Вама и Водла

Озеро Водлозеро является седьмым по величине озером в Карелии.

Река Вама вытекает из юго-восточной части Водлозера (залив Вавдипольская лахта) и имеет длину до впадения в Водлу 23 км. Средний уклон реки 1,95 м/км. На Ваме около 20 порогов и шивер до 3 к.с. , следующих друг за другом с относительно недлинными плёсами. Среднее падение в порогах более 10 м/км. Ширина русла 20 - 60 м, глубина на плёсах около 2 м. Берега лесистые, слабо болотистые. Хорошие места для стоянок имеются в достатке.

Река Водла образуется при слиянии Сухой Водлы и Вамы. Через 175 км впадает в Онежское озеро. В нижнем течении судоходна. Среднее течение некогда использовалось для лесосплава. Площадь бассейна водосбора около 12000 кв. км. Глубина реки до 3 м, при ширине от 30 до 200 м. До посёлка Водла протяженность 25 км, на которых имеются 15 препятствий, среднее падение 1,2 м/км, пороги до 4 к.с. (по большой воде, возможно, до 5 к.с.).

(из отчета библиотеки Московского городского туристского клуба, №5697)



Пролог

Сплавиться по рекам Вама и Водла мы задумали ещё в прошлом году, но народ не собрался для совместного путешествия, и нам тогда ничего не оставалось, как только испытать катамаран на реке Воронеж . В этом году мы с Володей Ушаковым за месяц до похода вновь стали собирать народ. Серёга Комаров сразу же и с радостью согласился. Потом говорит, что и сын, Сергей, тоже хотел бы сходить в поход. Мы говорим: да, конечно же. Андрей Носов сначала согласился, а потом говорит: нет, не смогу, дела судейские. Володя Ушаков пригласил двоих своих неопытных знакомых из Грязей. Они сначала согласились, но потом как-то незаметно исчезли. Я заранее пригласил Володю Чулочникова. У него хоть и опыта никакого не было, но я подумал: спортсмен всё же – марафоны бегал. Должен потянуть трудности и лишения, которые нас ожидали. Нас уже было четверо кроме него, так хотя бы пассажиром сгодится, думали мы, фотографировать нас в порогах будет.

Поездом нам нужно было доехать до Медвежьегорска, где нас должен был ждать миниавтобус. Ехали с пересадкой в Москве. Более ста лет назад в мае 1906 года также в поезде ехал Владимир Клавдиевич Арсеньев с товарищами на Сихотэ-Алинь, что в Зауссурийском крае. Он писал об этом: “Погода была пасмурная. Дождь шёл не переставая. По обе стороны полотна железной дороги тянулись большие кочковатые болота, залитые водой и окаймлённые чахлой растительностью. В окнах мелькали отдельные деревья, телеграфные столбы, выемки. Всё это было однообразно. День тянулся долго, тоскливо. Наконец, стало смеркаться. В вагоне зажгли свечи. ”

Поздно ночью приехали в Москву. Нужно было перейти с Казанского вокзала на Ленинградский. Договорились с носильщиком. Он говорит:

– Триста рублей…

Мы подумали, что это нормально, за триста рублей. Дёшево… Положили на тележку “три места”, самые тяжёлые: катамаран, продукты, ещё что-то и железо от катамарана, вроде как довесок.

А когда приехали, он и говорит:

– Тысяча рублей… – оказалось, что он имел ввиду – триста рублей за место. Так что мы не поняли друг друга. В нашей жизни это часто бывает.


Из истории Медвежьей Горы


В 1914 году Российская империя вступила в Первую мировую войну. Возникла необходимость в железной дороге к незамерзающим заливам Баренцева моря. В 1915 году началось сооружение Мурманского порта в Кольском заливе, двух небольших портов в Кеми и Сороке, а также железной дороги, которая должна была соединить Романов-на-Мурмане с Петроградом.

Станция Медвежья гора была построена на необжитом берегу Онежского озера. При станции появился одноименной посёлок. В 1915 году на берегу озера была построена пристань. Материалы для строительства железной дороги стали доставляться водой из Петрограда не в Повенец, как раньше, а в будущую Медвежью Гору. В строительстве дороги в качестве наблюдателей участвовали офицеры из союзных России стран: Англии и Франции. Также было построено временное здание депо.

В 1916 году по проекту архитектора Р. М. Габе было построено деревянное здание вокзала с шатровой крышей и шпилем. Здание это, с небольшими переделками, сохранилось до сих пор. В ноябре 1916 года пошли первые поезда. К этому времени при станции проживало уже триста жителей, в двух посёлках — в Захарьевском и Железнодорожном. В административном отношении станция находилась на территории Повенецкого уезда.

До 1938 года населённый пункт назывался Медвежья Гора, а железнодорожная станция называется так до сих пор.

Расположен на берегу Онежского озера в ста пятидесяти двух километрах севернее Петрозаводска в центральной части Республики Карелия на северо-западной оконечности Большой губы Повенецкого залива Онежского озера в устьях рек Кумсы и Вички. Город окружён живописными скалами и песчано-гравийными холмами, покрытыми хвойными лесами.

В январе 1956 года в Медвежьегорске открылся кинотеатр «Дружба», который ныне не работает. Согласно принятому в 2004 году закону «О городских, сельских поселениях в Республике Карелия» город Медвежьегорск стал центром Медвежьегорского городского поселения.

В Карелии вовсю цвёл кипрей. Подумал о том, что нужно сделать чай из него. В конце восьмидесятых годов прошлого века Олег Орлов научил меня тому, так делать Иван-чай или копроский чай. Нарвать листьев, пропустить их через мясорубку, подержать сутки в тёмном месте, просушить, вот чай и готов. Один раз сделали, но потом за суетой жизни забросили это дело. Вспомнили только сейчас.

