Тихий Дон 2015. Простые истины

    Посмотрела сериал, четвёртую по счёту экранизацию романа Шолохова, Сергея Урсуляка.

    Интересно было бы фильм Сергея Герасимова с сериалом Сергея Урсуляка сравнить: сколько долей в общей продолжительности фильма приходится на действие и на пейзажи с музыкой...

    Но я слабо фильм Герасимова помню, смотрела в последний раз, когда дочка школу заканчивала и попросила меня за неё сочинение по "Тихому Дону" написать. Мне не привыкать было "писать сочинения", я подрабатывала репетиторством, а дочка заканчивала школу экстерном и собиралась в архитектурный, где все экзамены по специальности, никакой русской литературы.

    Написала за неё сочинение я при условии, что она посмотрит фильм Герасимова. О том, чтобы подлинник читать, речь не шла, не самое подходящее чтение для 15-летней девушки. Евгений Ткачук, сыгравший в новой экранизации Григория Мелехова, и фильм Герасимова не смотрел, и книгу не читал, пока не взяли на роль.

    Экранизацию Герасимова ничтоже сумняшеся я ей навязала, всё-таки в советском кино строго было насчёт натурализма. А вот когда новую экранизацию на диске покупала, продавщица сказала:

 -  Старая лучше, тут крови много...

   Снят фильм оператором Михаилом Сусловым прекрасно и музыка Юрия Красавина понравилась, не говорю уже про антураж: казаки, Дон, казачьи песни, табуны лошадей...

   Все эти красоты в сумме дали странный эффект - то ли сценаристы намудрили, то ли Шолохов, но безконечные метания Григория излишними мне показались, примерно с десятой серии я думала: а про что ж ещё четыре?

   Пришлось второй раз смотреть, чтобы разобраться. Евгений Ткачук  - актёр прекрасный, органичный, пластичный, лучше него в этом фильме только лошади, степные птицы, Дон, степи и небо над ними. Об этом и фильм: что природного казака затянули в свои жернова мировые война и революция, перемололи всё и всех, кто был ему дорог, и остался "голый человек на голой земле".

   В финальных кадрах, переплыв свою Лету, зимний Дон, повидав где-то там, за рекой, всех своих близких,  Григорий Ткачука ложится у родного порога на землю в знакомой всем православным по монашескому постригу позе, крестом раскинув руки. Камера подымается, словно отлетает душа.

   Пишут, что декорации (усадьбу Мелеховых) местные рестораторы перевезли куда-то. Жалко. Место для домов Мелеховых и Астаховых создатели фильма выбрали на диво, и эти два дома на холме над излучиной Дона -  архетипические получились.

   Додумалась, пока смотрела, что и у нас была своя "осень средневековья" - вот именно во время Первой мировой и гражданской войны. Хёйзингу давно читала, но помню, о чём его книга: контрасты увядания христианской культуры на материале позднего европейского средневековья.

   Ну вот и в экранизации Урсуляка Дом, Семья, Община и Отечество, всё с большой буквы - серия за серией разрушаются, приходят в упадок, неважно, что это не просто архаическое, традиционное общество, а христианское. Хотя в кадре как часть пейзажа присутствует церковь, перед ней происходят некоторые сцены, и один раз мы даже попадём внутрь: на венчание Дуняши, на котором забывшемуся священнику новый хозяин жизни, Мишка Кошевой, укажет на его место, дескать, венчать венчай, раз жена просит, но учить меня не смей!

   Если сравнить жизнь шумерского земледельческого семейства многотысячелетней давности, казачью начала века и современную городскую, то окажется, что казачья ближе к шумерской, чем к нашей - именно такие исторические дистанции приходят на ум.

   В экранизации крестьянский труд показан поэтично, особенно в финальном мелеховском видении: перековались уже все мечи на орала и стройно, как в песне, косят луг казаки в белом исподнем.

   Сергей Урсуляк если не читал про Беловодье, значит, угадал, сто лет - достаточный срок для того, чтобы "большое виделось на расстоянии".

   Кто-то из критиков назвал стиль фильма лубочным. Да, это современный лубок, состоящий из мириадов пикселей, а не вырезали на деревянной доске и шлёпают, раскрасив вручную. Были во время Первой мировой такие плакаты и открытки: бравый казак с пикой, а вокруг полчища врагов. Но!

   Казак-то этот отнюдь не святой Георгий, побеждающий змия и спасающий царевну - Русь! Похож он скорее на того беднягу, которого в Печорах видела я на западной стене храма  на Страшном суде между адом и раем с подписью на славянском: милостыню творил, а от грехов не отставал.

