Рецидив - 1 часть

– Простите, мистер Саммерс, но это абсолютно исключено… Вам, как никому другому, должно быть известно, что у нас частная клиника, и имена пациентов строго конфиденциальны.

Сухопарый старичок, расположившийся за огромным, угловатым, как отколотый от Рашморского барельефа нос Линкольна, письменным столом, жеманно поправил старомодные круглые очки, скорее всего даже без диоптрий, и пожал плечами.

– Разумеется, известно, – не без раздражения кивнул офицер – он потратил битый час в душной приемной, ожидая окна в плотном графике приемов доктора Марэлло – ведущего психоаналитика клиники Денборо, – но и вам должно быть понятно, что это далеко не шутки! Гибнут люди! Сейчас не до дурацких принципов!

– Это не дурацкие принципы, а политика клиники. Люди обращаются к нам с проблемами, которых, зачастую, стыдятся, и не без оснований. Общество порочно, мистер Саммерс. Тяжелые, темные мысли, которые раньше легко удавалось загнать глубоко в подкорку, просачиваются наружу, потому что мы стали слишком свободными… Кто-то мечтает об убийстве босса, кто-то избивает супругу, кто-то видит во снах несовершеннолетнюю соседскую дочку. Мы хотим помочь этим людям и гарантируем, что никакая информация не покинет стен моего кабинета. Но представьте на секунду, что мы вдруг начали разглашать информацию о наших клиентах, пусть даже полиции! Как вы считаете, увидим ли мы их здесь снова?
Доктор привстал и вопросительно взглянул на Саммерса. Тот хмуро молчал – ответить было нечего.

– Вот именно, – подвел черту Марелло. – Мы потеряем их всех. Или того хуже – спровоцируем на совершение поступков, от которых старались отговорить!

– Послушайте, доктор,  – Саммерс попытался собраться с мыслями (переспорить человека, который знает, как вы мыслите – та еще задачка),  – я вам уже объяснял. Мне не нужно «грязное белье», только имена… Как минимум двое ваших «пациентов» подорвали себя в центре Нью-Йорка!

Офицер активировал галофон, и в воздухе, мелко вибрируя, возникли вырезки из стерео газет с фотографиями мест терактов. Пожары, обрушенные стены домов, тела людей.

– Мы знаем, – продолжил Саммерс, наблюдая за реакцией старика на снимки, – что никто из «террористов» никогда не был замечен в антиправительственной активности. Все как один – достойные граждане и примерные сотрудники. На лицо факт психологической обработки…

– Вы намекаете, что… – Начал было профессор, багровея от возмущения.

– Нет, что вы! Вас никто не обвиняет! Но на сегодняшний день совершено семь терактов, и все что нам известно, это то, что двое из преступников посещали вашу клинику. Если в списках пациентов окажутся и остальные пятеро – это даст нам хоть какую-то зацепку.

– Прошу прощения, доктор Марэлло, – ожил внезапно галофон профессора. Офицер узнал голос симпатичной ассистентки, за разговором с которой он коротал время в приемной, – это Стейси. Я, кажется, забыла ID-карту в кабинете. Передайте, пожалуйста, охраннику, чтоб пустил меня…

– Вот же бестолковая… – Рассеяно пробормотал доктор и провел рукой по голограмме, переключаясь на связь с вестибюлем.

Саммерс, будто бы изнывая от нетерпения, принялся слоняться по кабинету от стены к стене, сам же в это время судорожно сканировал обстановку встроенным в галофон сенсором в поисках хоть какой-то информации. Надежды на успех было немного – даже упакованный в его гаджет набор боевых программ не смог бы проломить защиту компьютера Марелло меньше чем за час.

Офицер вдруг обнаружил на краю полки с древними бумажными книгами белую пластиковую карточку с изображением смазливой мордашки Стейси. Кинув осторожный взгляд на занятого спором с охранником Марелло, офицер смахнул карточку с полки и быстро сунул в карман плаща. Едва профессор оборвал связь, Саммерс вежливо распрощался, суетливо пожал руку озадаченному такой сменой настроения собеседнику и поспешил покинуть кабинет. До конца рабочего дня было еще около двух часов.



Было уже за полночь, когда Саммерс решил выбраться из убежища. Аккуратно провернув ручку, офицер отворил дверцу кладовки, где коротал время до закрытия в компании «спящего» робота-полотера. Огляделся – длинный белый коридор был пуст и нестерпимо ярок после пятичасовой «сиесты» в чулане. Клиника могла позволить себе жечь электричество даже ночью – небольшой ядерный реактор в подвале делал ее независимой от городской электросети.

Стараясь ступать бесшумно, он двинулся вперед по коридору к отделению психиатрии, где располагался кабинет профессора. Саммерс полагал, что в клинике есть ночная смена – сестры, дежурная бригада скорой, охрана, в конце концов, но вокруг было тихо, как в очень ярко освещенном стерильном склепе.

