Обознались

         Это приключилось со мной в Сан-Хуане одним приятным августовским вечером. В то время я отдыхал там, находясь в летнем отпуске на Пуэрто-Рико. Мой давнишний друг и коллега по работе, Джонни Уэбстер, целый год так усиленно нахваливал мне прелести местных курортов, что я, в конце концов, не выдержал и сдался, решив последовать его примеру. Но если бы я знал, какой крутой поворот судьбы ожидает меня там, под лазурным небом Карибского бассейна, то, вполне вероятно, что у меня не хватило бы мужества повторить все то, что произошло в тех местах со мной, с самого начала еще раз. Короче говоря, я струсил бы скорее всего … Однако не буду забегать наперед, и начну по порядку с того самого момента, когда обстоятельства вышли из-под контроля и стали развиваться в нежелательном для меня направлении.
Первое, с чем я столкнулся на острове, это было потрясающее изобилие одиноких молодых и прекрасных девушек всех цветов и оттенков кожи, которые, как мне показалось, съехались со всех краев земли, в надежде поймать в коварные сети Амура очень привлекательных и, не менее состоятельных, молодых и не очень, мужчин. Одни из них делали это в надежде выйти замуж и создать семью, другие просто поразвлечься и покутить во всю на денежки своих околпаченных спонсоров из особ сильного пола. Первые двое суток у меня просто разбегались глаза, я не мог определиться, за кем же мне лучше приударить: за высокими длинноволосыми блондинками или отдать предпочтение темнокожим, но очень пластичным, дамам африканского происхождения? Хотя и промежуточные варианты закона наследственности Менделя, типа мулаток с близлежащих островов, тоже впечатляли своими формами и могли свести с ума кого угодно.
На третий день, наконец, я сделал свой выбор, и им оказалась молодая мулатка по имени Сильвия, лет не старше двадцати, умопомрачительная во всех отношениях, особа с острова Аруба, в которую я буквально влюбился с первого взгляда. Она напоминала мне тянущийся, с рекламного ролика, темный шоколад, слегка разбавленный белоснежным кондитерским кремом. Ее, пышущее здоровьем, смуглое девичье тело обещало райское наслаждение, призывно маня к себе. Но, несмотря на кажущуюся внешнюю доступность, девушка выстроила довольно мощные оборонительные редуты по отношению к моим попыткам затянуть ее с ходу в постель, и за неделю ухаживаний за Сильвией мне удалось продвинуться не слишком далеко. Она позволила лишь пару раз поцеловать себя в щечку, словно она была моей младшей сестренкой, и это был весь список моих достижений на любовном фронте.
Я старался изо всех сил угодить ей во всем, предупреждая ее каждое желание (по счастливой случайности мы проживали в одном и том же отеле, но на разных этажах, и могли видеться с ней каждый день). Мы посетили с Сильвией все, что предлагали нам местные гиды, более или менее интересного или любопытного на острове. Мы катались на яхте по морю, загорали на пляже, посещали эксклюзивные рестораны города с китайской, африканской, и черт знает еще какой кухней. Не было, наверное, ни одного магазина или лавки, в которые не вступала бы в Сан-Хуане наша нога. Я покупал ей дорогие наряды из лучших городских бутиков, и она благосклонно принимала все мои дары, хотя лично мне это не давало никакого преимущества в том плане, чтобы поскорее добраться к тому, о чем я грезил короткими летними ночами, оставаясь один на один с собой в своем номере.
В какой-то момент времени до меня дошло, что я могу потратить впустую еще кучу денег и усилий, но так и не добиться от девушки ничего. Мне было в пору бросить ее, но в своей умопомрачающей влюбленности я зашел слишком далеко. В один момент я понял, что уже не мыслю своей дальнейшей жизни без Сильвии и был готов на крайний вариант в наших отношениях: увезти ее домой на материк в Штаты в качестве своей законной жены. Для того, чтобы решить этот вопрос мне пришлось запустить в ход самую «тяжелую артиллерию». В тот злопамятный день я на короткое время оставил девушку в покое, и посетил самый лучший ювелирный магазин Сан-Хуана, с целью приобретения там обручального кольца с бриллиантами. То, что предложили мне там, устроило меня и по качеству и досталось по довольно сходной цене, и я, приглашая Сильвию на обед к пяти часам вечера в один из ресторанов города, расположенных непосредственно на самом побережье Карибского моря, рассчитывал сделать там свое признание в любви этой милой и очаровательной девушке и вручить, как водится, в красной бархатной коробочке свой самый драгоценный и золотой (в прямом и переносном смысле этого слова) дар.
Местечко было уютное, и мы с любимой, под хорошое винцо и изысканные блюда, наслаждались слушанием виртуозной игры гавайских гитар. Я с нетерпением поглядывал на Сильвию, пытаясь угадать ее реакцию на мое объяснение в любви, с последующим жестом неслыханной щедрости в несколько тысяч долларов. После того как мы выпили чудного, искристого и немного терпкого, виноградного вина, я заметил, как глаза девушки подернулись легким томным налетом, и тут решил я, что настало самое время действовать.     
-Сильвия, мне нужно сказать тебе одну очень важную вещь! – я внезапно сделался очень серьезным, и это не укрылось от цепкого взгляда девушки, которая, находясь рядом со мной, никогда не теряла бдительности в отношениях со мной.
-Если ты насчет вечерней прогулки на катере по морю, то давай лучше перенесем ее на завтра. После этого прекрасного обеда, я хотела бы немного побыть одна в номере, - как бы невзначай ответила она.
-Речь пойдет не о прогулке, - я весь напрягся, произнося эти слова. – От того, что я скажу, зависит наше будущее, Сильвия!
Ресницы девушки резко взметнулись вверх от удивления, она даже выпрямилась, приняв за столом гордую и царственную осанку. По всей вероятности, она подумала, что я устал бесплодно ухаживать за ней, не получая ничего взамен.
-Стив, что-то случилось!? – в ее голосе послышались нотки тревоги, но она не дала мне сказать ни слова и поспешила закончить свою мысль. – Ты очень горячий и нетерпеливый, мой малыш. А я так не могу, мне нужны гарантии, что я не стану очередным пунктиком в списке твоих побед над женщинами.
Меня бесило, когда Сильвия называла меня малышом, и это-то при том, что я был на двенадцать лет старше ее. Но в этот раз я пропустил «малыша» мимо своих ушей.
-Как ты можешь такое говорит, крошка? Разве мои глаза ни о чем тебе не говорят? – я тоже решил немного поупражняться в душевной поэзии.
-Ну, не знаю… - протянула неопределенно она, всматриваясь в меня, - за свои двадцать лет я видела немало мужчин, у которых глаза тоже горели, но только по другой причине: им не терпелось заполучить меня в любовницы. Только и всего! И мы с тобой, Стив, так мало знакомы, всего семь дней…
Она развела руками, как бы сомневаясь во мне, что распалило меня еще больше.
-Прости, Сильвия, что напоминаю тебе о своей щедрости, но разве я не пытался завоевать твое расположение ко мне несметным количеством подарков? – сказал я, тут же поняв, что лучше бы я не открывал свой рот на эту тему.
Лицо благородной девушки вспыхнуло от негодования и она даже порывисто встала на ноги, четко демонстрируя свое намерение оставить меня в гордом одиночестве.
-Я думала, что ты дарил мне подарки от чистого сердца!? А ты, оказывается, оплачивал свой будущий секс со мной! – ее слова сразили меня наповал, но у меня хватило мужества схватить ее за руку и удержать за столиком: я ведь не сказал ей самого главного!
-Сильвия, прости меня, я глупец! Я совсем не это хотел сказать тебе! – в отчаянии, не обращая внимания на окружающих, воскликнул я. – Задержись хотя бы на мгновение и ты не пожалеешь.
Она присела за стол и опустила голову, продолжая инсценировать праведное возмущение. Я протянул руку в карман своего пиджака и, параллельно продолжил свой монолог к будущей невесте.
-Я всего лишь хотел выразить свое восхищение твоей красотой. Я благодарен судьбе за эту встречу с тобой. Я не зря приехал отдыхать на Пуэрто-Рико.
Пока я «якал» с полдюжины раз, девушка пришла в себя и с какой-то дерзкой насмешкой слушала меня.
-Если это все, Стив, что ты хочешь сказать, то мне искренно жаль тебя! – она внезапно перебила меня и ее слова, словно бич кнута по лицу, ударили по моей душе. – Ты говоришь и думаешь только о себе, но тебе абсолютно наплевать на мои чувства! В таком случае нам действительно лучше расстаться.
Я был почти что окончательно убит ее трактовкой моих благородных намерений.
-Я не умею говорить, Сильвия, но прежде чем ты уйдешь, знай, что я люблю тебя! Я люблю тебя с той самой минуты, как я впервые увидел тебя. И еще: я хотел подарить тебе вот это!
Мучимый обидой и раздираемый внутренними противоречиями, я поставил на столик перед ней бархатную коробочку с заветным обручальным колечком. Сильвия удивленно посмотрела на нее, но не прикоснулась к ней ни мизинцем. Она как будто не могла все еще убедиться в том, что услышали ее прелестные и милые ушки.
-Ты любишь меня, Стив? Могу ли я верить твоим словам? И что это за коробочка стоит на столе?
-Посмотри сама, - ответил я, чувствуя, как какой-то тяжелый комок подкатил к горлу, и я с трудом сдерживался, чтобы не пустить слезу. Я вообще-то не страдал особой сентиментальностью, но в данный миг мое сердце подвело своего хозяина.
Дрожащие руки Сильвии коснулись моего подарка и раскрыли его. В лучах искусственного освещения в ресторане кольцо засияло, как бриллиант из короны английской королевы. Девушка смотрела на него, как зачарованная, боясь лишний раз пошевелиться или сказать хотя бы слово. Мне показалось, что она на время даже забыла, как дышать.
-Ты хотел подарить мне это, Стив? Но почему? – прошептала, наконец, изумленно она.
-Я хотел, чтобы стала моей невестой, а потом и женой, - как бы нехотя ответил я.
-Ты делаешь мне предложение руки и сердца!? – она задыхалась от охватившего ее бурного волнения, глядя на меня.
-Делал, - ответил я, запутываясь от смущения. – Или делаю…? Короче говоря, я сам не знаю, в каком времени мне говорить теперь о своих планах.
-И ты увезешь меня с собой в Штаты, если я стану твоей женой?
-Да, разумеется, там у меня работа, большой дом, хорошая машина, - подтвердил я.
-И я буду жить в твоем большом доме?
-Ясное дело.
Сильвия обняла меня за плечи и посмотрела с такой нежностью в мои глаза, что я был готов растаять в ее объятиях.
-Прости, милый, я не поняла тебя, Стив, и подумала совсем другое. Ты полюбил меня, а я думала, что ты просто соблазняешь меня! – сказала она и, не дав мне опомниться, так сильно и сладострастно поцеловала меня в губы, что я поплыл от счастья, и при чем неизвестно в каком направлении.
На какое-то время я выключился из реальности. Пока Сильвия примеряла кольцо и что-то там тараторила о предстоящей свадьбе, я тупо смотрел перед собой, все еще ощущая вкус ее губ на своих губах.
-Как я люблю тебя, милая! – негромко произнес я, возвращаясь к действительности. – И как я хочу быть с тобой вместе!
Девушка вдруг оторвалась от кольца и наклонилась ко мне всем своим чудным телом. Ее соблазнительная грудь, скрытая за средним по вырезу декольте, оказалась так близко, всего лишь в нескольких дюймах от моего лица. Я вдохнул носом аромат духов, струящийся от ее кожи и закрыл глаза, чтобы не сойти с ума от жуткого желания обладать ею прямо здесь и прямо сейчас.
-Стив, сегодня ночью я приду к тебе, и мы будем заниматься любовью до самого утра. Жар твоей любви растопил лед недоверия в моей душе и я хочу целиком принадлежать тебе, и только тебе одному! – прошептала она.
Я заказал еще вина и погрузился в сладкие грезы. В своих мечтах я уже обнимал Сильвию, мои губы касались ее божественно красивого тела, и всей Камасутры мало было чтобы утолить все неистовство страсти, охватившей меня. Водя глазами по сторонам, я в то же время практически ничего не видел пред собой, кроме Сильвии, которая не сводила с меня влюбленных глаз и томно вздыхала, не произнося ни слова. Моя рука находилась в ее горячей руке и со стороны мы, наверное, напоминала пару влюбленных голубков. Казалось, никто и ничто не нарушит нашей идиллии…
Но трудно быть в многочисленном обществе людей, и при этом, чтобы ты им или они не помешали тебе своим присутствием, периодически возвращая нас из райского сада на грешную землю. Так случилось и на этот раз: в ресторан вошли две белокурых девушки, возрастом примерно около тридцати, в длинных цветастых платьях, купленных где-то на материке. Одна из них была почти на голову выше своей подруги и, что мне особенно бросилось в глаза, ее длинные светлые волосы цвета спелой пшеницы, собранные в большой хвост сзади, словно у хорошей породистой лошади со Среднего Запада, восхитительно колыхались со стороны в сторону при ходьбе. Ее подруга имела на голове короткую стрижку каре, а сами ее волосы были выкрашены в яркий светлый цвет типа того, как носила сама Мэрилин Монро. И та, и другая обладали хорошими фигурками, при чем более высокая из них была попышнее формами зрелой завершенности. К тому же она была в сопровождении двух детей, мальчиков-близнецов возрастом около пяти лет, которых она пыталась приструнить, держа за руку.
Парни не на шутку расшалились и пытались бегать один за другим вокруг матери и ее подруги. По всей вероятности, молодые женщины искали место, где передохнуть от экскурсии по городу и накормить шумную детвору. Они стали оглядывать зал и довольно громко обсуждали свои дневные впечатления. Я недовольно поморщился от того, что своим присутствием они нарушали тихую гармонию вечернего ресторана, и грустно вздохнул, теша себя мыслью, что, когда ночью Сильвия придет ко мне в номер, ее любовью я компенсирую все издержки публичного общества в этот час.
«Тоже мне еще клуша с цыплятами! Эдакая каланча!», - брезгливо подумал я, уставившись презрительным взглядом на рослую блондинку. Нет, не подумайте, она была очень красива и стройна собой! Но я был влюблен в мулатку Сильвию, и другие женщины в этот миг решительно перестали существовать для меня. Я бросил прощальный взгляд на мать двоих детей (о, лучше бы я этого не делал!) и, хотел было уже повернуться к ней в пол-оборота спиной, чтобы продолжать наслаждаться общением с Сильвией, как вдруг блондинка пристально посмотрела на меня. В ее взгляде что-то внезапно резко изменилось и она как-то подозрительно не сводила с меня глаз. Мы некоторое время разглядывали друг друга, я ее – с любопытством, а она взирала на меня, как будто я был ей что-то должен в прошлой жизни. В конце концов, мне надоела ее бесцеремонность, с которой она стала указывать на меня пальцем своей подруге и говорить, по всей вероятности, обо мне что-то негативное. Ее подруга разводила плечами, с сомнением поглядывая в мой адрес.
-Странные какие-то дамы! Как будто с психушки сбежали!? Тычут в меня пальцем, словно я занял у них большую сумму денег! – возмущенно проговорил я, обращаясь к Сильвии, и соответственно поворачиваясь спиной к наглым незнакомкам.
-Ты их знаешь, Стив? – удивленно переспросила моя будущая невеста.
-Понятия не имею, - уверенно ответил я.
-Вот негодяй, а еще делает вид, что не знает меня! – буквально прокричала мне в спину высокая блондинка. Не знаю почему, но я вздрогнул от нехорошего предчувствия, ее слова были явно направлены в мой адрес.
-Глория, пойдем отсюда! Если у него нет совести, то он сделает вид, что не знает тебя! – стала увещевать ее подруга, одновременно пытаясь угомонить бегающих детей.      
Я покраснел от странного чувства вины внезапно охватившего меня, хотя реально я понимал, что вижу этих женщин впервые в жизни. Но Сильвия поймала в ракурс своего зрения, успев при этом заметить мое возрастающее смущение.
-Стив, судя по их поведению, у них есть какие-то претензии к тебе! – с тревогой в голосе шепнула мне она.
-Эти дамы, по всей вероятности, спутали меня с кем-то! – свои слова я промолвил таким уверенным тоном, что моя невеста начала успокаиваться. Для пущей убедительности я поцеловал ее нежно в губы. – Сейчас они поймут, что обознались, и все разрешится само собой, без усилий с нашей стороны.
Я повернулся к ним лицом, улыбаясь им, но девушка по имени Глория отреагировала непредсказуемо и зашагала в нашу сторону, держа руки на бедрах, как будто желала кинуться на нас в драку. Я опустил взгляд поневоле вниз и со страхом наблюдал, как ее прелестные ножки, облаченные в туфли на высоком каблуке, стремительно приближались к нам и остановились всего в нескольких ярдах от нашего столика.
-Глядите, как трогательно! Ну просто воркующие от любви голубки! – наигранно воскликнула она. – И за ручки держатся и целуются… И все это на глазах у своей законной жены! Эх, надавать бы пощечин по твоей наглой сытой физиономии!
-Девушка, вы что себе позволяете! – меня уже начинала сердить эпатажность поведения незнакомки по имени Глория.
-Какой такой законной жены?! – Сильвия от услышанного чуть не потеряла дар речи. – Молодой человек не женат, и он только что мне сделал предложение стать его женой!
-Я смотрю, Стив, ты совсем совесть потерял! – заявила Глория. – Ладно, ты бросил меня с двумя детьми в Штатах, наплевав на мою любовь к тебе. Сбежал ночью, как последний трус. Но зачем ты губишь жизнь совсем молодой девчонке!? Она же ведь только жить начинает по-настоящему!
-Глория, откуда вы знаете имя Стива? – Сильвия побледнела, как стена, обращаясь к незнакомке по имени.
-Да потому что этот ваш несостоявшийся жених и есть мой настоящий супруг. Он бросил меня полгода назад с двумя сыновьями, но я не разводилась с ним, надеясь, что он одумается и вернется, хотя бы из любви к детям, - ответила та. – Так что по закону Соединенных Штатов он по-прежнему мой законный муж!
-Это правда, Стив, что ты бросил жену с детьми? – глаза Сильвии были полны слез, когда она повернулась ко мне.
-Сильвия, я никогда не был женат. Верь мне, а не этой проходимке! – я был готов упасть перед нею на колени. В мою голову не могла вместиться мысль, кто такая эта Глория, откуда она взялась, и почему по дурацкой прихоти судьбы я должен потерять свою возлюбленную.
-Но откуда она знает твое имя, если ты видишь ее первый раз? – моя невеста с глубоким сомнением пыталась найти в моих глазах что-то, чтобы дало ей надежду на то, что все происходящее лишь нелепая случайность.
-Понятия не имею, - ответил я. – Может быть, она аферистка? Вы что себе позволяете госпожа Глория? Хватит врать и мешать нашему с Сильвией счастью! Я не знаю вас. Вы или мошенница, или сумасшедшая, или просто обознались! Если обознались, то я готов выслушать ваши извинения и давайте сейчас же прекратим наш дурацкий разговор. Мы пришли сюда с моей невестой отметить нашу помолвку, а не трепать друг другу нервы по идиотским причинам.
Я так гаркнул на нее, что она на секунду опешила и замолчала, собираясь с мыслями. Видно было невооруженным глазом, что тот, за кого она меня приняла, если она действительно обозналась, сделал ей в жизни очень больно, и ее эмоции были через край, как вода в закипевшем, на газовой плите, чайнике.