   И начинается сия история, как и положено, с грехопадения Григория в довоенно-дореволюционном раю,  а потом всё  катится и катится "красное колесо".

   Нужно сказать и о других характерах (артистах): все хорошо сыграли, и дебютанты, и матёрые профессионалы, но всё же второй по яркости образ Сергей Маковецкий создал. Потому что и Аксинью с Натальей, и Петра с Дарьей, и Ильиничну с Дуняшкой, и Степана, и Митьку Коршунова с Мишкой Кошевым и прочих героев артисты всё-таки в  реалистично-психологической манере сыграли, а у Сергея Маковецкого в чистом виде лубок.

   Он и смерть своего героя сыграл в лубочном духе, у него даже быстрей, чем у Гришки его, взлетает ввысь камера-душа,  это главный принцип лубка и народного театра: кто таков есть герой - мы узнаём из его собственных уст, - и если говорит о себе Пантелей Мелехов, что он ещё ого-го, смолоду был героем и нынче мог бы, если б не хромая нога, то так оно и есть!

   И Пётр в него, правда, усомнился перед расстрелом, как же так, вместе дитё крестили, а сейчас расстреляет его кум, так в сказках не бывает, но сказки закончились... Именно это кульминация фильма: расстрел Петра Кошевым. Были и до того лютые казни, и позже будут, но тут - поворотная точка, с которой сюжет уже под горку, к финалу катится, уходят на тот свет Мелеховы один за другим.

   Предыдущий сериал, который я целиком посмотрела, был "Раскол". От "Раскола" до "Тихого Дона" примерно 250 лет прошло. В событиях раскола казаки не главную роль играли, разве что в отдельные моменты, без них не высидели бы столько в осаде Соловки.  Так ведь и в мировой войне и революции не главную.

   Сцена, когда поют и сплетничают за рукодельем казацкия жёнки, напомнила мне похожую из "Раскола", только там в покоях царицы рукодельничают и сплетничают её ближния боярыни, эти-то за 250 лет научились и газеты читать, и в синематограф ходить. А у казачек ничего не изменилось.

   Пока не раскололись пополам небо и земля и не поскакали навстречу друг другу, как в повторяющемся сне Григория, две дружины всадников, одна с алым знаменем, а другая с трёхцветным. "В белом венчике из роз впереди Иисус Христос". Господи помилуй!

   Два родных брата на мосту, Григорий с Петром, могут понять друг друга, обняться и заплакать, но одного их них убьют, а другому без него некому станет  плакаться, чтобы облегчить душу, останется только или воевать против всего мира: "я чувствую, закрывая глаза, весь мир идёт на меня войной", - или отвоевавшись досыта, лечь на мать сыру землю и закрыть свои буйные очи.

   Аксинья с Натальей в этом архаическом мире всего лишь женщины, с ними так, как с братом, не поговоришь о "мущинских делах", их бабье дело смотреть за домом и за детишками. Аксинья погибнет, как только окончательно решит разделить со своим Гришей его нелегкую долю, а Наталья раньше, против своей бабьей доли рожать и растить детишек взбунтовавшись. И остаётся гадать, по чьим стопам Дуняша пойдёт, претерпит всё до конца, как мать, или взбунтуется и погибнет.

 
    Одно время я покупала на православных ярмарках экранизации ветхозаветных историй. "Тихий Дон" Урсуляка не хуже этих экранизаций, понятно, что работу сценаристы проделывали прямо противоположную: там присочиняли подробности к лаконическому тексту, тут вычёркивали, но в результате получилось похоже.

   Своё ощущение от этого "похоже" я могу передать цитатой из "Цыган" Пушкина:

   И всюду страсти роковые
   И от судеб защиты нет...

   Хотя Григорий Мелехов не Алеко, Евгений Ткачук играет цельный, непосредственный, народный характер, а не рефлексирующего героя вроде доктора Живаго. Уж такой красавец его Григорий, такой удалой молодец!

    Читала, что нынешним казакам фильм понравился, кричали "любо", хотя по ходу съёмок и на демонстрации делали массу замечаний. И ещё, что Евгений Ткачук ко дню рождения Шолохова поставил в Вешенской спектакль с настоящими лошадьми, про верную дружбу казака и его коня.

   У Шолохова роман про другое, про распад казавшимися вековечными устоев патриархальной жизни. Но и про красоту тоже, только у него почему-то она не спасает мир, а гибнет вместе с ним...