверь, мне очень важно, чтобы этот разговор состоялся именно у тебя дома, - объяснила она.
-Хорошо, записывай адрес! – согласился я и продиктовал ей название улицы, номера своего дома и квартиры. Ее упрямство и напор заставили меня уступить ее просьбе.
Урсула обещала быть у меня через полчаса. Не знаю, для чего ей было нужно приехать ко мне в семь часов вечера, я терялся в догадках и понятия не имел, как ее встречать: кормить, предлагать ли что-то выпить или еще что-то подобное. «А что если это повод к тому, чтобы затащить меня в постель? Да нет же, это полная ерунда, она совсем не такая и вряд ли притворялась все это время, - лихорадочно размышлял я. – Может быть, предстоит объяснение в любви? Не исключено, хотя и не логично. Пятьдесят за и пятьдесят против. Хотя какая может быть логика в отношениях между полами и в любви? Поди, пойми, что делается там в их маленьких женских головках».
Я приготовил чай, поставил на стол печенье, батон белого хлеба, сливочное масло и сахар. В ожидании гостьи я закурил, сидя на кухне. Минуты через две раздался звонок по телефону. Я подумал, что это звонит Урсула: возможно, она заблудилась с адресом, ведь на улице уже темно и легко потеряться на незнакомом квартале. К моему вящему удивлению, это оказалась ее подруга Камилла.
-Ник, извини, что тревожу, - затарахтела она, - Урсула не с тобой?
-Нет, не со мной, - ответил я, умолчав, что ее подруга едет ко мне.
-Не знаешь, где она?
-Понятия не имею, - соврал опять я. С какой стати, мне было сообщать ей, что Урсула скоро будет у меня. Она могла, что угодно подумать, и тогда уж точно не миновать сплетен.
-Ладно, извини. Просто я звонила ее предкам, а они сказали, что она позвонила куда-то, недолго говорила, а потом быстро собралась и уехала, на ночь глядя, сославшись на срочное дело.
-Что ты говоришь! – притворно воскликнул я. – Вообще-то, мы с ней в ссоре. А откуда у тебя мой телефон?
-Урса дала на всякий случай, - ответила Камилла. – Ладно, пока.
Едва я отключился от разговора с ней, как в мою входную дверь кто-то позвонил два раза. «А вот и мы, поздно приходящие в гости!» - улыбнулся себе я и пошел открывать в прихожую. На этот раз я не ошибся, это была Урсула.
На улице уже изрядно холодало, не за горами были первые декабрьские морозы, и поэтому она приехала ко мне в пышной дубленке и меховой шапке, одетой поверх ее шикарных черных волос. Она смущенно улыбалась мне, теребя в руках замшевые рукавицы. На языке жестов это выглядело примерно так: не ждали, но я все равно приехала.
-Проходи, Урсула, не мнись в дверях. Ты, наверное, замерзла? – покровительственным тоном спросил ее я.
-Привет, Ник, еще раз! – сказала она. – Да нет же, я нисколечко не замерзла, я одета очень тепло. Моя мама не отпустила меня без шапки, хотя я сама не очень люблю их носить. 
Я помог ей раздеться и через минуту, когда она выпрыгнула из объятий мира мехов, мне посчастливилось увидеть ее в голубой с забавными рюшиками блузке и черной юбке с тонким, но изящным поясом, который подчеркивал стройность ее талии. Я любезно предложил ей тапочки для гостей и провел в кухню, где нас уже поджидал ароматный чай с мелиссой.
-Я буду пить чай, который предлагаю и тебе, но может быть, ты, Урсула, хочешь выпить чашечку кофе? – спросил ее я.
Признаться честно, я любовался ею. Она казалась такой милой, где-то даже таинственной, с этим неожиданным визитом ко мне. Как только она переступила порог моего жилища, у меня было такое ощущение, что лампочки «стоватки» в моей квартире стали гореть еще ярче.
-Пока тоже чай, - согласилась она.