Удивительно, но это "зелёное золото" мы в России перестали ценить. Только недавно традиции производства и употребления Иван-чая стали возрождаться, и многое приходится изучать заново, и восстанавливать.

Помимо вкусовых качеств, кипрей обладает широчайшим спектром целебных качеств и, в отличие от обычного чая, не содержит кофеина и других вредных веществ.


Часть I


Холодная Вама

Через озеро

В Куганаволок мы прибыли полпервого ночи третьего июля. Сразу легли спать, поставив палатки. Было слегка сумрачно и тихо. Жители небольшого посёлка сладко спали. В деревне, история которой начинается с 1563 года, когда здесь поселился первый человек, расположены храм преподобного Диодора Юрьегорского чудотворца и Петропавловская часовня, относящиеся к Водлозерскому Ильинскому приходу Петрозаводской и Карельской епархии РПЦ.  Но мы этого не видели, так как тоже сладко спали. От Медвежьей Горы нас на миниавтобусе от Фольксвагена довёз Сергей за четыре часа. Договаривались мы по телефону с транспортной компанией, которая и организует доставку, в том числе, и туристов, желающих сплавиться по рекам.

Утром собрали катамаран. Над головой висели серые облака. И в десять часов стартовали под лёгким дождичком. Плыли вроде на восток, но среди островов потеряли ориентиры. Слева проплывал остров с крестом на холме. Но вот в тумане на горизонте показались крыши домов. Подплыли к деревне, к причалившему к берегу баркасу. Из него рыбаки разгружали ящики с рыбой.

– В какой стороне Вамская плотина? – спросили мы их.

– Это вам нужно в обратную сторону, – показали они на едва видневшийся прогал между островками.


Страшный сон Комарова


Этот день был трудным: мы рано встали и в течение дня под ветром и кратковременными дождями преодолели озеро. Катамаран постоянно сдувало с курса, поэтому мне часто приходилось табанить. А Серёге старшему ругать Серёгу младшего за то, что слабо гребёт. Встали на стоянку у Вамской плотины. Рядом была оборудованная стоянка, хотя надпись гласила, что ближе пятисот метров нельзя становиться, разжигать костёр. Поужинав, мы разбрелись по палаткам. Я как обычно, спал с Володей Ушаковым. Серёга Комаров по случаю похода купил новую четырёхместную палатку с большим тамбуром. Так что спали в ней трое: сам с сыном и Володя Чулочников. Усталость первого дня смежила всем веки. И снится Серёге Комарову необычайный сон. Снится ему, как миновав заброшенный посёлок Чуяла, катамаран по озеру медленно приближается к Вамской плотине. Мы ещё не знали, где она находится, но по полоске воды, за которой деревья как бы наполовину погрузились в воду, можно было предположить, что именно там и находится исток Вамы. И неожиданно Серёга, как бы оторвавшись от судна, очутился сверху в воздухе над плотиной. Его взору предстала широкая, метров в сорок, плотина, через которую ровно и неудержимо переливалась избыточная водная масса озера. Некоторое время он смотрел на слив через плотину воды, за которым она, вспучиваясь, бурля и вспениваясь, устремлялась обратно к плотине. Здесь образовалась огромная, во всю ширину плотины так называемая «бочка». И он слышит, как Володя Ушаков говорит:

– Ну что, пройдём?

А Серёга Родиков сомневается, говоря в ответ:

– Да нет, Володя, это место серьёзное. Смотри, что будет. Мы сваливаемся по струе вниз и получаем носовой удар от противотока, в результате которого мы теряем на секунду равновесие. Скорость у катамарана невелика, слив небольшой, и есть вероятность, что за это время нас развернёт лагом и тогда мы застрянем в бочке надолго. Возможно навсегда…

– Да прошибём мы бочку, посильнее разгонимся… Не боись, – продолжает давить на самолюбие товарищей Володя.

– Да мы не боимся, – обиделся за всех Комаров, – мы с Серёгой на Мрас-су были в 1985 году…

– Ну, давай попробуем, – наконец сдаётся Серёга Родиков.

Володя Чулочников и Сергей Комаров-младший помалкивали, не понимая, куда они попали. Катамаран оказался у правого берега недалеко от плотины.
Пошли четверо, Комаров-младший остался на берегу снимать на видео происходящее. Разгрузили катамаран. И Родиков решительно повёл экипаж к сливу плотины.
Так и случилось. Катамаран не удалось разогнать до нужной скорости. Резкий носовой удар опрокинул нас вперёд. На секунду мы потеряли равновесие и ориентацию в пространстве и не смогли грести вперёд. Не успели мы моргнуть глазом, как катамаран уже находился лагом к струе. Струя слива мощно наваливалась на левую гондолу то в носовой, то в кормовой части, разворачивая и притапливая катамаран.

