Русские в Америке. Барон Врангель

                Ф.П.Врангель.
                Мексиканский дневник.

 / Барон Фердинанд Петрович Врангель (Фёдор Петрович Врангель( нем. Ferdinand Friedrich Georg Ludwig von Wrangell.
 29 декабря 1796 (9 января 1797), Псков — 25 мая (6 июня) 1870, Дерпт) — российский военный и государственный деятель, мореплаватель и полярный исследователь, адмирал (1856), управляющий Морским министерством...
 ...В 1829 году в чине капитана 1 ранга (произведен 12 марта 1829 года) назначается главным правителем Русской Америки и остаётся на этом посту до 1835 года, в 1830 году прибывает на Аляску. За время нахождения на этом посту лично обследовал всё западное североамериканское побережье от Берингова пролива до Калифорнии и создает магнитно-метеорологическую обсерваторию Ситка.

В 1836 году через Мексику, где выполняет дипломатические поручения Российско-Американской компании, возвращается в Россию, совершив по пути на родину своё третье кругосветное плавание./

.................................................

  Мексиканский дневник — единственный из дошедших до нас дневников Ф. П. Врангеля, относящихся ко времени пребывания его в Америке, и поэтому он представляет особый интерес. Большая часть дневников Ф. П. Врангеля, которые он вел во время своих кругосветных путешествий и в годы пребывания в Русской Америке, были по разным причинам утрачены. Так, до нас не дошел дневник первого кругосветного плавания Ф. П. Врангеля в 1817—1819 гг. на шлюпе «Камчатка», когда он впервые побывал в Калифорнии. По свидетельству биографа Врангеля, молодой мореплаватель «вел дневник, в который с педантичною верностью записывал ежедневно все виденное и слышанное. К сожалению, дневник этот сгорел во время пожара...»   Не сохранились, к сожалению, и дневники Ф. П. Врангеля за 1830—1835 гг., когда он был главным правителем Русской Америки.

Для оценки публикуемого дневника Ф. П. Врангеля как историко-этнографического источника очень важно определить мировоззрение ученого.

Ф. П. Врангель — офицер российского императорского флота — по своим взглядам был монархистом, что, впрочем, и не удивительно, если учесть его происхождение, воспитание и среду, в которой он вращался. Об этом свидетельствует прежде всего его переписка с Ф. П. Литке. Своему лучшему другу Ф. П. Врангель писал регулярно на протяжении многих лет, делясь с ним своими мыслями о происходящих в мире событиях, об этических проблемах, которые волновали его, о служебных и личных новостях и т. п. Изучавший эту переписку советский исследователь Ю. В. Давыдов пришел к выводу, что «отличный моряк» Ф. П. Врангель был «дремучим монархистом».

Республиканская форма правления в Мексике не могла вызвать симпатий у Ф. П. Врангеля, что, естественно, отражается и на страницах его дневника. «Времена ишпанские» представлялись Ф. П. Врангелю, как он пишет, «созиданием», а завоевание Мексикой независимости и образование республики он считал «разрушением». Неоднократно на страницах своего мексиканского дневника Ф. П. Врангель возвращается к мысли о пагубности республиканского строя для Мексики; он видит в нем главную причину застоя в области экономики и торговли, причину коррупции и развала, царящего в государственном аппарате страны. Именно монархизм Ф. П. Врангеля объясняет нам идеализацию им колониального прошлого Мексики.

Для мировоззрения Ф. П. Врангеля был характерен также консерватизм. В последние годы авторы некоторых работ писали о Ф. П. Врангеле как чуть ли не о декабристе. Так, например, В. М. Пасецкий писал, что Ф. П. Врангель был «тесно связан с активными деятелями Северного тайного общества» 31. В другой своей статье В. М. Пасецкий утверждал, что Ф. П. Врангель был не только близок с декабристами, но и глубоко увлечен их идеями.