Я налил ей чаю и внимательно уставился на нее.
-Ну, что ж, дорогая Урсула, я жду объяснений, - первым заговорил я.
-Ник, я немного понимаю философию жизни мужчин, поэтому скажу на прямоту. Это может даже показаться шокирующим, но это лучше чем вить интриги, и говорить одно, а делать или думать совсем другое, - она говорила так твердо, убежденная в своей правоте, что я слушал ее, как загипнотизированный на сеансе Кашпировского.
-Слушаю тебя, Урсула, и обещаю отнестись к тебе с полной искренностью и максимальным доверием, - перебил ее я.
-Я хочу, чтобы ты понял, что мое посещение не продиктовано никакими грязными мотивами. Надеюсь, дословно не нужно озвучивать, что я имела в виду.
-Ну, наверное, я догадался, - кивнул головой я.
-Просто мне захотелось провести с тобой время только вдвоем, без родительского контроля. Поговорить о многих вещах по душам. Чтобы никто не дергал, не звонил, без боязни, что тебя оборвут на полуслове.
-Ты меня шокируешь, Урсула.
-Что же такого ужасного я говорю, Ник?
-Извини, я, наверное, неправильно выразился. Скорее, я удивлен, как ты можешь меняться и представать предо мной в разных ипостасях. На прошлой неделе ты потащила меня в «Рамсес»… А я, глупец, боялся оскорбить тебя таким приглашением в ночной клуб, - как бы оправдывался я.
-А ты так упирался! – улыбнулась она. – И в «Рамсесе» мы были в вечернее время, а не ночью. Ночью добродетельные люди спят, а развратные пьют и гуляют.
-Ладно, оставим их и поговорим о нас, - предложил я.
-Хорошо, так и сделаем. Мне очень интересно посмотреть твое жилье, как ты живешь. Знаешь, иногда предметы говорят о своих хозяевах больше, чем сами их владельцы. Так что показывай, что у тебя тут творится, - Урсула намекала на экскурсию по моей квартире.
-Не знаю, что это тебе, Урсула, даст, но, как говорят: «Чего хочет женщина, того хочет сам Бог». Иду навстречу твоему желанию, может быть, тебе по ходу надоест слушать всякую белиберду, и тогда мы займемся чем-нибудь другим, - я старался шутить, хотя очень при этом волновался, боясь, что я предстану перед ней в невыгодном для меня свете.
-Итак, с чего начнем? – кивнула головой в знак согласия она.
-С кухни, - ответил я, разведя пошире руками, как будто, согласно меткого афоризма Козьмы Пруткова, пытался объять необъятное.
-Ты готовишь сам или предпочитаешь полуфабрикаты? – задала вопрос Урсула.
-Когда как, но чаще я готовлю сам себе. Я, правда, не ахти какой кулинар, но могу сварганить более или менее приемлемое первое, типа борща или супа, - ответил я, в глубине души желая прихвастнуть перед девушкой.
-Даже так? – она изумленно взглянула на меня.
-Что касается второго блюда, то я могу запросто пожарить мясо, сделать котлеты или отварить говядину, нарезать салатов из овощей. А если мне лень, то тогда я предпочитаю забуриться в кафешку или ресторан. Зарабатываю я, как начальник отдела, прилично, поэтому вопрос о цене совсем не стоит.
-Да ты прямо новый русский! – улыбнулась Урсула.
-Ну, вы тоже не бедствуете… - возразил я.
-С кухней все ясно. Здесь у тебя полный порядок, Ник.
-Разумеется. Есть хороший двухкамерный холодильник, газовая плита на четыре конфорки, разная посуда: тарелки, вилки, ложки, кружки и прочее.
-Короче, с голоду не умрешь, - заключила Урсула, - пошли дальше.
