Рыжик

Как правило, «бабье лето» приходит в Москву в середине сентября, но в нынешнем году оно слегка запаздывало. Так иногда поступает умная, уверенная в собственной привлекательности женщина, стремясь сделать свою встречу с кавалером еще более радостной и волнующей. Вот и Госпожа Природа время от времени позволяет себе немного покапризничать. Но всё равно рано или поздно обязательно настаёт день, когда теплые лучи солнца, наконец, пробиваются сквозь серую завесу дождевых облаков, чтобы подарить земле прощальный поцелуй ушедшего лета.
И словно в подтверждение этой старой истины последняя пятница сентября выдалась в столичном регионе удивительно теплой и ясной. Что после промозглой слякоти четырёх предыдущих недель вполне могло сойти за настоящее чудо.
В тот день Инна Сергеевна Беловицкая возвращалась домой позже обычного. В библиотеке, где она работала заведующей читальным залом, закончилась очередная Недели детской и юношеской книги. Всего за несколько дней юные любители литературы невероятно талантливо и с восхитительной легкостью сумели погрузить всё вокруг в состояние практически Вселенского Хаоса, и Инне Сергеевне потребовалось немало времени и сил, чтобы навести хоть какой-то порядок в подконтрольном ей «хозяйстве».
На выходе из метро женщина по привычке взглянула на часы: было около половины восьмого. Как ни странно, но только сейчас, когда до дома осталось пойти всего метров пятьсот, Инна Сергеевна ощутила, насколько сильно устала. Неспешно шагая по знакомой тропе между утопающих в золотой и багряной листве зданий, она с упоением мечтала о мягком диване, теплом пледе и чашке ароматного черного чая. Но вдруг Инна Сергеевна вспомнила, что дома её ждут сразу трое: вечно голодный сын-подросток, муж, физик-теоретик, полностью погруженный в написание очередной научной статьи, и, увы, практически пустой холодильник. Поэтому хочешь - не хочешь, а мимо ближайшего супермаркета пройти никак нельзя. В противном случае ей придется отправиться туда завтра с утра пораньше, что в выходной день, ясное дело, грозит превратиться в самую изощренную пытку.
 Решительно свернув в сторону магазина, женщина невольно восхитилась тихой прелестью вечернего пейзажа и подумала о том, что вот, наконец, и пришло бесконечно любимое ею, пускай чуть-чуть сумасшедшее и совсем кроткое, но такое завораживающе прекрасное «бабье лето». От этой мысли её сердце захлестнула волна необъяснимой светлой грусти и ожидания чего-то волшебного.
Перемещение покупателей в торговом зале всегда напоминало Инне Сергеевне броуновское движение частиц. В тысячный раз убедившись в правильности своего наблюдения, женщина неспешно пошла между рядами прилавков, наполняя противно дребезжащую тележку нужными ей продуктами.
«Ну, привет, Рыжик! А ты всё хорошеешь!» - внезапно произнес до боли знакомый голос у нее за спиной. «Боже мой! Рыжик!» - молнией пронеслось в голове Инны Сергеевны. Банка с консервированным зеленым горошком выпала из похолодевших, мгновенно разжавшихся рук и с гулким грохотом покатилась по полу. «Вот уж не думал, что моё появление произведет на тебя столь сногсшибательный эффект», - с легкой иронией заметил тот же голос. «Рыжик» - тихим эхом отозвалось где-то в глубине Инниной души. Так называл её лишь один человек на всем белом свете…
Спустя несколько секунд, немного придя в себя, Инна Сергеевна оглянулась. А Он почти не изменился: та же копна непослушных волос, та же еле заметная усмешка в уголках губ, те же забавные чертики, весело плещущиеся в волнах бездонных серо-голубых глаз. Да, это был он - Митя, правда, теперь уже скорее Дмитрий Ильич Соколов – её первая любовь.
