СОН

СОН
 Гостиничный номер был залит оранжевым светом, я видел это из коридора, по которому мы шли с Селезнем, шли, четко не представляя, что нам нужно, не имея перед собой определенной цели.
  Еще утром я проснулся с мыслью: Что-то должно произойти, что-то такое, что изменит все мое последующее существование, какие-то смутные воспоминания о ночном видении не давали покоя, я тщетно пытался вспомнить сон. Ничего не получалось. Как часто бывает, мы просыпаемся и помним все, что видели во сне, мы лежим, переваривая увиденное и даже думаем зафиксировать на бумаге все это, но медлим, не спеша встаем, проходим в туалет, думая про себя, сейчас, нужно только собраться, а когда приближаемся к письменному столу, достаем бумагу и авторучку или садимся к компьютеру и заносим пальцы над клавиатурой и... все воспоминания улетучились, а те обрывки, которые еще сохранились в памяти, никоим образом не достойны того, чтобы остаться в нашей летописи...
  Итак я вышел из своей комнаты и увидел на кухне отца и мать, завтракающих и собирающихся на работу.
  -Меня срочно вызвали на объект! - говорил отец, - Как не хочется идти, ведь придется возвращаться очень поздно, а и то и на следующий день...
  -Я тебя понимаю, - сочувственно говорила мать, - А меня пригласила к себе Наталья, и я не могу отказать, послезавтра мы с ней идем в кино, и этот фильм я не пропущу ни за что!
 
  Я принял душ и появился на кухне, когда отца уже не было...
  -А отец уже ушел? - спросил я.
  -Отец!? - мать удивленно посмотрела на меня, - Мы похоронили его семнадцать лет назад.
  -но как это может быть!?
  -Ты что, сынок!? Вспомни...
  -А с кем ты говорила только что?
  -я не говорила ни с кем, я еду к Наталье...
  -...И ты не можешь отказать, потому что послезавтра вы идете в кино, а этот фильм ты не пропустишь ни за что!
  -Совершенно верно. Ну, ладно. Я пойду. Завтрак на столе. Деньги я тебе оставила. Пока.
  -Пока...
  Я сделал глоток кофе и посмотрел в окно. Светило яркое июльское солнце. На улице на лавочке сидел Селезень и делал мне знаки, чтобы я выходил как можно быстрее...
 
  Мы вошли в гостиничный номер, и я огляделся. На досчатом полу, заплеванном и засыпанном окурками в самом центре стоял белый кухонный стол, рядом с ним пристроилось кресло, а в углу, прижавшись к стенке, находилась железная кровать, из тех, что отечественная промышленность перестала выпускать еще в середине прошлого века. На грязных простынях, укутавшись ярко-красным ватным одеялом, лежал повар Некро и улыбался своей странной безумной улыбкой, и в такие моменты он внешне полностью соответствовал своему прозвищу. От стенки из-под одеяла показалась белокурая голова субъекта, напоминавшая чиновника из романов Ильфа и Петрова. Некро, словно стесняясь, прищурился и сказал:
  -Я его совсем не знаю! Я просто мастурбирую!
  -Я абсолютно нормальной ориентации! - поспешил подтвердить беловолосый человек и добавил, кивая на своего соседа, - Такой же, как и он...
  Я махнул рукой и отвернулся. В дверь просунулась голова мальчика лет двенадцати:
  -Я знаю, что произойдет послезавтра! - почему-то строгим мужским голосом произнес он и скрылся, а в углу появилась девушка лет двадцати пяти в роскошной норковой шубе. я сразу узнал принцессу из магазина, где я работал несколько лет назад, но ничуть не удивился этому. Старые чувства вспыхнули с новой силой.
  -Вы слышали что-нибудь о машине времени? - спросила она.
  -Андрей Макаревич... Марионетки... Новый поворот... - проверещал из постели Некро, а Селезень шепнул мне на ухо:
  -Она рассталась со своим парнем, так что давай, не теряйся...
  Я, надо сказать, не терялся, просто я не думал пока ни о чем, я смотрел на девушку, а она смотрела на меня. Тишина затягивалась, и я решил нарушить молчание:
  -А не испить ли нам чего-нибудь!?
  -Я согласна! - она захлопала в ладоши и сказала, обращаясь к Некро, - Машина времени это не Макаревич, поворот и марионетки, это - путешествие, это Герберт Уэллс, Филип Дик...
  -Дэвид Линч... - вставил Некро, - Да. Дэвид Линч. Маллхолланд Драйв. Спишь, и все в твоей жизни хорошо, а просыпаешься, и вот она - реальность... Не лучше ли спать все время?..
  -Тебе и правда лучше спать! - парировал я.
  -Точно! - Некро воодушевился, - Тогда и кредиторы не явятся.
  -Они и во сне явятся, если о них постоянно думать.
  -Я-то о них не думаю, это они обо мне думают... - он повернулся на бок к стенке, где похрапывал блондин.
 