Обращение к архивным документам позволяет установить подлинное отношение Ф. П. Врангеля к декабристскому движению. О событиях на Сенатской площади Ф. П. Врангель узнал во время кругосветного плавания на «Кротком». Первые известия о восстании 14 декабря 1825 г. дошли до него, вероятно, во время пребывания «Кроткого» на Камчатке в августе [179] 1826 г., а 21 сентября, когда корабль пришел в Ново-Архангельск, Ф. П. Врангель получил подробное письмо из Петербурга от своего друга Ф. П. Литке.

В письме, написанном 12 января 1826 г., Ф. П. Литке по свежим впечатлениям сообщал о смерти Александра I и о последовавших событиях в Петербурге 33. Письмо Ф. П. Литке было проникнуто ужасом перед открывшимся «заговором», посягнувшим па устои государства, но в то же время в нем сквозит жалость и сочувствие к арестованным морякам-декабристам, в частности к братьям Бестужевым, с которыми Литке был особенно дружен. Ф. П. Врангель тут же ответил своему другу. В письме из Ситхи от 2 октября 1826 г. он сдержанно отозвался, что у него еще мало сведений, чтобы судить о «возмущении» 14 декабря. В указанных выше работах В. М. Пасецкий для доказательства близости Ф. П. Врангеля к декабристам, его сочувствия передовым идеям и т. п. ссылается на это письмо Ф. П. Врангеля, цитируя несколько строк из него, где Ф. П. Врангель упрекает Ф. П. Литке за то, что он мало пишет о судьбе их общих знакомых, связанных с делом 14 декабря. Однако В. М. Пасецкий почему-то не приводит вторую часть этого письма. Ф. П. Врангель с негодованием писал об одном из офицеров «Кроткого», товарище А. С. Пушкина по Царскосельскому лицею, Ф. Ф. Матюшкине, который «вообразил себе, что его сообщники в Петербурге овладели теперь всем правлением» 35. Ф. П. Врангель — консерватор и монархист — видел в прогрессивно настроенном Ф. Ф. Матюшкине сообщника петербургских заговорщиков, которые представлялись ему врагами общества и порядка.

Естественно, что консерватизм мировоззрения Ф. П. Врангеля также отразился в его дневнике, особенно на тех страницах, где речь шла о войне за независимость, память о которой еще была свежа в Мексике в 1836 г.

Но в то же время характерной чертой мировоззрения Ф. П. Врангеля был гуманизм. С сочувствием пишет он о бедности огромного большинства мексиканцев. Гуманизм Ф. П. Врангеля также проявился на страницах его дневника, посвященных индейцам Калифорнии. Глубокое уважение к культуре коренного населения — характерная черта дневника, а также других работ ученого.

На дневник путешествия Ф. П. Врангеля по Мексике наложили определенный отпечаток и мексикано-русские отношения [180] в 30-е годы XIX в. Сама поездка автора дневника в Мексику была связана с неофициальным дипломатическим поручением Российско-Американской компании и стоявшего за нею царского правительства.

В 20—30-е годы XIX в. перед Российско-Американской компанией встала задача укрепить положение селения Росс в Калифорнии, которое было основано в 1812 г. И. А. Кусковым. Для того чтобы Росс стал базой снабжения хлебом Русской Америки, территорию этой колонии необходимо было расширить за счет плодородных земель в долине реки Славянки. Ф. П. Врангель, хорошо изучивший положение колоний Российско-Американской компании в Америке, понимал всю важность и неотложность решения этого вопроса. Поэтому он предложил вступить в переговоры с мексиканским правительством с тем, чтобы в обмен на официальное дипломатическое признание республики Россией Мексика уступила бы Российско-Американской компании долину реки Славянки (Мексика в то время была заинтересована в дипломатическом признании великих европейских держав). После длительной переписки с Петербургом Ф. П. Врангелю было разрешено вернуться в Россию через Мексику и вступить в переговоры с мексиканским правительством. Но так как царское правительство, руководствуясь принципами легитимизма, не хотело в то время признавать молодые республики Латинской Америки, лишь недавно завоевавшие свою независимость в упорной борьбе с Испанией, то Врангелю было разрешено вступить в переговоры с Мексиканским правительством только как уполномоченному Российско-Американской компании. Поэтому и инструкция, данная Врангелю министерством иностранных дел в Петербурге, была противоречива. С одной стороны, ему поручалось «узнать, до какой степени акт нашего признания мог бы склонить мексиканское правительство к формальной уступке занятых нами в Калифорнии земель» 36, а с другой — указывалось, что «может быть, в скором времени России представится возможность приступить касательно Мексики к окончательному решению, не уклоняясь от правил, коими доселе руководствовалась она во всем, что относится до испанских колоний вообще» 37, т. е. вопрос о признании Мексики связывался с принципом легитимизма, согласно которому Россия не могла признать независимость Мексики до признания ее бывшей метрополией. В то же время инструкция указывала на то, что необходимо укрепить торговые связи России с Мексикой, так [181] как от этого зависело снабжение хлебом Русской Америки. Как известно, Врангелю удалось договориться с мексиканским правительством о том, что послы двух стран в Лондоне начнут переговоры о заключении торгового соглашения. Однако Николай I «не признал удобным дать этому делу дальнейший ход» 38, н никакого соглашения заключено не было.

