Метод свиданий, или работа над ошибками, 11 глава
* * * * *
На следующее утро я проснулся в самом что ни на есть хорошем расположении духа. Строки из различных лирических песен поневоле так и просились на мой язык и, занимаясь домашними делами, я постоянно что-то мурлыкал себе под нос. После плотного завтрака я решил потревожить своего друга Игната, чтобы поделиться с ним своими впечатлениями и услышать от него веское авторитетное слово по поводу всего, что происходило в моей жизни.
Мне посчастливилось застать приятеля не забурившимся в различные дела (а такое бывает с ним не часто!), и я мог сколько угодно времени беседовать с ним на волнующие меня темы. После короткого вступления Игнат задал тот вопрос, которого я с нетерпением ожидал от него, чтобы иметь полное юридическое право приступить к изложению событий вперемешку с моими личными чувствами и ощущениями.
-Как продвинулись твои дела с этой девушкой Урсулой? Прошло уже ведь несколько месяцев, как вы знакомы, - спросил меня он.
-В целом, нормально, - мой ответ начался со сдержанной оценки происходящих событий. -
Один раз мы даже поссорились на несколько дней, но потом каждый из нас признал свою ошибку и наши отношения восстановились.
-Это хорошо, когда люди конфликтуют. Конфликты показывают истинную, не придуманную, сущность каждого человека. Они, если хочешь, обнаруживают скрытые мотивы наших поступков, - добродушно отозвался на мои слова Игнат.
-Может быть, и так, - поддакнул я. – Но мне интересно с ней. Понимаешь, Игнат, она личность, не одноклеточная амеба. Она живет и побуждает к жизни других. У нее богатый внутренний мир.
-Кто бы сомневался! – хихикнул в трубку мой приятель.
-Я не шучу, - слегка обиделся я.
-Да я по-доброму, не обижайся, - извиняясь, добавил Игнат. – Просто мне интересно, как парень описывает девушку, к которой он имеет глубокую симпатию. По его описанию получается портрет ангела, ни как не меньше.
-Это вряд ли, - скептически заметил я. – Да даже если это было и так, все равно, всегда есть в другом человеке и то, что трудно понять, и то, что кажется нежелательным или неприемлемым.
-И что же из последних двух есть в твоей девушке? – поинтересовался тот.
-Не совсем так, но как ты и говорил при нашей первой личной встрече, что большинство из нас имеют «продвинутые» взгляды на отношения полов и брак, раскованны и свободны, но почему-то то, что должно давать нам преимущество, на самом деле губит нас или ведет к деградации, - высказал свое мнение по этому поводу я.
-Все-таки ты ушел от ответа!
-Хорошо, я скажу. Мне уже приходилось делиться с тобой, что в семье Урсулы царят патриархальные отношения на уровне девятнадцатого века. Они совсем по-другому смотрят на честь, репутацию, достоинство, время и место проведения досуга.
-Так ты что же еще до сих пор даже и не поцеловал свою подружку!? Не верю своим ушам, - Игнат по-своему трактовал ход наших отношений с Урсулой.
-Какое там! – махнул рукой я. – Если честно, мне это даже и не приходило в голову.
-А как у тебя с воздержанием?
-Не поверишь, Игнатушка, эти месяцы пролетели, как один день. Других женщин или девушек я не замечал, а Урсула для меня святая.
-Видишь, а ты сомневался, что такое вообще может быть, - заключил друг.
-Каюсь, был слеп, как земляной крот. Я не стыжусь признавать своих ошибок! – мне пришлось мысленно склонить голову перед мудростью Игната.
-Значит, вы только под родительским контролем или в присутствии хотя бы как минимум двух человек видитесь? – в голосе друга прозвучала неприкрытая ирония.
-Не издевайся, старина! – взмолился я. – Да, поначалу пока я входил в доверие, то был вынужден знакомиться с ее предками, затем встречаться на ее территории в компании ее родных или подруг, а затем мы даже выбрались в «Рамсес» на сюрреалистическую вечеринку. Да, чуть не забыл совсем: Урсула вчера в девятнадцать часов приехала ко мне и провела со мной наедине время до половины десятого.
-Ничего себе, вот так сюжетец! – воскликнул от неожиданности Игнат. – Вот так невинность! Надеюсь, ты хоть предохранялся от нежелательной беременности?
-Ты что дурак, Игнат!? Извини за резкость тона, - вырвалось у меня, и я покраснел как спелый помидор. – Это совсем не то, что ты сейчас подумал!
