Голубая даль

     Как обычно, я проснулся на рассвете и умчался на службу, чтобы, ворвавшись в её неугомонный ритм, решать и рушить проблемы, которые возникают там на каждом шагу. Но – не судьба. Дверь комнаты, за которой мне следовало переоблачиться в строгую форму и жёсткие манеры, оказалась закрытой. Я пришёл первым и без ключей. Присел на стул в ожидании. Сама собой вспомнилась вчерашняя встреча в интернете.
     Полночь, безмолвная луна в тёмных облаках за окном, и маленький светящийся огонёк лица на экране компьютера. Большие синие глаза смотрели из-за букета огромных алых тюльпанов.
     Захотелось что-то записать. Машинально достав блокнот и авторучку, я опустил глаза. Рука быстро писала текст. Взгляд бежал по строкам, не успевая за словами. Когда кончик авторучки уткнулся в последнюю точку, возникло ощущение, что текст принадлежит не мне, а только написан моей рукой. Поднёс его к свету и начал читать.
     «Или мосток, по которому я долго-долго шёл, был так тонок, или, не ведая того, я шёл по нему очень неуверенно, теперь не знаю. Мне всё равно. Безудержно и безысходно я сорвался с этой неустойчивой тонкой опоры и упал. Упал в глубокую синеву бездонных глаз, без всяких надежд на спасение. Всё было во власти взгляда. А я был бессилен и жалок. Хватая ртом ускользающие пузырьки воздуха, я не мог надышаться и, задыхаясь, погружался в эту синеву глубже и глубже, словно сразу в душу, манящую и обвораживающую. Прелесть этого скрытого от чужих глаз безмолвного мира неописуема, и поймёт меня лишь тот, кто однажды, потеряв земное равновесие, сорвался в него и остался там навсегда.
     Нет, я не ищу в омуте своей кончины, но я как ихтиандр не могу больше жить без этой бездонной голубизны.
     Когда табу внутренних запретов и морали пенной волной на мгновение выплеснуло меня к небу и солнцу, я даже не попытался удержаться за упругий гребень. Ослабев, я заскользил обратно. И, погружаясь в глубины, понял: жить в другом мире я больше не сумею. Океан грёз, любви и внеземного счастья поглотил меня!
     Прощай бренный мир. Я больше неподвластен ни тебе, ни самому себе. А только Ей одной».
     Кто-то тронул за плечо. Увидел открытую дверь. Прошёл к шкафу. Прикоснувшись к форменной одежде, отпрянул от неожиданного прозрения. Отступил. Строгий взгляд начальника упёрся в грудь.
     Шестерни жизни закусили и начали переламывать и перемалывать кости, тело, сознание, дух.
     С трудом вдыхая воздух, подошёл к окну. Распахнул створки. Свежий поток наполнил грудь. А не надышаться!
     Напряжённо всмотрелся в уходящую даль. В утренней дымке горизонта едва разглядел голубой простор бесконечной водной глади. До неё так далеко, что никак не дотянуться, как не дотянуться до той синеокой фотографии, которая осталась в окошке монитора.