-Я не дура, Стив! И тебе на этот раз не удастся выставить меня полной идиоткой. Хватит того, что я уже вытерпела в жизни от тебя! Мало того, что ты оставил своих сыновей, Тревора и Райана, без алиментов, так ты еще и другим портишь жизнь. Ладно, предположим я могу ошибаться. Это только предположим! Но мою лучшую подругу Патрицию ты тоже видишь в первый раз?
Она ехидным тоном задала мне этот вопрос и повернулась лицом к девушке, которая сопровождала ее с детьми, поманив к столику рукой. Та, оставив детей, раскачивающейся походкой, словно фотомодель на подиуме  подошла к нашей невольной компании.
-Сейчас все выяснится и мы продолжим наш вечер, - успокоил Сильвию я, поняв, что вторую женщину я тоже вижу впервые за свою короткую тридцатидвухлетнюю жизнь.
-Ну, что, ее ты тоже не знаешь? – покачала скептически головой Глория.
-Мы с вами никогда не встречались прежде, - ответил я, мельком на всякий случай еще раз взглянув на незнакомку.
Лицо Патриции сделалось обиженным, как у ребенка, которому сказали, что его не любят, и ее губы на мгновение задрожали, как осиновый лист на ветру. Казалось, еще миг и она заплачет. Но Патриция сумела пересилить свои эмоции и окинула меня презрительным взглядом.
-Стив, как ты можешь быть таким циничным? – проговорила она. – Я же крестила твоих детей, а ты делаешь вид, что мы абсолютно незнакомы. А я ведь еще в колледже целый год была тайно влюблена в тебя, до того как ты познакомился с Глорией. Не знала, что ты такая сволочь, Стив!
-Попрошу меня не оскорблять, девушка! – слабо защищался я. «Они что сговорились, что ли все! Или это кошмарный сон? Может я вчера выпил много текилы в баре на пляже и теперь мне это только снится!? Это настоящий бред!», - подумал с ужасом я и перевел взгляд на Сильвию.
-Скажешь, что она тоже врет? – в голосе моей невесты я услышал все возрастающие нотки подозрительности ко мне. Похоже, я начинал уже терять кредит доверия у своей будущей суженой.
-Они сговорились! – в отчаянии прошептал я. – Сильвия, поверь мне! Я не знаю, зачем им это нужно, но они хотят разлучить нас.
Моя «законная жена» уловила слова, которые я произнес Сильвии почти что на ухо. Она сделала один круг вокруг нашего стола, и ее вдруг осенило, что делать дальше, чтобы убедить мою невесту в том, что она не врет.
-Ладно, я обманываю вас! Моя подруга со мной заодно! Но, милая девушка, вы верите документам? – спросила она мою спутницу.
-Каким документам? – заикаясь, проговорила та.
-Паспортам, например. Если я его жена, то, стало быть, я должна знать его имя, фамилию, место проживания в США, и в документе должна быть отметка о нашем браке, - предложила свою версию Глория.
-Да, согласна, - кивнула головой, как китайский болванчик, Сильвия.
-Так вот, милая Сильвия, я утверждаю, что этого молодого и симпатичного джентельмена зовут… - Глория сделала короткую паузу, предвидя торжество вящей справедливости, - а вы пока, молодой человек, достаньте свой паспорт и передайте его своей, возможно будущей, жене.
Я протянул уверенно паспорт Сильвии, нисколько не сомневаясь в успехе. У меня была дурная привычка всегда тягать загранпаспорт с собой, и временами я даже сердился из-за этого на себя. Но в этот раз я не пожалел, что имел при себе паспорт, иначе мне, еще чего доброго пришлось бы бежать за ним в гостиницу. «Сейчас она назовет другую фамилию, и я дам ей моим паспортом по ее наглой блондинистой мордочке!», - я вручил свой личный документ мулатке. Она с немой надеждой смотрела в мои глаза.
-Говорите, Глория! – с тяжелым вздохом произнесла она, открыв первую страницу паспорта.
-Итак, я заявляю, что молодого человека, доводящегося мне мужем зовут Стив! – протяжно сказала та.
-Это мы все уже слышали, - перебил ее я, - в Америке четыре миллиона Стивов. Говорите фамилию, черт вас подери!
-Стив Джонс! Тебя зовут Стив Джонс! – воскликнула Глория.
Лицо Сильвии сделалось бледным, да и мне самому стало плохо: она попала в точку. Похоже, наши главные проблемы были еще только впереди.
-Вы что издеваетесь, Глория? Вы ничего не путаете? Да и кто вы такая, что все знаете обо мне!? Вы случайно не агент ФБР? – в гневе я крепко схватил блондинку за руку.
-А вы не догадываетесь, мистер Джонс?! – съязвила она, пытаясь выдернуть свою руку и апеллируя к чувствам моей несчастной суженой. – Брось, дурак, мне больно. Девушка, поверьте, я настоящая миссиз Глория Джонс, жена этого мерзавца!
-Хватит врать и доводить до инфаркта мою невесту! – воскликнул я. – Иначе я задушу вас прямо здесь на месте!
-Откуда вы родом, Глория? Вы и ваш муж? – Сильвия с трудом произнесла последнее слово. – Стив, не устраивай истерику и отпусти девушку! Я хочу знать всю правду до конца.
Я в растерянности отпустил блондинку. Она тут же, без слов, полезла в свою дамскую сумочку и достала оттуда свой паспорт. Прежде чем передать его Сильвии, я просмотрел несколько страниц ее удостоверения личности: сомнений не было, предо мной была настоящая миссиз Глория Джонс! Собственными глазами я видел штамп о браке с господином Стивом Джонсом, но только я точно не был ее мужем, а она моей женой. «У меня-то в паспорте нет штампа о браке! Я же никогда не женился», - вдруг спохватился я. Это была слабая надежда, но все же надежда. Передавая документ Глории все еще своей Сильвии, я открыл свой паспорт на странице, где должны были бы быть отметки о браке, и показал это место ей.
-Смотри, любимая, видишь, у меня нет штампа. И здесь нет никаких подчисток!
-Да, действительно, нет! – оживилась она. – Если бы Стив вывел штамп, здесь остался бы след по любому.
-Странно, - Глория почесала лоб, разглядывая мой паспорт. – Стойте, да это же совсем другой паспорт! Это негодяй, чтобы замести следы перед налоговой службой и службой опеки по делам детей, сделал себе фальшивый паспорт.
-Какой еще фальшивый паспорт? Что вы несете, Глория? – изумился я. – Вы еще не устали выдумывать враки?
-Какие враки? – она с трудом сдержалась, чтобы не дать мне по физиономии. – Номер твоего паспорта НЕ 34512216, а моего мужа, ну, то есть, твой прежний паспорт был под номером ТО 87264710. Это я точно помню! Там была прописка – Чикаго, а здесь получается, что ты зарегистрирован в Детройте. А дата рождения, смотрите, та же, что и у моего Стива Джонса. Стало быть, он поменял одни данные, и оставил неизменными другие.
-Ничего я не подделывал и не менял паспортов, - взмолился я. – Сильвия, верь мне. Ты же видишь, нас зачем-то стараются обмануть!
-Что-то тут нечисто, - вздохнула Сильвия и с грустью посмотрела на Глорию. – Может быть, вы все-таки ошибаетесь, любезная миссиз Джонс?
Та еще раз пристально взглянула на меня, потом переглянулась с подружкой Патрицией, та неопределенно развела руками, мол, похож, но ты сама решай. В этот самый критический для всех нас момент раздался громкий голос сыновей миссиз Глории Джонс. Она печально взглянула в их сторону, мы с Сильвией с сочувствием покачали головами, как извиняясь за то, в чем мы не были виноваты, и казалось ситуация тут должна была разрешиться сама собой, но вдруг мы услышали громкий голос Глории:
-Стойте! Я сама себе не прощу этого потом, - произнесла она. Мы тяжело вздохнули, желая поскорее узнать, что еще придумала эта сумасбродная женщина. – Я-то ладно переживу, не первый раз, но дети так скучают за отцом. Пусть они хоть напоследок увидят тебя, Стив!
-Какие дети!? – меня чуть не хватил апоплексический удар, но Глория уже не слушала меня. Она подбежала к своим сыновьям, валявшимся в этот момент на полу ресторана в пылу детской борьбы и, взяв их за руки, подвела к нашему столику.
Пацаны выглядели испуганными и низко опустили голову.
-Мама, мы больше не будем! - пробормотали они в один  голос.
-Тревор! Райан! Я не буду в гостинице ставить вас на колени в угол! Лучше скажите мне, а то у меня что-то глазки болят, вы знаете этого дядю, который сидит с этой темнокожей тетей за одним столиком? – вопрос Глории Джонс, словно динамит, готовый разорваться в любой момент, завис в воздухе над танцполом в ресторане.
Малыши, как по команде, подняли свои белокурые задорные головы и с любопытством поглядели на меня. В моей душе творилось что-то ужасное, но в глубине души я верил, что, по крайней мере, хоть детские сердца не дадут обмануть самих себя, что я не их отец. Сильвия с тревогой смотрела то на близнецов, то прямо мне в глаза, словно ища подтверждение, не лгу ли я ей без всякого зазрения совести. Но я был тверд, как никогда, и мои глаза после пятисекундной паузы были кристально чистыми, как у невинного младенца. И тут вдруг произошло что-то, что спутало все карты!
Один из мальчуганов крикнул что есть силы:
-Папа Стив вернулся! – и бросился ко мне в объятия. Второй последовал его примеру, и через мгновение они с обеих сторон обнимали меня. Я был на пределе человеческих сил, но чтобы не оттолкнуть детские доверчивые души, очень тактично сказал им:
-Парни, мне жаль, но я не ваш папа! Вы, наверное, ошиблись?
Дети остолбенели от услышанного, и отступили от меня на шаг. Один из повернулся к матери лицом и тихо, давясь слезами, спросил ее:
-Мамочка, наш папа нашел себе другую маму? Это та тетя, что рядом с ним?
Глория бросилась утешать его.
-Райан, сынок, не плачь! Наш папа сам так решил! Я не могу насильно заставить любить его меня, и вас… - после этих слов она замолчала, давясь рыданиями.
Картина была хуже «Последнего дня Помпеи»: чужая жена, чужие дети, страдающая невеста, и я с разодранной будто на пополам душой. «Такого не пожелаешь и врагу! – с горечью в душе подумал я. – Такие чудные дети, жена – красавица! Что за каналья этот однофамилец и тезка Стив Джонс? Что ему еще нужно было? У него что совести совсем нет?!».
-Мальчики, я не ваш папа, как это не прискорбно! – проговорил вслух я. – Я просто похож на вашего отца…
-Папа, ты что нас совсем не любишь, ни капельки, ни на мизинчик? – с мольбой в голосе произнес второй мальчуган по имени Тревор.
Это был удар ниже пояса. Здесь зарыдал бы даже камень: из моего глаза выкатилась слеза, и не знаю, что было бы дальше, но в это мгновение я услышал звук падающего на пол стула. Это Сильвия, убегая из ресторана, из этого кромешного ада, перевернула его с психу на полном ходу.
-Сильвия, постой! Я сейчас тебе все объясню! – прокричал я, бросившись вслед за ней.
Мне удалось догнать ее на выходе и схватить за руку.
-Сильвия, любимая, это не моя жена, это не мои дети! – я буквально умолял ее.
В ответ последовал резкий взмах пощечины с ее стороны. На мгновение у меня потемнело в глазах. Вкус крови наполнил мой рот, Сильвия разбила мне нижнюю губу.
-За что, любимая? – в отчаянии воскликнул я.
-Стив Джонс, ты – отпетый негодяй! – сквозь слезы промолвила она. – Ты довел до слез даже собственных детей, лишь бы покувыркаться с другой женщиной в постели. Думаешь, я не видела, как ты изменился в лице, когда они узнали тебя. Я думала, ты как благородный рыцарь, как Ромео, а ты оказался пошлым и низким мерзавцем и бабником, как Дон-Жуан! Забудь меня: мое имя, мой телефон и сотри с памяти мое лицо!
Последнее, что я слышал и видел, это был шлейф длинного платья убегающей Сильвии и цокот об асфальт каблучков ее туфлей. 
*****
На меня нахлынула волна такой сильной, захлестывающей буквально все другие чувства, депрессии, что мне вдруг стало безразлично, что происходит вокруг меня. «Сильвия больше не верит мне и, похоже, из-за этого странного дьявольского недоразумения я совсем потерял ее! – печально размышлял я. – Но как-то надо продолжать жить! Не лезть же в петлю из-за такой ерунды!? Я же жил как-то и без Сильвии все эти тридцать два года! Черт побери, но мне еще предстоит в ресторане дальнейшее выяснение обстоятельств с этой сумасбродкой Глорией. Хотя в гневе она прекрасна! Это даже немного заводит меня. Тьфу ты, о чем я думаю, у меня брак не состоялся, а я о чужих женах думаю!».
Я решил дать твердый отпор Глории. В моей голове зрело столько обидных слов к ней, что мне не терпелось поскорее вступить с ней в новую словесную битву. Пусть с Сильвией у меня уже ничего и не будет, но и вступать в какие-либо отношения неизвестно с кем, я тоже не собирался. Ей, этой Глории, должно было не поздоровиться от меня.
-Папочка вернулся! – радостно в один голос закричали малыши, едва я только вошел в зал ресторана, и с лету запрыгнули на меня, повиснув на мне, словно я был рождественской елкой, служащей для украшения игрушками. И я в одно мгновение обмяк от детского тепла: все те язвительные и уничтожающие фразы, которые я приготовил для их матери, стерлись с моей памяти в неизвестном направлении.
-Райан и Тревор, милые ребятки! – взмолился я. – Ну, я честное слово не ваш папа!
Услышав старую песню в моем исполнении, мальчишки завыли белугой у меня прямо на руках. Глория нервно курила, поглядывая на нас. Я не знал, что и делать с этими чужими ребятишками.
-Не ревите, пожалуйста! Вы – славные ребята, но я не могу быть вашим отцом никак! – я попытался хоть как-то утешить их, но у меня это слабо получалось.
-Почему ты не можешь быть нашим папой, если ты и есть наш папа? – спросил тот малыш, которого его мать Глория звала Тревором. Странно, но даже я различал их, хотя пять минут назад я вовсе не знал этих ребятишек.
-Потому что ваш папа – это другой дядя! – я произнес такую глупость вслух, что даже мне самому стало стыдно за нее.
-Как это? – сквозь слезы переспросил Райан, доверчивыми глазами впялившись в мое лицо, с искренним непониманием.
-Вы просто ошиблись, ребята… - начал было говорить я, но Глория нетерпеливо перебила меня:
- Стив, ну хватит уже эту заезженную пластинку гонять по кругу! Заладил: не знаю, первый раз вижу! Ну, раз попался на горячем, имей мужество признаться. А то в сотый раз одно и тоже: «Я не я, и корова не моя!». Я готова даже простить тебе эту мулатку, дело не в ней. Думаю, за полгода она не единственная в твоем списке…
«Нахрапом тут не возьмешь! – подумал я. – Ладно, прикинусь, что я сдался, а потом при случае дам деру и ищи тогда, свищи меня!». От этой мысли я повеселел, настроение поползло вверх. Мне даже показалось, что и с Сильвией возможно не все тогда еще потеряно.
-Брайан и Тревор, папа любит вас! – брякнул я, желая прекратить рев своих новоиспеченных «сыновей», и мои слова сразу же возымели действие.
-Ур-ра! – прокричали они. – Папка, родной, мы тоже всегда любили тебя и очень скучали за тобой!
-Только одно условие: перестать реветь и слезть с меня, а то я снова уйду от вас! – я предъявил им ни больше, ни меньше, как ультиматум.
-Это два условия, вообще-то… - добавила Глория, и мне бросилось в глаза, что ее взор в мою сторону заметно смягчился. Ребята оставили меня в покое и уселись за стол, заявив, что они сильно проголодались и хотят есть.
-Корми детей, горе-папаша! – с иронией промолвила Глория, глядя на меня. – Или опять скажешь, что у тебя нет денег? Вино-то ты с любовницей пил дорогое. Или за ее счет, как обычно?
-Ладно, садитесь, - вздохнул я, решив не вступать в лишнюю словесную перепалку (тем более что эта фраза относилась к совершенно другому человеку), и отобрал у Тревора коробочку с обручальным кольцом для Сильвии, которая уже успела попасть в его детские руки. Благо, что он не успел ее открыть, а то бы мне предстояла новая серия объяснений с Глорией, от которых я порядком устал за эти последние четверть часа.
Через минуту возле нас появился официант, и моя «новая семья» назаказывала за мой счет всякой всячины. Мы молча очень плотно поели, Глория лишь изредка делала замечания Тревору и Райану. Видимо, стресс сильно повлиял на мой аппетит и я сгоряча съел, как никогда, много. Потом мы перешли к напиткам: Глория с подругой пили темное бархатное пиво, детям я взял кока-колы, а сам ограничился стаканом ананасового сока.
Патриция заметила, что я не спеша через трубочку потягиваю фруктовый сок, и локтем тихонько толкнула Глорию, чтобы она обратила на меня свое внимание. Лицо той чрезвычайно вытянулось от удивления, она даже закашлялась, захлебнувшись пивом.
-Стив, а позволь тебя спросить об одной вещи? – она обратилась ко мне.
-Да, слушаю, дорогая! – с сарказмом ответил я.
-А с каких пор это ты перешел с виски на сок? Сколько я помню тебя, ты всегда глушил очень крепкое пойло! Ты что заболел?
-Я не хочу, чтобы дети подумали, будто их отец пьяница! – я почему-то брякнул первое, что пришло мне на ум, и в глубине души был даже горд за свой очень остроумный ответ. 
Глория и Патриция странно переглянулись между собой.
-Это у него, наверное, стресс от того, что ты ему перебила весь кайф с этой красоткой! – шепнула подруга Глории, но мне было абсолютно наплевать на то, что она думает обо мне.
Мое внимание переключилось на детвору, и они радостно потащили меня плясать  в центр ресторанного зала: в это время началась развлекательная программа, и я с удовольствием стал показывать им, как Элвис Пресли вытанцевывал рок-н-ролл. Дети были в восторге от увиденного и, смеясь, скакали со мной, словно горные козлята. Я изредка наблюдал с искоса за двумя подругами, оставшимися за столом, и было заметно, что мое поведение сильно шокирует их. «Наверное, их папаша ставил семью ни во что, раз они так удивлены! – дошло наконец до меня. – Ну, что ж, это неплохо доставить людям в жизни хоть немного радости и счастья. Раз уж у меня ничего не получилось, пусть повезет малышам! Когда-то они еще увидят своего загульного папашу?».
Через некоторое время на танцполе зазвучала медленная музыка и я, извинившись перед мальчуганами, пошел к столику выпить немного сока. Едва я присел за столик, как Глория встала из-за него и, подойдя ко мне, сказала:
-Милый, ты разве не пригласишь меня на танец?
-Я!? – у меня от неожиданности, наверное, волосы дыбом встали, от подобного предложения.
-Мы так давно не танцевали с тобой, Стив! Почти пять лет, с того момента, как я родила тебе сыновей, - в ее голосе слышалась такая неприкрытая тоска и грусть, что я просто не смог отказать ей.
