Лицо русской оппозиции

  Арсений Петрович поправил галстук и сел за стол. Лучи поднимающегося из-за горизонта солнца коснулись штор и на пол упала тень от слегка шевелящегося тюля.
  «День будет хороший, - подумал мер. – Никуда не поеду. Побуду на работе до трех, а может и до двух часов, потом домой».
  Он слегка улыбнулся. Дома была жена, которая должна приготовить его любимое блюдо, рецепт которого он за много лет так и не узнал. Впрочем, это было не важно. Главное, блюдо будет как всегда вкусным.
  В дверь постучали.
- Входите, входите, - поспешил громко произнести Арсений Петрович.
  В дверном проеме показалась секретарша. Она аккуратно прикрыла за собой дверь. Потом выверяя каждый шаг, подошла к столу своего начальника.
- Арсений Петрович, - прозвучал кроткий голос, вошедший женщины.
  Мэр напрягся. Внутри что-то оборвалось и в душе появилось смутное предчувствие неладного.
- Арсений Петрович, - с небольшой паузой повторила обращение секретарша.
- Что?
  Мэр заметно занервничал. Чистая, выглаженная рубашка внезапно стала слегка подавливать на горло. Он машинально провел рукой по чистому столу ладонью.
- Там, - секретарша опять замолчала.
- Ну? – мэр недовольно откинулся на спинку кресла. – Ты чего сегодня? Язык проглотила?
  Женщина виновато улыбнулась.
- Простите, Арсений Петрович, - она провела рукой по волосам забрав их за правое ухо. – Там к вам пришли.
- Как пришли? Кто? У меня же прием сегодня с девяти. Кто может прийти в восемь?
- Все, кто записался придут к девяти. Но к вам пришел Алексей Викторович.
  Мэр дернул правым плечом.
- А как он зашел? – спросил он. – Вход же еще закрыт.
  Секретарша развела руками в разные стороны.
- По старой памяти. Через служебный вход. Его же знают, попросил и пропустили.
- Вот ведь, - в сердцах произнес мэр.
  Он задумчиво поднес руку к своему рту на какое-то время прикрыв его.
- Так что? – робко спросила женщина. – Впускать?
  Арсений Петрович бросил на неё взгляд обреченного человека.
- Никак не дают поработать, - произнес он. – Ладно, пусть заходит.
  На лице секретарши отразилось облегчение. Она улыбнулась и быстро побежала в сторону двери. Через какое-то время в проеме показался мужчина.
  Он остановился и окинул кабинет мэра взглядом.
- Заходи, заходи, - произнес Арсений Петрович, стараясь придать своему голосу радостные нотки. – Чего смотришь? Ты здесь был много раз. Можно сказать, жил в этом кабинете…
  Он хохотнул и встав с кресла протянул руку вошедшему мужчине. Тот, сделав несколько шагов вперед нехотя пожал её.
  «А он изменился, - подумал мэр. – Вон, осунулся как-то. Лицо немного пожелтело. Не хватает, видимо, любимых креветок…»
- Я, - произнес мужчина. – К вам по делу зашел.
- Да ты садись, садись. Как говорится: «в ногах правды нет».
  Арсений Петрович плюхнулся обратно в свое кресло. Алексей Викторович сел на стул стоявший, напротив.
- Ну? – спросил мэр. – Рассказывай. Как живешь? Что нового? Чем занят?
- Вы же знаете, как и что? – не совсем учтиво ответил посетитель. – Зачем спрашивать?
- У… Все еще обижаешься?
  Алексей Викторович не ответил. Но по выражению его лицо было понятно, те события, на которые указывал мэр, были ему глубоко не приятны.
- Я пришел по другому поводу, - выдавил из себя Алексей Викторович.
- Ясно дело.
  Арсений Петрович начал смотреть на него немигающим взглядом.
- Говори.
- Я пришел к вам с вопросом возможного проведения «марша несогласных».