Следующей была экскурсия по гостиной. На мой взгляд, там вообще ничего интересного не было для Урсулы, но она, тем не менее, внимательно осмотрела мебель, пощупала руками все, более или менее стоящие внимания, предметы и проявляла к моим рассказам даже о незначительных вещах неподдельный и живой интерес. Иной раз я со стороны с упоением взирал на нее в то время, в то время когда она не могла оторвать от чего-нибудь взгляда. «Зачем ей все это, не пойму? – мысленно задавался вопросом я. – Может быть, она хочет сюда хозяйкой войти? А что если я задам ей такой вопрос, чтобы посмотреть на ее реакцию: смутится ли она или нет, или вообще как отреагирует?».
Я искал удобного случая, чтобы задать этот вопрос, а пока обзор гостиной был продолжительнее по времени, чем кухни. Больше всего Урсулу заинтересовали мои книги и она тщательно просматривала фамилию каждого автора. Видимо, она хотела понять образ моих мыслей, какие темы и жанры меня интересуют. Отвечая на ее наводящие вопросы, я подчеркнул, что очень начитан в классической литературе, поменьше в детективах и приключенческих книгах и еще меньше в мистической литературе.
Визит в мою спальную (благо, я предварительно убрал ее, как будто знал, что у меня будут гости) проходил отчасти в неловкой атмосфере. Я чувствовал себя смущенно, показывая свой компьютер, несколько оставшихся еще из детства сувениров и игрушек. Рассказывая о них, я был излишне сентиментален, а как расценивать это в присутствии симпатичной мне девушки, я не знал. Было ли это дополнительным плюсом или напротив минусом, на это, к сожалению, я не мог дать ответ.
К концу хождения по моей квартире мы уже обсуждали с Урсулой любимые фильмы, песни, исполнителей, и оказалось, что у нас много общего. «Надо же, мы – такие разные, а такое ощущение, что души с родственных планет!» – думал я. Большую часть времени вид у Урсулы был загадочный, как будто она пыталась умом постичь какую-то, до сих пор неведомую ей, тайну. Вдруг ее светлое лицо озаряла добрая, согревающая теплом, улыбка и она вся преображалась в этот миг. Было такое ощущение, что она похожа на летящего в темноте светлячка, свет которого не был отраженным, но сиял словно изнутри.
Так прошло около двух часов. Шел обыкновенный, неторопливый, обстоятельный разговор обо всем. Урсула вроде бы не сказала за это время чего-то особенного, но у меня было такое очень сильное внутреннее ощущение, что изменилась практически вся моя жизнь. Пусть ненамного, но точно и фундаментально изменилась. Я не могу передать всей сложнейшей гаммы чувств, которые я испытывал ежеминутно за весь вечер. Мне так хорошо было рядом с Урсулой: просто видеть ее, слышать ее голос, осторожно вдыхать запах ее одежды, духов, всего ее женского естества; мне также был интересен образ ее мыслей, строй речи, которым она выражала их.
«Боже мой, как она прекрасна! Сколько я за свои тридцать лет общался с женщинами и девушками, ни одна из них и близко ни была похожа на Урсулу!» - мои мысли о моей ночной гостье становились все более восторженными и были похожи на хвалебный панегирик самой Ее Величество Красоте. В какой-то миг я поймал себя на том, что Урсула уже не может быть просто одной из моих подружек, да и я не могу быть просто одним из ее приятелей. Я понял, что обстоятельства нашей встречи, место и время ее, как нельзя лучше располагают к тому, чтобы выразить девушке слова сильной симпатии, которая была очень близка к состоянию влюбленности.
-Доставка на условиях DAF! – невольно вырвалось у меня из груди в процессе моих внутренних переживаний.
-Что? Какой еще ДАФ? О чем ты, Ник? – не расслышав полностью моих слов, переспросила Урсула.
-Есть такое понятие в коммерции: доставка товара на условиях DAF, - смущенно пояснил ей я. – Дословно с английского переводится, как «доставлено до границы».
-Я в курсе вообще-то, - пожала плечами она. – А к чему ты это сказал?