Я бережно обнял Глорию в танце за талию, ее руки тоже дрожали от волнения на моих плечах: я реально ощущал это. С одной стороны, мне было неловко, что я исполняю чужую партию на этом празднике жизни, а с другой стороны, мне так хорошо было рядом с этой молодой и потрясающе красивой женщиной.
-Стив, где ты пропадал столько времени? Как ты оказался в Пуэрто-Рико? – неожиданно спросила меня она.
-Я приехал в отпуск сюда, чтобы отдохнуть! Последнее время у меня было много работы, - откровенно ответил я, не видя повода, чтобы скрывать это.
-Ты работаешь, Стив? – удивлению Глории не было предела. – Ты что опять устроился охранником куда-нибудь?
-Нет, это работа умственного плана… - слабо возразил я, не желая шокировать бедную молодую женщину подробностями своего бизнеса в Детройте.
-И много ты получаешь? – все еще не веря, переспросила она.
-Пять тысяч долларов, - пожал плечами я, как бы извиняясь за то, что так много.
-Пять тысяч в месяц!? – у Глории даже руки опустились с моих плеч.
-Какое там в месяц? – воскликнул я.
-А что в год, да? – не унималась она.
-В неделю, - объяснил я.
Глория застыла на месте. Она бы так, наверное, и стояла, как соляной столб, в который превратилась жена Лота, бежавшая из Содома, но я обнял ее и закружил в танце.
-Не мешай другим танцевать! – тоном ментора заметил я. – Об остальном поговорим в гостинице. Договорились?
-Договорились! Ты или сильно изменился, Стив, или в очередной раз разводишь меня, - выдавила из себя Глория, когда, наконец, пришла в себя после моих слов, и хоть как-то смогла переварить поступившую в ее мозг информацию.
-Какой мне смысл обманывать тебя, Глория? – возразил я и ничего не услышал в ответ.
Ужин в ресторане закончился, я достал из кармана пиджака бумажник и расплатился наличными с официантом. Глория, как завороженная снова застыла на несколько секунд в позе египетской мумии, глядя на большой денежный «пресс», покоящийся в моем портмоне. Я задорно подмигнул ей и спрятал кошелек на прежнее место.
-Наш папа теперь крутой! – заявил как ни в чем не бывало Райан Тревору во всеуслышание. – А раньше он постоянно клянчил деньги у мамы!
Его высказывание сопровождалось приступом смеха, который охватил и Глорию, и меня, и ее подругу Патрицию. Воистину, устами младенца часто глаголет истина.
-Вы в какой гостинице остановились? – спросил я, переставая смеяться, Глорию.
-В «Коннектикуте», - ответила та.
-У меня отель получше, я в двойном люкс-номере в «Мельбурне». Махнем ко мне? – предложил в приступе щедрости я.
-Мы поедем с папой! – тут же заявили мальчуганы, но Глория остановила их радость следующей фразой: - Нет, мы поедем в свою гостиницу, парни. А том там у папы… - на последних словах она запнулась. Явно, что ее так и подмывало ляпнуть «что там у папы любовница!», но она сдержалась и закончила фразу так:
-Нет ваших пижам, они остались в нашем номере, а голышом я не разрешу спать вам!
-Ребята, слушаем маму, она права. Здесь такие большие комары кусают по ночам маленьких детей, так что только пижама сможет спасти вам жизнь! – я подыграл Глории, а ее сыновья проглотили сказанное мною, приняв все за чистую монету.
Вызвав такси, я усадил Глорию и Патрицию сзади по краям с обеих сторон, помогая при этом им, потому что Тревора и Райана пришлось буквально запихнуть в середину, а сам занял место впереди справа от водителя. «Вот готовая семья! И не нужно ничего, казалось бы, искать. И хотя мне наплевать по большому счету на них, все же при определенных обстоятельствах, мы могли бы стать неплохой парой! Да что там парой, квартетом, если считать Райана и Тревора!», - размышлял, ухмыляясь сам себе, по дороге в отель я.
У Глории в «Коннектикуте» был тоже довольно сносный двухкомнатный номер и я вошел в него, ведя за руки ее сыновей. Они не отходили от меня на шаг и очень вяло отреагировали на пожелание им спокойной от тети Патриции. Когда же я заявил, что мне нужно принять перед отходом ко сну душ, они изъявили желание искупаться вместе со мной. Глории стоило немалого труда отговорить их делать это в одной ванной со мной, но сорванцы настояли на том, чтобы купал их я.
-Папа не умеет купать вас! – пыталась возразить Глория, но я тихонько шепнул ей на ухо, чтобы она им уступила, иначе мы долго будем спорить с ними на эту тему.
-Что тут сложного? – ухмыльнулся я. – Не велика премудрость: намылил, потер мочалкой, и смыл! Всего-то делов…
-Но им нужно и голову помыть, - не сдавалась она.
-Но себе же я как-то сам мою, без посторонней помощи! – парировал я. – И с сыновьями тоже справлюсь.
Дети были так рады, что именно я, их отец, купаю их, что ванная то и дело наполнялась радостным смехом обоих мальчишек. Я уже позже узнал о том, что Глория в тот момент, стоя у самих дверей, подслушивала наши разговоры и удивленно пожимала плечами, не понимая причины столь резкой перемены в поведении своего супруга. Но я-то знал, что никакой перемены вовсе нет, просто тот Стив Джонс и я, как Стив Джонс, - это были два абсолютно разных человека.
После купания малыши потребовали, чтобы я прочел им сказку на ночь. Я пробовал было возразить, что у меня нет такой книжки со сказками, но они тут же выкопали из-под горы своих игрушек в дорожном чемодане то, что им было нужно, и мне пришлось играть роль Санта-Клауса до конца. Я вошел в такой раж, исполняя роль примерного папаши, что читал сказку «Белоснежка и семь гномов» по ролям, разными голосами, жестикулируя и изображая мимикой персонажи детского произведения. Пацаны не сводили с меня восхищенных глаз и боялись даже лишний раз пошевелиться.
Когда сказка закончилась, я вдруг обнаружил, что дети уже спят, не дослушав ее до конца. Заботливо укрыв их одеялом, я повернул голову по направлению к двери и увидел Глорию, стоящую у стены и прижавшуюся спиной к ней. Выглядела она чрезвычайно задумчивой: видно было, что в голове у нее не сходятся какие-то пазлы. По всей вероятности, она уже достаточно долго наблюдала за моим поведением со стороны.
-Что-то случилось, Глория? – смущенно поинтересовался я, желая избавиться от некоторого чувства неловкости, овладевшего на мгновение мною.
-Ты раньше никогда не был таким внимательным и заботливым к детям, - негромко проговорила она.
-Надо же когда-то и начинать, - я попробовал пошутить, но у меня это, откровенно говоря, слабо получилось.
-Я тебя не узнаю, Стив, ты стал каким-то другим, да еще за такой короткий срок. Может ли такое быть? Я, откровенно говоря, уже поставила на тебе крест, - вздохнула она, всматриваясь мне в глаза.
«Какие красивые у нее голубые глаза!», - восхищенно подумал я, а вслух сказал:
-А может быть это и не я?
-А кто же тогда?
-Ну, другой Стив Джонс… - замялся я, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации.
-Какой еще другой Стив Джонс? – удивилась она. – Ладно, хватит болтать, пошли спать, а то мы первый день в Сан-Хуане, устали после перелета из Чикаго.
-Как спать? – тут до меня дошло, что я забыл, играясь с детьми, о самом главном, что мне придется делить супружеское ложе с их мамашей. – А мы что будем спать вместе?
-Естественно, мы же муж и жена с тобой! Или ты собрался спать на полу? – она удивленно поглядела на меня.
-А может я лучше того… - начал мямлить я.
-Что того? – переспросила, теряя терпение, Глория.
-Ну, поеду к себе в гостиницу, а потом утром вернусь к вам. Там все-таки номер оплачен, - я пытался выкрутиться в этой нелегкой ситуации, но ответом мне был кулак Глории, сунутый мне под нос:
-Еще чего! Не делай из меня круглую дуру, чтобы ты нырнул в постельку со своей мулаточкой. Я-то знаю, как ты умеешь уговаривать женщин. Вряд ли она сможет устоять перед твоими посулами! Никаких других отелей, марш спать за мной!
Я тяжело вздохнул и, повинуясь, пошел в другую комнату, успокаивая себя тем, что утром я удеру от этой Глории, как только представится первая возможность для этого. Я нырнул под одеяло без лишних разговоров и, лежа, размышлял о превратностях судьбы, пока Глория принимала душ. Затем она, вернувшись в комнату, уселась перед трюмо и занялась удалением с лица дневного макияжа, а я внимательно наблюдал за ней. Это было удивительное чувство, потому что до Сильвии я вообще никому из женщин не делал предложений выйти за меня замуж, а до Глории не оказывался ни с одной из женщин, как с собственной женой в постели, пусть даже и в шутку.
Дойдя до волос, Глория распустила свой хвост, избавившись от заколки, и волосы золотистым дождем рассыпались по ее спине. Это было зрелище для настоящих эстетов! Я с удовлетворением отметил длину и изящество ее волос. Через некоторое время она сбросила со своих плеч халат, и мне посчастливилось увидеть в отображении трюмо ее пышный бюст размером примерно на границе между третьим и четвертым. Область груди у девушки была молочного цвета с зелеными прожилками вен, пронизывающих ее, и большими сосками темно-коричневого цвета. «О, небо! От лицезрения таких картин можно сойти с ума. За что мне одновременно и счастье, и мука?», - взмолился я, но как оказалось, это было только начало испытания.
-Стив! – она тихо позвала меня по имени.
-Что дорогая? – стараясь побороть крайнее волнение, охватившее меня, с трудом проговорил я.
-Я тебе по-прежнему нравлюсь? – спросила она, поворачиваясь своей самой обворожительной частью тела, ко мне лицом. – Только честно… Я понимаю, что не могу удержать тебя силой, но посмотри на эту красоту, она ведь по праву принадлежит тебе. Если в твоем сердце есть еще хоть капелька симпатии, оставайся со мной. Не уходи! Не оставляй на произвол судьбы меня и наших детей!
Я был вынужден, прежде чем дать ответ бедной девушке, отвернуться в сторону, иначе бы я сделал то, о чем бы потом горько раскаивался. В жизни я придерживался одного принципа: не спать с девушками, которых я не любил.
-Глория, ты прекрасна! – я прохрипел в подушку, пытаясь побороть искушение. – Но за время нашей вынужденной разлуки я немного отвык от тебя. Мне нужно время, чтобы старые связи восстановились. Поэтому я прошу, потерпи немного, дорогая!
-Я понимаю тебя и ни на чем не настаиваю, - согласилась со мной она и потушила в спальной свет.
В темноте я услышал шуршание свежих гостиничных простыней, это Глория нырнула в постель, укрываясь одеялом. Мы лежали некоторое время молча и напряженно сопели в две дырочки.
-Стив, а ты действительно любишь ту девушку, с которой мы тебя застали в ресторане? – вопрос Глории застал меня врасплох.
-Да, нет же, милая, просто мне не с кем было пообщаться, - ответил я, понимая, что не могу ей, как своей жене, открыть всей правды о наших отношениях.
-Почему же она тогда сказала, что ты сделал ей предложение стать женой? Ты же женат на мне? Ты же не магометанин…
-Я просто пошутил с Сильвией, а она восприняла все за чистую монету! – хихикнул я. – К тому же по документам я холост…
Реакцией Глории на мою бестактность было прикосновение ее острых ногтей, безжалостно впившихся в мой бок.
-Смотри, чтобы я у тебя не отобрала в один прекрасный день и этот документ, - заявила она, произнося слова с шипением в мой адрес.
-Любимая, я пошутил, я больше не буду! – испуганно воскликнул я. – Давай лучше спать, что ли?
*****
Едва только рассвело я тут же проснулся, разбуженный первым лучом ласкового солнца на Карибах. Глория спала, как убитая и не шелохнулась ни разу, пока я быстро одевался, чтобы дать драпака не только из этого отеля, но и из ее судьбы. Послав ей на прощанье воздушный поцелуй, я решил не заходить к ее сыновьям, боясь, как бы они не проснулись невзначай от какого-нибудь постороннего звука. «Прощай, Глория Джонс! Вчера это был лишь волшебный сон, - с грустью подумал я. – Жаль только твоих мальчуганов-сыновей! Чудесные ребята! Я охотно усыновил бы их, но, надеюсь, их папочка рано или поздно вернется в семью, и тогда finitа la comedia!».
Мой план состоял в том, чтобы быстро мотнуться на такси в местный аэропорт, взять там билет на ближайший рейс до Штатов, и исчезнуть на бескрайних просторах Северной Америки. Все шло гладко до самого аэропорта и я, оказавшись у одной из авиакасс, с облегчением вздохнул, когда девушка, обслуживающая пассажиров и продающая билеты, сказала мне, что ближайший рейс до Америки на Майами ровно через два часа.
-Замечательно! – воскликнул я, радостно потирая руки. – Это именно то, что мне нужно. Я еще успею вернуться в гостиницу, спокойно и не спеша собраться, и улететь на родину. Тогда мне один билет первого класса до Майами!
С этими словами я протянул девушке две сотенных долларовых бумажки и она ловкими тонкими пальцами на лету подхватила их.
-Давайте ваш паспорт и через минуту я выдам вам билет! – как ни в чем не бывало проговорила мне она, уже пробивая билет через компьютер.
-Ах, да, паспорт! – спохватился я. – Вот я растяпа!
Я полез правой рукой во внутренний карман моего пиджака, туда где обычно я хранил его, но здесь меня поджидала неудача: документа на месте почему-то не было. «Видно, я его переложил в другой карман! – подумал я и залез левой рукой в другой внутренний карман. – Не мудрено было в горячке при выяснении обстоятельств засунуть его куда попало». Странно, но и там его не было…
Тут у меня в душе началась настоящая паника. Я лихорадочно одним за одним выворачивал карманы, но паспорт так и не находился.
-Какие-то проблемы? – спросила девушка, глядя с сочувствием на мое бледное от ужаса лицо.
-Паспорт… - пробормотал я, хватаясь за сердце.
-Что паспорт? – уточнила она.
-По всей вероятности я переложил паспорт в гостинице в другой костюм, - сделал предположение я.
-Сожалею, но без паспорта я не могу вам выдать билет. Вернитесь в отель, найдите паспорт и до отлета вы еще успеете купить билет на самолет, если все будет нормально, - девушка развела руками, как бы извиняясь за формальности.
-Да, разумеется, - согласился я. – Мне все равно нужно найти документ, иначе я не попаду на самолет при таможенном контроле.
Возвращаясь на такси в отель, я не находил себе места в машине. «Ну, как я мог выронить паспорт в номере у Глории!? Там в аэропорту я назвал себя растяпой, но это, честно говоря, очень слабо сказано. Не растяпа, а лох, полный лузер! Так засыпаться на мелочи». Всю дорогу я молил судьбу, чтобы Глория с детьми еще не успела проснуться, и я мог быстро и, главное, тихо найти документ и удачно улизнуть из «Коннектикута» с дубля номер два. Возле самой гостиницы я купил букет свежих фиалок, чтобы обеспечить себе алиби на случай провала операции.
В номере было тихо, я бесшумно, как индеец из племени могикан, вошел в него, и, положив букет цветов на прикроватную тумбочку рядом с Глорией, плавно опустился на четвереньки. Тщательные поиски паспорта не дали никаких положительных результатов и я, на мгновение забывшись о существовании рядом своей псевдо-супруги, в отчаянии воскликнул так громко, что помимо воли разбудил ее:
-Каррамба! Где же этот чертов паспорт?
Когда я встал с колен, то, первое что я увидел, были сонные глаза Глории, с удивлением таращащиеся на меня.
-Стив, почему ты ползаешь? Ты что-то потерял? – спросила она.
-Детка, я обнаружил пропажу своего паспорта! – с горечью ответил ей я.
-Этого что ли? – переспросила она, доставая из тумбочки заветную бумажку в толстой обложке.
-Да, а как он попал к тебе? – удивился я.
-Ночью я встала в туалет и мне вдруг пришла в голову мысль, что ты можешь утром сбежать из гостиницы, и я спрятала на всякий случай твой паспорт. Без него ты не смог бы улететь из Пуэрто-Рико! Прости, что я лазила у тебя по карманам, но я не взяла ни доллара у тебя, а только документы. Ты и раньше проделывал такие штуки, так что не обессудь… Кстати, а что это ты в одежде? Ты что и впрямь хотел удрать от нас?
Глория подозрительно взглянула на меня.
-Что ты, милая, я за цветами ходил тебе! А параллельно решил поискать и паспорт, пока ты спишь. Вот же цветы! - я указал на тумбочку, на которой лежали рассыпанные моей небрежною рукой фиалки.
-Интересно… - она от удивления не знала, что и сказать. – Ты никогда раньше не дарил мне цветы. То есть дарил, но еще до свадьбы! Что с тобой происходит, Стив?
-Я стараюсь измениться в лучшую сторону, - пожал плечами я, - разве это плохо?
Пока Глория размышляла, какой ответ дать на мой вопрос, в комнату вбежали Райан с Тревором и бросились ко мне, увидев меня в верхней одежде.
-Папа, ты что уходишь от нас? – Райан с тревогой в голосе спросил у меня.
-С чего ты решил, Райан? – вопросом на вопрос ответил ему я, пряча паспорт в карман. – Просто ходил на улицу, чтобы купить маме цветы. «Побег из Сан-Хуана на сегодня откладывается, - подумалось мне, - успею еще завтра сбежать, а сегодня пусть детишки порадуются жизни со мной, их лже-папашей!».
Через полчаса мы всей семьей спустились к завтраку. Утренний прием пищи прошел без особых приключений, и после него мы отправились с мальчиками в дельфинарий, где провели целых четыре часа. К обеду мы возвращались в отель, уставшие немного от шумной аудитории аква-парка и наполненные положительными эмоциями. Отобедав, мы поднялись снова в номер (это было время полуденного зноя) и Глория отправила детей спать.
-Пойдем поваляемся часок-другой, Стив! – предложила мне она, закрывая комнату, в которой отдыхали Тревор и Райан.
-Мне бы надо в свой отель съездить, сдать свой номер и забрать личные вещи, - смущаясь, проговорил я, - в другой раз поваляемся. Хорошо?
-Я с тобой, Стив! – спохватилась Глория, боясь, по-видимому, оставлять меня одного без присмотра.
-Это лишнее, Глория! – возразил я. – Через час примерно я вернусь назад в наш отель. Я не обману тебя! Для того, чтобы убедить тебя в этом я даже свои документы оставлю здесь.
Вероятно, последние слова убедили ее в искренности моих слов и она, взяв меня за руку, похлопала другой по плечу.
-Да, лучше ты иди один. Меня ведь там никто не знает! Пойдут сплетни, разные слухи.
-Я рад, что ты понимаешь меня, - в ответ я изобразил на лице некое подобие улыбки.
В «Мельбурне» я оказался ровно через семнадцать минут и едва я только переступил порог отеля, портье бросился ко мне навстречу.
-Ну, слава Богу, мистер Джонс, а то мы уже хотели в полицию подавать о вас, как о пропавшем постояльце, - он был так рад, как будто я был его ближайшим родственником.
-Я встретил земляка и заночевал в другом отеле, - соврал на ходу я. – Сегодня я уезжаю срочно домой по очень важным делам, поэтому мне нужно собрать вещи и оставить вашу гостиницу.