Сколько же лет они не виделись? Почти двадцать… Господи, как быстро летит время! А ведь когда-то Инка и Димка были практически неразлучны. Они выросли в одном дворе, учились в одной школе и даже всегда сидели за одной партой. Общие интересы и увлечения, общие друзья – казалось всё у них одно на двоих.
Странно, но будучи абсолютно разными по характеру и темпераменту, Инна и Митя удивительным образом дополняли друг друга. Она — типичная «домашняя девочка», вечная отличница, скромница и тихоня. Он — душа любой компании, признанный лидер, фантазер и балагур. Кстати, забавное прозвище «Рыжик», конечно же, придумал Митя, заметив однажды, что темно-русые от природы волосы Инны в лучах солнца приобретают необычно яркий, золотистый оттенок.
 Со временем окружающие так привыкли видеть их вместе, что всякий раз страшно удивлялись, когда встречали кого-то поодиночке. Затем искренняя детская дружба переросла в другое большое прекрасное чувство. Это произошло так естественно и незаметно, словно иначе  быть просто не могло.
Свой первый поцелуй Инна Сергеевна до сих пор помнит до мельчайших подробностей. Стоял конец мая. По влажным после короткого весеннего дождя улицам плыл дурманящий аромат недавно распустившейся сирени. Они с Митей возвращались из кино, бурно обсуждая только что просмотренный фильм. У подъезда юноша вдруг замолчал, затем резко остановился и дрожащими от волнения руками слегка притянул Инну к себе. Его теплые губы нежно коснулись её губ. В это мгновение девушка почувствовала, как земля медленно уплывает из-под ее ног. Уже почти теряя сознание, Инна инстинктивно обхватила Митю за плечи, ещё сильнее прижавшись к нему. Ощущение какого-то нереального, заоблачного счастья захлестнуло их обоих. Больше никогда в жизни женщина не испытывала ничего подобного.
После окончания школы Инна, решив продолжить семейную традицию, поступила на педагогический факультет Московского университета. А Митя, вообще совершил маленькое чудо: абсолютно без всякой протекции, репетиторов и взяток, на «отлично» сдал все экзамены в МГИМО
Начало бурной студенческой жизни трагическим образом совпало с переездом семьи Соколовых в другой район города. В итоге Инна и Дмитрий стали видеться всё реже и реже. Сначала мешала острая нехватка свободного времени и банальная усталость. Потом как-то незаметно сошло на «нет» и само желание быть вдвоем. В этом не было ничьей вины, просто так иногда случается. Новые знакомые, новые встречи, новые увлечения, огорчение и радости кажутся подчас более важными и значимыми, чем прежние отношения и чувства.
Позже от общих знакомых Инна Сергеевна узнала о том, что Митя, став специалистом в области международного права, сделал весьма успешную карьеру, чему в определенной степени способствовала его женитьба на дочери одного известного дипломата.
Вдруг, абсолютно некстати, женщина подумала, что этой зимой они с мужем, будут отмечать так называемую «хрустальную свадьбу», а их сыну совсем скоро исполнится четырнадцать лет. Короче говоря, полжизни пролетело совсем незаметно, растворившись в будничных хлопотах и заботах.
В поток нахлынувших на Инну Сергеевну воспоминаний и размышлений неожиданно ворвался Митин голос: «Слушай, а можно я подожду тебя у входа в магазин?» Машинально кивнув головой, женщина взяла тележку с продуктами и поспешила перейти в другой отдел. Уже стоя в очереди у кассы она сквозь стеклянную витрину увидела Дмитрия, стоящего возле шикарного автомобиля.
Выйдя из дверей супермаркета, Инна Сергеевна хотела было поскорее свернуть за угол, но буквально натолкнулась на Митю. «Ты что ж это сбежать решила? Чем же я так тебя напугал?» — удивленно произнес он и, взяв из её рук тяжелые пакеты, направился к своей машине. Инне ничего не оставалось делать,  как последовать за ним.