Естественно, что внешняя и внутренняя политика Мексики воспринималась автором дневника во многом в связи со своим дипломатическим поручением.

Анализ дневника Ф. П. Врангеля приводит к выводу, что основным источником сведений о Мексике, ее природе, населении, политической жизни и т. п. были личные наблюдения автора дневника. Наряду с этим встречи, беседы и переписка с мексиканцами и иностранцами, жившими в Мексике и Калифорнии, были для автора важным источником сведений о стране. Ф. П. Врангель в своем дневнике отделял свои собственные наблюдения от тех сведений, которые были получены им из бесед или из писем. Рассказывая об услышанном, Ф. П. Врангель иногда приводил некоторые сведения о своих собеседниках.

Во время своего путешествия по Мексике, продолжавшегося с 18 декабря 1835 г. по 3 апреля 1836 г., т. е. более трех месяцев, Ф. П. Врангель встречался с самыми различными людьми, представителями всех классов мексиканского общества — от президента республики, министров и послов европейских держав до погонщиков мулов, солдат, содержателей постоялых дворов и т. п. Широкий и разнообразный круг знакомых Ф. П. Врангеля в Мексике и Калифорнии, наличие среди них мексиканских должностных лиц и иностранных дипломатов повышают ценность дневника Ф. П. Врангеля как историко-этнографического источника.

Изучение материалов дневника позволило выделить тех лиц, от которых русский путешественник получил основные сведения о Мексике и общение с которыми определило восприятие Ф. П. Врангелем основных мексиканских и калифорнийских проблем 39.

Готовясь к поездке через Мексику, Ф. П. Врангель тщательно собирал известия об этой стране. Важным посредником в этом [182] служил ему К. Т. Хлебников (1780—1838), который провел в Русской Америке почти 15 лет, многократно бывал в Калифорнии и завязал там тесные дружеские связи с местными жителями и жившими там иностранцами. Возможно, что К. Т. Хлебников предполагал возвратиться в Россию через Мексику, как это сделал позже Ф. П. Врангель. Во всяком случае в Архиве Географического общества СССР в Ленинграде сохранилась составленная им рукопись «Примечания о пути в Мексику» 40, в которой излагался маршрут от Сан-Бласа до Мехико: «1. Морем от Монтерея до Сан-Блаза или Акапулко от 12 до 20 дней. 2. Из Сан-Блаза до Мексико чрез Гвадалахару 247 лиг (741 ит[альянская] миля). Первые пять станций до города Тепика верховой езды, далее экипажем. На сей переход прилагается у сего маршрут, составленный г-ном подполковником дон Хосе Марией Падресом. 3. Из Акапулко в Мексику расстояния 90 лиг (270 миль), дорога гористая, по которой можно ездить только верхом на лошадях и мулах. Обыкновенный переезд не более 10 дней, но ездят гораздо скорее. 4. Из Мексики до Вера-Круза расстояния 110 лиг. Дорога удобная в европейских экипажах. По всему пространству гостиницы и все вообще потребное к содержанию очень дешевы. Обыкновенная езда не более 8 дней, поспешная — скорее».