– Володя, Серёга, давайте выгребайте, разворачивайте катамаран, – кричал Серёга Родиков, пересиливая рёв воды. Он сидел на левой гондоле, рядом со сливом и у него не было возможности грести. Вся надежда была на Комарова и Ушакова.
Но сил у них не хватало. Катамаран крепко держало в противотоках струй. Слабые попытки развернуть катамаран не оставляли надежды. Наконец силы наши стали иссякать. Родиков перебрался на правую гондолу, но это ничего не дало. Серёгу Комарова пару раз чуть было не смыло за борт. Прошёл уже час неравной схватки. Катамаран бултыхался между струй. Нужно было принимать решение. Ночь на катамаране мы не продержимся…

В короткие секунды передышки Серёге припомнилась трагедия на реке Юрункаш, что в Китае. Тогда группа из шести человек под руководством Сергея Черника пыталась сделать первопрохождение этой реки в 2007 году. Всё началось, когда они подошли к ущелью. Здесь невозможно было причалить к берегу, сделать осмотр, обнос. Группа на двух катамаранах: четвёрке и двойке – вынуждена была идти только вперёд. Первая трагедия произошла двадцать четвёртого августа, когда во второй бочке катамаран перевернуло, сразу бочка выбросила только двоих, тех, что сидели впереди. Сергея Черника и его сына бочка держала пять часов. Выжить в такой ситуации было невозможно. Оставшиеся четверо вновь вынуждены были идти вперёд: помощи ждать было неоткуда. Вторая трагедия произошла двадцать седьмого августа, когда в бочке катамаран перевернуло. Двоих бочка выкинула сразу. Оставшиеся боролись за свою жизнь с трёх часов дня до темноты. Уже ночью катамаран выбросило из бочки пустой…

– Давай отвязывай верёвку, – крикнул Родиков Чулочникову, который в это время крепко держался за раму катамарана.

– Володь, подгребай катамаран к берегу…

Наконец катамаран стал медленно приближаться к правому берегу.

– Верёвку брось Сергею…

Володя Ушаков на кончике весла передал верёвку Сергею.

– Спускайся в воду, держись за камень и верёвку…

Володя осторожно спустился в воду и вылез на берег. И вот он уже удерживал катамаран. Следом за ним спустился Родиков, держась за камень, и взяв катамаран за раму, выдернул его из западни.

И вот катамаран уже на берегу, обессилевший Серёга Комаров присел на бетонные плиты, силы окончательно оставили его…

Видения рассеялись, Серёга вновь погрузился в фазу медленного сна.

А через некоторое время он заговорил на ухо Володе Чулочникову, который лежал рядом и пытался смотреть свои сны.

– Володя, греби вправо, вправо греби, Володя, греби вправо… – кричал Серёга, пугая его страшным голосом.

Так что Володя до утра уже не смог заснуть, не понимая, почему ему нужно грести, да к тому же вправо.

Всю ночь дождь стучал по тенту палатки. Утро облачное, дождя нет. Отремонтировали катамаран. Сделали две берёзовые слеги на середину катамарана. Начался переменный дождь. Загрузили катамаран и в три тридцать пополудни вышли. Русло реки изобиловало шиверами. Кое-где плёсы. Уровень воды в реке средний. Моросил дождь. Так по лоции дошли до шиверы «Казимир». Встретили двух рыбаков на лодке. Уточнили своё месторасположение. Искали правый высокий берег. Хорошая стоянка оказалась после высокого берега, за островком. Справа как будто впадает река. За ней хорошая оборудованная стоянка. На берегу баня. Дождь закончился. Над рекой, особенно над шиверами, появился туман – признак похолодания. Стали подмерзать. Температура опустилась до девяти градусов. Небо застилали обложные облака.
Чулочников посмотрел на реку и с тоски затянул песню старого алкоголика:

– Бутылка вина, не болит голова, а болит…

На стоянке первым делом разожгли костёр. Для этого я достал заготовленную заранее сухую бересту, затем настругал из середины бревна сухой же стружки и тогда поджёг бересту. Потихоньку стал подкладывать на разгорающуюся бересту стружки, следя за тем, чтобы они разгорались. Сверху, по мере их разгорания, подкладывал ещё стружек. Но вот огонь окреп и тогда я подложил более толстые поленца. Костёр разгорелся. Повесили на перекладину котелки и стали ждать, когда вода в них закипит. Дальше в дело вступал шеф-повар – Володя Ушаков. Он раскрыл сумку с продуктами, расфасованными в полиэтиленовые бутылки, и стал размышлять о меню.

– Что будем кушать? – спросил он товарищей.

– Гречневую кашу…, с тушёнкой… – закричали оголодавшие ребята.

Приготовили гречневую кашу с тушёнкой и жизнь наладилась. Легли спать полпервого в сумерках. Володя слушал некоторое время свой всеволновый приёмник, купленный в Германии за восемь евро. Из него он узнал, что Путин посетил финал конкурса Чайковского, о чём сразу же раструбили все средства массовой информации. Уснули сразу. Проснулся в четыре часа утра. Вылез из палатки. Рассветало. Облачно и прохладно. В шесть сорок пять зазвонил выключенный телефон. Вновь вылез из палатки. Небо местами закрывали большие кучевые облака, кое-где оставляя полоски синего неба.


Баня


Сегодня днёвка. Утро солнечное, с севера по небу бежали тёмно серые облака. Встали в девять. Прохладно. Температура воздуха плюс девять градусов. Володя сварил суп на два раза. Пообедали. После обеда пошли заготавливать дрова. Сухих дров мало. Соорудили новый каркас над каменкой. И Серёга Комаров принялся топить баню. Мы пилили и кололи дрова. И так часов пять он её топил. Камни, что внутри, нагрелись до красноты. И в десять часов вечера баня была готова. Перед этим мы приготовили чаю – семь полторашек. Выгребли угли из топки, обдали камни горячей водой и натянули на каркас полиэтиленовый тент. Верх каркаса выложили ветками и дровами и берестой. Володя положил ещё свой коврик. Первым париться по праву залез Комаров. Поддав чуть-чуть воды на камни, он чуть не ошпарился – в парилке стоял сильный жар. Можно было даже не поддавать. Сидели по пять минут – этого было достаточно. Сделали по четыре захода, после парилки окунались в холодные воды реки. Всего на посещение парилки у нас ушло два часа, так как парились по одному. Выйдя из реки, одевались, так как холодало. Пили тёплый чай. Легли спать уже во втором часу ночи в сумраке. Ночью поднялся ветер, похолодало до пяти градусов. Спать было прохладно, летние спальники не грели.