-Очень жаль, вы были таким замечательным и непривередливым, я бы даже сказал, беспроблемным клиентом, - с грустью добавил парень.
-Мне тоже очень понравилось у вас. Спасибо за великолепный сервис! – растрогался я и протянул портье двадцатидолларовую купюру.
-Огромное спасибо, мистер Джонс, и очень жаль, что вы так скоропалительно уезжаете! Да, кстати, чуть не забыл: вам оставлено письмо от мисс Сильвии Лайонель из четыреста семнадцатого номера! Вот оно, - с этими словами он протянул мне простой почтовый конверт без марки.
«Сильвия, наверное, решила попрощаться со мной официально», - с грустью подумал я, распечатав его только в своем номере, и сел на диван, чтобы прочесть письмо. У нее был очень красивый почерк и я легко осилил его, бегло читая строку за строкой.
Привет, Стив!
Слава техническому прогрессу за то, что есть интернет! Но прежде чем перейти к сути дела, я хочу извиниться перед тобой за то, что так незаслуженно обидела тебя недоверием. Теперь, спустя сутки, я поняла, что ты действительно любишь меня. Прости меня за все оскорбительные слова, сказанные в твой адрес, и за ту пощечину на пороге ресторана, в котором мы тогда обедали с тобой.
Теперь об интернете. У меня в полиции работает один хороший знакомый и я через наш отель срочно связалась с ним. Он пробил тебя по базе данных Интерпола и оказалось, что ты не врал мне насчет этой Глории Джонс. Она действительно живет в Чикаго и замужем за твоим однофамильцем и тезкой одновременно. Парень совершил мелкую кражу и ударился в бега от правосудия. А ты живешь в Детройте и у тебя неплохой бизнес по строительной части.
Если ты по-прежнему любишь меня, и готов помириться со мной, то я буду ждать тебя сегодня в своем номере до четырех часов дня. Стив, любимый, я хочу стать твоей женой! Целую.
Твоя Сильвия.
Я отложил конверт в сторону и задумался. Целый ураган чувств, которые казалось уже умерли в моей душе навсегда, ожил в одно мгновение и требовал своего удовлетворения. «Боже мой, как хорошо, что все в конечном итоге так хорошо обернулось! Я люблю мою шоколадную малышку и она сегодня же вознаградит меня своей пламенной тропической любовью. Теперь нужно все тщательно продумать, чтобы не было таких проколов, как в ресторане с Глорией. Я поднимусь к Сильвии, мы объяснимся с ней и вместе постараемся сделать так, чтобы избежать лишних проблем. Лучше всего будет, если мы, как минимум, сменим отель, а как максимум, либо переберемся на любой другой остров Карибского региона, либо в срочном порядке улетим в Штаты», - напряженно размышлял я перед тем, как подняться к Сильвии.
-Лишь бы она была в номере и никуда не ушла надолго! – сказал вслух сам себе я, поднимаясь на ноги и покидая свой номер.
Каждый шаг, который я проделывал для встречи с юной мулаткой, казался длиннее на несколько футов, чем обычно. Сердце отчаянно вибрировало, перерабатывая изрядные порции адреналина, который в эти критические минуты производил мой организм по причине влюбленности моей души. Дойдя до двери, я остановился и на секунду затаил дыхание, чтобы услышать какие-нибудь звуки из ее номера. Но было так пронзительно тихо, что я уже был больше не в силах тянуть эту тягостную разлуку с девушкой и резко забарабанил по двери. Через пару мгновений послышались шаги: каблуки женских туфель торопливо вымеряли путь до двери. Она распахнулась и я увидел перед собой мою любимую Сильвию. Ее грустное лицо просто полностью покорило меня! Страдания придавали юной мулатке дополнительные штрихи к ее внешней привлекательности.
-Стив! Ты пришел! – воскликнула на весь коридор она и бросилась мне на шею.
Не знаю, как это получилось, я ведь не планировал этого вообще, но я с ходу выдал Сильвии такой умопомрачительный поцелуй, что девушка просто обмякла и мне даже показалось, что с ней в этот момент можно было делать что угодно. Но я так был рад нашей встрече, что совершенно не думал об этом, чтобы воспользоваться ее доступностью.
-Как мне тебя не хватало за эти сутки, моя девочка! – я не мог насмотреться на Сильвию.
Взгляд мулатки неожиданно изменился и она слегка отстранилась от моих объятий.
-Где же ты ночевал, Стив? – сурово спросила меня она.
-Я был в «Коннектикуте», - ответил я, пытаясь снова обнять ее, но она опять увернулась от меня. – Сильвия, любимая, ну что такое? Ты не рада мне!?
-Ты был с этой Глорией? – мулатка, казалось, глазами хотела просверлить во мне дыру.
-Я был с ее семьей. После того как ты дала мне пощечину и обозвала распутником, я вернулся в зал и детишки Глории повисли на мне и устроили истерику. Мне поневоле пришлось признать их якобы своими и я поехал с ними в их гостиницу. Вечером мне, естественно, пришлось лечь спать с их мамашей. Там не было другой кровати! Ну, не спать же мне на полу, Сильвия! – я уже начинал сам сердиться на ревнивое юное создание, которое продолжало мне действовать на нервы вместо того, чтобы выдать мне хоть какую-нибудь компенсацию за понесенные мною страдания.
-И как она в постели? – лицо Сильвии побледнело, когда она задала этот вопрос.
-Кто!? – я чуть не заорал от обиды, что она по-прежнему не доверяла мне.
-Твоя Глория, кто же еще? Как она, как женщина? Удовлетворила тебя? Дала тебе то, что ты не мог получить от меня? – вопросы интимного плана посыпались с уст девушки со скоростью палящего по врагам пулемета.
-У меня с ней ничего не было, просто мы спали с ней на соседних кроватях, - пытался заверить ее я.
-Разве может такое быть? Она очень красивая и привлекательная девушка, хотя и старше меня лет на десять, - возразила Сильвия.
-Я не спорю, Глория очень симпатичная молодая женщина, но ты лучше и к тому же я люблю тебя, Сильвия! Хоть раз в жизни поверь мне, что в эту ночь у меня ничего не было с Глорией, - я вскочил даже на ноги, не зная, как еще убедить девушку.
-Правда!? – доверчиво, как ребенок, неожиданно спросила она, желая убедиться в правдивости моих слов.
-Ну, конечно, Сильвия… - я хотел было обнять ее, но в этот момент дверь в ее номер отворилась и я, обернувшись, увидел Глорию, стоящую на пороге.
-Глория!? – я был изумлен ее внезапным появлением в номере у Сильвии. Чего чего, а этого я совершенно не ожидал увидеть. Выглядела она потрясающе в этот момент: было такое ощущение, что она специально разрядилась так, чтобы уничтожить свою соперницу. На ней было алого цвета короткое платье с глубоким декольте, а стройные ее ножки были облачены в ажурные с причудливой расцветкой колготы. Ее внешний вид мог вскружить голову любому олигарху. Я перевел взгляд на Сильвию, та была просто в шоке и готова была задушить свою соперницу собственными руками, лишь бы навсегда избавиться от нее.
-Опять вы? – удивленно спросила она. – Как вы нас нашли? Хотя впрочем все абсолютно бесполезно для вас, Глория. На этот раз вы опоздали: Стив любит меня и будет со мной!
-Не знаю, о чем вы тут разговаривали друг другом, я слышала лишь последнюю фразу. Вернее, ваш вопрос, как мы провели ночь в гостинице, - Глория говорила к Сильвии, на какое-то время полностью игнорируя мое присутствие в номере.
-Ну, и что? – спросила скептически мулатка, скривив при этом презрительную мину.
-Стив обманул вас, - твердо заявила Глория.
-В чем?
-Он сказал неправду, что между нами ничего не было этой ночью, - безбожно врала моя «благоверная». – Мы полночи занимались со Стивом любовью!
-Глория, ну что ты говоришь!? – воскликнул в отчаянии я.
-Это правда, Стив? – Сильвия со злости подскочила ко мне и рванула меня за пиджак что есть силы. Ее глаза пылали от гнева, казалось, она взорвется изнутри.
-Глория пытается опять разлучить нас. Не верь ей! Разве ты не видишь, она блефует! – я старался изо всех сил оправдаться перед любимой, но веры в то, что все благополучно закончится для меня, честно говоря, было мало.
-Стив, мне очень хочется верить тебе, но я не знаю, как заставить себя верить тебе, - отреагировала на мое высказывание Сильвия.
-Но то, что сказала Глория, это только слова! – с поспешностью возразил я. – Пусть предъявит доказательства. Как она докажет, что у меня что-то было с ней! Спроси у нее.
-Действительно, Глория, как вы докажете, что Стив был с вами сегодня ночью? – Сильвия приступила к ней с кулаками.
-Вы хотите доказательства, Сильвия!? – с усмешкой переспросила та. – Вы их получите! Смотрите, пожалуйста!
Она развязала на шее тонкий шелковый платочек и показала на яркое пятно такого оттенка цвета, которое обычно остается после страстных поцелуев, в простонародье именуемых «засосами». Сильвия сначала не поняла, что демонстрирует ей Глория, но потом ее начала осенять догадка.
-Это что следы от поцелуев? – уточнила она.
-И при чем свежие, - снова ухмыльнулась блондинка.
-Как же такое может быть, Глория? – Сильвия взялась в отчаянии за голову.
-Ну, не сама же я их наставила себе? Это работа Стива! Хотя он может сказать, что это я наставила на улице по дороге в вашу гостиницу, попросив первого встречного наставить мне этих штук. Более интимные места я не буду показывать, чтобы не травмировать вашу психику! – своей искусной ложью Глория стирала соперницу в порошок.
Сильвия зарыдала от душевной боли, охватившей ее. Я не в силах ничего сказать в свое оправдание бросился к ней, чтобы утешить ее. Но едва я прикоснулся к ней, как она отскочила от меня, словно ее ударило током.
-Стив, убери от меня руки! Ты такая двуличная гадина! Я не хочу видеть тебя. Возвращайся к своей жене, если она примет тебя после того, как ты убежал к молоденькой девушке тайком от нее, - произнесла она.
-Приму, девушка, не сомневайтесь! Куда же я без него? Да и дети ждут своего любимого папашку. Пойдем уже, Стив, хватит мучить девчонку своей ложью! – она взяла меня под локоть и повела к двери. – Тебе нужно забрать вещи из твоего номера!
Я вздрогнул от боли, потому что Сильвия запустила мне в спину своей туфлей. Удар пришелся прямо каблуком по моей левой лопатке. Я заплакал от боли и унижения, но это был еще не конец: со стороны Глории последовал, что называется, контрольный выстрел в голову.
-И как у тебя, Стив, после пяти раз еще есть силы и желание затащить в койку эту несчастную? – она задала этот вопрос нарочито громко, чтобы окончательно добить юную мулатку и отрезать всякий к отступлению.
-Я ненавижу тебя, Стив! Будь ты проклят! – раздался дикий женский крик из четыреста семнадцатого номера, когда мы были с Глорией уже в гостиничном коридоре. Она вела меня как послушного бычка в мой номер, чтобы я под ее контролем собрал свои вещи. Я пришел в себя только после того, как Глория закрыла за собой дверь и мы остались с ней наедине.
-Зачем ты устроила весь этот цирк? – тихо спросил я, устало посмотрев в ее, насмехающиеся надо мной, глаза.
-Стив, а я ведь поверила тебе вчера. Ты был так заботлив по отношению к детям, играл с ними, уложил их спать. И я клюнула на эту удочку! Меня даже не насторожил тот факт, что ты игнорировал меня, как женщину. Я была зла на тебя, хотя и оттаяла за вечер немного душой. Ты не напился в стельку, не приставал ко мне, требуя секса. И я решила, что с этим спешить не стоит. Но я на всякий случай все же припрятала паспорт, чтобы ты не сбежал утром. Своими цветами ты чуть не покорил мое сердце. А ты оказывается маскировал свои намерения, чтобы сбежать со своей соплячкой-мулаткой! И кто же из нас больший циркач? Я в глаза тебе задала вопрос: я для тебя что-нибудь значу или нет? Ты мог бы честно сказать, что не собираешься жить с семьей, чем нагло и бессовестно обманывать меня. Жаль, что твоя Сильвия уже точно не примет тебе назад! Я просто не знаю, что делать. Я все равно люблю тебя по-прежнему, даже такого морального урода, как ты, Стив! Но подумай, если у тебя еще есть хоть чем-нибудь думать, что будет с нашими сыновьями, если ты, дав им надежду, опять наплюешь на них и растопчешь их чувства.
Страстный обличающий монолог Глории вселил в меня чувство стыда за собственное поведение. Да, и вообще я чувствовал себя посаженным на вилы с двумя рожками: с одной стороны, я был ужасно зол на нее из-за того, что она снова разбила мои отношения с Сильвией; а с другой стороны, я был виноват перед ней, как своей женой, хотя это был полный вздор, потому что она не была мне женой ни реально, ни виртуально. «Ну, как объяснить этой безмозглой кукле, что я не ее Стив Джонс!? – думал я, ежесекундно тяжело вздыхая. – Ее сынишки очень нравятся и мне самому. Но что будет, если их реальный папаша появится на их горизонте. Для детей это будет настоящая трагедия! Еще похуже нынешнего вранья! Что же делать мне: бежать при первой возможности, или подождать пока мы не вернемся в Штаты? Паспорта, судя по всему, мне не видеть, пока моя нога не ступит на американскую землю. Ладно, с Сильвией наверняка покончено и поставим на этой теме жирную точку. Ее душа итак изранена, и сама она наговорила мне таких гадостей, хотя я не виноват ни в чем перед ней. Не хочу больше любить юную психопатку! Проклятия она мне посылает в спину, гляди какая фифа!».
-Глория, давай начнем все сначала? – неожиданно предложил ей я.
-Что? – удивилась она. – Как это сначала?
-С самого начала. Представь, что мы незнакомы с тобой. Детей не трогай, на них это не распространяется. Я постараюсь для них быть внимательным и заботливым отцом. А что касается нас, то ничего не было между нами. Не было никакой Сильвии, и никаких других женщин. Только ты и только я! Мы только встретились с тобой и нет никаких отношений между нами, - объяснил с жаром я.
-Это что новый вариант развода? – усомнилась она. – И ты хочешь чтобы я поверила тебе в очередной раз? Ты столько уже обманывал меня, Стив! Может хватит?
-Тебя не поймешь, Глория! Ты хочешь, чтобы я остался или чтобы я ушел навсегда? – я задал ей поистине риторический вопрос.
Она сосредоточенно размышляла, поверить мне или нет еще раз.
-А то я сам уже ничего не пойму, что мне дальше делать. Ты определись раз и навсегда! – осторожно добавил я.
-И ты не сбежишь снова через короткое время? – она испытывающе посмотрела на меня.
-Бежать я никуда не буду. Если что-то не будет устраивать меня по разным причинам, я честно скажу тебе об этом. И если это будет непреодолимо, я уйду, по крайней мере, по-мужски, а не как подлый трус! Но сам я не буду поступать так, что вынудить тебя выгнать меня из дому, - пообещал я.
-То есть, Стив?
-Я не буду пьянствовать, пропадать из дома и не стану волочиться ни за одной женщиной, - пояснил я, живо жестикулируя руками.
-Я попробую поверить тебе, Стив, еще раз! – она с глубоким сомнением покачала головой.
И тут в этот миг я увидел на столе конверт с письмом от Сильвии. Действовать нужно было решительно и нестандартно, иначе последствия от того, если Глория прочтет это письмо, предугадать по степени и масштабам разрушительности трудно будет представить вообще. Я сделал резкий шаг к ней и, схватив неожиданно за плечи, развернул ее спиной к столу, на котором покоился «огнеопасный» листок бумаги. Глория как-то испуганно закрыла лицо руками и попыталась вырваться от меня.
-Не смей поднимать на меня руку, Стив! Если ты настоящий мужчина или, по крайней мере, себя им считаешь, - воскликнула она.
-Ты что подумала, что я стану тебя бить!? – я даже рассмеялся от неожиданности, на мгновение забыв о злосчастном письме.
-А то раньше ты меня не бил, когда бывал пьян? – язвительно перекривила меня она. – Бил так, как будто я тебе мужик. Не раз приходилось летать с одного конца комнаты в другой! Хорошо хоть дети этого не видели. Это было бы для них настоящей трагедией! Любящий папаша избивает до полусмерти их мамочку. Ты что уже забыл все за полгода?
-Честно говоря, не припоминаю… - пожал плечами я. – Но сейчас то я трезвый, а трезвый я не дерусь, мне кажется.
-Не дерешься, и то верно, - согласилась она.
-А за прошлое прости: я больше не буду этого делать, Глория! – я сказал это так убедительно, что у девушки даже слезы навернулись на глаза.
-Ладно, кто старое помянет, тот адмирал Нельсон! – добавила она. – Нет, определенно, ты не такой, как раньше…
-Вот и отлично. А сейчас мне нужно собрать вещи, - улыбнулся я и незаметным движением спрятал письмо от Сильвии в карман.
Я стал собирать вещи, а Глория с удивлением наблюдала за этой процедурой.
-Что-то не так? – я улыбнулся ей, пытаясь понять, что творится в ее голове.
-Такое ощущение, что за шесть месяцев твоего отсутствия, ты слетал на Марс и вернулся оттуда совершенно другим человеком. Не может так ни один человек в мире искусно притворяться и абсолютно во всем. Ты никогда не покупал и не носил таких вещей! У тебя появился вкус и, признаться, я немало удивлена этим фактом.
-Это только начало. Но почему это удивляет тебя? Ведь мы же договорились, что начинаем с полного нуля в наших отношениях. Я собрал все, и мы можем покинуть этот отель. Пойдем, дорогая! – я, наклонившись, поцеловал руку Глории. Она взяла меня под руку и мы вышли из номера.
-Слава Богу, за то, что человек все-таки меняться к лучшему, если захочет, - негромко, оглядываясь назад, сказала она.
Портье, увидев меня под ручку с Глорией, застыл в немом изумлении. Моя спутница, наблюдая его изумление, шепнула мне на ухо:
-Похоже, я произвела на него впечатление, Стив! Парень не отводит от меня своих глаз.
Но кому как не мне было знать истинную причину его изумления: он ведь привык видеть меня в компании мисс Сильвия Лайонель! А здесь у него прямо на глазах произошла полная смена почетного караула: вместо темнокожей брюнетки появилась потрясающая высокая блондинка. Он так и не смог оторвать своего взгляда вслед нам. И даже когда дверь гостиницы затворилась за нами, он еще долго тупо смотрел на нее.
-Или у меня что-то со зрением, или надо менять работу! – поделился впечатлениями он с мимо проходящим молодым курьером.
-Тебе виднее, - равнодушно ответил тот и пошел дальше по своим поручениям.
*****
Оставшиеся две недели моего отпуска на Пуэрто-Рико, проведенные совместно с семейством Глории Джонс, пролетели как один день. И если поначалу я еще хотел сбежать от них, то чем больше я находился с ними, тем реже эта мысль приходила ко мне в голову. Сама Глория очень настороженно наблюдала за мной: мой ход влево в гостинице «Мельбурн» с мулаткой Сильвией показал ей, что мне еще рано полностью доверить свою судьбу. Я же в свою очередь старался завоевывать свои висты, действуя через сыновей Глории, Райана и Тревора, уделяя им максимально времени, сил и отчасти своей любви (мне временами казалось, что мои родные сыновья!). Парни не чаяли во мне души и готовы были идти за мной в огонь и в воду.