Сведения о Калифорнии Ф. П. Врангель мог получить и через правителя селения Росс Петра Степановича Костромитинова.

Известия о событиях в Калифорнии Ф. П. Врангель, очевидно, имел также от агента Российско-Американской компании в Сан-Франциско в 1833 — 1836 гг. Вильяма П. Хартнелла (1798—1854) 42. В 20-х годах XIX в. он попал в Калифорнию, принял мексиканское гражданство и занялся торговыми операциями. В. Хартнелл был близко знаком с К. Т. Хлебниковым 43. Ф. П. Врангель виделся с В. Хартнеллом во время своей поездки в Росс в 1833 г.

Ф. П. Врангель переписывался также с немецким купцом и натуралистом Фердинандом Деппе, с английским вице-консулом в Тепике Александром Форбсом, с американцем Дугласом, жившим в Калифорнии, и др. Наконец, Ф. П. Врангель вел переписку с губернатором Верхней Калифорнии Хосе Фигероа, который считал необходимым укрепить связи Калифорнии с Русской Америкой. [183] С некоторыми из своих корреспондентов Ф. П. Врангель встретился во время путешествия по Мексике.

Судя по дневнику, беседы с официальными лицами давали весьма немного информации его автору о Мексике и ее проблемах. Гораздо больше сведений о стране русский путешественник получал от мексиканцев, не занимавших официальных постов, с которыми он познакомился во время поездки по стране. Так, например, в Гвадалахаре Ф. П. Врангель многократно встречался с натурализовавшимся испанским купцом Мануэлем Луна, который, по словам Ф. П. Врангеля, «не любил мексиканцев». Естественно, что это отразилось и на тех сведениях о стране, которые автор дневника заимствовал у Мануэля Луны.

Пожалуй, наиболее подробные сведения о населении страны Ф. П. Врангель мог получить от простых мексиканцев, с которыми он сталкивался ежедневно. Ф. П. Врангель беседовал с проводниками, хозяевами постоялых дворов, трактиров и деревенских гостиниц и т. п. Встречи и беседы с ними дали автору дневника ценные сведения о жизни и быте низших социальных слоев Мексики.

Но все же положение Ф. П. Врангеля как официального представителя Российско-Американской компании и его прежние связи с Калифорнией определили то обстоятельство, что основным источником информации о Мексике были для него все же иностранцы, жившие в стране много лет, члены иностранных колоний (особенно немецкой колонии в Мехико), а также иностранные дипломаты, с которыми Ф. П. Врангель был связан по своему положению и особенно в связи со своей неофициальной дипломатической миссией.

В первую очередь здесь следует назвать прусского генерального консула в Мехико Фридриха фон Герольта.

Герольт был одним из тех, кто хорошо знал Мексику и, естественно, он мог сообщить Ф. П. Врангелю весьма ценные сведения о стране, ее народе и особенно о внешней политике Мексики. В своем официальном отчете, поданном в Главное правление Российско-Американской компании, Ф. П. Врангель, излагая свои соображения об укреплении и расширении русского поселения Росс в Калифорнии, приводил мнение Герольта как одного из лучших знатоков мексиканской внешней политики 44.

Герольт и английский генеральный консул в Мехико О`Горман ввели Ф. П. Врангеля в общество дипломатов и в немецкую и английскую колонии в столице республики. В Мехико [184] Ф. П. Врангель познакомился с английским посланником Ричардом Пакенхэмом (1797—1868), а также с французским посланником бароном Дефодисом.

Естественно, что этот источник информации наложил определенный отпечаток на дневник Ф. П. Врангеля. Часть сведений, которые автор приводил со слов своих знакомых — немцев, англичан, французов, несет на себе отпечаток их заинтересованности в делах Мексики; поэтому их информация была часто односторонней, а иногда даже и в какой-то мере тенденциозной.

