Один шабэс со славянами-иудеями

Лежу с воспалением легких дома. Врачиха сказала вчера, дай Б-г здоровья, что оно было у меня уже неделю, самая острая фаза - пятница-суббота. А я ничего такого не почувствовал. Почему?
Приехал я в пятницу в гости в киббуц Йитав. Заплатил, как обычно за сельский отдых на уикенд, я и не подозревал, что меня ждет. Я это знал и этого ждал.
При въезде моего такси (у меня нет своей тачки) в поселок увидел мужика,  удобряющего банановую пальму каким-то навозом, наверное, или чем там ее удобряют. Такси обдало его горячей пылью. "Етит твою мать,"- сказал он спокойно и отчетливо, и перешел к следующей пальме. "...твою мать", это ж надо, это ж, как в бабушкину деревню вертаешся. Мне тут уже нравится. По устроенным улицам бегали белобрысые дети, они говорили на иврите, или не совсем на иврите... "Эйфо бэйт ха араха?"- спросил у них шофер. Они показали ему рукой на маленький домик, гостиницу.
Я не особо общительный, но позвонить надо было управляющему поселком, уточнить, когда вечерняя молитва в начале субботы, когда трапезы, в котором часу съезжать. Решил говорить по-русски. "Добрый день. Я тут на субботу в гостях..."- начал я. "В го-остях,"- окнул мужик. Йокаранный бабай, окает! И мне хотелось заокать, но за половину поколения моих родителей и мою городскую жизнь,  я уже по настоящему окать не мог. Я окаю, когда говорю по-польски, ибо там "о" - значит "о". Мы уговорились обо всем, я налил воды в стакан из графина, лег полежать. Тук-тук в дверь, я открыл, зашел мужик с графином. "Как Вас зовут?"- окнул он. "Слава,"- сказал я свое нееврейское имя, чтобы расставить точки над i. "Слава КПСС!"- сказал мужик. "Я - Адам". Он сказал, что приятно познакомиться, что в сельхоз-киббуце гости на шабат бывают не часто, но они постараются, чтобы все было путем... Попрощался, стал уходить. "Погоди",-не удержался я и окнул. "Давай стакан!". По ходу, он ностальгию мою просек. В его графине была водка. Мы с короткими тостами выпили, не чокаясь весь графин. "Как зовут-то?"- спросил он, выходя. "Йоэль",- ответил я, засыпая. Он не мог не спросить, ведь я выглядел, как соблюдающий иудей.
Вечером, несколько минут до захода шабата, я быстро выпил из горлышка графина всю воду, налил в рот mouthwash (зубной ополаскиватель?) и побежал в душ. Переоделся, бегом в дом учения - на молитву.
Там уже пели "Лехо дойди", я искал стул без именной таблички, но не нашел. "Ал тэфахел, ху квар нифтар",- сказал парень, сидящий рядом.  Это значило, что хозяин места умер. Мой знакомый мужик громко сказал: "Он - наш". Я не много застеснялся, и ответил пареньку: "Я понял". После молитвы люди стали идти в общественную столовую на киддуш, освящение субботы, и трапезу. Трапеза, как трапеза, двар Тэйрэ (слова Торы) кто-то сказал на иврите, полуашкеназском, надо заметить.
Потом, после благословения, все встали и стали расходиться по домикам.  В поселке где-то человек триста живет. "А где Эйтан живет?"- спросил я у Адама. Он подошел к кому-то и попросил: "Возьми паренька к себе, поговорите". Эйтан меня взял,  пришли к нему в дом, он достал вина бутылку, миндаль, финики. Сидели, ели, он рассказывал, как они восстановили киббуц, как с арабами утрясли дела, как они успешны, что дети рождаются, что иногда новые семьи присоединяются. Свои бананы-финики продают в Европу, Россию.
Я хотел говорить о другом, а дети и жена меня стесняли. "Какие у тебя дочки красивые, убери их от греха подальше",- заплетающимся языком сказал я. "У нас тут не патриархат",- ответил он. "А идите уже на веранду!"- сказала его жена.
Вышли. Как, о чем говорили - не помню. Нажрались, как бесы (точнее я, про него - сказать не могу).
Утром на душе было легко. "Ты вчера мне всю душу выложил",- сказал мне Эйтан. Тут я понял, что спал на веранде, на одеялах, укрытый другими одеялами. Он ушел, предупредив, чтобы я торопился, не опоздал - они должны вызвать гостя к Торе. Я вбежал как раз, когда святой свиток вынимали из арон ха койдэш. "Яамод! Йоэль бен Авром",- на пропел габай, я полнялся на биму (возвышение в середине молельни, где читают Тору). "Бо-орух ато",- уверенно окая я начал благословение перед чтением Торы.
По исходе субботы, поздно вечером я вернулся домой, на самом деле  - ночью. "Привет, мы скучали. А ты"?- спросила жена. "Да!"- уверенно соврал я первый раз на этот вопрос.