-Это я так о своем, о рабочем! – я попытался отвлечь ее внимание от моей фразы. В моем сердце это значило: «я почти влюблен, стою на границе», но я же не мог сказать Урсуле о том, чего еще не было в моем сердце, что было еще только в пути.
-Ты много думаешь о чем-то, - глядя на меня немного с искоса, заметила она. – Нельзя постоянно вариться в собственных мыслях, твой «чайник» может закипеть и тогда мысли сбегут от тебя!
От ее внезапной шутки я рассмеялся и похлопал себя по бедрам.
-Они у меня всегда под контролем, не сбегут! Попытка к бегству – расстрел на месте.
-Честное слово, Ник, включись, пожалуйста, в реальную жизнь. А то ты такой грустный все время. Может у тебя что-то болит или есть какие-то проблемы? Я могу помочь, ты можешь на меня в любом случае рассчитывать.
Она с сочувствием глядела на меня. Я бросил на нее отрывистый взгляд и тяжело вздохнул, прежде чем что-то сказать в оправдание или объяснение.
-Ты мне ничем не поможешь, Урсула. Это тот случай, когда человек должен помочь себе сам. И никто не может и даже не вправе вмешиваться в это! – произнес я.
-Ты должен принять какое-то решение, да? – доверчиво спросила она.
-Я принял уже решение, - улыбнулся я. – А теперь нужно лишь его озвучить.
-Что мешает? И о чем пойдет речь? – в ее глазах блеснул какой-то неведомый дотоле огонек.
-Речь пойдет о двух людях. Точнее о нас с тобой, Урсула.
-Как интересно! – иронически заметила она.
-Я хочу поблагодарить тебя, Урсула, за то, что ты подарила мне шанс подружиться с тобой. Это очень сильно, ты даже не представляешь как сильно, изменило мою жизнь. Но я не могу больше просто дружить с тобой! – в волнении я приподнялся с места и стал расхаживать взад-вперед по комнате.
-Почему? Что случилось, что ты не можешь больше дружить со мной? – ее губки надулись от едва ощутимой обиды.
-Я не могу дружить с тобой просто, как с одной из девушек, - пояснил свою мысль я. – Ты стала для меня больше чем другом, больше чем интересной подружкой по совместному проведению времени. Ты можешь не поверить мне, но это так. Ты мне сильно нравишься и я уважаю тебя, Урсула.
-Что мешает тебе продолжать делать то же самое? – уточнила она.
-Что именно? – не понял ее мысли я.
-Ты говоришь, что я нравлюсь тебе. Кто может запретить тебе хранить симпатию ко мне и продолжать наши отношения с тобой? – она задала вопрос, который требовал некоторых комментариев с моей стороны, иначе ситуация грозила зайти в тупик или перейти в разряд «мыльных» опер.
-Ты мне нравишься не просто как человек. Ты мне нравишься, как девушка. И я хочу, чтобы ты поняла это. Если появится в нашем кругу или у тебя дома какой-то парень или мужчина, который станет ухаживать за тобой, то мне будет очень больно. И хотя ты не моя собственность, я не смогу, прости за бедность нашего языка, делить тебя с ним, - я был предельно откровенен с ней.
-Вот как? – она посмотрела на меня так, что у меня было ощущение того, что меня подсадили на «детектор лжи». – Какие подробности! Спасибо за откровенность. И что же ты хочешь?
-Я хочу, во-первых, чтобы ты знала это. А во-вторых, я хочу изменить статус своих отношений с тобой, Урсула.
-Убей меня, я понимаю твои чувства, но не понимаю, чего ты хочешь? – она в растерянности развела руками.
-Я твой друг, приятель, но я хочу быть твоим парнем, чтобы официально встречаться с тобой! – объяснил ей я.
-Ты хочешь стать моим женихом? – рассмеявшись от волнения, переспросила она.