Встали в девять. Комаров уже разжёг костёр. Володя Чулочников чистил рыбу, наловленную ещё вчера Комаровым и Ушаковым.

При этом он нудно тянул свою любимую песню голосом старшины сверхсрочной службы:

– Бутылочка вина, не болит голова, а болит у того…

Ушаков с любовью готовил суп, жарил рыбу. В полдень периодически шёл дождь с градом. Небо заполняли кучевые облака.

А в это время Ирина Туровская (Севидова), с которой мы вместе когда-то начинали заниматься туризмом, готовилась покорять вершину Вахушти высотой четыре тысячи метров и две вершины гряды Ужгули (тоже около этого), которые находятся в Грузии.


Менделеевские расчёты


Вчера, после бани, слегка засидевшись за столом с верными друзьями, Ушаков со знанием дела рассказывал о том, как Менделеев рассчитал оптимальное спирто-водное соотношение для водки.

– Спирт должен полностью гидролизоваться, то есть молекулы спирта должны соединиться с молекулами воды. Если этого нет, то спирт начинает тянуть воду из организма, возникает так называемый сушняк… Страдает организм… – нам об этом рассказывали на семинаре, пояснил новую теорию Володя.

Слушатели, раскрыв глаза и навострив уши, слушали профессионала в своём деле. Действительно, – подумал Серёга Комаров, – вот когда пьёшь чистый спирт, то наутро возникает такой сушняк, что пьёшь-пьёшь воду, не напьёшься. Да к тому же вновь хмелеешь. Сушняк – оттого, что спирт вытягивает воду из организма, а пьянеешь – потому что вода растворяет неусвоенный спирт…

– Чтобы получить нужную концентрацию спирта в воде надо не смешивать заранее отмеренные компоненты, а просто приливать спирт к воде, пока плотность раствора не достигнет величины 0,953. За эталон были взяты не гастрономически идеальные 43—46%, а экономически-выгодная смесь 850 грамм спирта и 1000 грамм воды, которая и дала в итоге те самые 40%, – добавил про себя Родиков вычитанное где-то про технологию приготовления водки.

Он лежал уже в палатке, сквозь расслабляющий полусон слушая Ушакова. Завтра, завтра попрошу Володю, – проваливаясь в небытие, думал Родиков, – чтобы он ещё раз рассказал о новой, и надо сказать, неожиданной теории взаимодействия спирта и человеческого организма.


Порог «Падун»


Вышли в тринадцать сорок пять. Несколько шивер и в шестнадцать пятнадцать встали на стоянку на левом берегу после впадения реки Черева. В месте слияния небольшой плёс, ниже в пятистах метрах слегка шумит порожек «Кинский». Утро было солнечное. Прохладное, пять градусов. Все замёрзли. У Володи Чулочникова сломался замок у спальника, и он сильно мёрз. Утром приготовили суп из макарон, пожарили рыбу. Изредка налетал кратковременный дождь с градом. Когда плыли, нас иногда накрывали тучки, окропляя дождём. Дул ветер в спину. На стоянке сначала, часов в пять-шесть, дул ветер, было некомфортно. Но часам к семи ветер утих, и сверху засветило солнышко, пригревая нас. Вечером по просьбе Комарова-старшего приготовили манную кашу с изюмом и долго не засиживались.

Спать было теплее. Но всё равно прохладно. Утро солнечное, тихое. По камню видно, что вода упала на три сантиметра. В глубине леса куковала кукушка.

Полдвенадцатого дня. Температура плюс восемнадцать. Вышли со стоянки в тринадцать часов пятнадцать минут. Пришли к порогу «Падун» в семнадцать часов.

Проходя шиверы, а для байдарки – пороги, думал о том, что хорошо, что не пошли ребята из Грязей, они бы не только накувыркались, но и байдарку поломали. Здесь нужен был опыт реки Воронеж, причём в период майских праздников. Затем реки Мста – опять же май. Потом Иловай в апреле. Вот тогда уже можно было идти на Ваму и Водлу. А так, без подготовки – это навсегда бы отвадило ребят от каких-либо путешествий по воде.

А сейчас мы подходили к порогу «Падун». Видно было издалека, как поверхность воды обрывалась, и за обрывом слышался шум воды. Причалив, пошли осмотреть порог. Единственное проходимое место было ближе к правому берегу. Здесь был мощный слив с левым косым валом. Чуть левее веером торчало перо, служащее ориентиром при заходе в порог. За сливом поднимался пенный противоток, образующий бочку. Но пологий слив позволял разогнаться и пробить бочку. Тем более мы шли гружёным катамараном, а это повышало наши шансы преодолеть бочку. Так и пошли, перо подсказало верный заход. Катамаран пробил бочку так, что передние гребцы накрылись пенной водой с головой. Но скриншотов прохождения я так и не увидел. На съёмке эпизода стоял Володя Чулочников, не кончавший школы кино-фотооператоров.
Мимо в девятом часу вечера прошла группа байдарочников – семь человек из Санкт-Петербурга. Вечером приготовили суп из грибов – лисичек, подберёзовиков, добавили рыбы, чуть-чуть сгущёнки. Получился шведский суп – как говорит Володя. Любит он вот так поизгаляться в гастрономических изысках, сгущёнки добавить.
Небо покрыли облака, и заморосил дождь. В десять часов легли спать.

