Это ты, Ирина?

Стефан сидел в вестибюле родильного отделения уже почти пять часов. Надежда таяла с каждой минутой… Тихо. Все ожидающие уже ушли. Иногда двери операционной открывались, выбегал один врач, забегал другой.  Но Стефан уже не вскакивал, не оглядывался, чтобы узнать, кто выходит…
Казалось, он окаменел. Когда же на самом деле к нему подошёл врач, то подумал, что парень спит. Врач немного помолчал, потом промолвил.
– Ждёте? Я подойду к вам чуть позже, –  вот, посмотрите, он приоткрыл наспех наброшенный белый халат, и Стефан увидел, что внизу местами совсем мокрая футболка. – Я только переоденусь.
Тут  до  него дошло, как же трудно достались эти пять часов не только ему, но и врачам. Забегали, засуетились какие-то медики, поехала каталка с накрытой простынёй фигурой.
– Подойдите попрощаться с женой, – сказал ему кто-то.
Приоткрыли покрывало, и Стефан увидел белое лицо Ирины. Он наклонился к ней, ему показалось, что повеяло холодом от этого неживого лица. Потом врач пришёл за ним и отвёл в свой кабинет.
– Вам сказали, что у вас дочь?
– Нет, – прохрипел Стефан.
– Вы же знали, что жене не разрешили рожать.
– Знал.
– И она знала.
– Да…
– Мы упорно сражались, но всё было предопределено. Есть у вас какая-то близкая женщина: мать, сестра, тётя?
– Есть. Мама недавно вышла на пенсию.
– Вы заберёте девочку?
– Конечно. Она отдала за эту девочку свою жизнь, моя Ирина, жена.
Врач потёр ладонями виски.
– Я уже не пригоден для работы. Сочувствую вам. Я расскажу вам, как это было. Она увидела девочку, когда поднесли ей ребёнка, вначале сказала: «какой хорошенький!», а ей сказали, что это девочка. Она подняла руку с усилием, ей показали девочку:  «моя девочка», – сказала она, – «Маша». Улыбнулась. Потом рука упала и всё. Хотите посмотреть на ребёнка?
– Не знаю. Тяжело. Когда можно её забрать?
– Через неделю, если ваша мама будет готова всё сделать для малышки, мы отдадим её. Помните, ваша жена хотела, чтобы девочку звали Машей.
– Да, понимаю, её маму так звали, она недавно умерла.
– Скажите, может быть дать вам машину, отвезти домой?
Стефан не ответил, и вдруг горько расплакался. Спустя несколько минут он спросил:
– А Ирину мою куда?
– Придётся похоронить эту молодую женщину. Когда сможете, приезжайте, поможем организовать вам всё, справки, свидетельства… Ну, сейчас и вам и мне нужен отдых. Я дам вам таблеточку, но примите её дома, когда доедете. А потом спать до утра. Держитесь. Природу не переиграешь.

Похороны – странное слово, Стефан ничего не помнил, какой-то сон с цветами, людьми, мамы не было, она готовилась стать мамой для малышки. Оказалось потом, что соседи притащили манеж для девочки, кто-то давал советы по молочным смесям, а одна молоденькая мама сказала, что сцедит молоко и будет давать первое время девочке своё грудное молоко. Стефану подарили коляску и «приданное» для ребёнка сотрудницы. Он всё ещё собирался пойти к маме, посмотреть на дочку и тянул. Что-то удерживало его.
На столе после поминок осталась большая свеча и портрет Ирины. Её неживое лицо как-то не грело, даже пугало Стефана. Вдруг он вспомнил, что на похоронах был тот самый врач, который пять часов пытался спасти его жену. Да, да он стоял немного в стороне, держал в руках ярко-красные цветы. Он и позвонил спустя три дня Стефану.
– Я Александр, Саша, врач из роддома. Как вы, Стефан? Девочку видели?
– Здравствуйте, Александр. Я такой невнимательный, не поблагодарил вас. Вы столько времени боролись за неё.
– Не за неё, а за них. Ваша дочка – моя крестница. До последней минуты мы не знали, что удастся её спасти. И это победа, как оказалось. Так, вы отправляйтесь к девочке. Потом обязательно позвоните мне. Диктую номер телефона…
И Стефан решился, поехал к маме, к своей девочке Машеньке. Сложил в новую коляску вещички, бельишко, распашонки, ползунки – всё новое, красивое, розовый конверт, в кружевах для прогулок. Приближаясь к маминой квартире, почувствовал, что дрожит… Страшно.
Девочка спала в манеже, Стефан наклонился над ней, а малышка вдруг открыла глаза и посмотрела на него. Это были глаза Ирины, у Стефана прозвучал в голове вопрос: «Это ты, Ирина?» А потом он спросил маму, можно ли взять девочку на руки.  «Можно, конечно, ты ведь папа! Только вот тут положи руку, она же ещё головку не держит». Стефан аккуратно поднял девочку, а она вдруг так нежно улыбнулась. Он зашептал: «Машенька моя, какая ты милая и как я тебя люблю». Слёзы застилали его глаза, и мама быстренько взяла у него девочку.
– Ну, ну, успокойся! Бог дал тебе такого ребёнка. Милая, спокойная и так смотрит, как будто сказать что-то хочет, но не пойму что…
– Вот-вот, и я так подумал. Если Ирина может как-то видеть её, то она счастлива.
– Кто знает, сынок. Пусть будет здорова девочка…