Все бабы - дуры!

               

Вчера день прошёл бездарно: слонялась по комнатам, попивая апельсиновый сок со льдом, и валялась на диване. На улицу не выходила, потому что было тридцать градусов в тени.

Проснувшись, выпила чашечку кофе и вышла из дома, чтобы сходить на рынок.  Был уже полдень. На улицах малолюдно. Июнь в разгаре: всё цветёт пышным цветом, а от раскалённого асфальта бьёт теплом и запахом битума. На рынке купила для кошки кошачий поводок и витамины, а себе – черешню и абрикосы, а ещё все ингредиенты для голубцов, которые у меня очень хорошо получаются.

Я позвонила хорошему другу, который ещё на прошлой неделе отказался приходить ко мне из-за кошки. У него с ней антагонизм, вплоть до войны. Кошка появилась у меня два года назад, чтобы скрадывать моё одиночество. Я её полюбила всей душой, и она отвечала взаимностью. А вот друга кошка невзлюбила: шипела на него, делала маленькие пакости, неожиданно нападала, царапала и кусала. 

С другом мы знакомы сто лет, периодически встречались то у меня, то в кафе, иногда он оставался у меня на ночь. Даже пару раз мы ездили отдыхать в экзотические страны к морю. Конечно, периодически ссорились, неделями, и даже месяцами не общались. Когда мирились, то проводили романтические вечера и незабываемые ночи. Очередной раз мы поссорились на прошлой неделе из-за кошки.

   На что я надеялась, когда позвонила ему, не знаю, но как ни в чём не бывало, попросила:

- Привет! Ты заедешь за мной на рынок и отвезёшь домой?

- Привет! Нет, не заеду, потому что я уже на выезде из города и мне надо специально для тебя разворачиваться. И потом, твоя кошка меня не вдохновляет, - недовольным голосом сказал он.

- Тогда не разворачивайся, - тихо произнесла я и отключила телефон.

Буквально через минуту друг перезвонил:

- Ну, так я еду к тебе! Ты только дождись меня.

По дороге к коттеджу, он напевал себе под нос популярную мелодию. Когда я вставила ключ в замочную скважину, друг нежно обнял меня сзади и с придыханием, в который вкладывал легко читаемый смысл,  прошептал:

- Маленькая просьба: закрой кошку в чулан, пока я буду у тебя.
- Ок! Нет проблем, - ответила я с тем же придыханием, никакого смысла в это не вкладывая.

Мы вошли в прохладу коттеджа. Кондиционер работал на полную мощь. Без труда заманила кошку в одну из комнат и закрыла на защёлку.

- Хочешь голубцов? - спросила я друга.

Он радостно встрепенулся:

- Конечно! С удовольствием бы пару штук проглотил.

- Тогда пойду готовить. Мне нужен час. А ты, чтобы не скучать, установи пару новых программ в компьютер. На столе лежит листик с названием программ.

Через час, как и обещала, мы ели голубцы. У меня на тарелке лежал один голубец без сметаны, потому что слежу за фигурой, у друга – три голубца, обильно политых сметаной. На десерт были фрукты - черешня и абрикосы.

После обеда друг вышел на террасу и закурил сигарету. Я тихо на него обиделась. Он не сказал мне «спасибо» в конце обеда, как будто всё само собой разумеется, и не предложил помочь занести грязную посуду на кухню.

- Научи меня пользоваться новыми программами, - попросила я самовлюблённого мужчину, когда он затушил окурок.

С большой неохотой он прошёл за мной в кабинет. Сидя за компьютером, развалившись в вальяжной позе в кресле, друг много говорил, углубляясь в дебри и пространные рассуждения. Мои вопросы его раздражали, и он всем своим видом давал мне понять, что такой дуре, как я бесполезно что-либо объяснять, что я никогда этому не научусь, и вообще сломаю хорошую технику. Правда, слово «дура» вслух не произносилось, но хорошо угадывалось в его интонации. Он даже не замечал, что оскорблял меня. Предполагаю, что друг строил на вечер другие романтические планы, а не тратить драгоценное время на обучение дуры.

Я перестала задавать ему вопросы и даже слушать весь его «словесный понос», я почувствовала, как энергия куда-то от меня уходит и поняла, что этому надо положить конец.

В какой-то момент я заговорила спокойным и тихим голосом:

- Когда ты меня учишь с мыслями, что все бабы дуры, то я, конечно, ничему не научусь. Измени свои мысли обо мне и тогда тебе самому станет легче. Почему ты унижаешь меня своими мыслями? Ты так удовлетворяешься? Этим ты унижаешь только себя, но никак не меня.

В воздухе повисла тишина. Пока друг переваривал, что только что услышал, я вышла из кабинета, выпустила кошку из заточения и пошла на кухню мыть посуду.

Друг всё понял, что сегодня ему «не обломится», поднялся с кресла и пошёл к выходу. Сквозь льющуюся воду из крана до меня донёсся его злой голос:

- Всё-таки все бабы - дуры! – и громко хлопнул, закрывая за собой дверь.