В рубашке родилась. Память детства

      
   Мы катались на санках по улице, представлявшей собой затянувшийся спуск к переправе. Такая прогулка называлась  «катались на спуске». Я в компании самая младшая, поэтому свои санки тащила последней. Естественно, и спуск мой начинался, когда основная компания мальчишек и девчонок уже поднималась на гору, и шла мне навстречу по краю дороги.
   В этот день падал  небольшой снег, было тихо, не очень холодно. Поэтому все катались с удовольствием, не один раз взбираясь на гору. Надо вспомнить, что дорога упиралась в паромную переправу через реку Дон . Но была зима, и теперь через Дон в станицу «Задонье» был налажен санный путь.
   Так вот, когда я была уже на середине спуска и санки набрали хорошую скорость, встречные мальчишки стали мне что-то кричать. Я не понимала, что именно. Полозья санок издавали такой звонкий  треск, что слова  и крики  я не понимала. Мальчишки часто просто шутили или насмешничали. Поэтому этим крикам не придавала значения. Несусь вниз, к переправе через Дон. Но что-то заставило меня поднять повыше голову.
   И…почти прямо передо мной, в метрах тридцати, кричит извозчик. Он стоял рядом с огромным конём, держал натянутые поводья, а широкие и высокие сани, в упряжке с тяжеловозом, стоят немного развёрнутыми боком, перегородив половину дороги по спуску. Лошадь стоит на задних ногах и перебирает передними, ударяя стену Рыбзаводского склада, который идёт вдоль дороги от причала. Конь при этом ржал и издавал хрипящие звуки. А я, пыталась ногой выровнять "полёт" своих санок...,но  лечу под эти сани. Влетевши, очень больно ударилась о скобу, соединявшую сани изнутри, снизу и рикошетом вылетела  из под них.
   Как я успела убрать руку, которой держалась за передок санок, не помню. Вылетела и вскоре  остановилась, врезавшись в сугроб. Если до этого стоял крик, писк, ругань извозчика да ржание лошади, то вдруг – вокруг меня тишина, а я лежу клубочком на санках и боюсь пошевелиться, потому что здорово болело в боку. Это на него пришелся удар о скобу в санях. У меня надолго сохранился шрам на пояснице.
   Потихоньку поднимаю голову, вижу, как в мою сторону тихо крадутся те мальчишки и девчонки, которые ещё не ушли в гору. А дядька - извозчик стоит, молча, надо мной. Когда же я всё-таки встала, дядька выругался, махнул хлыстом и говорит:- Ну, девка, в рубашке родилась!       
  Этот гужевой транспорт не редкость в зимний период. На таких больших санях возили сено, дрова по реке Дону в хутор Задонье. Извозчик думал, что спустились все дети со спуска, и вырулил сани на средину дороги. Мальчишки ему кричали, что ещё есть на спуске кто-то. И он успел только развернуть сани, под которые я и
 "улетела". Бабушка об этой истории так ничего и не узнала. Мы умели не жаловаться и молчать. Зачем бабушку расстраивать, ведь сама виновата. А Бог милостив!