-А что же это тогда?
-Похоже, она хотела понять меня изнутри. Все детально осмотрела, обо всем расспросила и в конце беседы я объяснил ей, что хочу уйти со статуса хорошего приятеля или друга, и перейти на более интимный уровень. Хочешь, назови это ухажером! Мне показалось, что мы прошли через уровень чисто дружеских симпатий.
-Это ты своевременно сделал! – подметил Игнат. – В психологии это называется уйти от «трагедии неиспользованного момента».
-Какой трагедии??? – переспросил я.
-Всему свое время, и ты бы многое потерял, если продолжал с ней ходить исключительно на пионерском расстоянии и разговаривать только о бабочках, - пояснил тот.
-А при чем тут неиспользованный момент? Ты не мог бы объяснить это мне более популярным языком? – я продолжал упорствовать в своем несознательном непонимании.
-Ладно, процитирую тебе из первоисточника, - тяжело вздохнув, согласился Игнат. – Слушай: У нас часто бывают такие импульсивные моменты, когда мы стремимся к высоким вещам, и мы часто даем им пройти, так ничего и не предприняв. Очень часто трагедия нашей жизни сводится к трагедии неиспользованного момента. В нас возникает побуждение к какому-либо действию, побуждение бросить какую-либо слабость или привычку; мы хотим сказать кому-то что-то, слово сочувствия или предостережения или воодушевления; но момент проходит, поступок остается несовершенным, порок остается непобежденным, слово остается несказанным.
Слова, произнесенные Игнатом, достигли моего разума и начали переплавлять и трансформировать его изнутри. Что-то непонятное происходило со мной: я как будто видел проекцию собственного мозга со стороны. Мне даже стало как-то не по себе и я взмок, слушая его.
-Игнат, как думаешь, у меня есть шанс построить нормальные отношения с Урсулой? – неожиданно, пересохшим от волнения голосом, спросил его я.
-Шанс есть, но ты, Ник, все больше приближаешься к зоне повышенного риска, туда, где бушуют страсти, эмоции зашкаливают и ставка будет очень велика. Либо пан, либо пропал, как говорят у нас на Украине, - ответил очень серьезным голосом тот.
-Спасибо тебе, Игнатушка, ты можешь подбодрить и утешить, - огорченно вздохнул я, чувствуя, как моя утренняя радость улетучивается из души, как эфир из открытой банки.
-Я тебе сейчас вообще подбавлю газку! – раззадорился мой друг. – Если хочешь, чтобы было всё по высшему разряду, тогда тебе нужно пройти через такие головокружительные испытания, что временами тебе будет казаться, что ты на волосок будешь от безумия или даже смерти.
-Чему быть, того не миновать… - снова вздохнул я.
-Тут и не знаешь, что может быть страшнее: предательство, охлаждение чувств, тяжкая болезнь, несчастный случай, непреодолимые обстоятельства, сила традиции или расовые предрассудки. Что хочешь, то и выбирай, Ник! – слова мои приятеля словно ставили предо мной задачу сделать выбор.
-Я думаю, на этой оптимистической ноте нам и следует остановиться, Игнат. А то я впаду в такую депрессию, что мама не горюй! – мне показалось, что лучше прекратить этот разговор, пока у меня не возникло форс-мажорного побуждения к длительному запою.
Игнат не стал возражать, как нельзя лучше исполняя первую заповедь врача: «не навреди» и быстренько свернул свой разговор со мной.
-Даже самое лучшее лекарство нужно выдавать в строго выверенной дозировке, - заметил при этом он и распрощался со мной.
Закончив свою беседу с Игнатом, я рассчитывал посвятить сегодняшний день отдыху, включив в программу дня и встречу с Урсулой. После словесных баталий и объяснений вчерашнего дня мне казалось вполне логичным закрепить достигнутый успех, но когда я позвонил по телефону своей девушке, то оказалось, что она внезапно была вызвана на работу и у нее совершенно не было ни свободной минутки, чтобы общаться со мной.
-Управляющий банком стоит буквально ежеминутно над душой, - тихо шепнула в трубку она. – Так что разговаривать совсем некогда да и неудобно по телефону. Работа есть работа. Как сказали, работаем до семи и к вечеру я буду выглядеть, как выжатый лимон. Так что со встречей придется повременить до завтра.
