Школа. День Святого Валентина

Время – на стыке веков.
------------------------------------
***
- Внимание, коллеги! – Ольга Петровна постучала карандашом по столешнице. – Последний вопрос для обсуждения. Прошу настроиться на серьезный лад! Двадцать третье февраля обсудили, Восьмое марта тоже. Осталось последнее, – директор обвела собравшихся цепким взглядом.

За приставным столом для совещаний разместилось шесть членов педагогического коллектива: завуч по учебной и воспитательной работе Валентина Николаевна, библиотекарь Эльвира Генриховна, учительница английского языка Ирина Иосифовна, учитель русского языка и литературы Матвей Олегович, учитель информатики и ОБЖ Андрей Константинович и школьный психолог Варвара Юрьевна.

Семеро неравнодушных, объединившись полгода назад, когда школу захлестнуло повальное увлечение «шарфиками» и «конфетками», смогли противостоять натиску и «эпидемии» девиантного поведения учащихся средней школы, и пристального внимания правоохранительных органов, и ударившихся в панику родителей. Выстояли. Ценой не только беспристрастного контроля, конвейера индивидуальных и групповых бесед-тренингов, но и проведением запрещенных районной администрацией «экскурсий» в наркологическое отделение районного диспансера, а также в медицинский центр, занимающийся проблемами зависимостей. Для закрепления эффекта, самые старшие побывали в «желтом доме» на Пряжке.

Вид тех, кто «пострадал» за свои увлечения, их истории, отчаяние и погасшие глаза ввели детей в ступор и «активисты» поначалу струхнули, уж не переборщили ли они с эмоциональной нагрузкой на неокрепшую детскую психику. Но после того как на уроке Матвея Олеговича стихийно возникшая дискуссия привела к тому, что ребята 11-го «А» самоорганизовались в общество «трезвенников», педагоги выдохнули. Сработало. Чуму вынесло из школы радостным сквозняком. Спортивные секции и факультативные занятия постепенно заполнялись школьниками. А когда по следам 15-ой пошли соседние школы, можно было понемногу учиться вспоминать, каково это – дышать полной грудью.

-  Слушайте! – Ирина Иосифовна подняла руку. – А может, ну его, иностранца этого! Не было «Валентина» раньше. Жили же без него!

- Я вам поражаюсь, юная леди! – Матвей Олегович опустил очки на кончик носа и посмотрел на коллегу долгим заинтересованным взглядом. Коллега зарделась. – Вы преподаете иностранный язык и с таким неуважением говорите об иностранце! Нонсенс! Кстати, - он наклонился к покрасневшему ушку Ирины Иосифовны: - это слово иностранное.

- Я знаю! – Ирина Иосифовна вскинула глаза и с вызовом произнесла: - заимствованное!
- Браво! – Матвей Олегович откинулся на спинку стула и обвел коллег победоносным взглядом, словно отмечая великолепие собственной ученицы.

- Матвей Олегович! – директор погрозила русисту наманикюренным пальчиком. - Не отвлекайтесь, а то вон, Эльвира Генриховна уже носом клюет.

- Я не клюю, – встрепенулась библиотекарь. – Просто с семи утра учебники разбирала.
- Ух! – вскинулся Андрей Константинович.– Неужели пришли! А почему мне не сказали? Я б помог! И ребят бы привлек!

- Ага, - Эльвира Генриховна осуждающе глянула на молодого учителя из-под длинной челки. – Знаю я, как помогаете. В прошлый раз вместо того, чтобы книги расставлять, хоровое чтение устроили!
- Так… - замялся учитель информатики.

- Вот-вот, коллега, – сцепил пальцы в пагоду Матвей Олегович. – Библиотека - это такое место, где человек с несформированной системой ценностей может просто потеряться! Правильно я толкую, Варвара Юрьевна?

Школьный психолог, скинув туфли и подтянув колени к груди, увлеченно что-то черкала в толстом блокноте, с которым не расставалась ни при каких обстоятельствах.
Услышав свои имя-отчество, она подняла глаза и обвела озорным взглядом  присутствующих:
- Наконец-то, про меня вспомнили! У меня – идея!
- Озвучивайте, - кивнула директор.

… Школьный коллектив гудел. Еще бы! В холле рядом с гардеробом появился огромный деревянный ящик, стилизованный под почтовый и разрисованный вульгарными сердечками и амурчиками. При желании, в недрах этого ящика могли бы с комфортом разместиться парочка первоклашек. Не далее как вчера вечером «сердечки» и «амурчики» выдержали битву с Матвеем Олеговичем, упрекающим прекрасную половину «общества семерых» в банальности, вульгарности и пошлости. Однако, хихикающая женская составляющая «общества», высунув языки, самозабвенно раскрашивала гуашью сколоченный трудовиком Петровичем ящик. Причем, рисовали пальцами, на чем особо настаивала Варвара Юрьевна. Глядя на увлеченных дамочек, Матвей Олегович, махнув рукой, сунул палец в черную краску и нарисовал в уголке боковой стенки маленького чертика.