Последние три дня в Сан-Хуане я решил сосредоточить свой главный удар на «своей жене» Глории, чтобы окончательно покончить с ее подозрениями в отношении меня. «Уже не заигрываюсь ли я!? – раз за разом с огромным опасением спрашивал сам себя я. – С любовью нельзя шутить! Такие игры для их инициаторов заканчиваются очень печально. Можно или обжечься, влюбившись в предмет игры, или попасть в очень нехорошую ситуацию». Хотя такие мысли часто навещали мою голову, реально я ощущал, что остановиться уже не могу.
Однажды вечером, когда дети набегались за день и заснули раньше обычного, мы остались наедине с Глорией.
-Как-то и спать еще неохота, - будто невзначай заметил я, потирая от безделья руки.
-Да, дети заснули как никогда быстро и очень рано, - согласилась она, поглядывая вопросительно на меня. – Не хотелось бы в такой вечер тупо сидеть у телевизора в номере.
-Так может, раз такое дело, сходим куда-нибудь посидим только вдвоем? – осторожно предложил я. – Как ты на это смотришь, Глория?
-Ты действительно этого хочешь, Стив? – она посмотрела на меня с некоторой долей удивления во взгляде.
-А что здесь такого революционного, если муж хочет провести романтический вечер с женой? – теперь уже была моя очередь удивляться словам Глории.
-Раньше ты обычно убегал один куда-нибудь в бар и приходил за полночь в стельку пьяный, - ответила она.
-Я уже говорил тебе, что буду менять свое поведение и избавляться от своих вредных привычек, - возразил я. – Так ты согласна, дорогая?
-Конечно, милый! – с радостью ответила она.
-Только у меня к тебе одна просьба, - я остановил приступ ее бурной радости в самом зародыше. – Одень свое самое лучшее платье, чтобы быть неотразимой и покорить своей красотой всех мужчин.
-Мне бы хотелось покорить только одного мужчину, это тебя, - заметила она. – Что касается одежды, может быть, лучше одеть блузку и вареные джинсы?
-Делаешь что хочешь, главное, чтобы было красиво и стильно, - сдался я.
Я удалился в душ, оставив Глорию наедине колдовать над своим внешним видом. Когда через некоторое время я вернулся в комнату, меня ждал приятный сюприз: моя «благоверная» поразила своей неотразимой красотой. На ней была цветастая, с преобладанием фиолетового цвета, блузка с завязочками на рукавах, вареные джинсы бледных оттенков, в которых стройность ее длинных ног и правильные пропорции талии и бедер выглядели потрясающе. Ее ступни были обуты в легкие сандалии, а волосы распущены во всю длину, сводя с ума меня и без того пораженного увиденным.
-Как я тебе? – спросила она, повернувшись на одной ножке вокруг своей оси.
-Нет слов, чтобы выразить мое восхищение тобой, Глория! И не придуманы еще комплименты в английском языке, чтобы воздать тебе должное, - я вложил в слова похвалы всю положительную энергетику, на какую только был способен.
-Скажешь тоже… - смущенно возразила она. Положительно, застенчивость добавила еще шарма к ее внешнему облику.
Я быстро переоделся в один из своих легких костюмов светлых тонов, и через пять минут мы уже вышли из отеля. Обслуживающий персонал отеля провожал нас восхищенными взглядами.
-Вот это пара! Просто обалдеть можно, - услышали мы с Глорией голос портье и переглянулись между собой. Засмеявшись, мы на секунду остановились перед выходом, я галантно пропустил девушку вперед. Глория одарила меня признательным взглядом и взяла под руку, когда мы оказались уже на улице.
Прогулка по ночной столице Пуэрто-Рико выглядела очень романтичной. Мы беседовали с Глорией о всяких пустяках, судачив о людях, которые попадались на нашем пути, обсуждали ночные магазины города, которые работали до последнего клиента. Я вошел в кураж и начал смешить Глорию различными забавными историями и анекдотами. Она заразительно смеялась и выглядела от этого еще более привлекательной. И вообще в этот вечер она разительно отличалась от той скандальной, агрессивной Глории, которую я привык видеть в те минуты, когда она сердилась на меня. «Точно сказано, что женщины похожи на цветы, которые расцветают в руках заботливого садовника!», - сделал вывод я, поняв, что ей не хватало в жизни внимания, заботы и ласкового слова, которые не мог подарить ей ее настоящий муж, другой Стив Джонс.
После часовой прогулки мы решили навестить какой-нибудь ближайший ресторанчик и там продолжили свой семейный праздник. Чем больше я проводил времени в обществе Глории, тем больше она мне нравилась и я с опаской заглядывал в собственную душу, боясь, что еще немного и я окончательно влюблюсь в нее. Моя недавняя пассия Сильвия по сравнению с Глорией казалась жалкой копией совершенства, заключенного в миссиз Джонс.
Хорошо перекусив и выпив хорошего чилийского красного вина, мы перешли к танцам. Держать Глорию в своих объятиях – само по себе было настоящим эстетическим наслаждением. Я смотрел на нее, как на гармонию, спустившуюся с небес на землю в женском облике.
-Стив, почему ты раньше не мог быть таким, как сейчас? – неожиданно во время одного из медленных танцев спросила меня Глория.
-Если честно, не знаю, - я не стал напрягать мозги, придумывая очередную ложь. – Не все зависит от нас…
-Такой ты мне нравишься, - добавила она, немного помолчав перед этим. – Я бы даже сказал, что снова люблю тебя, Стив!
-Что? – смущенно переспросил ее я, хотя прекрасно расслышал ее слова.
-Я сказала, что люблю тебя, Стив! И мне не сложно повторить еще раз: я очень люблю тебя, Стив! Поцелуй меня, пожалуйста, ты уже давно не делал этого. Мы вместе уже почти две недели, а ты ни разу не поцеловал меня. Сначала мне было даже противно думать об этом, но теперь, когда ты полностью изменился, я реально хочу этого, - слова Глории ввели меня в краску и все пути к отступлению были отрезаны. Отказать ей в поцелуе в этот момент значило нажить себе кровного врага.
Я медленно склонился над ней и прикоснулся к ее сухим и горячим губам. Она порывисто обвила мою шею своими руками и ответила мне таким страстным поцелуем, что у меня все поплыло в глазах.
-Мне нужно сказать одну вещь тебе, Глория! – сказал я, низко опустив голову. Глория выпустила меня из своих объятий и с интересом посмотрела на меня.
-Я слушаю тебя, Стив!
-Прости, что я никогда не говорил тебе эти слова. Хотя может быть и говорил, но очень давно, так что уже и сам не помню. Короче говоря, чтобы не тянуть резину, скажу, что я полюбил тебя, Глория, тоже. И я не могу этого скрывать.
Никогда бы не думал, что мне будет так тяжело произнести именно эти слова Глории Джонс. Она взяла меня за руку.
-Где ты был все это время, когда исчез из дому? – тихо спросила она.
-Тебе было плохо без меня? – я ответил вопросом на вопрос.
-Не только мне, но и Тревору, и Райану тоже было плохо без тебя, Стив. И наши родители страдали не меньше нас. Прошу тебя, больше никогда не поступай с нами так, Стив!
-Обещаю, что никогда больше не сделаю такого, что принесет вам боль и страдания, Глория! – пообещал я.
И тут только меня осенило, что я пообещал вещь, которую, хотя бы на первых порах, будет очень сложно выполнить: ведь Глория с детьми живет в Чикаго, а я и весь мой бизнес находятся в Детройте. «Нужно будет что-то решать, иначе наша «семья» развалится снова. Неплохо было бы, конечно, чтобы их папаша окончательно где-нибудь потерялся и больше никогда не появлялся в их судьбе. А то его воскресение из пропащих основательно спутает все карты!», - морщил лоб я, стараясь прийти к какому-нибудь решению.
-О чем ты думаешь, Стив? – поинтересовалась Глория.
-О нашем будущем, - уклончиво ответил я.
Глория прижалась ко мне плечом и я почувствовал тепло ее тела. Ее дыхание, казалось, обжигало мою щеку и мне хотелось отодвинуться от нее по той причине, что она принимала меня за другого человека, за своего мужа, коим я не являлся для нее. Но я боялся оттолкнуть ее этим жестом. И одновременно мне хотелось ощутить ее, как женщину. Не знаю, как это успело произойти, (хотя для этого может быть и не нужно много времени), но я успел влюбиться в нее и все мои ухаживания за Сильвией Лайонель казались мне лишь жалким фарсом. В них не было чего-то одухотворяющего.
-Это правда, Стив, что ты любишь меня? – прошептала Глория, прерывая мои размышления.
-Да, правда, но я не стою и мизинца на твоей ножке, - я старался умалить собственное достоинство, чтобы подчеркнуть ее статус в моих глазах.
-Ты раньше никогда не был таким чутким и нежным и почти не говорил мне о любви, - она продолжала петь мне дифирамбы.
-Да? – я попытался изобразить деланное удивление. – А какими были наши интимные отношения?
-Разве ты не помнишь, Стив? – она с удивлением посмотрела на меня. – Но если ты хочешь услышать это из моих уст, то, пожалуйста, слушай. Ты был грубым, бесцеремонным. Приходя домой, ты просто сгребал меня в охапку и насиловал, как портовую шлюху.
-Какой ужас! – прошептал в сторону. – Прости меня, любимая.
-Я уже давно все простила тебе. А после того, как ты сделал мне признание в любви, мне кажется, ты подарил мне новую жизнь, - сказала она.
Мы вернулись за наш столик и обнялись. Я чувствовал, как гулко бьется мое собственное сердце. Но еще больше я ощущал ритм сердца Глории. «Похоже, мы сейчас думаем об одном, - я улыбнулся при этой мысли. – Но имею ли я право на то, что принадлежит, пусть даже и законченному негодяю, другому человеку. Стоп, а то от этих мыслей у меня каша в голове. Кому будет хуже от того, что мы с Глорией вступим в интимные отношения? Я же ведь не использую ее, а дарю ей свою любовь, хотя бы даже при этом мне пришлось выдавать за другую личность. И отчего я мучаюсь чувством вины? Я не делаю ничего плохого, скорее наоборот. Пусть ей достанется хоть немного счастья после всех тех страданий, которые выпали на ее долю от ее мужа Стива Джонса. Так как этот мерзавец относился к собственной жене и детям, он не имеет морального права считаться ее мужем. Я буду любить Глорию ровно столько, сколько позволит нам судьба. Пусть это будет лишь день, неделю или месяц! Но мы будем счастливы».
-Стив, я сгораю от жуткого желания любить тебя! – прошептала едва слышно Глория, при чем она сделала это так, что у меня мурашки по коже побежали и я оказался в легком трансе.
-Никто не запрещает тебе меня любить, Глория! – перевел в шутку ее слова я.
-Стив, какой же ты недогадливый! – она даже ущипнула меня за локоть. – Я толкую тебе не о чувстве любви, как таковом. Я имела в виду супружескую любовь!
-Да, мы супруги и ты можешь любить меня, как мужа, а не как другого любого человека, - продолжал острить я.
-Ты что издеваешься надо мной! – вспылила она. – Разве можно дожить до таких лет и быть таким непонятливым?
-Тогда скажи прямо, чего ты хочешь от меня? – спросил ее я.
-Я хочу заняться с тобой деланием нового бэби! Теперь понятно? – поинтересовалась Глория.
-Ах, вот ты о чем! Будет ли это прилично делать прямо в кафе? – на меня нашел несерьезный стих и я продолжал, попросту говоря, валять дурака.
-Держите меня, а то я сейчас придушу этого издевателя! – Глория вцепилась в мою шею своими ногтями, так что мне реально стало несладко.
-Признаю свою ошибку, лежачего не бьют! – я поднял обе руки вверх, таким образом выбросив белый флаг.
-Стив, ты можешь быть серьезным в такой ответственный для нас обоих момент? Ну, честное слово, уже не смешно… - возмутилась она.
-Прости, Глория, я сильно волнуюсь, поэтому старался все перевести в шутку, - совершил чистосердечное признание я.
-Это не самый тяжкий грех, - подвела резюме она. – Так что я не сержусь на тебя! Так ты не против сегодня ночью заняться любовью?
-Дорогая моя, нужно быть полным идиотом, чтобы отказаться от секса с такой обворожительной женщиной, как ты, Глория! – замысловато, но в тоже время понятно, выразился я.
-Замечательно, я то я думала, что мы так и будем ходить несколько лет на пионерском расстоянии, - вздохнула с облегчением она.
Я погрузился в продолжительное молчание. Секс с чужой женой становился неизбежным, как крах коммунистической системы, и я понимал, что мне уже не отвертеться от этой темы. И я был бы последним лгуном, если бы сказал, что не хочу этого. Чтобы понять, что я переживал в эти секунды, нужно иметь перед глазами, как минимум, портрет Глории. Она была непревзойденной в эти минуты. Думаю, что если бы она сказала мне выйти на середину ресторана, стать на колени и публично признаться в любви, то я бы не задумываясь сделал это.
-Солнце мое, ты просто чудо. У меня нет слов, чтобы выразить свою любовь к тебе. Я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливой, - признания в чувствах к Глории просто раздирали мой мозг, мою душу пополам.
-Милый, помолчи немножко, - перебила меня она, - а то я просто умру от счастья. Оно, как течение вод при наводнении захлестнуло меня!
Мы без умолку говорили друг другу разные глупости, которые обычно говорят друг другу все влюбленные. Нет смысла воспроизводить все, о чем болтали тогда мы, но это было поистине райское наслаждение. Один из поэтов сказал, что нет большего счастья, чем ловить ушами речь возлюбленной. Когда мы вернулись назад в номер, мы с Глорией были наполнены таким зарядом любовной энергии, что буквально сорвали одежду друг с друга на ходу и наша любовь, которая длилась до самого рассвета, доставила нам немало радостных и приятных минут. Может быть, кому-то хотелось бы по подробнее узнать о наших любовных утехах, но, мне кажется, зачем посторонним людям знать те интимные вещи, которые предназначены лишь для двоих. Ограничусь лишь кратким замечанием, что торжество истинной любви, подкрепленной настоящими чувствами, имело место полдюжины раз, и когда я, истощенный любовью Глории, засыпал буквально на ходу под лучами утреннего солнца, мне подумалось о том, что я реально ощущал себя евнухом в тот момент, по причине невероятной сексуальной трудоспособности.
-Стив, ты просто настоящий негодяй! – таковы были слова Глории, обращенные ко мне, перед тем, как перейти в страну снов.   
-Любимая, чем я смог за эту ночь обидеть тебя? – я был чрезвычайно смущен ее словами.
-Ты настолько наполнил меня своей любовью и счастьем, что я теперь уже никогда не смогу разлюбить тебя, - спросонок пробормотала она.
Но самое забавное было за поздним семейным завтраком, в котором помимо нас с Глорией, участвовали и наши сыновья Райан и Тревор. Они, надо отдать должное, не тревожили нас с женой, покамест мы не проснулись сами, и играли очень тихо, чтобы не потревожить наш сон. Сидя за столом, Тревор в определенный момент времени повернулся лицом к своему брату-близнецу Райану и довольно авторитетно заявил:
-Братишка, скоро нас станет больше?
-Как? – его двойник даже перестал есть омлет.
-Наша мама всю ночь стонала, - объяснил тот.
-Ну и что? – не унимался Райан.
-Какой ты еще маленький! – заявил Тревор. – Когда мы были у бабушки, то однажды, когда бабушка Джулия задремала, я пультом переключил телевизор на другой канал. Там шел фильм про одну тетю. К ней пришел ее жених и они любили друг друга.
-И что? – его братишка отличался редкостным непониманием.
-А потом эта тетя через время родила ребенка, - продолжал объяснять тот, - тоже самое, думаю, ждет и нас.
Мы с Глорией покраснели, как помидоры в середине лета во Флориде, и расхохотались во все горло. Близнецы удивленно посмотрели на нас и Тревор, специалист по интимным делам, задал нам вопрос, на который мы пока не знали ответа:
-Мама, а кто у нас родится, еще один братик или первая сестричка?
*****
Остаток своих дней на Пуэрто-Рико, которые я проводил с Глорией, были сродни медовому месяцу. Мы занимались любовью с Глорией, как одержимые, везде, где это только можно было. Не хочу шокировать никого, особенно людей с моралью времен королевы Виктории, но скажу, что для нас было место и время буквально везде. Может быть, таким образом мы компенсировали то, что не сумел сделать настоящий мистер Стив Джонс из Чикаго, как знать?
Даже когда кто-то из нас (извините за подробности) уходил в туалет, противоположная сторона уже через пару минут начинала скучать и тревожить того, кто удалился туда единственно по неотложной нужде. Такова природа человека, мы всегда склонны к крайностям, вместо того, чтобы держать естественный баланс. Но как говорится, не судите, да не судимы будете…
Но жизнь такая штука, которая не всегда учитывает наши планы и пожелания и, до того как мы с Глорией и детьми вернулись в Штаты, она преподнесла нам несколько не совсем приятных сюрпризов. Обо всех нет нужды распространяться, а об одном стоит все же упомянуть. Дело обстояло так: мы отдыхали на одном из пляжей Пуэрто-Рико и здесь события развернулись не в том направлении, как нам бы хотелось. Августовское солнышко припекало с такой интенсивностью, что нам казалось, что оно взяло повышенные обязательства вернуть нас на родину, если не мулатами, то, по крайней мере хотя бы метисами, потомками древних ацтеков, или еще, не знаю, кого-нибудь.
Это случилось в один из последних дней нашего пребывания на острове. Мы всей семьей отдыхали на пляже под жарким Карибским солнцем и ребятишки были вне себя от счастья, то без конца ныряя в водолазных мини-костюмах, то загорая некоторое время на блондинистом песке местного побережья, то донимая нас с Глорией различными вопросами. В своем голубом купальнике моя жена (теперь я уже не побоюсь этого преувеличения) была абсолютно неотразимой, и ее можно было смело наградить призом Миссиз Секси Пуэрто-Рико. Я думаю, что многие мужчины, глядя на мою супругу, были одного со мной мнения по поводу ее женских прелестей, коими она очаровала многие мужские сердца.
Как говорят русские, что ложка дегтя портит бочку меда, и в верности этой славянской пословицы мне пришлось убедиться на собственном опыте. Абсолютно не понимаю, как это все вышло, готов отдать себя в руки самого искусного палача, но только, скорее всего я стал жертвою неблагоприятных обстоятельств. Короче говоря, обо всем по порядку…
В самый разгар полуденной жары, когда солнце нещадно палило всех обитателей пуэрто-риканского пляжа, Глории пришло в голову отправить меня за прохладительными напитками в ближайший бар, находящийся в приморской зоне. Я, как послушный глава семейства, прихватив N-количество наличных средств, отбыл на поиски спасительной жидкости. Все было бы ничего, если бы там к своему великому сожалению я не встретил мою предыдущую любовь Сильвию Лаойнель. Это получилось как-то само собой, помимо моего собственного желания. Если бы кто-то из моего окружения сказал о подобной перспективе хотя бы полчаса назад, я бы или рассмеялся ему прямо в лицо, или предпринял все меры предосторожности для того, чтобы избежать подобной встречи.
Но как не крути, но колесо фортуны столкнуло меня носом к носу с моей мулаткой, в которой я не чаял души до того, как познакомился с Глорией. В первый момент нашей встречи я даже не знал, что и сказать: настолько неожиданно все это было. Хотя впрочем и Сильвия в своей реакции на неожиданную коллизию судьбы не отличалась особой оригинальностью.