Я был огорчен, но все же рассчитывал у судьбы взять реванш на следующий день в воскресенье. Однако я совершенно не предполагал, что меня ожидает в недалеком будущем и как это смешает мои личные планы. Ближе к шести часам вечера ко мне позвонил, а затем и заявился собственной персоной один из старых проверенных клиентов по бизнесу и предложил мне неплохой вариант того, как заработать деньжат для своей компании и для себя лично.
Он обрисовал всю ситуацию в таких привлекательных красках, что я никак не мог отказаться поучаствовать в этой сделке. Куш, который в результате благополучного исхода мог осесть в моем кармане, составлял около семи с половиной тысяч долларов, и мне, естественно, представлялось крайней степенью глупости упустить такой шанс. «Такие деньги на дороге не валяются, да и не каждый день подкатывает такая возможность сделать задел на черный день или когда не так будет фартить. К тому же, наши отношения с Урсулой в скором времени могут стать еще более близкими, и вот тогда эти денежки могут понадобиться как никогда: хорошие цветы, дорогие подарки, да еще нужно будет умаслить предков своей подружки», - размышлял я и все казалось мне вполне логичным.
Единственное, что немного удручало меня, это то, что для того, чтобы заработать эти деньги, мне нужно было мотнуться в командировку недели на полторы. Я разрывался между двумя желаниями: с одной стороны, упрочить свое финансовое и материальное положение, а с другой стороны, мне очень хотелось быть рядом с Урсулой и как можно чаще иметь возможность видеть ее и общаться с ней. Я некоторое время колебался в принятии решения, но мой приятель Денис продолжал убеждать меня, давая понять, что без моего участия, как профессионала в своем роде, дело не выгорит, а в итоге сразу несколько серьезных людей, в том числе и он, понесут так называемые «фьючерские» убытки. Под последним термином он понимал ту сумму в денежном эквиваленте, которую можно было бы поднять, но из-за лени и легкомысленности так и не заработать их.
В конце концов, я сдался, дав самому себе обещание звонить Урсуле из командировки каждый день. Рано утром еще до шести часов мне нужно было уехать в Киев на собственном автомобиле. Расходы на бензин и прочие транспортные услуги с учетом неплохих командировочных около пятидесяти долларов в сутки Денис брал на себя. Около восьми вечера я подъехал к дому Урсулы и позвонил ей на мобильный. Когда она взяла трубку, я попросил ее спуститься вниз на пять минут. Она не стала ничего расспрашивать и через назначенное время уже сидела в моей «Тойоте» на переднем сиденье справа.
-Что-то случилось? – спросила она, пытаясь по глазам прочесть причину моего внезапного визита.
-Собственно ничего плохого. Просто мне нужно рано утром уехать в срочную командировку дней на семь-десять, - грустно сообщил ей я.
-Как тебя не будет целую неделю? – она вся изменилась в лице.
-Может даже немного больше, - уточнил я.
Некоторое мгновение она молчала.
-Нет никакой возможности отказаться от этой твоей командировки? – тихо, не поднимая глаз, спросила она. Урсула как будто боялась видеть мои глаза, могущие выдать ответ раньше моих губ.
-Отказаться всегда можно априори, - возразил я, - но иногда ставка так высока, что это как в карточной игре, можно один раз объявить «пас» в тот момент, когда нужно сражаться за банк и вся остальная игра уже, по большому счету, не имеет никакого смысла. Да, и к тому же мы все люди подневольные и не всегда имеем возможность поступить так, как нам хочется и при это сохранить «статус-кво», то есть прежнее положение.
-Да, я понимаю, о чем ты говоришь. У меня самой именно сегодня был такой день. Но это не последний день и раз, когда мы с тобой видимся. Звони почаще, держи меня в курсе того, как там у тебя складываются дела, в рамках того, что тебе позволено говорить. Я буду с нетерпением ждать твоих звонков, - Урсуле стало почему-то очень грустно, но она пыталась улыбаться, когда высказывала свои мысли по поводу моего скоропалительного отъезда из города.
-Я буду звонить тебе при первой малейшей возможности, и как только моя голова не будет занята делами, - заверил ее я и был готов поклясться, что это будет так.
Я взял ее руку и некоторое время держал ее в своей руке, словно хотел запомнить ее тепло на чисто мышечном уровне, чтобы оно всегда сопровождало меня в этой поездке.
-Как хотелось бы подольше побыть с тобой, - сказала она, - но я так сегодня устала, что испытываю лишь единственное желание: рухнуть в теплую ванную и покиснуть там полчасика с книжкой в руках.
-Я сам бы не отказал себе в этом удовольствии, - признался я, - но еще до отъезда сегодня вечером нужно уладить кое-какие формальности с документами. Как-то получается так, что все обстоятельства складываются против нас.