Над ящиком красовалось объявление, гласившее, что каждый учащийся 9-11 классов может оформить «валентинку» и опустить ее в этот ящик. Главное условие – «валентинка» должна быть адресной: иметь как «ФИО получателя», так и «ФИО отправителя». Почта обещала работать два дня, по окончании, все «валентинки» будут доставлены адресатам, а победителей ждут призы!

Условия конкурса не объявлялись, что довело интригу до предела. Некоторые «валентинки» делались таких замысловатых форм и конструкций, что не влезали в щель почтового ящика. Другие дышали такой романтикой чувств, что в пору было объявлять конкурс чтецов.

Два вечера, придумавшие себе развлечение учителя разбирали «почту».

- Коллеги, вы должны это оценить! – Матвей Олегович откашлялся и стал читать замогильным голосом: - «Я первый раз тебя увидел, и сердце замерло в груди. Я полюбил тебя, Людмила, и для меня милей всех ты!»

- У меня веселее! – Ирина Иосифовна задорно рассмеялась: - «Пусть на улице слякоть и дождь, и за окнами плачет погода, лишь увидев тебя на бегу, я забуду о времени года. И снежинки, катясь по щекам, плачут тихими каплями воска. Я люблю тебя. Я люблю! Мой родной, мой хороший … Миша!»

- Андрей Константинович, а что это вы притихли, уважаемый? – Варвара Юрьевна давно наблюдала за манипуляциями учителя информатики, по левую руку которого росла горка ярких «валентинок».

Тот вскинул глаза на школьного психолога и смущенно кашлянул:
- Да тут «валентинки»…
- И эти заберите! – строго проговорила Ольга Петровна. – Смердят духами, сил нет! Да вы у нас нарасхват прямо! Нехорошо! – она протянула несколько картонных сердечек Андрею Константиновичу.

Учителя строго посмотрели на молодого коллегу. Валентина Николаевна набрала в грудь воздуха, видимо, собираясь выдать руладу по поводу пристойностей и непристойностей, но ее опередил Матвей Олегович.

- Отвлекитесь от молодого и талантливого, послушайте лучше вот это! – учитель русского языка и литературы был предельно серьезен. – «Я помню чудное мгновенье. Передо мной возникла ты. Как быстроходная торпеда, подбила ты мои тылы. И вот лежу я весь в осколках, и сердце бедное болит. Пройдут года, а я все так же, воспоминаньями облит».

- Коллеги, - Ольга Петровна, отсмеявшись, вытирала слезы. – Всё это конечно, интересно, но вы не забывайте послания по ячейкам раскладывать, а то Андрею Константиновичу еще эти, как их, пересекающиеся ссылки оформлять!
- Перекрестные, Ольга Петровна, - скромно улыбнулся учитель информатики. – Ничего сложного!

- Кому ничего сложного, а нам еще «валентинки» в дневники засовывать! – проворчала Валентина Николаевна, косясь на стопки дневников старшеклассников. – Шутка ли – 9 классов по тридцать человек!

Все вздохнули и принялись бойко тасовать карточки.

- Нет, - стукнул по столу кулаком всё тот же Матвей Олегович. – Не понимаю я вашего равнодушия к творчеству юных! И как вы можете быть настолько невнимательны! За эту «валентинку», однозначно, приз симпатии жюри!

- Последнюю! – строго предупредила директор. – И ни одной «валентинкой» больше!
- Слушаю и повинуюсь, о прекраснейшая! – русист явно входил в роль. - Итак, коллеги, песнь! – прокашлявшись, он поднялся со стула и начал декламировать хорошо поставленным голосом: - «О, эта поступь! Этот взгляд! Рождает мыслей грешных рой!...»
- Это у кого это мысли грешные роятся?! – ахнула завуч по учебной и воспитательной работе.
- Не перебивайте! – зыркнул на нее чтец.  – «За вас могли б пойти мы в ад, и если надо – встать горой!..»
- Так их там еще и несколько!? – задохнулась Валентина Николаевна. – Немедленно фамилии мне на стол!

Варвара Юрьевна, глядя на пылающие щеки учителя информатики, похрюкивая, сползала под стол.

- «Но вы, включив компы и только, ретировались очень тонко!» – продолжал наращивать голос Матвей Олегович, - «Теперь, за дверью «альма-матер», вы нам – потеря без возврата!» - трагично закончил он.

- Кто писал?! – прорычала завуч по воспитательной работе, не обращая внимания на дружный хохот остальных «сообщников».
- Девочки 11-го «А», – скромно закончил свое выступление русист. – Это, насколько я понимаю, вам, коллега! – склонив тронутую сединой голову, Матвей Олегович вручил «валентинку» зардевшемуся учителю информатики.
- Благодарю, - промямлил тот и сунул очередное картонное сердечко в пухлую кучку у левого локтя.