-Ты?! – с какой-то странной интонацией в голосе произнесла она.
-Нет, Санта-Клаус с Багамских островов, - возразил я. – А что ты ждала кого-то другого?
Согласитесь, что и мой вариант ответа не впечатлял интеллектуальным шармом.
-С тех пор, как мы расстались, я уже никого больше не жду, - как-то не убедительно ответила она.
Мне бы в этот момент пройти мимо и не заострять наших, и без того натянутых, отношений, но такова, наверное, моя планида, чтобы искать себе на одно место приключений.
-Что это такое происходит на белом свете: такая красивая молодая девушка, и одна, без охраны? – я вложил в эту фразу столько сарказма, что если бы его можно было перевести в тротиловый эквивалент, то хватило бы, наверное, взорвать весь пляж Сан-Хуана.
-Да, кавалеры все не серьезные, сначала признаются в любви, а затем исчезают куда глаза глядят, - она парировала мой укол невероятно ловко. Даже я не ожидал подобного упрека в свой адрес.
-Ты же знаешь, Сильвия, как все произошло, - как-то виновато пробормотал я. – Мне бы и в голову не пришло обманывать тебя. Ты сама написала мне в письме, ну тогда в гостинице, что убедилась в том, что Глория никакая мне не жена.
-Да, знаю, - смущенно ответила она. – Послушай, Стив, угости меня рюмочкой «Шерри»!
Более прозаичного предложения не могло и быть. Теперь я уже окончательно удостоверился, что Сильвия принадлежала к сорту женщин, которых именуют «потрошителями мужских кошельков и барсеток». Но мне абсолютно не было жалко потратить на нее пару долларов, тем более что совсем недавно я испытывал к ней сильные чувства.
-«Шерри» говоришь? – переспросил я.
-Ну, да с грейпфруктами, как я люблю! Мы могли бы перекинуться словечком, или ты сильно спешишь? – она испытывающее взглянула на меня.
-Да, нет у меня есть четверть часа свободного времени, - ответил я, задерживаясь в баре, а про себя подумал: «Ничего страшного, если Глория полчасика побудет в гордом одиночестве. Я думаю, она, вряд ли, не прибежит сюда. Иначе меня ждет такой разнос, что мама не горюй!».
Я заказал себе и Сильвии по стакану портвейна и мы уселись с ней за один из свободных столиков недалеко от барной стойки.
-Извини, Стив, может я спрошу лишнее, то чего мне следует знать, но меня буквально раздирает любопытство, - продолжила она.
-Валяй, - согласился я, - ты имеешь на это право. Ты ведь, если бы не нелепый случай, могла стать моей женой.
-Если ты действительно любил меня, то почему ты все-таки остался с Глорией? Вот этого я никак не пойму…
-Не знаю, поверишь ты мне или нет, но я все же скажу тебе. Мне стало жаль ее детей, они ведь растут совсем без отца.
-Постой, Стив, ты хочешь, чтобы я поверила в то, что ради чужих детей ты остался с нелюбимой женщиной, предпочтя ее мне?
-Примерно так, Сильвия.
-В таком случае, Стив, ты либо святой, либо круглый идиот, коих свет не видел.
-Мне абсолютно неважно, кем ты меня считаешь. И к тому же есть еще один нюанс, о существовании, которого ты не догадываешься, Сильвия.
-Какой еще нюанс?
-Глория была нелюбимой, когда мы только познакомились с ней. Она вызывала во мне только досаду и раздражение. Но теперь с течением времени, кое-что изменилось и я на седьмом небе от этой потрясающей девушки. Я влюбился в нее, как подросток.
-Да, я гляжу, Стив, тебе влюбиться, что раз плюнуть! – с иронией произнесла слегка подвыпившая Сильвия. – Сегодня люблю одну, завтра не получилось, уже люблю другую. Чем же она тебя покорила?
-У нее божественное тело, шикарные волосы, да словом что говорить, ты ее будто сама не видела! – я с недоверием посмотрел на мулатку.
-Тебе не с чем сравнивать, Стив. Мы с тобой не успели добраться до интима. А что, может, ты сбежишь от своей Глории и ночку проведешь со мной. Вот тогда и говори, кого ты любишь, а кого нет, - глаза Сильвии блеснули каким-то дьявольским огнем и она вплотную придвинулась ко мне.
-Любовь не зависит от секса. Она им утверждается. Не уверен, что кто-то кого-то полюбил просто потому, что ему было приятно с ним в постели, - возразил я, пытаясь держать от девушки безопасную дистанцию.
-Ну же, Стив, поцелуй меня в губы, обними меня покрепче, почувствуй мое страстное тело, - Сильвия обвила мою шею своими темнокожими гибкими руками.
-Что ты делаешь? А вдруг сюда зайдет кто-нибудь из знакомых? – я не на шутку перепугался за собственную честь и достоинство. Однако Сильвия игнорировала мои слова и ее правая рука полезла ко мне ниже пояса. От прикосновения чужих рук я почувствовал, как мой организм начинает загораться желанием овладеть мулаткой, но я не мог ради себя и ради Глории позволить себе опуститься в собственных глазах ниже плинтуса.
Не знаю, что было бы дальше, если бы в этот момент Сильвия отчего-то вдруг прекратила всякую агрессивность по отношению ко мне. Я увидел, как в ее глазах появилось выражение ужаса. За спиной стоял кто-то, кого я, естественно, видеть не мог.
-Что здесь такое происходит? – секундой позже я услышал за спиной сердитый голос Глории Джонс.
«Ну, все приплыли! Сейчас начнет выдача нобелевских премий прямо на месте, - со страху у меня даже ноги подкосились. – Что-то сейчас выкинет Глория? Боюсь, даже представить что».
-Опять привидение появилось, - немного приходя в себя, констатировала факт юная мулатка, видя, что Глория медлит в сложившейся ситуации.
-Ты сама пугало огородное, - парировала та. – У тебя что хобби такое - на чужих мужей вешаться?
-Он тебе такой же муж, как я внебрачная дочь командора Фиделя Кастро, - выдала свою сентенцию мисс Лайонель.
-Можешь говорить что угодно, мне наплевать. А вот маленький урок бокса, похоже, тебе нужно преподать, - выразилась Глория и совершенно неожиданно, в два прыжка оказавшись возле своей незадачливой соперницы, выдала ей хук с правой в челюсть.
Ничего не подозревавшая мулатка улетела в дальний угол кафе, приземлившись на пятую точку и продемонстрировав нам свою нижнее белье под юбкой. Вероятно, мы бы учинили в баре настоящий погром, но только я успел схватить Глорию сзади за руки, а подоспевшая охрана нейтрализовала Сильвию. Сказать, что мне было стыдно, значит не сказать и малой части того, что я переживал в душе, когда мы вместе с разгневанной Глорией покидали кафе. 
-Стив, что это было? Ты же обещал, что не будешь волочиться ни за кем. Или тебя хватило только на неделю? – не глядя на меня, проговорила Глория, не останавливаясь, перед собой.
-Мне от нее ничего не нужно было, - оправдывался я. – Едва я появился в кафе, она пристала ко мне с вопросами, а затем, выпив вина, набросилась на шею, мотивируя это тем, что мне нужно переспать с ней, чтобы понять, что она лучше, чем ты.
Разумеется, я ничего не сказал, что это именно я купил Сильвии вина в баре. Глория внезапно затормозила и взглянула мне прямо в глаза.
-Стив, прости, что все так нелепо вышло с этой дракой!
-Да. Проехали, Глория. Кстати, а где ты так научилась классно боксировать?
-Было дело, - уклончиво ответила она. – Ты знаешь, не могу даже представить тебя в объятьях другой женщины. Кажется, убила бы обоих. У меня даже планка падает на этой почве.
-Не нужно меня ревновать. Иначе ты сойдешь с ума раньше времени, - попросил ее я. – Доверяй мне и… поцелуй лучше меня!
Мы крепко расцеловались в губы.
-Вот другое дело. Можно идти за кока-колой для наших ребят! – весело улыбнулся я и ущипнул Глорию за самое мягкое место на ее теле.
*****
В день отлета в Соединенные Штаты из Пуэрто-Рико (все хорошее, рано или поздно, имеет свойство заканчиваться) мне неожиданно позвонил мой приятель Джонни Уэбстер с Детройта. Да, это был именно тот парень, который посоветовал провести отпуск на Карибском море! За пару часов до обеда в наш номер постучал портье и пригласил меня к телефону администратора вниз на первый этаж. Я специально оставил свою мобильную трубу дома, отправляясь на острова, чтобы никто и ничто, никакие срочные дела не помешали мне отдыхать, побуждая решать самые неотложные и кричащие нужды. Я был немало удивлен, спускаясь вниз, что Джонни удалось отыскать меня, ведь я даже не сообщал ему о названии гостиницы в Сан-Хуане, в которой остановился я.
-Привет, Джонни! Как тебе удалось отыскать меня, старина? – спросил его я, взяв телефонную трубку в свои руки.
-Стив, ты неисправимый тупица! А для чего по-твоему существует восьмое чудо света под названием «интернет»? – тот рассмеялся прямо мне в ухо. – Ты лучше расскажи, как там тебе отдыхается? У нас в Детройте ужасный зной, от которого, кажется, нет никакого спасения. Так что не спеши покинуть зону райского комфорта.
-Сегодня улетаем обратно в Майами и спасибо за оптимизм, которым пропитано твое сообщение о погоде дома. Ты всегда умеешь поддержать в трудную минуту, Джонни.
-Ты сказал: «улетаем»? Ты возвращаешься в Детройт не один? Тебе удалось закадрить какую-нибудь шоколадную брюнеточку? – засыпал меня вопросами тот.
-Лучше и не спрашивай, - вздохнул тяжело я. – Я прилетел в Пуэрто-Рико один, а возвращаюсь с целой семьей!
-Как семьей!? – удивлению Уэбстера не было предела. – Ты что успел обвенчаться с кем-нибудь в местной церкви?
-Дела обстоят еще круче. У меня теперь есть не только жена, но еще и двое сыновей-близнецов лет пяти, - сообщил ему я.
-Ничего не понимаю, Стив! Ты что женился на вдове или разведенной с детьми?
-Джонни, все подробности дома. Здесь слишком много свободных ушей и мне не хотелось бы чтобы кто-нибудь знал нюансы этой запутанной истории. Одно скажу: я влюблен в молодую и очень красивую женщину, и она отвечает мне взаимностью. Дети тоже без ума от меня.
-Да, угораздило тебя, Стив! – крякнул старина Уэбстер. – Что же ты собираешься делать?
-Моя избранница Глория из Чикаго. Мне нужно подумать, что лучше: перевести бизнес из Детройта в ее город, или наоборот увезти их в Чикаго. Думаю, что мне понадобится взять недельку за свой счет, чтобы решить эту проблему, - делился с Джонни своими соображениями я.
-Хорошо хоть, что ты не из Нью-Йорка, а она не из Лос-Анджелеса! А то бы ты на одних авиаперелетах, к ней и назад, разорился! – мой приятель позволил себе даже пошутить на этот счет.
Я попрощался с Джонни, потому что мне нужно было до отлета решить ряд формальностей и переговорить с Глорией о том, где мы будем жить после возвращения на континент. В дорогу она одела элегантный брючный костюм, который выглядел на ней так, что ее можно было смело принять за офицера полиции. Я застал ее за кормлением Райана и Тревора в гостиничном номере.
-Дорогая, зря ты их пичкаешь перед самым вылетом. Боюсь, как бы эти продукты не вернулись назад, только уже в пережеванном виде, - заметил я.
-Проверенный вариант, у них луженные желудки! – возразила она. – Ты что этого не помнишь разве?
-Понимаешь, я не сказал тебе одну вещь, чтобы не травмировать тебя, - мне пришлось пойти вранье, чтобы объяснить свои случающиеся «провалы» в памяти. – С тех пор, как мы не виделись, я в самом начале заболел. Нервы начали шалить, я месяц лежал в больнице и после этого некоторые воспоминания стерлись в моей голове.
-Это не опасно, Стив? – Глория с опаской посмотрела на меня.
-Доктор сказал, что при этом диагнозе рецидивы исключены, - заверил ее я.
-Так вот почему отчасти с тобой произошла эта резкая перемена! – Глория критически покачала головой, глядя на меня. – А я-то все ломала голову, что с тобой такого случилось, что ты стал практически совершенно иным человеком. Хотя должна признаться, болезнь пошла явно тебе на пользу.
-Подожди, Глория, я хочу с тобой о другом поговорить, - перебил ее с нетерпением я. – Через три часа наш самолет на Майами. Но во Флориде нам придется решать альтернативу, куда ехать дальше?
-Это и ежу понятно, - усмехнулась она. – Конечно, в Чикаго!
-Но я-то живу и работаю сейчас в Детройте. И уже через несколько дней мне нужно выходить на работу в офис, - проинформировал ее я.
-Вот балда, я совсем забыла! – она легонько хлопнула себя по лбу ладонью. – И что же делать? Нельзя никак забросить твою работу куда подальше?
-Ты что, милая, я убил на этот бизнес целых восемь лет и вот так взять и отправить все коту под хвост?
-Сколько потратил: восемь лет? Да, мы не виделись всего полгода. Ты что, Стив, опять заговариваешься?
-Я хотел сказать, что на этот бизнес вложил почти все время, вернувшись в строй после больнички, - на ходу поправился я.
-Слушай, Стив, так что же нам делать? Хороша будет семья: ты в одном городе, а я с детьми в другом, - лицо Глории выглядело очень печальным. – У тебя ведь, наверняка, есть какие-нибудь варианты?
-Конечно, я уже сушил голову над этой проблемой. Один вариант такой: я продолжаю свой бизнес и параллельно мотаюсь после работы или в выходные из Детройта в Чикаго.
-Фантастический вариант! – воскликнула она. – Ты будешь приезжать, чтобы поспать несколько часов дома. А закончится это тем, что ты однажды заснешь за рулем, и мне с детьми привезут от тебя только урну с твоим прахом после крематория. Лучше раз в неделю, но хотя бы на пару дней, чем урывками по чуть-чуть. Может, что-то другое?
-Или вы сворачиваете все дела в Чикаго и переезжаете ко мне в Детройт, у меня там большой двухэтажный дом. Есть где нашим парням развернуться! – предложил я.
-Стив, ты что в мафию подался? – задала мне вопрос Глория. – Где на обычной работе с твоими посредственными данными можно за полгода заработать на дорогую машину, солидный дом? Если ты, конечно, не врешь мне…
Она так пристально уставилась на меня.
-Я не вру, Глория! Я не имею ничего с бандитами. Просто мне повезло устроиться на хорошую работу и я старался, чтобы сделать карьеру.
-Ты раньше-то и слова такого не знал, как «карьера»… Что происходит? Нет, решительно, мир катится к своему бесславному концу.
Заключение Глории здорово рассмешило меня.
-Ты стала философом-моралистом? – спросил сквозь смех я.
-А ты чего веселишься так? Или есть повод? – она подозрительно измерила меня с ног до головы взглядом. – Наверное, уже строишь планы, как сбежать от меня в своем Детройте?
-Да, что я раненый на всю голову!? Где же я найду такое сокровище? – хитро улыбнулся я, прижимая пышный бюст Глории к своей груди. – Эти ананасы любви!
-Умеешь подлизаться, - констатировала она. – Ладно, завезешь нас в Чикаго, побудешь день-два, увидишься с родней, а потом в Детройт на работу.
-Какой еще родней? – я похолодел от страшного предположения, возникшего у меня в мозгах.
-Нужно тебя, пропажу, предъявить моим родителям. Ты что думаешь, они железные. Тоже переживали за нас обоих, пока ты куролесил по жизни. Да, и твои тоже не откажутся лицезреть возвращение блудного сына.
-В Чикаго еще и мои родители живут? – в отчаянии переспросил я, хватаясь за голову.
-Все-таки ты здорово головой ударился! – заключила Глория.
Нет смысла пересказывать все наши сборы в аэропорт, все таможенные процедуры перед посадкой, все происходило, как в тумане. Скажу одно, дети не потерялись, за время полета проспали, как убитые, и не успели мы с Глорией почувствовать настоящее эстетическое удовольствие от полета в воздухе, как уже нужно было вылазить в Майами. Но здесь во Флориде меня ожидал новый шок от непредвиденной встречи в здании аэропорта. Какой-то пожилой мужчина, лет шестидесяти пяти от роду, подозрительно похожий на Глорию, завидев меня, радостно шагнул на встречу и фамильярно похлопал меня по плечу:
-Привет, Джонс! Рад тебя видеть, хотя бы поступил со всеми нами, как настоящий сукин сын. Добро пожаловать на американскую землю!
-Спасибо, а что мы с вами знакомы? – спросил его, пытаясь догадаться, кто это: отец, брат или дядя Глории. На дедушку он явно не тянул, ему тогда должно было бы быть под девяносто.
-Стив, перестань дурачиться, ты что не узнал дядю Гарри? – возмущенно произнесла, уставшая и немного взволнованная, Глория.
-Дядя Гарри, как я мог не узнать вас!? – наигранно воскликнул я и обнял его.
-А ведь как разыграл меня! Я то, признаться, поверил ему, Глория. Думаю, может, я по старости спутал его с кем-нибудь?
-Нет, это муж мой Стив Джонс. Извини, дорогой, что не предупредила тебя. Хотелось сделать тебе сюрприз! – объяснила мне Глория, видя немой вопрос в моих глазах. – Он был проездом из Теннеси в Джорджию и пожелал увидеться  нами, узнав о нашей пересадке в Флориде.
-Молодец, Глория! – подняв оба больших пальца вверх, сказал я. – Отличная идея! Куда мы теперь?
-До посадки у вас еще час с лишним. Мы могли бы прогуляться в буфет и пропустить по порции виски, - предложил дядя Гарри.
-Стив не пьет крепких напитков, - сделала замечание моя жена.
-Стив не выпьет со мной виски!? Это из разряда невероятной фантастики, - наш родственник даже расхохотался своей племяннице в лицо.
Я молча пожал плечами, жестикулируя за спиной, спешащего в буфет дяди Гарри. Он довольно здорово суетился для своих лет, когда мы все вчетвером с детьми уселись за столик, и возле нас нарисовался официант.
-Итак, что будем пить? – дядя Гарри радостно потер руки. Видимо, он относился к той категории людей, которая поглощение спиртного считала принципиальным делом всей своей жизни.
-Я бы охотно выпила холодного пива, - обмахиваясь веером, заметила Глория.
-Папа, купи нам, пожалуйста, мороженого, ванильного с шоколадом! – почти синхронно прокричали Тревор и Райан.   
-Я закажу двойную виски с содовой. А тебе что, Стив? – поинтересовался дядя Гарри.   
-А мне томатного сока, - ляпнул я, не подумав, к какому результату приведет мой ответ.
-Стив, ты хотел сказать: водки с томатным соком? – пытался поправить меня дядюшка Глории.
-Нет, просто прохладного томатного сока, - заметил в ответ я.
-Ты не будешь ни виски, ни водку, ни бренди!? – дядя Гарри растерянно переводил взгляд то на свою племянницу, то на меня.
-Совершенно верно, - не моргнув даже глазом, подтвердил я.