-Ну, ты еще скажи: «Тили-тили-тесто, жених и невеста!». Жених – это не совсем то, - возразил я. – Жених, в моем понимании, это когда я объяснился тебе в любви и сделал открытое предложение выйти замуж за меня, или мы заключили помолвку между нами. А я пока не могу сказать, что люблю тебя. Я еще не готов к такому!
-Если не готов, то и не говори. Лучше молчи! – она словно пыталась предупредить меня, чтобы я сгоряча не ляпнул чего-нибудь лишнего и потом не пожалел об этих словах.
-Нем как рыба! – рассмеялся я, чувствуя, как некоторая неловкость покидает меня и на душе становится легче. Моя рука в подтверждение моих слов накрыла сверху мой рот.
Видно было, что Урсула хочет что-то сказать еще, кроме ранее сказанного, но она тщательно подбирала в уме слова, и я тоже не стал торопить ее, желая, чтобы это были выверенные и взвешенные слова.
-Ник, ты тоже мне нравишься. И я не имею ничего против. Но предупреждаю тебя сразу, что если ты подумаешь, что за этим последуют какие-то вольности, то глубоко ошибаешься, - наконец произнесла она.
Она тоже изрядно была взволнованна моим признанием и не сразу высказала все, что было на душе. Я так обрадовался, что сделал шаг к ней и, взяв в свою ладонь ее руку, поцеловал в порыве признательности.
-Я тебя ничем не обижу! – сказал я и отпустил ее руку.
-Во всем остальном я обещаю тебе, что не буду строить никому глазки в твоем присутствии и даже оставаясь с кем-то в компании без тебя рядом. Все мое время, кроме того, что я посвящаю в первую очередь родителям и работе, будет отныне принадлежат тебе на правах приоритета. Ты не против, если я скажу папе и маме о том, что мы с тобой начинаем серьезно встречаться? – она вопросительно взглянула на меня.
-Конечно, нет. Родители, я думаю, должны об этом знать первыми. Но только, я тебя очень прошу, чтобы не было никаких слухов и сплетен по поводу того, что мы, типа, уже через месяц поженимся, - попросил ее я.
-В этом можешь на меня положиться, - она с пониманием кивнула головой. Я понял, ей можно верить, да и родители были не из тех, кто мелет пустопорожнее по сторонам.
Главное было  в том, чтобы к этому процессу дезинформации населения не подключились мои друзья или ее подруги. «Ну, друзьям я вообще ничего не буду говорить, они все равно вряд ли поймут едва уловимую разницу между знакомыми, друзьями, бойфрендами, женихами, мужьями, - в своем мышлении я выстроил целый логический ряд развития человеческих отношений, - ужасно не люблю, когда мне лезут в душу». Единственное, с кем бы мне хотелось сейчас поделиться последними достижениями на личном фронте, это был Игнат, тот самый приятель, который учил меня премудростям отношений между полами. И я решил обязательно позвонить ему, как только Урсула уедет от меня домой.
-Спасибо тебе, Урсула, за прекрасное общение, за совместно проведенный вечер в тихой, уютной и домашней обстановке, - заговорил я, тонко намекая, что ей уже пора возвращаться домой.
-Ах, да уже половина десятого! - спохватилась она. – Я предупрежу маму по телефону и поеду. Проводишь меня до остановки?
-С удовольствием! – согласился я. – Только мне нужно переодеться в спальной, а ты пока звони Алевтине Борисовне.
Я быстро удалился в свою комнату. Пока я натягивал на себя дежурные брюки и свитер, были слышны слова короткого разговора Урсулы с ее матерью.
-Добрый вечер, мама! – произнесла она. – Я уже возвращаюсь домой и через полчаса самое позднее буду. Не переживай за меня, меня проводят до остановки. Есть важный разговор дома. Какая тема? Подожди немного, ты все узнаешь из первых уст. Целую, мамочка, тебя!
-А вот и я! – воскликнул я, влетая в зал. Это произошло так быстро, что Урсула не успела даже закрыть свой телефон и положить его в сумочку.