Аккуратно уложив покупки на заднее сидение автомобиля, Дмитрий  уверенным движением распахнул перед женщиной переднюю дверцу. Сев за руль он спросил у Инны Сергеевны, куда её подвезти, и, уже заводя двигатель, явно смущаясь, предложил: «Давай ненадолго заедем ко мне, поболтаем, чайку-кофейку попьём, вспомним «дела минувших дней»? Мы же так долго не виделись. Заодно ты своим эстетически развитым взглядом оценишь мою новую «берлогу». Может, подскажешь что-нибудь дельное. А потом я тебя обязательно подброшу домой, благо здесь совсем недалеко – минут 15 езды». В ответ неожиданно для самой себя Инна тихо произнесла: «Давай».
Митина квартира оказалась больше похожей на декорации для съёмок очередного голливудского блокбастера о жизни миллионеров, чем на тихое семейное гнездышко. Особое впечатление произвело на Инну Сергеевну обилие бытовой техники и дизайн интерьера, выполненный в соответствии с модными европейскими тенденциями, где основной акцент делается на тщательно продуманном сочетании удобства, минимализма и неброской роскоши. Представив, как Митя входит в их двухкомнатную «хрущёвку», заполненную старой советской мебелью и великим множеством вещей, которые якобы рано или поздно обязательно должны пригодиться, женщина почувствовала себя немного неловко. Но через мгновение она невольно поймала себя на мысли, что в ее родной малометражке, несмотря на неистребимый «художественный беспорядок», всегда по-домашнему тепло и уютно, а в этих «царских хоромах» все как-то уж слишком красиво и до приторности чисто.
Пока Инна осматривала окружающую обстановку и звонила мужу, чтобы предупредить о том, что сегодня вернется домой позже обычного, Дмитрий накрыл на стол в гостиной. От дурманящего запаха деликатесов и терпкого аромата свежеприготовленного кофе у женщины перехватило дыхание и предательски засоcало под ложечкой. Опустившись на галантно подвинутый мужчиной стул, Инна Сергеевна набросилась было на угощение, но заметив едва сдерживаемую улыбку на губах хозяина дома, смутилась и виновато  произнесла: «Ой, Митька, прости, пожалуйста! Мне сейчас не до церемоний! Я с самого утра, ничего не ела, кроме парочки бутербродов с сыром и нескольких чашек чая. А у тебя тут прямо райские кущи. С какой стороны не посмотришь — точь-в-точь иллюстрации из «Книги о вкусной и здоровой пище».
Быстро утолив голод и насладившись неповторимым вкусом настоящей бразильской арабики, женщина почувствовала необыкновенное блаженство. Ей ужасно захотелось хотя бы на несколько минут закрыть глаза,  расслабиться и, забыв обо всем на свете, просто получить чуточку удовольствия от жизни.
Словно угадав её желание, Митя предложил: «Слушай, Рыжик, может быть, ты пересядешь на диван? Там можно отлично отдохнуть. Проверено, как говорится, опытным путем.  А я пока пойду на кухню и приготовлю нам еще по чашечке  кофе».
Перейдя в другую часть комнаты, Инна Сергеевна удобно устроилась на огромном диване и, зарывшись в пуховые облака подушек, с нескрываемым удовольствием вытянула вперед заунывно ноющие от усталости ноги. Ощущение долгожданного покоя и тихого умиротворения заполнило всё её тело.
Спустя несколько минут в гостиную вошел Митя и поставил на журнальный столик поднос с двумя чашками кофе и коробкой шоколадных конфет. «Надо же, ты до сих пор помнишь, что я обожаю «Осенний вальс»!»  – искренне удивилась Инна. «Я ничего не забыл», - еле слышно ответил мужчина.