- «Марша несогласных»? – переспросил мэр.
- Да.
- Ясно. Так, нужно подать заявку в установленной форме. Зачем идти ко мне? Я-то тут причем?
  Алексей Викторович прищурив один глаз взглянул на Арсения Петровича.
- Ну, - произнес он. – Мы же понимаем. В нашем маленьком городке все решается только через вас.
- И?
- И я пришел прямо к вам.
  Арсений Петрович, поерзав на своем кресле, занял более удобную позу.
- Что-то я тебя не пойму, - произнес он. – Как-то ты говоришь не совсем ясно.
- Ну, куда уж яснее, - немного обидевшись ответил Алексей Викторович. – Я говорю прямо. Все, что происходит у нас в городе, происходит не без вашего ведома.
- А-а-а, понятно. И что?
- Вот я и пришел прямо к вам. Хочу быть уверенным, что нам не откажут в проведении нашего марша.
- «Несогласных»?
- Да.
- А с чем?
  Алексей Викторович непонимающе посмотрел на мэра.
- В каком смысле? – переспросил он.
- В прямом, - Арсений Петрович подался вперед и сложив ладони вытянул их перед собой. – С чем вы не согласны?
- Как с чем? Со всем тем беззаконием, какое творится в нашем городе и в мэрии, в частности.
- Это ты, о чем? Давай конкретней.
- Это, вот, - тело оппозиционера напряглось, - вы все узнаете на марше несогласных.
- Подожди, - Арсений Петрович приподнял руку вверх. – Ты хочешь, чтобы я дал разрешение на проведение мероприятия со странным названием. При этом содержание его не известно.
- Как неизвестно? – оппозиционер заметно покраснел от возмущения. – Я уже сказал, мы недовольны тем, что происходит в нашем городе…
- О! Так, значит марш должен быть организован, потому что вы чем-то недовольны? А кто это «вы», позвольте узнать?
  Лицо Алексея Викторовича покраснело еще сильнее.
- «Мы», - ответил он, стараясь держать себя в руках. – Это народ.
- Громко, - постаравшись изобразить потрясение от «неожиданных» слов произнес мэр. – Народ! Эва, как вы замахнулись. На сам народ.
  Он опять откинулся на спинку кресла.
- А народ-то, знает, с какими лозунгами вы выходите? – поинтересовался он.
- Конечно. Наши блогеры давно уже всех оповестили. Мы идем с призывами борьбы с коррупцией, взяточничеством и тем бесправием, какое твориться в нашем городе.
   Арсений Петрович задумался. Лозунги действительно были важные. Даже сказать, необходимые. Точно в духе развития молодой демократии.
- Так, - произнес мэр. – Что еще будет на вашем мероприятии?
  От произнесенных слов главы города оппозиционер оживился. Краснота слегка спала с его лица, он наклонился слегка вперед.
- Мы пройдем по улице Ленина, потом свернем на Свердловскую и дойдем до памятника Пушкину. Там будет небольшой митинг. Потом мы все разойдемся.
  Мэр поморщился.
- Не совсем удобно, - произнес он. – Придется перекрывать движение транспорта.
- Мы будем все делать в воскресение.
- Тем более. Люди будут отдыхать. Захотят погулять, а тут вы, со своими транспарантами…
  Лицо Алексея Викторовича опять помрачнело.
- Но, - постарался успокоить оппозиционера мэр, - это не означает, что я не согласен. Надо просто решить, как и где будет всё происходить.
- Хорошо.
  Арсений Петрович задумался. По правде сказать, ему совсем не нравилось данная идея. Тем более, на ней будут присутствовать те, кого ему пришлось по тем или иным причинам уволить из мэрии. Но что поделаешь, демократия, что тут скажешь. Откажешь, начнут кричать, оппозицию притесняют, неволят и давят.