-Матерь Божия, что же это происходит? – пожилой мужчина даже взмок от волнения. – На Флориду, наверное, движется цунами… Стив Джонс впервые в жизни отказался от водки! Ушам своим не верю. Глория, ты что при встрече нанесла ему травму головы чем-нибудь тяжелым? Стив, признайся, она шантажировала тебя, что бросит тебя, если ты не завяжешь с виски?
-Дядя Гарри, я ему ничего не запрещала, - возразила моя супруга. – То время, которое мы провели на Пуэрто-Рико мы максимум могли выпить бокал легкого вина или кружку пива в день. И я ничего не запрещала мужу, он сам сделал свой выбор.
Старина Гарри начал приходить в себя лишь только после того, как позволил себе пропустить рюмочку виски. Прикурив маленькую сигарку, он внимательно наблюдал за мной, а потом хлопнул себя по коленке.
-Какого алкоголика в твоем лице, Стив Джонс, потеряли Соединенные Штаты Америки! Что ж, мы живем в свободной стране и каждый волен делать свой выбор. Для Глории и ее парней, полагаю, это будет не худшим событием в их жизни. Нужно будет обязательно поделиться этой новостью со всей родней. Я думаю, что мне удастся даже побиться с кем-нибудь об заклад и выспорить таким образом пару пинт хорошего виски. Это верное дело, я тебе говорю, Стив Джонс, никто не поверит в это и попадутся на этом. Потому что всегда на свете может что-то быть, даже если никто не верит в то, что, все-таки, это может быть!
-Дядюшка Гарри, ты хоть сам-то понял, что ты сказал? – скептически усмехнулась Глория. – Лучше не перенапрягай свои мозги и выпей еще виски.
-Стив, скажи мне, только честно, почему-то бросил пить? – не унимался тот.
-Потому что я люблю Глорию, - ответил без обиняков я.
-Ты любишь Глорию? – переспросил дядя Гарри. – А раньше, надо полагать, ты не любил ее? Так ведь, если следовать твоей логике.
-Может и так, - пожал неопределенно плечами я. – Любовь ведь не словами, а поступками измеряется.
-Что!? – старик снял шляпу с головы и бросил ее на пол. – Глория, это кто угодно, но это не Стив Джонс! Я совершенно не узнаю его. Он говорит по-другому, мыслит по-другому и так далее…
-Я могу паспорт показать, - возразил я.
-На кой черт мне твой паспорт, когда ты сам сидишь передо мной?
-Но вы же говорите, что это не я!
-Так я ведь другое совсем имел в виду.
Тут уже у Глории закончилось терпение и она подняла всех из-за стола, заявив, что пора следовать на посадку на самолет до Чикаго. Дядюшка Гарри почти до самого конца провожал нас и когда мы обменивались с ним прощальными объятиями и поцелуями, он резко привлек меня к себе и тихо шепнул на ухо:
-Я тебя все равно уважаю, Стив Джонс, хотя ты и бросил пить!
*****
Прибытие в Чикаго (якобы мое мнимое возвращение в родной город) я воспринимал, как ходьбу по не разминированному минному полю. Город для меня был практически незнакомый и с этим я ничего не мог поделать. Ну, не могло же мне полностью отшибить память полностью, чтобы я не помнил друзей, соседей, родных, дом, в котором я прожил много лет!? В общем, ситуация была настолько идиотская, что я боялся, что как бы мне от всех этих мысленных напрягов реально не сойти с ума. Здесь я на собственном опыте понял, как нехорошо врать, и что на лжи (пусть она будет даже очень искусно сплетена) нельзя построить счастье. Я постоянно ощущал себя, как преступник, который изо всех сил скрывается от правосудия, но его вот-вот должны настигнуть…
Мне пришла одна спасительная мысль и я решил, как только мы окажемся в квартире Глории, то инсценирую звонок из Детройта, которым меня якобы срочно вызывают на работу, и не буду появляться там до тех пор, пока у Глории не лопнет терпение и она либо порвет со мной всякую связь, либо оставив Чикаго примчится ко мне и будет жить с сыновьями в моем доме. «Как я буду врать всю жизнь, ума не приложу! – в исступлении размышлял я, покамест на машине моей «жены» мы всей семьей добирались домой. – Может быть, лучше сказать правду, а там будь что будет…».
Разумеется, я любил ее и мне не хотелось расставаться не только с ней, но и с ее чудными сыновьями Тревором и Райаном, но и регулярно обманывать мне не было никакого резона. Легко было изображать из себя чикагца Стива Джонса там на неизвестной территории в Сан-Хуане, но здесь все усложнялось привязкой к реальным объектам и людям, которых я, априори, должен был знать. Когда мы оказались в квартире Глории, события стали разворачиваться следующим образом: она вне себя была от счастья, что мы в полном составе за семь месяцев вернулись домой, а я был, как в полном тумане, ничего не понимал, что происходит вокруг и как мне себя вести дальше.
Идея с липовым звонком из Детройта мне показалось такой чушью, что я решил прибегнуть к ней лишь в крайнем случае, если ничто другое не сможет мне помочь и не окажется никакого иного способа разрешить мою дилемму. Мы выпили на кухне чаю, Глория уложила детей спать, а сама, похоже, была настроена предаться вместе со мной супружеским утехам. Мне же, в отличие от нее, хотелось выть волком. Я с некоторой долей досады наблюдал, как она, накинув почти на голое тело полупрозрачный халатик, старательно принялась соблазнять меня. Я, выждав удобную минуту, когда она налила мне кружку кофе с ложечкой хорошего коньяка, занял в кухне такую позицию, чтобы исключить ее объятия хотя на полминуты, и я мог завести с ней совершенно искренний, такой необходимый мне для самоуважения и душевного спокойствия, разговор.      
-Глория, мне необходимо поговорить с тобой на одну очень важную тему, - отхлебнув глоток горячительной жидкости, я все же решил, что без вступлений мне не обойтись.
-Да, слушаю тебя, любимый! – игриво ответила она, но я тут же остановил ее:
-Глория, будь, пожалуйста, серьезной. Боюсь, что тема нашего разговора будет не слишком приятной для тебя.
Такое начало разговора с моей стороны отрезвило девушку и она с удивлением ожидала продолжения моих слов.
-Стив, ты пугаешь меня! – негромко сказала она.
-Извини, но по-другому не получится, Глория. Я должен признаться тебе в одной вещи, иначе без этого нельзя даже мечтать ни о каком продолжении наших дальнейших отношений, - я попытался хотя бы немного сгладить горечь той словесной пилюли, которую я намеревался озвучить в ближайшие минуты.
-Если ты о том, что у тебя были женщины до нашей встречи на Пуэрто-Рико, то этим ты меня не удивишь, я уже все простила тебе. Достаточно одной твоей Сильвии, которую мне пришлось бесцеремонно отшить трижды. Я все забыла, мы любим друг друга и едем по жизни дальше в одной упряжке, - усмехнулась она.
-Дело обстоит немного сложнее, - с горечью в голосе заявил я.
-У тебя с кем-то в Детройте были, или вернее есть отношения с какой-нибудь женщиной? – она сильно побледнела, предположив, что я использовал ее и возвращаюсь назад в «домашнее стойло».
-Нет, дело не в женщинах. На Карибах я хотел жениться на Сильвии, но все это в прошлом. И дома в Детройте у меня нет ни жены, ни сожительницы, ни любовницы. Просто я не Стив Джонс! – твердо произнес я.
-Как это!? – Глория даже отшатнулась назад. – Ладно, ты ударился головой где-то, но я-то в адеквате и ты меня не проведешь. Еще скажи, что ты – Чарли Браун…
-Я не правильно выразился, Глория. Я хотел сказать другое, я не тот Стив Джонс, которого ты знала и который был твоим мужем и сбежал от тебя семь месяцев назад, - произнес я, ожидая какую реакцию произведут мои слова.
-Опять старая песня, Стив! – она схватилась за голову, причитая, как об умершем. – За что же мне такое горе!? Ты бы придумал что-нибудь поновее, дорогой. Да, конечно, за время своего отсутствия ты сильно изменился и нравишься мне таким, как ты есть сейчас, а не таким как ты был раньше, то есть, пьяницей, бабником, лентяем и просто моральным уродом.
-Глория, поверь мне: я не твой муж Стив Джонс! Разве ты не видишь, что я просто его двойник. Да, согласен, слишком много совпадений. Мы похожи друг на друга, как две капли воды, у нас одинаковые имена и родились мы в один и тот же год и день. Но разница в том, что твой муж родился в Чикаго, а я в Детройте. Миллион людей в моем городе знают меня и подтвердят тебе в личной беседе и документально, что я другой человек! – я чуть ли не кричал, чтобы объяснить ей, что я не обманываю ее в этот раз, а говорю сущую правду.
-Это бред! Полный бред, Стив! Если ты решил дать деру и тебе наплевать на семью, на меня, на детей, то так и скажи. Но не нужно из меня делать полную дуру, - Глория Джонс тоже перешла на повышенные тона.
-Глория, я хочу тебе сказать, что та самая докучливая Сильвия на Пуэрто-Рико и та смогла догадаться, что я не твой муж. Она разузнала через интернет все обо мне и твоем муже. Позвони ей и она тебе все расскажет, - я пытался говорить тише, чтобы не будить детей.
-Так я тебе поверила, Стив! Вы заранее, небось, договорились с ней, чтобы навешать мне на уши лапши, а я, как дура, буду ей вызванивать. С какой стати? У меня нет даже ее телефона. Сейчас все брошу, и займусь ее поисками! – поведение моей «благоверной» пугало, она даже словесно несла какую-то околесицу, в которой явно отсутствовала логика высказываний.
Я хотел обнять ее, движимый чувством жалости к ней, но она, отмахиваясь от меня, нечаянно дала мне звонкую пощечину. У меня зазвенело в ухе и я понял, что без хирургических мер здесь не обойтись.
-Спасибо, дорогая, за аплодисменты! – потирая ушибленное место, сказал я, становясь в позу обиженного. – Ладно, откровенность за откровенность: я понял, как ты относишься ко мне, что готова разорвать. И я тебе отплачу той же монетой! Действительно, хватит ломать нелепую комедию про двойников. Вся проблема в том, что я больше не люблю тебя, Глория!
-Ты разлюбил меня, Стив!? – из глаз Глории при этих словах полились обильные слезы.
-А я никогда и не любил тебя, - безжалостно сказал я, а про себя подумал: «Ну, я и порядочная скотина! Зачем же я так мучаю девушку? Но лучше она пусть разок переплачет сейчас, чем потом, когда мы сильно прилепимся друг к другу, оторвать нас будет очень и очень больно. Обман этот рано или поздно откроется, или заявится ее горе-муженек. Тогда меня могут еще за махинации привлечь, как нарушителя закона!».
-Зачем же ты женился на мне? – она со страданием во взгляде посмотрела на меня.
-С друзьями поспорил, что уболтаю замуж такую красавицу! – соврал на ходу я.
-Стив, но ты же понимаешь, что нельзя так? Я же живой человек, мне очень больно от твоих слов, - она упала на колени и склонилась своей головой почти до земли.
Ее золотистые, прекрасные волосы беспорядочно рассыпались по кухонному полу.
-Зато правда, - ответил я. – Прости, детка, но так будет лучше для нас обоих.
Я вышел с чемоданом своих вещей через минуту из нашей супружеской спальни. Глория сидела уже на стуле, глядя куда-то вдаль через ночное окно. «Хоть бы она с собой ничего не сделала!», - подумал я и меня вдруг охватил такой страх за ее судьбу, что даже от этих мыслей моя спина похолодела так резко и сильно, как будто меня бросили в холодильник для мороженого мяса.
-Ты еще молода, Глория. Ты встретишь достойного человека, а не такого негодяя, как я. Прощай… - я чуть было по привычке не ляпнул «…любимая!», и вышел за дверь ее квартиры.
Она захлопнулась за мной, но даже через толстую обшивку двери я услышал приглушенные рыдания Глории. В душе было такое чувство, что я не просто растоптал ее любящую душу, а взял и натурально убил ее физически. Мне хотелось биться головой об стенку, рвать на себе одежду, душить себя за горло, слезы ручьем хлынули из моих глаз, но я не мог позволить себе такой слабости вернуться и остаться с Глорией.
-Боже, прости меня, но я не могу больше обманывать ее, потому что… - я на мгновение замолчал: мне показалось, что если я сейчас совру самому Богу хотя бы в мелочи, то меня сей же миг постигнет кара в виде мгновенной смерти. - … я очень люблю ее! Но я не ее муж и не хочу строить семейное счастье на гнусной лжи!
После этих слов я быстро побежал вниз по лестнице, как будто боялся, что Глория может выбежать за мной на лестницу и тогда я уже буду не в силах уйти от нее, так и не решив своей главной проблемы.
*****
С уходом от Глории и моим возвращением в Детройт началась такая черная полоса, о которой я до сих пор вспоминаю с ужасом. Это было страшное испытание судьбы, перенести которое не в силах слабовольные люди, это в состоянии пройти лишь сильные волевые натуры, хотя я никогда и не причислял себя к таким. Было такое ощущение, что где-то из глубин преисподней был вызван самый отвратительный демон отчаяния, который железной хваткой вцепился в мою душу и понемногу каждый день вынимал из меня часть сердца.
Я не мог толком спать, есть и заниматься обычными делами, которые я вел до расставания с Глорией. Уходя от нее, я наивно полагал, что мне удастся легко забыть ее, но реальность бытия показала, что в этом я заблуждался и очень серьезно. С потерей Глории Джонс, казалось, я потерял часть самого себя, утратил смысл жизни и любая, даже самая человеческая невинная радость убежала от меня, как от прокаженного. Мои коллеги по бизнесу и друзья,  с которыми я привык обычно проводить свободное время, с болью и состраданием смотрели на меня, понимая, что со мной что-то неладно, однако не один из них не рискнул лезть ко мне в душу со своими расспросами, рискуя нарваться на вспышку гнева или чего похуже. Один лишь Джонни Уэбстер догадывался о причине моей горести и, снисходительно поглядывая на меня, качал головой, боясь как бы я его не натворил такого, после чего возврат к нормальной жизни будет уже невозможен.
Желая хоть как-то избавиться от чувства боли в душе, я крепко подсел на спиртное. Оно давало мне хоть минутное избавление от сильных душевных мук, но даже пинта виски, выпитого за один присест, позволяла мне убежать от действительности не больше чем на час-другой. Потом становилось еще хуже, при чем к душевным мукам добавлялись еще и физические муки похмелья. Вспоминая счастливые моменты моей любви к Глории, я с другой стороны проклинал тот день, когда мне вообще пришло в голову поехать на Карибы.
Я стал завсегдатаем различных питейных заведений, в которых проводил практически все свободное от работы время, возвращаясь домой, как правило, за полночь, чтобы без сил свалиться, даже не раздеваясь в постель. Утренний подъем был ужасным: я, пересиливая отвращение, похмелялся стаканом виски натощак, мои мозги становились, как ватная масса, и в таком жалком состоянии я шел на работу. В один из таких дней (а прошло примерно около полутора месяцев с момента нашей последней ссоры с Глорией) мой шеф вызвал меня к себе для того, чтобы предупредить, что если мои дела будут продвигаться с прежней скоростью, то он будет вынужден очень скоро уволить меня с работы.
Все это он высказал, откровенно и прямо в лицо, в присутствии Джонни Уэбстера, моего приятеля и коллеги по бизнесу, когда я стоял перед ним в его кабинете, жалкий, с трясущимися руками, совершенно не похожий на прежнего Стива Джонса.
-Стив, я не знаю, что у тебя там случилось на сердечном фронте, по офису ходят самые разные слухи, но ты должен взять себя в руки, если это еще возможно.
Я не мог ничего обещать ему, и когда он уже отправил меня восвояси на рабочее место, находясь в дверях, я услышал раздражительную реплику босса в свой адрес:
-Какой позор! До чего он докатился!? Мне кажется, что Стиву Джонсу уже ничего не поможет. На нем можно ставить крест!
И тут до меня донесся голос Джонни Уэбстера, прокомментировавшего слова моего начальника мистера Ральфа Вакатко:
-Никто может быть и не поможет… Ему только Господь Бог сможет помочь!
Эти последние слова, словно обухом по голове, оглушили меня. До самого вечера я, пока не добрался домой, размышлял о том, что Бог ведь реально сможет оказать помощь мне, оказавшемуся в сложной жизненной ситуации. По пути в свое жилище я даже умудрился пройти мимо всех баров и ресторанов, думая о том, что сказать наедине Всевышнему. «Господи, я ведь почти никогда не просил Тебя ни о чем! – начал про себя свое обращение к Нему я. – Ты видишь, Глория – чужая жена, но я так люблю ее. Я понимаю, это грех любить чужую женщину. Я даже спал с ней. Но я, возможно, скажу что-то неправильно или даже Тебе это может показаться богохульством, но моя любовь к ней оправдывает все мои неправильные поступки. Ты же сам учишь нас любить всех и вся! Скажи, может ли сама любовь быть грехом? Как бы мне хотелось быть вместе с ней, любить ее, как свою жену, растить с ней детей и дарить друг другу счастье!».
Потом мне надоело говорить с Богом в мыслях и я взмолился к Нему вслух.
-Господи, дай мне хотя бы услышать ее голос. Хотя бы одну минутку, пожалуйста. Можешь забрать у меня пять, нет, даже десять лет жизни, но дай мне услышать ее голос! У нее, конечно, нет моего телефона, но Ты же все же можешь. Сделай чудо, ну что Тебе стоит…
Я сложил две руки вместе, как я делал это в детстве, умоляя мать не лупить меня кожаным ремнем за какие-нибудь серьезные поступки, затем опустился на колени и замолчал. На какое-то время  я будто отключился из реальности…
Меня привел в чувство звонок моего стационарного телефона, стоящего на тумбочке в прихожей. «Кто смеет меня беспокоить? – рассерженно подумал я и нехотя пошел туда, чтобы ответить, но по пути меня посетила шальная мыслишка. – А что если это Глория!?». Я ускорил шаг, хотя до конца не мог поверить в подобный исход. Но откуда ей было знать номер моего телефона, это был просто бред моего воспаленного разума.
-Алло, - глухо произнес в трубку я.
-Стив, это ты? – задал мне вопрос чей-то женский голос.
-С кем имею честь говорить? – тупо переспросил я.
-Это я, Глория Джонс! – спокойно ответили мне. Я чуть не упал в обморок. «Что за шутки!? Какая Глория? Стоп, но я ведь сам просил Бога об одном только звонке от нее».
-Привет, - стараясь сдерживать волнение, ответил я. – Как твои дела? Как Тревор и Райан?
-У них все нормально. Я звоню по другому поводу, - сообщила Глория.
-По какому? – вяло поинтересовался я.
-Сегодня я была у врача, Стив.
-Ты что заболела, Глория?
-Дурак, ты, Стив Джонс! – не выдержала она и перешла на повышенный тон. – Ты скоро станешь еще раз папой!
-Что ты сказала!? – я схватился за сердце.
-Я забеременела от тебя, похоже, в самую первую ночь нашей любви в Сан-Хуане. Срок десять недель, если тебе интересно. Рожу от тебя ребенка, даже если остаток жизни придется прожить в нищете. И не проси делать меня аборт! – отрезала она и положила трубку.
Подобный поворот судьбы выветрил из меня все уныние: от него не осталось и следа. Я сначала от радости, когда до меня дошло, что сообщила мне Глория, готов был разнести вдребезги собственную квартиру. Но потом, поразмыслив, я приуныл опять. Получалось, что где-то вдали, в чужой семье у меня родится ребенок, но я к нему не буду иметь практически никакого отношения. «Жаль, а так бы хотелось дочурку иметь вдобавок к сыновьям. Хотя это, конечно, не мои, но мне они дороги, как родные!».