…Они долго сидели на диване, тесно прижавшись друг к другу, и разглядывали свои старые фотографии, по-детски радостно предаваясь воспоминаниям. Постепенно разговор, начавшийся с ностальгических нот,
стал сам собой плавно переходить с темы на тему. От повествования о своей нынешней жизни и судьбах общих знакомых до обсуждения актуальных политических и экономических проблем. С искренним интересом Инна слушала рассказы о забавных случаях, произошедших с Митей во время его работы за границей. Приступ неудержимого смеха вызвала у неё байка, которую её собеседник назвал: «Ниагара по-парижски». А началась эта история с того, что несколько сотрудников российского посольства во Франции, включая Дмитрия, решили провести майские праздники на природе. Благо в Париже стояла на редкость теплая и сухая погода. Захватив заранее замаринованное мясо, свежие овощи, мангал, шампуры, пару упаковок готового древесного  угля и, конечно же, полный джентльменский набор прекрасных национальных напитков, веселая компания отправилась за город. Найдя укромную полянку в одном из лесных массивов, Митя с коллегами занялись приготовлением шашлыка. По старой русской привычке друзья не обратили должного внимания на яркий плакат, красующийся на въезде в зеленую зону. А зря. Потому что, как выяснилось позже, это произведение изобразительного искусства сообщало о том, что в связи с обострением пожароопасной обстановки категорически запрещено разведение любого открытого огня в данном регионе. Короче говоря, через какое-то время доблестные французские пожарные, заметив легкий дымок, идущий из глубины леса, недолго думая, подняли в воздух специализированный вертолет. В итоге на головы мирно отдыхающих российских граждан обрушилось несколько тонн холодной и, мягко говоря, не совсем чистой воды. От такого оригинального душа почти уже готовый шашлык был безнадежно испорчен, впрочем, как и настроение наших горе-туристов. Кроме всего прочего от падающих с большой высоты струй и разлетающихся в разные стороны капель достаточно серьезно пострадали и их автомобили. В общем, пикник получился весьма затратным, зато поистине незабываемым.
Спустя некоторое время, когда темы для разговора практически иссякли, Инна Сергеевна посмотрела на часы и почувствовала себя Золушкой, которая вдруг понимает, что её карета вот-вот должна превратиться в тыкву. Какой кошмар! Уже почти полночь! Её «мальчики», наверное, жутко волнуются. Сказала, что чуть задержится, а сама пропала на весь вечер, растворилась как ежик в тумане. Вот так сходила в гости! Надо скорее бежать домой.
Митя, следуя данному обещанию, собрался проводить свою давнюю знакомую. В прихожей он, совершенно естественно, как всякий хорошо воспитанный кавалер, хотел помочь даме одеться. Через несколько секунд его руки, бережно держащие плащ Инны, случайно коснулись её плеч.
Того, что случилось в следующее мгновение, кажется, не ожидал никто. Всё тело женщины содрогнулось, будто от удара невидимой молнии, и затрепетало от неведомой прежде сладкой боли. Как и много лет назад ощущение безграничного полета, бесшабашного счастья и нерастраченной любви до краев наполнило её душу. Внезапно Митя, отбросив в сторону ставший в одночасье ненужным плащ, ласково повернул Инну лицом к себе. Их взгляды встретились, чтобы навсегда разделить жизнь обоих  на «до» и «после».
Всё то, что произошло дальше осталось в памяти Инны Сергеевны лишь в виде небольших фрагментов, похожих то ли на коллаж из броских журнальных обложек, то ли на сборник популярных музыкальных клипов. Вот она непослушными пальцами достает из сумочки мобильный телефон и, набрав свой домашний номер, начинает нести несусветную чушь, сумбурно пытаясь втолковать мужу что-то про тяжелобольную подругу и острую необходимость остаться у неё на ночь. Вот Митя, словно пушинку, подхватывает её на руки и, нежно целуя, несет в спальню. А вот они лежат  посреди широкой кровати, не в силах разомкнуть объятия и, изнывая от блаженной истомы, мечтают лишь о том, чтобы продлить этот волшебный миг и успеть сполна, до самой последней капельки, точно изысканным вкусом дорогого французского вина, насладиться друг другом…
Утром Инну Сергеевну разбудил яркий солнечный луч, осторожно пробившийся в узкую щель между плотными гардинами. Тихонько встав с постели, она накинула на себя Митину рубашку и отправилась на кухню. Быстро отыскав там все необходимое, Инна сварила крепкий кофе и с огромным удовольствием выпила полную чашку этого бодрящего напитка.