Естественно предположить, что, готовясь к путешествию по Мексике, Ф. П. Врангель знакомился с записками иностранных путешественников, побывавших в этой стране, а также с историческими, статистическими и т. п. трудами. Однако книги, судя по всему, не имели для автора дневника такого значения, как встречи и беседы с мексиканцами, и, естественно, личные наблюдения во время путешествия. В тексте дневника автор нигде не упоминал о книгах, прочитанных им во время подготовки к путешествию или во время путешествия, встречаются лишь косвенные свидетельства его знакомства с путевыми записками иностранных путешественников.

Об этом говорят, в частности, записи на внутренней стороне обложки дневника. Судя по характеру записей (чернила, карандаш), они были сделаны в разное время. Так, в первой строке было написано чернилами: Notes on Mexico in the autumn of 1822, Philadelphia, 1824, а затем карандашом приписано: by Poinsett. Далее шли записи карандашом: Ward's on Mexico. Basil Hall's Extract of Journal. Humbolt. На следующих строчках записи были сделаны чернилами, но другим пером: Tudor's Тгеvels 1832. London, 1834. Brisar's Mexico. 1832 [und] 34— Hambourg. 1834. Lyon's Trav. — Mexicо.

Расшифровка этих записей (они были сделаны явно наспех, названия некоторых книг были сокращены, а часть названий была вовсе опущена) показала возможный круг чтения Ф. П. Врангеля.

Первой в списке стояла книга Джоеля Р. Пойнсетта «Заметки о Мексике, сделанные осенью 1822 г. С приложением исторического очерка революции и переводов официальных донесений о нынешнем состоянии этой страны... Написано гражданином Соединенных Штатов» 46, вышедшая анонимно в Филадельфии в 1824 г. и переизданная в следующем году в Лондоне. Джоель [185] Г. Пойнсетт (1779—1851) —американский дипломат и политический деятель, направленный с миссией в Мексику в 1822— 1823 гг. После возвращения из Мексики он опубликовал свои «Заметки о Мексике». В 1825 г. он был назначен первым американским посланником в Мексике, где пробыл четыре года. Книга Д. Пойнсетта и, особенно приложенные к ней материалы могли дать Ф. П. Врангелю представление о войне за независимость в Мексике.

Вслед за книгой Д. Пойнсетта в списке была помещена книга Уорда о Мексике.

Генри Дж. Уорд (1797 — 1860) в 1823—1827 гг. был дипломатическим представителем Англии в Мексике. Вскоре после возвращения на родину, он издал в Лондоне в двух томах книгу «Мексика в 1827 г.» 47. В первом томе автор описывал географическое положение, природу и население страны, рассказывал о войне за независимость в Мексике. В этом же томе приводились сведения о государственном устройстве страны после завоевания независимости, об организации мексиканской армии и флота, торговле и т. п. В приложении к этому тому было опубликовано несколько документов по истории Мексики 1809—1821 гг. Во втором томе книги много места занимало описание рудников в Мексике и были приведены дневниковые записи, сделанные автором книги во время пребывания в Мексике.

Книга Г. Уорда была встречена с большим интересом в Англии, а также и в других странах. Сразу же после появления английского издания в Германии были опубликованы два ее перевода 48, с которыми, возможно, был знаком Ф. П. Врангель.

Книга А. Гумбольдта «Политический очерк королевства Новая Испания» 49 не была указана в списке, приводилась лишь фамилия автора, но, без всякого сомнения, речь могла идти только об этой работе знаменитого немецкого географа. Так как сочинение А. Гумбольдта вышло в 1811 г. и к 30-м годам XIX в. стало уже классическим, то можно предположить, что Ф. П. Врангель был знаком с этой книгой еще до своей поездки в Мексику. О том, что эту книгу А. Гумбольдта знали в Русской Америке, где Мексика и особенно Калифорния привлекали к себе пристальное внимание, свидетельствует ее сокращенный русский перевод, сохранившийся в архиве К. Т. Хлебникова.