– Когда мы ходили на Онот, – начал вспоминать Володя Ушаков, расположившись на спальнике, – Василий Кузьмин нашёл маральи рога. Они воняли, и он каждый вечер коптил их у костра. Нести-то их надо, и он привязал их к рюкзаку. Я говорю: Вася с рогами. Он тогда был не женат. Все смеялись. Заходим мы в избушку на ночёвку, а двери низкие, с рюкзаком пройти можно только пригнувшись. Вася заходит и рогами задевает ведро – оно висело над дверью на гвозде, сбивает его и оно падает ему на голову, перевернувшись. Представляете себе немецкого рыцаря средневековья? Вот это был Вася – в железном шлеме с рогами. Все покатились со смеху. Но однажды они его спасли, он упал, и они зацепились за что-то, иначе он свалился бы в реку. Но дело ведром не ограничилось. Оказалось, что в ведре жили клещи и один из них влез Васе в пупок. Вася стал чесаться. Глянули, а там внедрившийся уже наполовину клещ. Ниточками аккуратно оттянули клеща и Олег Орлов, раскалив нож на огне, отсёк Васину кожу вместе с клещом. Намазали рану зелёнкой. То же самое случилось и с Валерой Пугачёвым. Тому клещ внедрился подмышку…

– Привёз он рога домой?

– Привёз, над дверью висят… Воняют…

– У меня тоже был похожий случай, – вспомнил я студенческие годы. – Мы работали в стройотряде. Штукатурили стену на кондитерской фабрике в Туле, где пряники делают. Штукатурили вдвоём. Стояли на лесах, а они высотой метра два были. И вот мой товарищ незаметно приблизился к краю настила. А доски ничем не крепились. Он падает вниз, а ведро с раствором падает следом прямо ему на голову, да так удачно: оделось на голову, как шлем. Было забавно видеть это. Мы с ним долго потом смеялись над этим. Он говорит: голова накрылась ведром, и стало сразу темно. Не пойму, говорит, что со мной. Ха-ха-ха…

Всю ночь за стеной палатки непрерывно шумел порог «Падун».


Часть II


Дождливая Водла


Прохождение «Печки»


Утро пасмурное, тёплое. Сделали табличку: деревянная доска с вырезанными буквами – «Мичуринск 2015» и заклеенными берестой. Прибили к сосне. Сфотографировались. Загрузили катамаран ниже порога и в четырнадцать сорок пять вышли. Прошли несколько шивер и через шесть-семь километров подошли к посёлку Водла. На выходе пороги «Печки». Средняя протока – очень мощная струя с мощной бочкой. Правая – более слабый поток, русло с камнями, здесь нужен слалом. Этот проход в этом отношении более интересен. Мы так и пошли. Володя Ушаков сел спереди справа, Комаров-старший – впереди слева, младший – сзади справа. Чулочникова поставили снимать кино – проход катамарана через порог. Но у Чулочникова нет понятия об операторском мастерстве – держать катамаран в центре кадра для него оказалось невозможным. Прошли ещё несколько километров по спокойной воде и слева на стоянке остановились в восемь часов. Ориентир – камни в русле.

– Ну, как можно так снимать, ёлки-иголки… – расстроено возмущался я, посмотрев отснятое Чулочниковым, – что, неужели трудно держать камеру так, чтобы катамаран был в центре кадра, зачем снимать деревья…

– Я не кончал школы операторского мастерства, – обиженно оправдывался Володя.

– Зато ты окончил школу прапорщиков… Ты что, автомат Калашникова не держал в руках? Какой же ты стрелок тогда, ёлки-иголки…

Оказалось, что носовые вообще не только не знают, как грести, но и путают, где нужно гребануть влево, а где вправо. И в то время, когда я надсадно кричу: нос влево, – они сидят и думают, поглядывая друг на друга, где тут влево, а где тут вправо, и натужно вспоминают, что надо делать при этом. И катамаран вместо того, чтобы идти по намеченной струе, вдруг отклоняется вправо, как при непреодолимой силе, наезжает на камень и нас разворачивает. Конечно, можно отработать в пороге такой мощный приём, как реверс, но мы же его не планировали. Я вспоминаю Николая Дорофеева на Пскеме, который, вываливаясь вперёд наполовину корпуса, одним мощным и правильным гребком обеспечивал катамарану нужное направление. Но то были времена, а сейчас мгновенья…


Усть-Колода


Утро пасмурное и тёплое. Ночью, когда выходил из палатки, над рекой стоял густой туман. Место комариное. Утром, когда мы ещё спали, на конёк палатки несколько раз садилась птичка, шурша по тенту лапками. Слышны были лёгкие хлопанья крыльями. Под тентом и между палаткой бились придурошные комары. Видно было через сетку, как они суматошно искали лазейку к нам, но её не было и это их удручало. Вылезать и залазить в палатку нужно быстро, так же быстро закрывая замок. Но нескольким комарам всё же удавалось на наших плечах прорваться в палатку и тогда они судорожно летали, думая, как бы скрыться от наших настойчивых похлопываний. Но это им не удавалось, и раздавленные, они превращались в ничто. Некоторые же, оставшиеся в живых с прошлого раза, нашей кровью заплатили за это.