Возвратившись в спальню, женщина решила немного прибраться после бурно проведенной ночи. Аккуратно развешивая на стуле разбросанную по всей комнате одежду, Инна Сергеевна нечаянно столкнула с прикроватной тумбочки одну из стоявших там фотографию. Подняв изящную рамку, она из чисто женского любопытства принялась внимательно разглядывать зажатую внутри карточку. С мастерски выполненного семейного портрета на нее смотрели счастливые лица трёх людей: очень миловидной молодой дамы и двух хорошеньких, жутко похожих на Митю девчушек.
От волны нестерпимого холода, накрывшей Инну с головы до ног, её сердце сначала жалобно сжалось, а потом вдруг бешено заколотилось, причиняя невыносимую боль. Сдавленный стон невольно вырвался из груди и, гулким эхом отозвавшись в каждой клеточке тела, растворился где-то в глубине комнаты. «Ну, вот и закончилась моя сказка» - прошептала женщина, уже не пытаясь сдержать  застилающие глаза слезы.
Резкий порыв ветра, ворвавшийся в открытую форточку, вернул Инну Сергеевну к реальности. Немного успокоившись, она посмотрела на безмятежно спящего Митю и грустно улыбнулась. «Поздно, всё слишком поздно», — пронеслось в её голове.
Инне страшно не хотелось тревожить Дмитрия, поэтому она быстро собрала свои вещи, оделась и на цыпочках вышла из спальни. Однако, уйти, не простившись и не попытавшись сказать любимому человеку что-то самое важное, женщина не могла.
Найдя на кухне чистую бумагу и авторучку, Инна присела к столу и стала писать. От волнения строчки получались неровными, а буквы постоянно наскакивали друг на друга. Но женщина прекрасно понимала, что останавливаться нельзя, ведь второго шанса на такое откровенное объяснение у нее не будет уже никогда. Мучительно долго подбирая нужные слова, она отчаянно старалась убедить то ли Митю, то ли саму себя в правильности принятого ею сегодня решения.
В последний раз пробежав глазами написанное, Инна Сергеевна горько вздохнула, а затем, чуть задержавшись около спальни, торопливым шагом прошла в прихожую. Там она ловким движением подхватила лежащий на полу плащ и, повернув ключ в замке на входной двери, почти бесшумно выскользнула на улицу.
Резкий телефонный звонок разбудил Митю. Неохотно открыв глаза, он чисто машинально снял трубку и услышал звонкий детский голос: «Папочка, привет! Мы уже сели в самолет и около шести часов вечера будем в Москве. Мама просит, чтобы ты обязательно приехал за нами в аэропорт. Кстати, пап, а ты не забыл приготовить мне и Алёнке какой-нибудь сюрприз?». Слушая беззаботное щебетание младшей дочери, мужчина по уже давно выработанной привычке пытался составить примерный план своих действий на ближайшее время. Пытался и не мог. Мысли путались в Митиной голове и, будто кружась в каком-то диком танце, то сталкивались, то разбегались в разные стороны. Встреча с Инной разворошила его душу, воскресила давно забытые чувства и желания, заставила совершенно по-иному взглянуть на свою прошлую жизнь. Всегда четко просчитывающий все возможные варианты последующих событий и абсолютно уверенный в безошибочности собственных поступков Дмитрий, кажется, впервые за долгие годы совершенно растерялся перед извечным вопросом: что делать дальше?
Пробормотав что-то маловразумительное о закипающем чайнике и подгорающих гренках, Митя постарался побыстрее закончить разговор с дочкой. «Рыжик, ты где?» — окликнул он Инну и, не получив ответа, медленно поплелся на кухню.