Позади щелкнул замок двери, заставив детектива подскочить и вжаться в стену. Однако следом раздалось характерное жужжание, и Саммерс позволил себе выдохнуть – робот-уборщик вышел на охоту. Похожий на скользящее по белому мрамору ведро, полотер ринулся в погоню за офицером, стирая один за одним оставленные тем следы. Саммерс улыбнулся – никаких тебе улик – и двинулся дальше. У него было достаточно времени, чтобы обдумать сложившуюся картину. По ней выходило, что доктор вполне может быть замешан в серии трагических преступлений, всколыхнувших «Большое Яблоко». Старый мизантроп, антиглобалист, повернутый на копании в чужих мозгах – ну чем не образ террориста номер «один»? Наверняка, с его уровнем оснащения и доступом к электронной начинке голов пациентов – вшить в подкорку запрещенные программы по контролю личности – плевое дело. Да старик вполне мог почувствовать себя вершителем судеб! Черт бы побрал эту всеобщую информатизацию, имплантаты, встроенные в мозг процессоры – страшно подумать, какой хаос творился на планете, пока правительство не взяло модное веяние под контроль! Кибер-террористы врывались в сознание людей, сводили с ума, провоцировали на преступления. Еще его отец застал времена, когда установить себе даже лицензионное ПО было таким же «безопасным» поступком, как пройтись ночью по Гарлему с плакатом «Я хочу научиться мочить нигеров!». Сейчас же – представить себе человека без галофона, настроенного на микрочип в мозгу, казалось чем-то немыслимым…

Саммерс попытался вспомнить свои визиты в клинику. Это было давно, года три назад. Молодой оперативник, что оказался в центре жестокой перестрелки в торговом центре. Вокруг свистели пули, невинные прохожие падали замертво, а он не смел сделать и выстрела в ответ, боясь причинить вред кому-нибудь из прохожих. В итоге, все виновные были арестованы и приговорены к казни, но на душе детектива остался болезненный шрам, который никак не хотел затягиваться. Страдая от сильного стресса, Саммерс записался на прием в Денборо. Управление оплатило лечение, беспокоясь о лучшем сотруднике, и ему таки помогли, всего за пару сеансов, только вот… Самих посещений он не помнил, совсем. Ни кто был лечащим врачом, ни о чем они беседовали – вообще ничего. И он был уверен, что сразу после курса терапии все помнил отчетливо, но, по прошествии лет, эту информацию будто стерли из мозга, и Саммерс даже не мог с уверенностью сказать, когда это случилось, три года назад, восемь, или вчера…

Как бы то ни было, детектив не собирался уходить с пустыми руками.

Как и предполагалось, карточка ассистентки подошла – замок радостно пиликнул, лизнув знакомое магнитное поле, и дверь слегка приоткрылась. Саммерс прошмыгнул в кабинет и сразу двинулся к столу. Не тратя времени на ручное взаимодействие, спустил с цепи боевые программы – цифровые тараны принялись крошить защиту ПК профессора. Борьба была долгой и насыщенной, но в итоге разработанные министерством обороны вирусы распахнули сознанию Саммерса ворота в базу данных клиники.

Офицер вбил имя первого нарушителя порядка и не удивился, обнаружив его анкету. Сверившись с базой данных, он довольно улыбнулся. На анкете был изображен молодой человек двадцати пяти лет, содержался в клинике всего неделю по причине нервных срывов, возникших после дележки квартиры с женой при разводе. Саммерс поочередно вбивал имена подозреваемых, каждый раз «вытягивая» нужную ему анкету. Все являлись посетителями Денборо. Скопировав анкеты и некоторые документы, связанные с личным делом профессора, на свой галофон, офицер уже было хотел покинуть кабинет, но одна беспокойная мысль удержала его от поспешного решения. Почему же на его память будто бы поставили ограждающий барьер? Вероятно, здесь сохранилась его анкета, где можно найти все ответы! Вот на экране уже впечатывается «Саммерс», «выдирая» из базы одну единственную анкету с данной фамилией.

– Мистер Саммерс, – из динамика, стоящего на столе, раздался насмешливый женский голос – узнали? Это я, Стейси, ассистентка,  – она издала негромкий смешок. – Я знала, что вы не отличаетесь от остальных простаков, помыкать которыми одно удовольствие. Оставить карточку на столе, выждать момент вашего прихода, вовремя позвонить... А дальше достаточно знать азы человеческой психологии, чтобы предугадать ваши действия. Кстати, не советую даже пытаться шелохнуться, на некоторое время вы парализованы – особенность одного из медленно действующих вирусов, которые  вы «подцепили» на сеансах, – он активируется, когда отключается первый, здорово, правда? Последний из них вскоре придет в фазу полной активации.

Чем сильней Саммерс сопротивлялся, тем острей ощущал вполне реальную боль от вируса, прогрызающегося через пласты автоматического щита, который внедряется каждому служащему офицеру, и проделывающего в его обороной системе новые трещины и хитрые лазейки.

– Против вас я ничего не имею, но вы забрались слишком далеко – босс начал волноваться. Марелло? Ох, я вас умоляю! Безобидный старикан, он даже не подозревает, что я умудряюсь проворачивать у него под носом. Нет, мистер Саммерс, мой наниматель – человек куда более серьезный… Впрочем, я заболталась! Прощайте… Жаль, вы не на той стороне, офицер.

Устройство щелкнуло еще раз – связь прервалась...



Саммерс стоит посреди узкой металлической лестницы, расположенной в подвале. Под лестницей – провода и кучи мусора. Впереди – реактор, обеспечивающий больницу энергией. Реактор, взрыв которого сравняет госпиталь с землей.

Шаги офицера звонким эхом разлетаются по узкому техническому коридору. Саммерс практически не контролирует себя – тело само движется вперед. Медленно. Осторожно. Словно он идет по минному полю. Шаг. Осталось чуть-чуть. Каждый блюститель закона обязан жертвовать собой. Шаг. Система защиты смягчила действие последнего вируса, захватившего тело, позволяя полицейскому с огромным трудом перехватить контроль над рукой. Шаг. Пальцы вцепились в рукоять пистолета.

Остался шаг… последний шаг.