Я пытался выжать из себя улыбку, но это у меня не вышло: на душе скребли кошки. Урсула протянула свободную руку и погладила меня по голове. От одного ее прикосновения мне стало как-то легче и свободнее на сердце.
-Главное, чтобы мы не были друг против друга, - уверенно сказала она.
После этих слов она решительно вылезла из машины и обернулась ко мне в последний раз, чтобы помахать на прощанье рукой.
-Не люблю длинных расставаний, - объяснилась она.
Я уехал, унося ее неясный ночной силуэт в своей памяти. На следующий день после массы предварительных приготовлений я двинулся в путь. Моя дорога простиралась на северо-запад страны. Поначалу ничто не сулило никаких осложнений и два дня прошли в рабочем графике. Но затем произошло что-то из ряда вон выходящее: я потерял свой мобильный телефон. Случай, казалось бы, пустяковый, с каждым такое может случиться, но вот, убей меня, я решительно не мог понять, как это произошло. Я пытался вспомнить, чуть ли не поминутно, что, где и когда я делал, но меня словно обмарило. Выходило так, что мой телефон в какой-то момент времени приделал себе крылья и испарился в неизвестном направлении.
И что было хуже всего, это то, что я точно не запомнил номер мобильного телефона Урсулы. Приобретя новый аппарат, я пытался по памяти дозвониться ей, но вместо знакомого мне голоса, каждый раз слышал совершенно чужие голоса. В конце концов, я на четвертый день, очень расстроенный данным происшествием, бросил это бесплодное занятие, надеясь объясниться на этот счет с Урсулой по возвращении домой. Она могла переживать, думая, что со мной что-то случилось. Но я переборол эти мысли, потому что все равно не мог ничего изменить.
Все казалось бы ничего, но чуть попозже, в мои мысли закрался какой-то гниловатый червячок сомнений. «А вдруг она подумает, что она разонравилась мне, и я специально нашел повод, чтобы отдалиться от нее, мягко, незаметно и тактично. Или еще чего хуже, что кто-то, воспользовавшись моим отсутствием, стал обхаживать мою подружку», - эти мысли, подобно диким пчелам, безжалостно жалили меня, причиняя нестерпимую душевную боль.
Как ни пытался я уверить себя, что Урсула – очень серьезная девушка и никогда не поступила бы со мной подобным образом, внутри меня какой-то другой предательский голосок старался убедить меня в том, что нельзя доверять в жизни ни одному человеку на все сто процентов. Тут же, как бы в подтверждение этой теории, в моей памяти всплывали разные случаи, когда меня предавали и обманывали, хотя начиналось все с абсолютного доверия и самым наилучшим образом. Это причиняло мне дополнительную боль и страдания, и я с нетерпением ждал, одновременно и боясь и желая его, своего возвращения в родной город.
Всё имеет свое начало и свой конец. И моя командировка рано или поздно тоже должна была закончиться. Как бы ни было мне тяжело, когда я находился в Киеве, это время подошло к концу и я вернулся домой. Все те коммерческие вопросы, которые я должен был решить, были выполнены, я смог справиться с поставленной задачей и это как-то хоть немного притупляло волнение и переживания по поводу предстоящего объяснения с Урсулой.
Уже на обратном пути, сидя за рулем своего автомобиля, я подумал о том, что благополучный исход моих дел во многом состоялся благодаря тому, что образ Урсулы всегда стоял у меня перед мысленными глазами и я молил Бога о том, чтобы все получилось хотя бы в бизнесе, если мне так не повезло на личном фронте. Боюсь показаться кощунственным, но моя Урсула где-то на короткое время стала для меня словно иконой-заступницей в земных делах. «Ради Урсулы, - просил я у Бога помощи и поддержки, - пусть будет то-то и то-то…».
Мое возвращение в город состоялось где-то в районе половины пятого после обеда. Был обычный рабочий день, четверг. Это значило, что моя Урсула до шести находится в своем банковском офисе на работе. Поскольку я не имел возможности позвонить ей по телефону, то я решил не оттягивать момент нашего разбирательства «полетов» и встретить ее после работы. Предвидя то, что мне могут понадобиться физические силы, я заехал в ближайшую кафешку средней руки и перекусил там, чтобы потом спокойно дожидаться Урсулу возле ее банка «Аваль».