Рукопись носит название «Выписка из немецкой книги «Исследование политического состояния королевства Новой Гишпании» Соч. Фридриха [!] Гумбольдта. Tuеbingen, 1813».

Судя по дневнику Ф. П. Врангеля, он был также знаком с сочинениями популярного в первой половине XIX в. путешественника и писателя Безила Холла (1788—1844), а также, возможно, с книгами английских путешественников Генри Тюдора и Джорджа Френсиса Лайона. Дж. Ф. Лайон (1795 — 1832) —капитан английского военно-морского флота — путешествовал по Мексике в 1826 г. Кроме книги (в двух томах), Лайон издал альбом своих рисунков, посвященных Мексике.

Часть этих путевых записок была, возможно, прочитана Ф. П. Врангелем еще до путешествия, с некоторыми, вероятно, он мог познакомиться во время поездки по Мексике, в доме Э. Баррона, А. Форбса и других его мексиканских знакомых. Можно предположить, что названия некоторых книг автор дневника записал для того, чтобы познакомиться с ними уже по возвращении на родину.

Сопоставление дневника Ф. П. Врангеля и трудов иностранных путешественников, побывавших в Мексике в 20—30-х годах XIX в., поможет определить оригинальность наблюдений и заметок русского путешественника.

Одним из источников сведений о Мексике для Ф. П. Врангеля была мексиканская периодическая печать. Судя по материалам архива, он знал испанский язык (в архиве сохранились черновики писем на испанском языке, написанные рукой Ф. П. Врангеля).

Свидетельством знакомства Ф. П. Врангеля с мексиканской периодической печатью являются вырезки из мексиканских газет и комплект официальной правительственной газеты (Diario del Gobierno) за февраль — март 1836 г., сохранившиеся в его архиве. Все вырезки (кроме одной) сделаны из газеты «Diario del Gobierno de la Republica Mexicana» за первые числа июля 1835 г. Можно предположить, что эти вырезки были сделаны Ф. П. Врангелем в Монтерее. Во всех статьях, которые заинтересовали Ф. П. Врангеля, говорилось о президенте Мексики генерале Санта-Анне, установившем свою диктатуру в  1834 г. 53 Одна из вырезок была сделана из неустановленной немецкой газеты, в ней также речь шла о Санта-Анпе.

В архиве Ф. П. Врангеля сохранился комплект газеты «Diario del Gobierno de la Republica Mexicana» за февраль (все номера, кроме номера за З.П) и один номер за март 1836 г.

Так как Ф. П. Врангель пробыл в столице республики с 7(19) февраля по 8(20) марта 1836 г., то можно сделать вывод, что русский путешественник внимательно знакомился с мексиканской периодической печатью не только во время переговоров с мексиканским правительством, но и до приезда в столицу, например в Гвадалахаре. После отъезда из Мехико Ф. П. Врангель продолжал внимательно следить за мексиканской прессой, в своем дневнике он несколько раз ссылался на мексиканские газеты.

Дневник мексиканского путешествия Ф. П. Врангеля, представляющий собой новый источник по истории и этнографии Мексики и Калифорнии 30-х годов XIX в., впервые печатается в полном объеме. До настоящего времени о нем публиковались лишь предварительные сообщения автора этих строк 55. В 1969 г. отрывки из дневника Ф. П. Врангеля были помещены в журнале «Новая и новейшая история».

Рукопись дневника Ф. П. Врангеля представляет собой тетрадь фабричной работы в твердом картонном переплете (размер 19X23,5 см). Рукопись не озаглавлена (заглавие дано составителем сборника) и не подписана. Однако сомнений в ее подлинности не возникает, так как почерк рукописи полностью совпадает с известными автографами Ф. П. Врангеля.

Рукопись занимает в тетради 25 листов (с оборотом). Кроме нее, здесь же помещена статья Ф. П. Врангеля «Мысли вслух у подножия маяка в 1838 году», где он резко выступает против казарменной муштры, «шагистики», которая вводилась в русском флоте Николаем I. Кроме того, в тетради имеются записи [188] Ф. П. Врангеля о флоте и отдельные черновые заметки, в том числе о необходимости административных реформ в Русской Америке. Часть листов в тетради осталась незаполненной.