  «Хотя, кто её давит? – подумал мэр. – Нам вообще до неё нет никакого дела. Ну ходят там, народ баламутят. Нет, вот народ баламутить не надо. Это плохо для имиджа и вообще для города».
  Он посмотрел на своего бывшего помощника.
- Слушай, - произнес мэр. – Алексей Викторович, как ты вообще? Что дома? Дети и жена, не болеют?
   Пришедший на прием делегат от оппозиции немного растерялся.
- Что молчишь, «как рыба об лед»? – спроси Арсений Петрович. – Я уже не могу поинтересоваться, как и что у тебя в семье?
- Да нет, - почувствовав себя немного неудобно, ответил оппозиционер. – Всё у меня нормально. Жена работает. Дети учатся. Сын, вон, школу скоро закончит.
- Уже? - мэр удивленно поднял веки кверху. – Ему же вот, недавно только было десять лет. Как сейчас помню, мы еще в бане всю ночь гудели. Помнишь?
  Алексей Викторович, как-то стушевавшись, слегка кивнул головой.
- Ты тогда еще дивиденды получил от помощи, когда мы позволили нашему хладокомбинату нового хозяина приобрести, - добавил Арсений Петрович. – Веселое было время.
  Мэр блаженно улыбнулся от нахлынувших на него воспоминаний.
- Да, - произнес он. – Хорошо тогда было.
- Так, - негромко произнес оппозиционер, - что там на счет марша?
- А, это, помнишь? – как бы не слыша вопроса, продолжил Арсений Петрович. – С рынком, лет пять назад. Ты еще точки хотел там торговые организовать, а пожарники уперлись, нельзя, да нельзя. Мне тогда пришлось в большой город ехать вопрос этот улаживать с ихним начальством …
- Все-таки, что там на счет марша?
  Мэр глубоко вздохнул, возвращая свои мысли из воспоминаний в реальность.
- Все у тебя будет. Проведешь ты свой «Марш несогласных». Хоть, я не пойму, с чем вы там не согласны.
   Оппозиционер позволил себе довольно улыбнуться.
- И, все-таки, умеешь ты договариваться, - сказал ему Арсений Петрович. – Вот, как так?
- Это вы, добрый человек, - постарался отвести от себя похвалы Алексей Викторович.
  Арсений Петрович, улыбнувшись, махнул рукой в сторону.
- Да, ладно тебе, мы старые знакомые. Неужели по старой дружбе не удастся договориться? Проводи свое мероприятие. Подавай заявку, очерти маршрут, только не по улицам Ленина и Свердловской, хорошо?
- Хорошо. А памятник Пушкину?
- Там ладно, митингуйте.
  Алексей Викторович широко улыбнулся.
- Спасибо, Арсений Петрович, - произнес он мягким голосом. – Удивили, честно скажу.
- Это чем? – искренне не понял мэр.
- Ну… Мы же, все же, в оппозиции, сами понимаете, критиковать будем и все такое.
  Арсений Петрович опять махнул рукой.
- Ерунда это все, Алексей Викторович, в принципе, критиковать надо. А то, как нам работать? Так, хоть стимул будет что-то менять. Все равно, вся ваша оппозиция – это бывшие наши сотрудники и те, кто хочет ими стать. Так что, не бери в голову. Делай свое дело, формируй себе имидж. А мы скажем, у нас есть в городе полноценная оппозиция.
  Арсений Петрович встал и протянул своему посетителю руку. Тот приподнялся и с удовольствием пожал её. Потом, дошел до двери и открыв её, обернувшись, спросил:
- А вы не боитесь?
- Чего? – вопросом на вопрос ответил мэр.
- Что мы придем к власти.
  Арсений Петрович усмехнулся.
- А ты думаешь, что-то при этом изменится?
  Дверь захлопнулась, мэр опять опустился в свое кресло. В голове вновь возникли воспоминания и на душе стало тепло и приятно. Арсений Петрович блаженно улыбнулся и с удовольствием откинулся назад.