Сидя в машине и с беспокойством ежеминутно поглядывая на часы, я все больше и больше переживал, чем меньше времени оставалось до встречи с Урсулой. Часы показывали пять минут седьмого, когда из банка начали выходить первые его служащие, направляющиеся после работы домой. Та, которую я ожидал, вышла из банка с небольшим опозданием, в двенадцать минут седьмого. Я уже начал было переживать, что ее вообще не было на работе. Она могла простудиться и заболеть, ведь на дворе уже стоял декабрь и было немного морозно.
Она быстро вышла из парадных дверей, но, увидев мой автомобиль, остановилась, пропуская вперед других коллег-работников и, сделав несколько шагов от входа в сторону, ожидала моего появления. Я поспешил покинуть машину и, волнуясь, подошел к ней.
-Привет, Урсула! – сказал я. – Вот я и вернулся.
-Я вижу, не слепая, - холодно ответила она.
-Я хотел бы тебе все объяснить, дорогая, прежде чем ты примешь важное решение в своем сердце, - сбивчиво заговорил я.
-Ты, наверное, был так занят, что за целую неделю ни днем, ни ночью не нашлось ни единой минутки, чтобы позвонить мне и сказать, что ты жив здоров и что с тобой ничего не случилось? – ее вопрос был задан таким тоном, что я чуть не заплакал от обиды.
-Урсула, прости меня, но произошла нелепая случайность, которая не позволила мне сделать то, что я обещал. Дай же мне шанс сказать, что произошло на самом деле! – я чуть было не взмолился перед ней.
-Надеюсь, у тебя было достаточно времени на обратном пути, чтобы придумать какое-нибудь мало-мальски правдивое объяснение подобного бесчеловечного отношения с твоей стороны ко мне? – она смотрела мне прямо в глаза.
-Урсула, ну действительно произошел форс-мажор! – воскликнул я.
-Какой форс-мажор, Ник!? – она готова была меня испепелить своим гневным взглядом. – Что в Киеве было наводнение и ты семь дней, как Ной, носился на плотах спасая жизнь. Но что-то в новостях ничего не было слышно о потопе в столице нашей Родины. Или ты шел по улице, наступил на банановую шкорку, упал, ударился головой об асфальт и частично потерял память, забыв номер моего телефона!? Но тогда тебе нужно было бы хотя постараться перемотать бинтами свою голову для пущей убедительности.
-Да, нет же, Урсула! – перебил ее я. – Все не так…
-Ну, как я не догадалась! – наигранно продолжила она. – Ты на улице вступился за честь девушки и за драку тебя, не разбираясь, посадили в КПЗ и отобрали все вещи, в том числе и телефон!?
Я понял, что обида на меня захлестнула разум Урсулы и, что бы я ни говорил, она просто не будет слушать. Здесь надо было проявить нестандартный подход, чтобы переключить ее внимание, ляпнув какой-нибудь вздор, который притормозит ее гнев и оскорбленные чувства.
-Это все из-за треклятого нофелета! Будь он неладен! – в сердцах рявкнул я.
-Чего? – она в недоумении глянула на меня. – Какой еще нофелет!?
-Нофелет это «телефон», если прочесть задом наперед, - объяснил я.
-А при чем тут телефон и нофелет? – она конкретно тормозила, попав на мою удочку.
-Я потерял в Киеве свой телефон, а номер я, ослиная моя голова, не удосужился выучить наизусть раньше, - выпалил я.
Она замолчала, глядя на меня, можно ли мне верить или нет.
-А теперь можешь меня расстрелять, но я сказал правду: я сам себе места не находил из-за подобной несуразицы! – добавил я.
-Что правда, Ник? – переспросила она, все еще до конца не веря моим словам.
-Чтобы мне вовек ни одного сериала не видеть, - поклялся я.
Последнее мое изречение вызвало улыбку Урсулы.
-Кажется, я тебе верю! – качая головой, сказала она.
-Прости меня, я же не нарочно…
-Но если ты по забывчивости еще будешь терять телефоны, то, боюсь, нашим отношениям придет конец, - она погрозила мне пальцем.
-Я куплю себе цепь толщиной с полпальца и поцеплю на неё мобильный, - пообещал я.
-Ну такие крайности ни к чему, - возразила она.
Мир был восстановлен ценой моих героических усилий. Она села в мою машину и поинтересовалась, куда мы отправимся сейчас. Я предложил подвезти ее домой, но если она не возражает, то мы могли бы заскочить куда-нибудь в кафе и выпить по чашечке горячего напитка в придачу с пирожным или тортиком. Урсулу мое предложение привело в восторг, но она старалась этого не показывать внешне. Виной ее сдержанности было еще до конца не испарившаяся из сердца обида, причиной которой было сущее недоразумение в командировке.