… После третьего урока на большой перемене учащиеся старших классов были приглашены на линейку, где и объявили победителей. А именно тех, чьи «валентинки», благодаря стараниям учителя информатики, «нашли друг друга» и образовали пары. К удивлению и жюри, и самих школьников пар оказалось всего три. Победителей ждал специально испеченный по такому случаю пирог с клубничным вареньем, каковой счастливчики могли целых два часа поглощать в кабинете директора. Неслыханная щедрость Ольги Петровны, которая стараниями учителей предварительно вынесла из своего кабинета все, включая сейф с личными делами, заставляла аутсайдеров с неприкрытой завистью провожать спины победителей. Настроение повысилось когда к радости всех присутствующих, в буфете начали продавать точно такие же куски пирога, причем со скидкой! А вечером, само собой, дискотека…

- Варвара Юрьевна! Варвара Юрьевна! Идите к нам! – школьный психолог заглянула в приемную кабинета директора, чтобы взять якобы забытый невзначай учебник психологии для 8-х классов.
- Нет, уж. Вы там сами, – убедившись, что кабинет еще в целом состоянии, Варвара Юрьевна намеревалась ретироваться: нужно было поправить несложный макияж, позвонить маме и напомнить, что сегодня внук ночует у них.

- Варвара Юрьевна! Ну, пожалуйста! А то нам скучно уже! – завывали парочки.
- Нашли клоуна! – пробурчала школьный психолог. – И не говорите мне, что шесть человек, которые только что «нашли» друг друга, не знают, чем заняться в кабинете директора!

Девочки фыркнули, пацаны заулыбались.

- Если бы я тут один с Люськой был, то уж придумал бы чего-нибудь! – расхохотался Ромка, юркий невысокий, с вечно падающей на глаза челкой учащийся 10-го «б». – А тут вон сколько свидетелей! Даже пирог в горло уже не лезет! Давайте, сыграем во что-нибудь!

- Сыграем. Отчего же не сыграть? – Варвара Юрьевна величественно заняла освободившееся директорское кресло. – «Мафия», насколько мне подсказывает мое шестое чувство?
- Она! – выдохнули призеры.

… Большой шар под потолком отбрасывал звездные тени на лица и стены. Молодежь самозабвенно «обжималась» под «медляк».

- Нет, ты посмотри на них! – Валентина Николаевна кивнула в сторону танцплощадки. – Стыдоба, какая. Эх, Олюш, помнишь, как мы отплясывали!

Ольга Петровна погрозила пальцем кому-то в зале.

- Ты лучше на нашу парочку полюбуйся, - усмехнулась она. – Как думаешь, может, сложится?

Обе замолчали, вглядываясь в танцующих с краю от общей толпы, русиста и психолога.

- Да какая там парочка? – фыркнула завуч по воспитательной работе. – Он ее лет на десять старше!
- И что? – грозно сведя брови, директор одарила завуча строгим взглядом. – Сама видела, как они «валентинками» обменялись!
- Да ты что?!
- Вот-вот, – разулыбалась директор. – А что? Варвара женщина свободная. Сына растит. И он – вдовец. Может, что и сложится?

- Чего сложится-то? – незаметно подошедшая библиотекарь вклинилась в беседу. – Вы про Матвея с Варей что ли? – не получив ответа, она вздохнула. – Напрасно все это. У Вари новый ухажер. Федя из одиннадцатого «А» видел, как ее дядечка один солидный на авто после школы встречал…

Все трое одновременно вздохнули.

… - Варенька, может, покажем этим огольцам, что значит настоящий танец? – Матвей Олегович смотрел на свою партнершу, чуть наклонив голову.
- Вы о чем? – улыбнулась Варя. – Еще один рок-н-ролл? – рассмеялась она. – Нет уж, Матвей, с меня хватило новогоднего шоу, что Вы устроили!

- Варенька, - учитель русского языка тихо рассмеялся, отмечая, как несколько танцующих пар старшеклассников оказались в опасной близости от их пары. – Сегодня же день всех влюбленных. Поэтому, предлагаю начать туром вальса!
- А закончить рок-н-роллом? – не сдавалась Варя.
- Мне кажется, - Матвей Олегович склонился к уху школьного психолога, - нас подслушивают.
- Не может быть! – широко распахнула глаза Варя. – Кругом шпионы!

… Свиридовский вальс заполонил собою ярко освещенный зал. Сбившиеся у стены школьники перетаптывались на месте, следя глазами за парой, широкими кругами осваивавшей пространство актового зала. Через несколько минут к ним присоединились еще две пары, а спустя пять минут в вальсе и подобии его кружились все, кто смог найти себе партнера.

… В июле Ольгу Петровну настойчивыми стараниями верхней администрации отправили на пенсию. Следом за ней ушла и ее подруга – завуч Валентина Николаевна. К началу учебного года в большинстве школ были сокращены ставки школьных психологов. В ноябре уволился Андрей Константинович, не выдержав напора молодой директрисы, вчерашней выпускницы педагогического института и ближайшей родственницы чиновника из городской администрации. Матвей Олегович продержался год, а потом, махнув рукой, отбыл куда-то за Уральский хребет. Ирина Иосифовна в срочном порядке вышла замуж и сменила гражданство.

И лишь Эльвира Генриховна до сего дня, глядя на то, как ученики раскладывают по стеллажам учебники, изредка вздыхает:
- Придут, разложат и всё. Словно, на каторгу их посылают. Хоть бы раз чтение хоровое устроили…

***