Там мужчина привычным движением включил кофеварку, достал из шкафа чистую чашку и только потом заметил небольшой листок бумаги, лежащий на краешке обеденного стола. Тщательно расправив найденную записку, Дмитрий сразу узнал давно знакомый почерк. Легкий холодок от предчувствия чего-то неизбежного и трагичного пробежал по его спине.
Читая оставленное Инной послание, мужчина как будто слышал её тихий голос: «Митя, родной! Скорее всего, мы больше никогда не увидимся. Поверь, так будет лучше для всех. Сделав шаг навстречу друг другу, мы неминуемо разрушим судьбы дорогих нам людей и, осознавая это, вряд ли сами сможем стать счастливыми. Предательство — вещь наказуемая. И совсем не важно кого или что ты предаешь. Возможно, расставшись тогда,  много лет назад, мы совершили роковую ошибку. Но исправить ничего уже нельзя. Прощай! Жаль, но лишь сейчас я поняла, что всю жизнь любила, люблю и, наверное, буду любить только тебя! Пожалуйста, помни об этом! Твой Рыжик».
Он еще долго стоял, не в силах пошевелиться, и, облокотившись на массивный подоконник, внимательно наблюдал за каплями дождя, беспорядочно стекавшими по стеклу. «Конечно же, ты права, моя милая, самоотверженная, мудрая девочка! Освободив меня от необходимости выбора, ты, вполне вероятно, сумела предотвратить грядущую катастрофу.  Вот только мне от этого почему-то не стало легче», — горько усмехнулся Дмитрий и тяжёлой походкой направился в спальню. Надо было срочно собираться в дорогу. До прилета его жены и дочек оставалось около полутора часов.
Прошло пять лет…
Недавно в семье Инны Сергеевны произошло сразу два радостных события. Во-первых,  сын, несший срочную службу на одном из кораблей Балтийского флота,  получив недельную увольнительную, приехал домой. А во-вторых, её муж успешно защитил докторскую диссертацию по ядерной физике и стал членом-корреспондентом РАН. Короче говоря, в ближайшие выходные требовалось организовать грандиозный семейный праздник.
В субботу Инна с раннего утра крутилась на кухне, чтобы успеть приготовить любимые блюда её «мальчиков». Четырехлетняя Катюшка без конца путалась у мамы под ногами, то и дело выхватывая из тарелки очередной приглянувшийся кусочек.
После полудня женщина, завершив основные приготовления к праздничному обеду, собралась погулять с дочкой.
На улице стояла чудесная, удивительно теплая для второй половины сентября погода. Неугомонная Катюша, едва выйдя из подъезда, сразу же побежала на детскую площадку и через пару минут уже весело резвилась в компании таких же смешных карапузов. Инна Сергеевна присела на ярко окрашенную скамейку и с облегчением вздохнула. Впервые за последние дни у нее появилось хоть немного свободного времени.
«Здравствуйте!», — неожиданно обратилась к ней расположившаяся рядом пожилая дама. —  «Простите, если помешала. Знаете, я живу здесь недалеко и очень часто вижу Вас с дочкой. Как же Вам повезло! Ведь Вам посчастливилось встретить ту самую, единственную, Богом данную любовь! Почему я так думаю? Просто согласно древнему народному поверью, в правдивости которого я уже не раз убеждалась, такие красивые дети появляются на свет только по очень большой и сильной любви. Так что Ваша маленькая принцесса — это своеобразный дар Небес и вечное напоминание об однажды испытанном чувстве».
 Закончив свой монолог, женщина вежливо попрощалась и ушла. Инна Сергеевна глубоко задумалась и даже вздрогнула от неожиданности, когда запыхавшаяся Катюшка огненным вихрем подлетела к ней, сжимая в руке несколько разноцветных осенних листьев. Ласково погладив дочку по непослушным, торчащим в разные стороны локонам, Инна украдкой заглянула в её глаза, чтобы снова увидеть крошечных игривых чертиков, беззаботно кружащихся в своём бесконечном, завораживающем танце.