Через некоторое время мы уже сидели в теплой домашней обстановке кафе «МиФ», располагавшегося на том микрорайоне, где жила Урсула. Она заказала себе горячего шоколада вместо предполагаемого кофе и кусочек лючановского тортика. Я обошелся черным китайским чаем и двумя заварными пирожными.
-Да, Ник, - сказала грустным голосом она, отхлебывая глоток горячего шоколада, - твоя командировка прибавила мне седых волос!
-Так уж? - позволил усомниться себе я.
-Сначала я подумала, что с тобой что-нибудь случилось, что ты заболел пневмонией, простудившись в пути. Затем меня начали одолевать муки ревности: в моей голове засела мысль, что ты встретил там кого-нибудь в командировке и забыл обо мне, - продолжала она.
-Ты меня уже ревнуешь!? Ты мне льстишь этим, - улыбнулся я.
-Глупо, но факт, - пожала недоуменно плечами она. – Любви еще как будто нет, а ревность уже есть. Как такое может быть?
-В жизни много чего необъяснимого бывает, - я развел руками, показывая, что бессилен объяснить сей феномен. – Наверное, это срабатывает инстинкт частного собственника. Нам хочется владеть чем-то или кем-то, чтобы потешить свое самолюбие.
-Возможно, ты прав! – и тут Урсула оживилась прямо на глазах. – Знаешь, я вспомнила одну историю, связанную с моей подругой. Она встречалась со своим парнем около года. О пламенной любви не было и речи, хотя они неплохо проводили вместе время. Но потом он стал казаться ей все более скучным и она откровенно тяготилась им. Однажды она пришла ко мне домой и заявила, что бросает своего парня. Она все искала повод, как сказать ему об этом. Но покамест она ждала удобного момента, ее парень стал параллельно встречаться с другой. Это вызвало бурю возмущений у моей подруги, она стала шпионить за ним, стараясь разрушить их отношения. Когда я спросила ее, зачем она это делает, ведь она сама собиралась бросить его, то она ответила, что она собиралась бросить его, но получилось так, что он первее бросил ее, а это обидно и она не собирается отдавать своего парня другой девушке.
Эта история развеселила меня изрядно и я рассказывал Урсуле о своих переживаниях в Киеве уже без надрыва и излишнего драматизма.
-А я сначала переживал за тебя, что ты будешь думать, что со мной что-то случилось.
-Так оно и было! – подтвердила она.
-Потом я стал переживать, что ты подумаешь, будто я одурачил тебя и завел шашни с другой девушкой.
-Слушай, ты что хиромант-гадалка? Ты словно читаешь все мои мысли!
-А потом я сам стал переживать, что кто-нибудь воспользуется моим отсутствием и начнет кружить тебе голову. Это не давало мне спать дня два или три, ведь ты знаешь, как обида может толкнуть человека на необдуманный поступок и все может рухнуть за один день, все, что созидалось месяцами или годами.
-Ты меня плохо знаешь, хотя теоретически всё может быть, - согласилась она.
Дальнейший наш разговор в кафе шел вокруг незначительных тем, связанных с обсуждением последних новостей в офисной работе. Я немного поведал о своей удачной командировке, но умолчал о сумме, которая была в ней заработана лично мною. Урсула что-то рассказала мне о делах отца, в которые я не особенно вникал.
-Ты знаешь, даже моя лучшая подруга Камилла не знает, что я была у тебя вечером тогда в гостях, - неожиданно сообщила она и при этом пристально посмотрела на меня.
-Что знают двое, то знает свинья: так гласит китайская поговорка, - ляпнул языком я, хотя и сам с трудом понимал смысл этой фразы.
К моменту ухода с кафе Урсула перезвонила домой своей маме и сказала, что она возвращается домой к ужину.
-Ты сможешь есть ужин после горячего шоколада? – изумленно переспросил ее я.
-Придется, - она задорно улыбнулась в ответ, - чтобы не вызывать подозрений.
Через четверть часа мы были уже у ее подъезда. Перед тем как выйти из моей машины, она внимательно посмотрела на меня и сказала что-то не по-русски:
-Ola kalati panda kala!
-Это что? – уточнил я.
-«Всё хорошо, что хорошо кончается». Это по-гречески! – объяснила она и вышла из автомобиля.
Свидетельство о публикации №216021300727