  Мы с девушкой вышли на улицу. За нами увязался Селезень.
  -Чтобы испить чего-нибудь, нужно взять чего-нибудь, - философски заметил Селезень.
  -Сейчас здесь не возьмешь, несмотря на жару, - сказал я, покосившись на шубку из норки, - наверное, пойдем к универсаму.
  -Отлично! - она по-моему сейчас была согласна на любое мое предложение.
  Мы купили коньяк и прошлись по бульвару, который к этому часу совершенно обезлюдел.
  -Какие мысли? - спросил я.
  -Дождемся, когда все уйдут из номера, туда и пойдем, - как-то слегка вопросительно произнес Селезень, но я покачал головой:
  -Это - не вариант. Можно пойти на работу, там кроме Гзома, ну, может, быть Колена никого нет, - сказал я.
  -Но там есть она! - воскликнула девушка и надула пухлые губки.
  -Хорошо-хорошо, Гзом отпадает... Пока... Тогда пойдем ко мне, мои все в отъезде, а отца уже нет семнадцать лет... - меня больно кольнуло при этих словах, воспоминания нахлынули железным потоком, и я почему-то вспомнил не только об отце, мне вспомнилась та, о которой упомянула девушка.
  Мы поднялись на невысокий холм, осмотрели окрестности, как Наполеон, стоящий на Поклонной горе при входе в Москву в 1812 году, и увидели внизу человека из прошлого, которого я не видел по крайней мере два десятка лет.
  Мы спустились с холма, и Селезень с девушкой остались стоять в сторонке, а я направился прямо к тому человеку.
  -Привет, бродяга! - громко сказал я, он тут же узнал меня и снял свою черную вязанную шапочку.
  Я увидел его очки, которые чаще используют для подводного плаванья, но сейчас они смотрелись весьма и весьма пикантно. Человек из прошлого протянул мне руку в засаленной замшевой перчатке и засмеялся, обнажая беззубый рот и постоянно передергивая плечами.
  -А я и не ожидал встретить тебя здесь, далеко от дома! - произнес он.
  -Я живу там, где мне хочется жить! - ответил я и искоса посмотрел на своих спутников, которые молча смотрели на нас. По вершине холма важно как гусь прохаживался тот самый мальчик, который заглядывал в гостиничный номер.
  -Ну, что ж, вижу ты спешишь! - человек из прошлого натянул шапочку, снял очки и долго-долго тряс мою руку. Затем он достал из рюкзака шубу из искусственного черного меха, напоминавшего мех очень отдаленно, и протянул ее мне, - Вот - подарок от всех наших. Не забывай друзей.
  С этими словами он поскакал, как заяц по кочкам к болоту, раскинувшемуся чуть поодаль с правой стороны. Я стал натягивать шубу, но запутался в подкладке и разорвал ее вдрызг.
  Я отшвырнул шубу на скамейку, куда сразу же набежали, не весть откуда появившиеся, старики и старухи. Они приняли делить вещь, отрывая рукава и карманы, фыркая и постанывая...
 
  Куда подевался Селезень, девушка не знала, и мы пошли вдоль болота. Я присматривал материал, из которого можно было сделать достойные подкладки на ноги, чтобы не провалиться в трясину. Наконец мне удалось соорудить нечто приемлемое, и мы как заправские болотоходцы двинулись по вонючей, хлюпающей жиже. Вдруг она без перерыва начала рассказывать мне про своего молодого человека, с которым, как мне сообщили, у нее было все кончено. По ее рассказам он представлялся неким сказочным красавцем, семи пядей во лбу, недюженной силы и ума палата. Я даже видел его развевающиеся кудри, его умелые руки, готовые сделать из дерьма конфетку, я слышал его речь, льющуюся подобно святому источнику. Не хватало лишь нимба для полной картины. Я задержался и взглянул на девушку, а она продолжала двигаться вперед, раскрывая все новые и новые подробности...
  Я оттолкнулся от земли и, нарушая силы гравитации поднялся в воздух. Я парил в вышине и не ощущал под собой земли. Всю жизнь я твердо стоял на ногах, но сейчас... То были новые неизведанные ощущения, но я не представлял себя птицей, я был человеком и сейчас это звучало особенно гордо... Навстречу мне показалась стайка обнаженных женщин, и я с наслаждением разглядывал их тела, но они пронеслись с такой скоростью, что я слегка огорчился: почему все прекрасные мгновения так быстро проходят!?
 
  Я сидел дома и тыкался носом в спину девушки с огненно-рыжими волосами, сидящей передо мной и тупо уставившейся в экран зомбо-ящика. Мама ходила из угла в угол, никак не находя себе занятия, но я не задумывался о быте, я был счастлив, и пусть это было лишь сиюминутное счастье! Пусть! Мы не умеем насладиться мгновениями счастья, а когда наступает разочарование, корим себя, что не пользовались теми минутами до конца.
  Девушка повернула ко мне свое прекрасное личико и скривилась в неистовой злобе, и я услышал слова, которых она даже не произносила:
  -А нас вас с вашей мамой я подам заявление в прокуратуру!
  -И по какому вопросу? - я был шокирован сказанным.
  -А по вопросу, что вы, дожив до такого возраста, так и не научились пользоваться презервативом!...
  Я отстранился от девушки и испуганно взглянул на нее. Она мило улыбалась и гладила меня по голове...
 