Вышли в тринадцать двадцать. Сразу же начался дождь, не прекращавшийся до конца пути. Река превратилась в сплошной продолжительный плёс, глубина небольшая, из воды торчали кончики затонувших брёвен – топляки. Небо покрывали сплошные, низко висящие облака, которые проливались на реку многочисленными каплями. Временами дождь усиливался и на поверхности воды появлялись пузырьки. Володя стал сочинять теорию возникновения пузырьков:

– Пузырьки образуются в результате низкого атмосферного давления…

Мне показалось непонятным такое объяснение, и я стал придумывать своё:

– Я думаю, дело в том, что капля, ударяясь о поверхность воды, образует углубление, а вместе с тем и небольшой воздушный объём. Поверхность воды над образовавшимся пузырьком схлопывается, а образовавшийся таким образом пузырёк всплывает, и некоторое время плавает по поверхности.

– Есть такая примета: если поверхность воды во время дождя пузырится, то такой дождь надолго.

– А есть мнение, что самые крупные капли обычно во время ливня, который по своей природе непродолжительный, выпадающий из высоких кучево-дождевых облаков, Следовательно, как пошли пузыри – это последний ливневый «залп», скоро вода иссякнет и дождь закончится.

– В данном случае дождь не ливневый, а продолжительный, обложной. Сипит вот уже пару часов и конца не видно. А насчёт низкого давления – это верно, низкое давление способствует образованию пузырьков. Ведь сейчас низкое давление, да, Володь?

– Низкое… – посмотрел Володя на низко висящие облака.

Ветра не было. Поверхность воды была пятнистая, местами зеркальная – светлая, а местами как бы шероховатая, поэтому тёмная.

Ночной туман, поднимаясь, становится дождевыми тучами, которые в течение дня проливаются на нас. В 1907 году Дерсу и Чжан-Бао – проводники у Арсеньева во время путешествий по Сихотэ-Алиню объясняли ему, что “если во время штиля туман вдруг перестаёт моросить и начинает подниматься кверху и если при этом раскатистое эхо исчезает, надо ждать весьма сильного дождя.”

Плыли по широкой, но неглубокой реке, из которой торчали кончики давнишних брёвен. Слышно было, как через мелкое сито облаков поверхность реки покрывалась многочисленными пузырьками. Лёгкая мгла дождливого дня окутывала нас. Неподвижные деревья на берегу подчёркивали тишину, нарушаемую только шуршанием дождя. Вот одинокая чайка, перелетев через реку, уселась прямо на вершину ёлки.

– Пройдёт несколько дней, наступит жара, – нарушил я тишину, – и вы с удовольствием будете вспоминать эти минуты, кажущиеся вам сейчас такими холодными, мокрыми, скучными. Сейчас вы даже не представляете, что это самые счастливые минуты в вашей жизни. Но вы об этом не знаете. А пройдёт время, и вы забудете об этом…

Ребята молча сидели, вдумываясь в смысл сказанного, но вместе с тем по-новому поглядывая на окружающий однообразный мир. Я почувствовал, как холодная капля протекла по моей шее, проникнув через рваный китайский дождевик. Володя Чулочников сидел на месте пассажира, бездействуя. Он слегка подмерзал, но виду не подавал. Многолетний опыт марафонца, а также частые пробежки и в жару и холод, научили его терпеть. Гвозди бы из него делать, – подумали одновременно Комаровы – отец с сыном, искоса посмотрев на него. Комаров-старший и сам имел некоторый опыт марафонца, по молодости разъезжая по городам России для участия в кроссах-марафонах.

– Я думаю, это ветер, лёгкий, делает поверхность воды тёмной, – продолжил я наблюдения.

– Серёг, а с какой стороны реки деревня Кубово? – неожиданно спросил меня Володя.

– На правой стороне… – вспомнил я карту.

Показались дома на левом берегу.

– Ну, наконец-то, – обрадовались мы, – доплыли до Кубово.

Чуть ниже по берегу мы увидели дощатое строение в виде навеса, удобный выход. Возражений против остановки ни у кого не возникало.

Подошли местные молодые ребята. Стали интересоваться нашими путешествиями. Мы же обстановкой на реке. От них узнали, что это не Кубово, а Усть-Колода.

– Рыбы в реке нет…

– Да всю выловили…

– А рыбнадзор…

– А он приезжает раз в году, все уже заранее знают…

– Должны же чем-то жить местные жители… А здесь только рыбалка. Раньше сплав леса был…

Потом пришёл парнишка лет восьми-девяти. Володя, как педагог, поговорил с ним:

– Как зовут тебя? Сколько ребятишек в деревне?

– Василий… Четверо…

– В школу ходите? – Володя протянул ему горсть конфет. – Угостишь ребят…

– Нас на автобусе в Кубово возят…

Володя Чулочников захотел попариться в бане, и он пошёл на поиски жителей, с кем можно договориться. Приходит:

– Договорился за пятьсот рублей. Сейчас нам сделают баню…

– Да поздно уже, баню нужно топить с утра, а сейчас уже вечер, – засомневался в хорошей бане опытный истопник Серёга Комаров.

Пошли в баню оба Володи и я уже пол-одиннадцатого. Небо слегка посерело. Прошли через подвесной мост, и вышли на дорожку из бетонных плит. Впереди виднелись строения из чёрных брёвен. Нас ждал Андрей, истопник бани. Вместе мы пошли дальше. Шли по улочке мимо заброшенных и полуразвалившихся домов.

– А это что за строение, – спросили мы у своего провожатого, показав на одноэтажное продолговатое строение. К стене была прибита табличка с пояснением, что деревня Усть-Колода была основана с 1582 года.