На внутренних сторонах обложки имеются записи расходов Ф. П. Врангеля во время путешествия, которые могут быть использованы для уточнения его маршрута, список книг иностранных путешественников, побывавших в Мексике в первые десятилетия XIX в. Здесь же записаны имена и фамилии некоторых мексиканских знакомых Ф. П. Врангеля. Одна из фамилий вписана рукой неустановленного лица.

Рукопись читается с трудом, так как чернила местами выцвели и большая часть записей сделана очень мелким почерком Записи охватывают все путешествие — начиная от Ситхи (13 октября 1835 г.) и кончая приездом в Европу (22 мая 1836 г.). Большая часть дневника посвящена путешествию по Калифорнии и Мексике — от Монтерея (18 декабря 1835 г.) до отъезда из Веракруса (2 апреля 1836 г.).

Записи в основном дневникового характера. Преобладают лаконичные заметки, которые иногда перемежаются более пространными описаниями и размышлениями автора. Ф. П. Врангель ежедневно отмечал пройденный путь, описывал географические достопримечательности, давал зарисовки жизни и быта мексиканцев, фиксировал свои встречи и беседы с мексиканскими чиновниками, военными, купцами и другими лицами.

В период движения — записи в дневнике ежедневные, во время длительных остановок в городах Ф. П. Врангель обычно суммировал записи за несколько дней (например, описание Гвадалахары, Мехико и некоторых других городов).

Иногда автор делал дополнения к своим старым записям, в таком случае он обычно ставил знак « N3» и вписывал несколько фраз между строк очень мелким почерком, что сильно затрудняет чтение этих мест рукописи.

В дневнике Ф. П. Врангеля исправленные и зачеркнутые места встречаются сравнительно редко. Это, возможно, связано с тем, что записи дорожных впечатлений, вероятно, сначала заносились автором дневника в записную книжку, а затем они переносились в тетрадь. В архиве Ф. П. Врангеля сохранилась записная книжка маленького формата (размер 7,5 х 9,5 см) 57. В ней приводится список вещей, отправленных в Россию на корабле «Америка» и взятых с собой, дорожные расходы и т. п. Здесь же торопливые записи, сделанные в основном карандашом (на русском, немецком и испанском языках) о маршруте и краткие заметки о Леоне, Силао и некоторых других городах 58. [189] При сравнении этих записей с соответствующими местами дневника было установлено, что лаконичные заметки в записной книжке, где фиксировались основные сведения о пройденном пути, в несколько более подробном виде переносились затем в дневник. Возможно, что записи в дневнике делались в конце дня, после дневного перехода, а заметки в записной книжке — во время кратких остановок днем или даже во время движения.

Основная часть записей в дневнике Ф. П. Врангеля на русском языке. Но примерно с середины дневника автор начинает вставлять в русский текст отдельные немецкие слова, затем записи на немецком языке начинают преобладать (описание Мехико и пути до Веракруса). Но все же большая по объему часть дневника написана по-русски 59.

В текст дневника внесены копии писем на французском и испанском языках, которыми Ф. П. Врангель обменивался с представителями мексиканского правительства. Таким образом, дневник Ф. П. Врангеля написан на четырех языках: русском, немецком, французском и испанском.

При публикации разделов дневника, написанных на иностранных языках, составитель руководствовался существующей практикой издания таких рукописей. В тексте были расставлены знаки препинания, раскрыты сокращения, выделены абзацы. Все остальные особенности иностранных текстов оставлены без изменений.

Расшифровка немецкого текста произведена М. В. Крутиковой при участии Л. Херман. Перевод с немецкого осуществлен Г. М. Виттенберг, переводы с французского и испанского принадлежат составителю.

В приложении публикуются донесения Ф. П. Врангеля Главному правлению Российско-Американской компании, связанные с его поездкой в Мексику. Эти документы дополняют и расширяют сведения, имеющиеся в дневнике Ф. П. Врангеля.

Текст