  В памяти почему-то возник утренний мальчик со словами: Я знаю, что будет послезавтра, и я закурил и выпил, нарушая всевозможные запреты нашего свободного общества.
  -Ты знаешь, где мы находимся? - услышал я голос из-за спины. Это была она, и она была сильно напугана.
  -И где же мы по-твоему находимся?
  -Мы в фашистской Германии!
  Вот и приехали! Да с пьянками нужно потихоньку завязывать, - подумал я, а вслух сказал: А когда ты успела отрастить волосы, и почему ты рыжая?
  -Рыжая я потому, что тебе я такая больше нравлюсь! - ответила она, - А волосы отрасли потому, что прошло уже очень много времени.
  -Однако если ты говоришь, что мы в Германии времен нацизма, значит мы переместились в прошлое...
  -Вот в том-то и заключается временной парадокс. А вы говорите - Машина времени...
  -Я ничего не говорю...
  -Но ты думаешь... А мальчик, который появился в гостинице...
  -А ты откуда знаешь...
  -Не об этом речь. Сейчас фашисты уходят из города, и тебе придется пробраться в их штаб, чтобы получить все необходимые документы...
  -Но я же не Штирлиц!
  -Ты предлагаешь это сделать мне!?
  -Хорошо, я сделаю то, что ты просишь, но где находится штаб?
  -Он находится там, где работает Гзом, ты хорошо помнишь все его объекты?
  -Да уж забыть сложно!
  Я встал, накинул куртку и собирался выйти, когда зазвонил телефон.
  -Алло.
  Раздался неприятный женский голос, визгливый, но с хрипотцой:
  -Верните моего сына! Я все прочитала в его дневнике...
  -Какого сына? - я говорил спокойно, хотя уже догадывался, о ком идет речь, - Кто вы?
  -Не имеет значения, кто я, но мальчик должен быть возвращен. Машина Времени запущена. Я была здесь и там, но у меня не получается все исправить. Это должны сделать вы.
  Я положил трубку и тупо уставился на аппарат, и мне показалось, что он светится.
  С улицы раздалось многоголосое пение на незнакомом языке, это город покидали армейские части оккупантов. Я превратился в вопросительный знак, но в комнате никого не было.
  Я вышел из дома и направился на квартиру, где работал Гзом. Дверь была раскрыта настежь, однако квартира пустовала, и мне ничего не оставалось, как снова выйти на свежий воздух, каковой свежим можно было назвать с большой натяжкой, поскольку выхлопные газы, копоть от фабрик и заводов, а также дыхание людишек, не пользующихся освежающими дыхание Рондо и другими средствами, загрязняли атмосферу до такой степени, что запрещенный табачный дым казался настоящим благовонием. Но никто из правительства и не помышлял о запрещении двигателей внутреннего сгорания, чтобы защитить своих граждан от их вредного действия, а сами граждане с укором посматривали на курящих, но с благоговейным трепетом провожали взглядами автомобили дорогие и не очень. Я увидел ее в компании Гзома и еще одного товарища, который был мне не знаком. Она бросилась мне на шею со словами:
  -Мне просто необходима вязанная шапочка, без нее я не смогу работать!
  -Купи девушке шапочку, - Гзом пытался улыбнуться, но у него плохо получалось, и он обратился к девушке, - Солнышко, заинька, магазин не далеко, настаивай!
  Я с отвращением посмотрел на Великого Прораба и взял девушку за руку.
  -Пойдем...
  Мы шли по асфальту, правильнее - по лужам, сплошь покрывавшим все видимое пространство. Лужи становились грязнее, и глубже и только земляные кочки давали возможность насладиться сушей во всей полноте. Девушка ушла вперед, и я потерял ее из виду, так как все время смотрел себе под ноги. Вот и магазин. Я подошел к главному входу, но строгий охранник-инородец преградил мне путь:
  -У нас - обед! - сказал он с таким акцентом, что возражать ему был бессмысленно.
  Однако краем глаза я увидел, что буквально толпы людей заходят в торговый в другие двери, и я поспешил туда, но сзади раздался голос, где-то слышанный мною:
  -...послезавтра...
  Я вздрогнул, но никого не увидел...
 
  Она появилась, как повелось, из ниоткуда, и черная вязанная шапочка была ей к лицу. Ее улыбка заставила меня обнять ее и поцеловать в щечку.
  -Ты не станешь ругать меня? - она испуганно взглянула на меня.
  -А что ты такого сделала, чтобы я ругал тебя?
  -Я путешествовала на машине времени...
  -И ты видела маму мальчика?
  -Нет. Я видела свою маму, и она сказала, что я красивая и умная...
  -И для этого ты нарушила временной континуум!? - я не нашелся, что ответить, на ее заявление.
  -Не только... - она пристально посмотрела мне в глаза, - машина времени должна быть уничтожена...