В любом случае, я решил выплачивать после рождения ребенка Глории алименты, и если она даже не захочет их использовать, мне пришло в голову открыть счет на имя будущего младенца и ежемесячно переводить на него определенную сумму денег, чтобы когда ребенок вырастет, он смог, по совершеннолетию, потратить эти деньги на учебу, приобретение собственного жилья или что-нибудь подобное. «В крайнем случае, если Глория Джонс упрется рогом, я найму хорошего адвоката и с его помощью через суд мы решим эту проблему!», - напоследок подумал я.
Когда я на следующий день явился на работу совершенно преображенным: трезвым, тщательно выбритым, и в новом отглаженном костюме, Джонни Уэбстер со свойственной ему техасской прямотой присвистнул вслух:
-Вот это щеголь, хоть под венец веди! Кто же тебя встряхнул так за ночь?
-Вспомни свою последнюю фразу в кабинете шефа, когда я уходил после нагоняя с его стороны, - уклончиво ответил ему  я.
Тот наморщил лоб, а затем его наморщенный лоб озарила счастливая улыбка:
-Слава Богу за Бога! Но это, уверен, не последнее чудо в твоей жизни!
-Джонни! - я увлек его в дальний угол кабинета. – Ты будешь смеяться, но это действует!
-Что действует!? – не понял меня сразу тот.
-Молитва действует, не будь ослом, Джонни! – я почти прокричал ему на ухо. – Я помолился Богу и Глория позвонила мне сама.
-Ну, и что?
-Она не знает моего телефона, вот что! Подумай сам, как она меня могла найти?
*****
Говорят, что аппетит приходит во время еды, и это чаще всего верно. Применительно ко мне, это значило, что я просил у Бога одного звонка от Глории, чтобы узнать, все ли у нее хорошо. Да, Господь помог: она внезапно, проявив фантазию в поисках меня, позвонила на мой телефон и сообщила, что я могу готовиться к тому, чтобы стать отцом. Думаю, вряд ли она шутила или сознательно обманывала меня с целью вернуть назад. Этот обман открылся бы очень быстро и тогда все запуталось бы в такой гордиев узел, который не под силу расплести никому. Разве, что рубить мечом, как Александр Великий…
Теперь же мне вдобавок захотелось еще хотя бы раз переговорить с матерью моего будущего ребенка. Ехать в Чикаго я не решался, потому что мы оба в горячке наговорили друг другу столько оскорблений, что вряд ли бы Глория захотела бы видеть меня, а о ребенке от меня сообщила чисто из чувства женской гнусности, чтобы мне жизнь малиной не казалась. 
Я подключил к поиску ее телефонов всезнающего Джонни Уэбстера, тем более, что теперь уже найти Глорию Джонс не составляло особого труда (я знал ее приблизительный адрес в Чикаго, в отличие от нее, которая ни сном, ни духом не ведала, где я пребываю в Детройте). Я мог бы сделать это и сам, но Джонни сделал бы это в несколько раз быстрее. Через пару дней у меня были координаты ее домашнего и мобильного телефонов, но радость моя по этому поводу была преждевременной: Глория, наверное, специально не отвечала ни на один из моих звонков.
Я убил неделю, но у меня было такое ощущение, что я бьюсь головой об стену, пытаясь добиться хоть какого-то результата. Нет, я не впал в прежнее отчаяние, будучи не в состоянии навести хоть какие-нибудь мосты с прежней возлюбленной, но все-таки было довольно грустно от одной даже мысли, что мною полностью пренебрегают. В моей душе, хотя уже и не с той ужасающей амплитудой, начались прежние «качели»: я то один день бухал, как сапожник, а на другой день, ненавидя себя за минутную слабость, каялся перед Богом на коленях и просил его свести меня с Глорией вместе. И так порок и молитва чередовались, сменяя друг друга, с завидным постоянством.
Однажды ночью, после приличной порции «горячительного» перед сном, мне приснилась Глория в своем любимом цветастом платье, вся такая воздушная, внезапно появилась предо мною, как будто из ниоткуда, и поманила меня к себе обеими руками. Лицо ее было задорным и веселым. Я бросился к ней и… со всего размаху грохнулся с дивана в зале прямо лицом на пол. Было больно, стыдно из-за собственной неуклюжести. «Стив, ты же не мешок с брюквой! – выговорил себе я. – Хорошо, что никто не видел твоего прыжка с парашютом! А то бы позору не обраться…». На краткий миг от болезненного падения я даже забыл, что, собственно говоря, мне снилось и что спровоцировало полет в никуда.
-Ну, Глория, у тебя и шуточки. Если бы не твое положение, я бы показал тебе, где в Бостоне раки зимуют! – я показал кулак воображаемому лику Глории Джонс, который я почему-то разместил в виртуальном пространстве прямо перед собою на противоположной от серванта стене.
К снам у меня было особое трепетное отношение, но только абсолютно наоборот: я не верил в сакральный смысл всех или хотя бы некоторых снов, которые посещали мое подсознание в часы отдыха или по ночам. Поэтому я и не придал никакого значению тому мимолетному видению любимой женщины и утром, приехав в офис, как обычно, занялся своими делами. До обеда все шло, как по накатанному, я действовал строго по расписанию, составленному еще утром перед выходом на работу. Но в обед мистер Вакатко, мой прямой начальник по компании, отослал меня на железнодорожный вокзал встречать партнеров по бизнесу из Канзаса, и мне пришлось некоторое время слоняться по перрону в ожидании опаздывающего поезда и коллег по бизнесу.
Состав задерживался на сорок пять минут и я был вынужден бездельничать, сидя на одной из лавочек, и просматривать посредственный журнал, найденный мною там же, в котором описывались истории из жизни разных Голливудских звезд. Я пролистал около дюжины страниц, и сделал для себя потрясающий вывод (раньше я почему-то этого не замечал, а может быть, просто и не хотел…): все они, несмотря на потрясающие роли в кинематографе и заоблачные гонорары, которые даже и не снились нам, простым смертным, в личной жизни были абсолютно несчастными людьми. Семейная жизнь у них не складывалась, браки распадались, в среднем, через три-пять лет и сопровождались ужасными скандалами при дележе имущества, детей и прочих вопросов. И это все происходило после того, как они, позируя со своими избранниками и избранницами и улыбаясь в объективы камер, клялись в вечной любви и могли убедить в этом кого угодно, что именно этот их брак просто потрясет весь мир. Но проходило немного времени и становилось понятно, что ими или манипулировали, стараясь заработать себе дополнительный авторитет или поднять личный престиж, или просто дальней целью таких браков было обобрать в будущем своего партнера по браку.
«Это до какой же степени нужно ненавидеть человека вообще, чтобы опуститься до подобных мерзостей!? – с возмущением размышлял я. – Что ж это получается, что ни слава, ни богатство, ни известность, ни что-то другое материальное не могут обеспечить человеку счастья… К чему же тогда стремиться, чтобы по возможности обеспечить себе гарантии нормального человеческого счастья и любви? Вот тебе и Голливуд: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет! Хотя и я ведь по отношению к Глории, если разобраться, тоже поступил нечестно. Нужно было дать ходу в первый же вечер! А я повелся на жалость и попал в ловушку, расставленную самим же собой. Обманывал Глорию, выдавая себя за ее мужа».
В этот момент мои размышления на тему о судьбах голливудовских актеров были прерваны объявлением о прибытии на первую платформу поезда из Чикаго. Я даже вздрогнул отчего-то, услышав, что он приехал из того же города, что и Глория с детьми.
-Она могла бы приехать из Чикаго, если бы она только, конечно, захотела! - негромко, пребывая в задумчивости, сам себе сказал я.
Я встал и пошел по перрону, вдоль огромной массы людей, которая вывалила из чикагского поезда. Мои глаза выхватывали из общего потока отдельные образы, но они мне ни о чем не говорили, и я тут же переходил на другие персонажи чикагской электрички. И вдруг через некоторое время шагам в пятидесяти от меня мелькнул знакомый хвост светлых волос, принадлежащих Глории Джонс.  Я застыл на месте, пытаясь крикнуть, но так и застыл с открытым ртом, как вытащенная из воды рыба. Кто-то неуклюже подтолкнул меня в плечо, я обернулся в сторону невольного обидчика, но им оказалась пожилая мэм с огромной багажной сумкой, которую она катила на колесиках перед собой.
-Тысячу извинений, молодой человек! – вежливо извинилась она предо мной. – Простите мою природную неуклюжесть!
-Ничего, ничего, мэм! С кем не бывает. Такое может случиться со всяким! – ответил я, но когда снова повернулся в том направлении, где я взглядом засек Глорию, то там уже никого не было. Я растерянно, с обидой в сердце, оглянулся по сторонам, но ее явно нигде не было.
«Наверное, это именно тот случай, когда желаемое выдаешь за действительное!» - с назиданием сказал мысленно сам себе я, и пошел дальше по перрону, дожидаясь канзасского состава. Видимо, я так хотел видеть Глорию, что у меня в голове произошел зрительный глюк. Вскоре поезд пришел, и мне пришлось на своей машине вести в офис с вокзала трех компаньонов, мужчин возрастом примерно до сорока лет. В дороге мы тараторили на разные рабочие темы, касающиеся цели их приезда из Канзас-Сити, так что я абсолютно забыл и о сне , и о ложном видении Глории на вокзале.
Уже где-то к концу рабочего дня я почувствовал, что буквально выдохся физически. «Машину поставлю на парковке компании, а сам зайду в соседнее кафе и выпью рюмочку виски, а то голова кругом идет с этими командировочными! И не только с ними, мне опять начинает мерещиться везде Глория. Сначала во сне, затем в толпе приезжих из Чикаго», - подумал я и стал приводить все документы в порядок, прежде чем покинуть в назначенное время офис.
-Хорошо отдохнуть в гостинице, парни! – я помахал вслед канзасцам, которых застал уходящими по общему коридору. Они ответили в том же духе и я, довольный, что не нужно напрягать свои мозги думать о работе, поспешил на улицу. До кафе было минут семь ходу и я специально пошел пешком, чтобы потом вызвать такси и вернуться домой.
В кафе я заказал двойную порцию виски. «Глории не понравилось, если бы она увидела меня снова пьющим крепкие напитки! – с насмешкой подумал я. – Но она сегодня уж точно не увидит меня пьяным, если только вообще когда-либо мы сумеем встретиться с ней…». Я опрокинул содержимое стакана в себя и запил глотком содовой воды. Мозги начали потихоньку превращаться в разжиженную массу и я на какое-то короткое время закрыл от удовольствия глаза. Снова открыв их, я увидел, как дверь в кафе открывается и в него входит молодая высокая светловолосая женщина. Сначала я не придал ее появлению значения, но по мере того как она приближалась ближе, мне показалось, что это Глория.
-Стив, нужно завязывать с бухлом! Тебе уже везде чудится Глория. Это, похоже, на первый признак белой горячки! – испуганно проговорил себе я и тут же вопреки всякой логике встал из-за стола, чтобы заказать у барной стойки еще виски. Я молча жестом показал бармену повторить, он, кивнув с пониманием головой, налил мне еще спиртного, я залпом выпил содержимое стакана без всякой закуски и повернулся узнать, не исчез ли мираж в образе Глории.
Я уже не удивлялся, когда увидел вошедшую девушку, в десяти шагах от меня. Это была или точно Глория, и я повредился рассудком. Она с грустной улыбкой посмотрела на меня и негромко поздоровалась со мной.
-Привет, Стив! Как дела?
-Глория, это ты!? Откуда? Какими судьбами? – я не верил своим глазам, желая дотронуться до нее рукой и, в то же время боясь, что она превратится в мираж.
-Прикоснись ко мне, Стив, это я, Глория Джонс! – она с трудом сдерживала смех. – Я, если ты помнишь, не кусаюсь. А приехала я из Чикаго. Или ты уже пропил за пару месяцев мозги совсем?
-Как ты нашла меня, Глория? – я на секунду взял ее за локоть, все еще не веря глазам, и повел от стойки вглубь зала. – Садись и рассказывай, зачем ты приехала.
-Неважно, как я нашла тебя, это неинтересно. Главное, что мы встретились. Нам нужно о многом поговорить! Ну, здравствуй муж мой, Стив Джонс! – она произнесла эту фразу с таким загадочным выражением лица, которое свидетельствовало о том, что ей известно что-то такое, чего не знаю я.
-Я не твой муж, Глория! – простонал я. – Не вороши старое…
-Ну, теперь-то я знаю, что ты не тот Стив Джонс, за которого я выходила замуж шесть лет назад. Но ты более настоящий для меня муж, чем тот первый, потому что ты подарил мне счастье и еще в придачу у меня будет крохотная дочурка. Я назову ее Саррой! – слова Глории выдавили из моих глаз слезы. Но это были не пьяные потоки полу-виски, которые я привык выдавать за последнее время в хмельном угаре. Это были реальные слезы человека, который одновременно и счастлив, и несчастлив в одно и то же время.
-Откуда ты узнала об этом? – поинтересовался с любопытством я, еще не зная, что это принесет мне в конечном итоге.
-Три дня назад заявился домой настоящий Стив Джонс. Я сначала думала, что это ты дурачишь меня тем, что тебя преследует полиция, ты остался без денег и тебе нужно срочно пересидеть где-то пару дней. Но он вел себя так отвратительно, дерзко, говорил большей частью нецензурными словами, что я заподозрила неладное, что это не ты и что ты, Стив, не лгал мне про двойника. Я решила проверить его теми фактами, которые в случае реального существования твоего близнеца, мог знать только ты. Я спросила его про Сильвию и он послал меня ко всем чертям. Для верности я спросила его, помнит ли он, в какой позе мы занимались любовью, когда нам показалось, что в соседней комнате проснулись дети. Он назвал меня дурой, стал орать, что я накурилась какой-то дури и несу абсолютную чушь. Тогда я выставила его за дверь и пригрозила, что сейчас вызову полицию. Он испугался этого, потому что в прежние времена, если бы я не открыла ему дверь, он бы выбил ее! – Глория рассказывала о появлении ее реального супруга, а я задумчиво слушал ее.
-И что ты думаешь со всем этим теперь делать? – спросил ее я, с надеждой глядя в ее голубые глаза.
-Надавать бы тебе тумаков за обман… - начала она в ответ, но я перебил ее: - Я тебе все честно рассказал, ты же не поверила мне!
-Сбежал бы от меня в первую же ночь или раньше, - предложила она.
-Но тогда бы мы с тобой не познакомились и не полюбили друг друга, - остановил ее сослагательное наклонение я, взяв своей горячей рукой ее за запястье.
-Ты как всегда прав, Стив Джонс Второй! – она выразилась так официально, что я даже сдрейфил, не приехала ли она попрощаться со мной окончательно.
-Что было, то было, - философски заметил я. – Слава Богу за все: и за хорошее, и за плохое!
-А за плохое почему? Я не поняла… Объясни, Стив! – она удивленно уставилась на меня.
-Без плохого не было бы и прекрасного. Вот смотри, твой муж убежал от тебя. Это плохо или хорошо?
-Конечно, плохо.
-Ты разбила мою помолвку с Сильвией! Это хорошо или плохо?
-Для тебя, разумеется, плохо.
-Я обманул тебя, это как?
-Это ужасно, Стив!
-Твой муж бродяга вернулся к тебе.
-Это еще более ужасно!
-А в итоге, Глория, что?
-Что, Стив?
-Если мы с тобой поженимся по-настоящему, будет вдвойне хорошо: нам с тобой, как влюбленным супругам, и твоим сыновьям. Даже втройне, потому что еще будет и крошка Саррочка! А все складывалось почти из одних плохо и ужасно. Я понял, Господь может даже дурное и злое в прекрасное обратить! Нужно только нуждаться в Нем, понимать это и Он поможет. Обязательно должен помочь!
Глория на какое-то замолчала совсем, как будто она обдумывала что-то очень важное. Я трепетал от некоей недосказанности в наших отношениях. Ну, хорошо, мы вспомнили все хорошее, правда вскрылась даже помимо нашей воли, но что дальше делать со всем этим, никто из нас не сказал вслух.
-Стив, ты все еще любишь меня? – она неожиданно снова заговорила. – Скажи мне только честно. Если ты и не останешься со мной, я не умру, не буду страдать до умопомрачения. У меня есть Тревор и Райан, и будет еще маленькая Сарра. Они придадут мне сил жить. Но в таком случае, ты обворуешь себя самого. Ты лишишь себя счастья по собственной прихоти!
-Ну, что говоришь, Глория. Это мое самое большое желание быть с тобой. И я очень сильно люблю тебя! Но что мы будем делать с твоим мужем, Стивом Джонсом Первым? – я задал ей вопрос, от решения которого, собственно говоря, и зависело наше дальнейшее будущее.
-Никто и ничто, Стив, не помешает нам быть вместе, если мы действительно этого хотим. А с мужем, вернее с тем, кто только считался моим мужем, я разведусь. Тем более, что теперь, когда он в очередной раз имеет дело с полицией и числится в розыске, это будет сделать несложно. Он не заслуживает такого ценного подарка в жизни от Бога, как я и дети! Я переберусь к тебе в Детройт, но только при одном условии, - она строго указала на меня пальцем.
Мои брови удивленно взметнулись вверх. «Что еще за условия она надумала мне ставить?», - спросил сам себя я.
-Какое еще условие, Глория? Речь идет о деньгах или о чем-то другом? – произнес вслух я, пытаясь предугадать развитие сюжета.
-Что ты больше забудешь о виски и не будешь уподобляться тому Стиву Джонсу, конченному алкоголику! – поставила мне ультиматум она.
-Я пил от горя, что потерял тебя, Глория! Мне больше незачем пить, - моя попытка оправдаться казалась мне незыблемой, но миссиз Джонс тут же опровергла мой аргумент следующими словами:
-Боюсь, чтобы ты не продолжил на радостях, что нашел меня!
-О, нет, это исключено! – с жаром возразил я, но Глория больше ничего не дала мне сказать. Она встала из-за стола и, подойдя ко мне, взяла меня за руку. Когда я, убаюканный ее действиями, без слов поднялся к ней, то мы тут же слились в едином поцелуе и на какое-то время совершенно забыли об окружающем нас мире.
-Веди меня домой, хватит слоняться по забегаловкам, - твердо произнесла она.
Я вызвал такси и уже через полчаса мы были в моем особняке. Так я называл свой двухэтажный небольшой домишко. Когда Глория входила в дом, я полагал, что она просто умрет от восхищения от моей недвижимости. Но она была так сдержанна в проявлении своих чувств и изучала мое жилье с усердием прораба подрядной строительной организации.
-Как тебе мой дом нравится, Глория? – с волнением поинтересовался я.
-Работы я скажу тебе, Стив Джонс, здесь непочатый край! – такими были ее последние слова, высказанные в мой адрес, прежде чем мы бросились друг другу в объятия, из которых мы сумели выбраться только к утру следующего дня.
Глория задремала на моем плече, а смотрел вперед на стенку раз за разом прокручивая некоторые моменты наших любовных утех в памяти. «А все-таки хорошо иногда побыть кем-то другим! – подумал я и тут же поправился. – Как тебе не стыдно, Стив! Ведь хорошо только то, что хорошо кончается!».