Симулянтка

Мама всегда говорила, что все тайное рано или поздно становится явным.  Шурка в это не верила: ведь, она несколько раз тайком брала кусочки сахара из мешочка на печке, где сахар подсушивали, чтобы не крошился под щипчиками, когда его делили на всех к вечернему чаю. Никто ничего не замечал.  Бывает, значит, тайное, что явью не становится.
  В тот день дома собирались резать поросенка. Это был праздник для всей семьи.  Ребятишки мечтали о большом куске мяса, который мама даст им на нови, как она говорила, о пельменях, о супе с мясом. Все уже наголодались без мяса, почитай, с самой весны.  Наконец, похолодало, можно резать поросенка. которого с любовью выкармливали с прошлой зимы. Сколько  крапивы сжала маленькая Шурка, чтобы сварить поросенку варево с горстью отрубей и очистками от картофеля. Борька, а у них всех поросят звали так, рос медленно, но  к осени вырос в приличного хрячка. Жаль его, но сегодня папа его зарежет.
  Шурка ушла в школу. Уроки на ум голодной девочки не шли. Она представляла, как отец вытягивает зарезанного поросенка, смолит его, разделывает мясо и сало. а мама чистит кишки и желудок. Раньше она помогала маме, а теперь она школьница, и редко доводится присутствовать при таких событиях.  От этих дум у девочки начала кружиться голова. После второго урока их покормили в буфете. Шурке и   сестрам с братом давали бесплатный завтрак. Может быть, он и спасал детей от голодных обмороков, а, возможно, и худших последствий недостатка питания. После завтрака  Шурка и придумала свою очередную аферу: она подошла к учительнице и сказала, что у нее заболела голова, болит так, что трудно сидеть. Самое странное, что пока учительница слушала девочку, заглядывала ей в горло, щупала лоб, Шурка чувствовала себя совершенно больной и беспомощной.
 "Жаль, конечно, но раз заболела иди домой и лечись,-сказала женщина,- чай с малиной, аспирин. Мама найдет способ. Да, ты вся горишь, может, проводить тебя?" 
  Еле переставляя ноги, девочка вышла из класса. Ей было стыдно, что она обманула любимую учительницу, но  голод пересилил стыд.  Накинув пальтишко, что досталось от двоюродного брата, Шурка побрела домой. Пока ее могли увидеть из окон школы, мнимая больная шла медленно, но как только школа скрылась за поворотом, девочка прибавила шаг. Тут-то и встретился ей незнакомый  мужчина.
  Высокий, одетый в длинную шинель с золотыми погонами, мужчина , широко улыбаясь, остановил Шуру.
 " Ты  из школы идешь? А что так рано? Случилось что?- он с тревогой осматривал нелепо одетую девчушку.- Ты чья будешь.?"
 "Кузнецова я,-голос , всегда громкий и звонкий внезапно охрип.- я заболела." Шурка снова залилась краской стыда.
 "В таком одеянии простудиться- раз плюнуть, он поправил сбившийся платок, поднял воротник пальто. -Зимнюю одежду надо бы"
 "Надо бы, да нет ее,- ответила Шурка, отпустив глаза,- ладно я пойду.
  "Подожди,- сказал военный,-я тебя угощу. Он открыл чемоданчик, который держал в руке, вытащил  кулек и начал насыпать в Шуркин карман ириски. Заполнив оба кармана, мужчина  закрыл чемоданчик.
  "Спасибо, дядя. А Вы кто?"
 Я дядя Оли Кондруховой,- знаешь такую девочку?  Она в первом классе учится. "
 " Знаю. Она моя подруга. Я тоже в первом классе учусь"
Это было правдой Оля дружила с Шурой с первого дня учебы. Сегодня она сто раз сказала, что они ждут в гости маминого брата. Он военный, привезет ей подарки и настоящий пистолет. Вот с кем встретилась  Шурка. Хорошо, хоть не бежала, тихонько шла по дороге. Хороша была бы больная, бегом бегущая из школы.
  Дома  Шурка увидела, что поросенок разделан, мама жарит картошку с мясом, папа с братишкой дочищают кишки. Ей делать нечего. Она выхлопала половики, подмела пол, и обедать семья села в прибранном доме.
  " Ты что рано сегодня, доченька,-спросил папа, когда они уже поели.- случилось что?"
 "Учительница заболела, нас и отпустили,- ляпнула дочь,- у нее голова заболела."
  "Жаль, хорошая женщина она у вас"- подключилась мама.
 Обед закончился, Шурка залезла на печь и заснула сытым сном. Вечером она раздала всем ириски, объяснив, что ее угостил военный, дядя  Оли . 
  На следующий день в классе все порадовались, что  Шурка не заболела, особенно рада была учительница. Она очень переживала за своих голодающих учеников, старалась хоть как-то помочь им. А вечером случилась беда.
  Папа пришел с работы, поел и сел за стол.
 " Садись,  мать, и ты, Александра, садись."
Шурка села, предчувствуя нехорошее. Папа редко говорил так строго, да и Александрой называл нечасто.
  " Как твое здоровье сегодня?"-обратился он к дочери.
 "Хорошо"- девочка еле произнесла слово.
" Хорошо?  А вот мое-неважно. Я чуть не умер со стыда. Представляешь, мать, приходит к нам в мастерскую военный, я его хорошо знаю, дядя Оли Кондруховой и спрашивает , как здоровье моей младшей дочери, что в первом классе учится.  Отвечаю, что хорошо. Он порадовался, что быстро поправилась. Оказывается, они встретились на дороге и дочь сказала, что она заболела. Нам же она сказала, что болеет Анна Павловна. Так, кто же болен-то, дочь?" 
 Шурка давясь слезами рассказала все о придуманной болезни.
  "Зачем тебе это надо, Шуронька",- тихо спросила мама. Дочь ответила, что так хотела мяса, что не могла дождаться конца уроков. А дальше враки пошли чередой.
  Мама прижала дочь к себе и произнесла свою любимую фразу о том, что нет ничего тайного, что не стало бы явным. Она же дочь не раз предупреждала. Шурка в порыве раскаяния рассказала маме о сахаре. Та улыбнулась и сказала, что все знает, заметила, что сахар убывает, но ничего не сказала.