– Здесь раньше детский сад был…

Мы шли по безлюдной улице. Вдоль неё возвышались чёрные бревенчатые дома с заколоченными окнами. Кое-где дома были полуразобраны. На одном, уже полуразрушенном доме была прибита табличка: «Из этого дома ушли на фронт пятеро сыновей Омелиных, погибли, защищая Родину». Подумалось о том, что здесь когда-то была жизнь, люди занимались каким-то делом, росли дети. Потом всё это исчезло… Осталось только несколько жилых домов. Молодёжь приезжает сюда на лето. Как можно здесь жить? Нужен ведь какой-то род деятельности. Вот так раньше высылали людей на поселение… Но это раньше, когда здесь жизнь была. И я подумал, что если меня за мои научные изыскания вышлют сюда на несколько лет, чем я буду здесь заниматься? Рыбу ловить? Так её практически в реке нет. Вот это действительно будет наказание.

– Рыба исчезла в реке тогда, когда перестали сплавлять лес, – рассказали нам ребята ещё об одной версии отсутствия рыбы. – В деревьях жили личинки, которыми рыбы и питались.

Лёг спать. Слышно было, как Володя, сидя у костра, вновь затеял с Серёгой разговоры:

– Тын-тын-тын… Тын-тын-тын…

Утро следующего дня солнечное и жаркое. Раскрыл палатку. На улице температура шестнадцать градусов. Комаров не так много. Вчера появилась связь от МТС . В Кубово вышка. Ребята обзвонились домой.

Купались в реке. Вода прохладная, даже холодная. Я искупался три раза. Мимо нас проплывали на лодках местные жители, проплыла лодка с товарами для магазина.


Мимо Кубово до Кривцев


Вышли в тринадцать двадцать. Через два-три километра на правом берегу деревня Кубово. На левом берегу на приколе стоял паром, ожидая переправы. Далее по левому протоку несколько порожков. Володя говорит, что двенадцать-тринадцать. Потом я пересел на пассажирское место и у ребят началась пилёжка. Пришли в Кривцы в восемнадцать сорок. Показался железобетонный мост. Стоянка слева перед мостом. Володя сходил на разведку в посёлок, узнать насчёт воды. Первым ему повстречался мальчик.

– Мальчик, а где у вас можно взять воду?

– В реке…

– Где можно взять воду? – спросил Володя затем у продавщицы в магазине.

– А зачем она вам?

– У нас воду отключили два года назад. Так что берём в реке или в колодцах. Есть и привозная в бочках, – пояснил более знающий дед.

– А почему отключили?

– А нужно было отремонтировать водопровод… Так проще привозить воду, чем ремонтировать.

Небо очистилось от облаков, лишь на севере громоздилась многокилометровая туча, освещаемая заходящим солнцем. На мосту сидели местные ребята, обсуждая поселковые проблемы. Через мост, гремя колёсами, один за другим проезжали грузовики с лесом. Воду в котелки набрали из реки. На ужин любимая гречневая каша с тушёнкой. Время незаметно подошло к двадцати двум часам тридцати минутам. Чувствовали, что слегка притомились. Перед сном, лёжа в спальниках, слушали радио. Оказывается, по социальным опросам за Путина сейчас проголосовало бы семьдесят пять процентов нас, жителей.

– Серёг, ты за Путина проголосовал? – удивился член известной партии Володя.

– Да, да… – проваливаясь в сон, проговорил я.

Чтобы говорить правду, нужно быть в оппозиции власти. Власти приходится приукрашивать свои достижения, поэтому она вынуждена врать. Поэтому мне нравится читать статьи дядюшки Зю, где он описывает социально-экономическую ситуацию такой, какова она есть, ему не нужно приукрашивать, не он отвечает за ситуацию в стране. И говорить правду становится легче.

Удивительные у них рейтинги. Об одном говорят: вот у него рейтинг семьдесят восемь процентов, а у остальных десять, пять, два процента. И говорят, что, якобы, это они у нас спрашивали, и мы так ответили. Это, примерно, то же самое, если сравнивать шансы на медаль у олимпийского чемпиона и перворазрядника. Очевидно, что они находятся в разных категориях. Переставь местами участников и всё изменится. Это в спорте так, где всё на девяносто девять процентов определяется личными достижениями. Но в политике по-другому. Дай народу привыкнуть к их лицам, и рейтинги будут те же. Здесь есть один фактор, который является определяющим: административный ресурс. Его-то и не учитывают составители этих самых рейтингов. Но, в принципе, ясно, для чего составляются эти рейтинги: необходимо убедить наивный электорат, что так есть на самом деле и так будет. Посмотреть нужно соотношение депутатов в Думе. Это и есть рейтинг. Мы, избиратели, можем влиять на эти рейтинги только один раз в несколько лет, во время выборов, причем, если мы все придём на выборы, и манипулировать голосами не пришедших не будет возможности. А до этого мы сидим и слушаем эти рейтинги, не переставая удивляться.

Утром собрали катамаран, упаковали рюкзаки, потушили костёр под бдительным оком местного тимуровца. И вынесли наши вещи на дорогу к мосту, преодолев небольшой подъём. Нужно было узнать об автобусе в Пудож. Пошли по дороге в центр посёлка. В центре располагались три магазина. Мы их по очереди обошли. Оказалось, цены здесь московские. Яблоки стоили сто пятьдесят рублей за килограмм. Но мы купили по мороженному в вафельных стаканчиках. В это время нас увидели добрые собаки, которые неотступно следовали за нами, просительно-терпеливо глядя нам в глаза. Они просили свою долю. Серёга Комаров поделился мороженым. Здесь же, на полянке паслись коровы. Настоящее чудо творческого замысла. Ну, я об этом уже говорил…
Оказалось, автобусы в выходные не ходят, а сегодня суббота. Зашли к местному жителю, им оказался пенсионер с пенсией в восемнадцать тысяч рублей. Он и нашёл нам водителя Фольксвагена-транспортёра с тамбовскими номерами. За восемьсот рублей он согласился отвезти нас в Пудож. И через тридцать минут мы были за григорьевским мостом Пудожа, что через Водлу.