В прихожей я, весь наполненный каким-то благоговением, помог ей одеться и через несколько мгновений мы покинули мою скромную холостяцкую обитель. Спускаясь по лестнице вниз, я подумал о том, что, возможно, когда-то настанет момент, когда Урсула будет приходить сюда уже не гостьей, а хозяйкой и хранительницей очага. На лестничных пролетах она бросала на меня едва уловимые взгляды, как будто хотела видеть выражение моего лица и понять мое настроение. Я делал вид, что не замечаю этого, хотя в душе мне было радостно и легко.
Стоя уже на остановке мы оба словно сговорились играть в молчанку, ожидая маршрутный автобус. Он, по-видимому, задержался где-то на подъездах в пути, и я первым нарушил молчание.
-Твоя мама будет переживать за тебя. Хочешь я вызову тебе такси?
-Это точно, мама будет отсчитывать каждую минуту, я ее знаю. Но я не захватила денег на такси, - возразила она.
-Я заплачу за тебя, у меня есть с собой необходимая сумма, - заметил я.
-Не знаю, будет ли это удобно? – она смущенно взглянула на меня.
-Урсула, ну ни елки-палки! – воскликнул я. – Ты моя девушка, а мы будем тут в ханжеские игры играть. Давай договоримся так, вызов такси для тебя ничего не будет стоить и ни к чему не обяжет тебя. Если же все-таки дома тебя замучит совесть и начнется бессонница на почве неоплаченных долгов, то при следующей встрече ты отдашь мне деньги. Идет?
-Ладно, не сердись. Просто папа учил меня, чтобы я никогда не брала денег из рук кого-либо из мужчин, кроме отца, братьев и мужа, - оправдывалась она.
-А кто тебе сказал, что я несовершеннолетней девушке дам в руки деньги!? – рассмеялся громко я. – А вдруг ты их проиграешь в казино? Я возьму и заплачу таксисту деньги наперед, а тебе не дам ни копейки. Что же касается твоего отца, то, поверь мне, не все нужно слушать, что говорят папа или мама.
-Ты послушай себя, Ник, что ты говоришь! Как это - не слушать отца и мать. Одна из заповедей Библии учит нас чтить родителей, - Урсула заговорила, вспыхнув эмоциями, как сухой хворост.
-Я не готов к библейским дискуссиям, слишком много произошло за день! – я поднял руки вверх, сдаваясь на милость победителя.
Мне пришлось остановить первое пролетающее мимо остановки такси, посадить в него Урсулу и заплатить авансом ту сумму, которую назвал мне водитель. Хотя впрочем я делал все от сердца и без всякого напряга.
-Пошли мне сообщение, когда приедешь домой! – попросил ее я. – А то госпожа бессонница перекочует на ночь ко мне…
-Обязательно, как только войду в свою комнату, - клятвенно пообещала она.
Такси укатило, унося мою мечту в лице девушки-брюнетки, становящейся для меня все более и более смыслом и где-то, наверное, косвенно и целью моей жизни. Я выкурил у подъезда сигарету, поздоровался с соседом с третьего этажа, который возвращался домой с дневной двенадцатичасовой рабочей смены, и поднялся к себе. У самой входной двери пискнул мой телефон, сообщая, что та, о которой я думаю, благополучно добралась к себе домой. На всякий случай я проверил, точно ли это была смс-ка от Урсулы .
-Ты чудный, Ник! Я уже дома! - такие слова прислала мне она.
Открыв двери и танцуя твист, я с шумом ввалился в прихожую.
-Это же другое дело, моя дорогая Урсула! – несколько раз громко повторил я.
Уже в постели, засыпая с её образом в своем сердце, я вспомнил, что забыл позвонить Игнату. «Эх, растяпа, так проворонишь свое счастье, с такой-то памятью! - с легкой досадой подумал я. – Ну, да ничего завтра будет день, завтра и позвоню. Чего коней зря на переправе гнать?».