Пудога


В оставшееся время до ужина гуляли по посёлку. Дошли до летнего сада, посидели на скамеечке. Обратно шли по обочине. Нам повстречались местные гибэдэдэшники. Очень вежливо попросили перейти на другую сторону дороги, где был тротуар. Володя Ушаков был потрясён отношением полиции к народу. Оказывается, по обочине ходить нельзя. Когда мы пришли, то Володя Чулочников пошёл в баню.

Как обычно близится вечер. Надвигается лёгкий сумрак. Пора спать. Залезаю в палатку, в которой уже лежат наши вещи. Раскручиваю коврик и кладу его в левой части палатки, расправляю на нём спальник, которому вот уже скоро будет тридцать лет. Я раскладываю его жёлтой стороной кверху. Замок располагается справа и лежать в спальнике я буду на правом боку, так что передо мной будет замок, который я наполовину закрою. Я всегда беру с собой небольшую подушку, но чтобы было повыше, кладу под неё штормовку. Достаю из пакета спальную одежду: майку, трусы, трико, свитер, шерстяные носки, шапочку и, переодевшись, залажу в спальник. Если Володе незачем засиживаться у костра с Серёгой Комаровым, то следом залезает и он. Достаёт свой маленький приёмник или смотрит на экран телефона, проверяя текущие новости или пропущенные эсэмэски. Лёжа, мы слушаем некоторое время разговоры из приёмника. Затем я незаметно начинаю засыпать. Тепло появляется в спальнике. Уже не слышу, как Володя выключает приёмник. Как хорошо, как уютно спать в палатке…

Володя во сне вновь издавал трубные звуки. Так как за счёт естественного расслабления мышц мягкого нёба у него происходило сужение просвета верхних дыхательных путей. Ну что ж, в таком случае есть новое предложение: вживить ему под кожу шеи датчик, который определяет снижение давления воздуха в носоглотке. Он будет посылать сигналы электроду, который подключён к ветви тройничного нерва, управляющего мышцами мягкого нёба. Импульсы будут вызывать сокращение этих мышц, расширяя таким образом дыхательные пути.  Так что, Володя, не нравится клипса, давай установим датчик с электродом…

Иногда просыпаясь в ночи, я слышал, как из соседней палатки доносилось:

– Володя, греби вправо, вправо греби, Володя, греби вправо…

Утро. Полдесятого. Ребята не торопятся вставать. По мосту двигались, гудя, автомобили. По небу быстро проносились плотные кучевые облака. Дул западный ветер. Серега Комаров вышел из палатки, показав своё широкое лицо.

– А где Володя Чулочников? – огляделся он вокруг, – в палатке его нет.

– Да ты так к нему приставал, что он не выдержал и пошёл топиться…

Серёга слегка задумался, прикрыв левый глаз, а взор правого устремив в пространство. Он искупался в холодной воде, сделал несколько боксёрских упражнений и лицо его постепенно восстановилось. Отдельно он продемонстрировал боксёрскую “двоечку”.

Автобус слегка запаздывал, и нам пришлось его подождать. За новым мостом проходила новая асфальтированная дорога. По ней изредка проезжали автомобили. Вчерашний водитель, пока ехали по посёлку, рассказал историю моста. Лет сто назад перед жителями был выбор, что построить: церковь или мост. Жители выбрали церковь. До сих пор стоит. А мост недавно построили.

В семь часов вечера этого дня мы были в Медвежьегорске. Зашли в магазин. Работает до десяти. Успеем, подумали мы, на обратном пути зайти, варенье из черники купить Володе Чулочникову, пока он на вокзале охранял наши котомки. Он же профессиональный охранник.

– У вас есть здесь кафе, где можно покушать? – спросили мы продавщицу.

– Пройдёте мимо кинотеатра «Дружба», затем направо, мимо стадиона…

Прошли мимо кинотеатра, прохожих нет, у кого бы ещё раз уточнить направление. Повернули направо, дошли до стадиона. Это был новый, современный стадион, такие, видимо, по всей стране строят, раз до такого маленького городишка добрались. По зелёной искусственной траве бегали ребятишки, гоняя по полю мяч. Культурных сооружений нет, так хотя бы спортивные есть, где подрастающее поколение проводит свободное время. Наверняка у них здесь и академия футбола есть.


Эпилог


Распоясались


Основная часть похода заканчивается после антистапеля. До дома образуется время, в течение которого некоторые из нас распоясываются, считая, что все сложности позади и можно расслабиться.

Чтобы в следующий раз этого не происходило, необходимо потуже затягивать пояса Ушакову, Комарову, а также любителю песни старого алкоголика – Чулочникову.
Для расслабления у нас существуют поездки в сосны в устье Чернавы с ночёвкой. Но мы уже не ездим туда два года. Всё оттого, что мы становимся всё более разобщёнными.

Сидим в Москве на Курском вокзале в ожидании поезда. Ночь. Поезд отходит в четыре утра. Предлагаю Володе Чулочникову сходить в баню. Володя постучал по ручке кресла и по своей голове.

И я понял, что ему уже не до бани.


Реки Вама и Водла, 1 – 14 июля 2015 года