Грибная поездка

Стояла золотая осень. Было начало октября, пора бабьего лета. В тот год оно было особенно сухим и красивым. Однако, ночи были туманными, утра росистыми, и грибов в лесах уродилось много. Ближайшие к городу леса гудели от обилия грибников. Одни ехали туда электричками, другие машинами, третьи целыми автобусами. Кто-то был заядлым грибником, кто-то ездил по грибы в эту пору изредка, а кое – кто просто за компанию. Погода была хорошая, так почему не побродить по лесу, не подышать свежим воздухом, не вырваться на выходной день из паутины городских улиц, из лабиринтов высотных домов, не полюбоваться осенним разноцветьем. Различные предприятия нанимали автобусы, и автобусы набивались до отказа желающими.

   Был в городе ни один крупный научно-промышленный комплекс. Но только один из них имел собственный пароход. Этот пароход был приобретён по остаточной стоимости когда – то по инициативе директора комплекса у пароходства, как списанное судно, и находился на балансе  его профсоюзной организации. Вообще-то изначально он был ледоколом. Но, попав  в комплекс, он служил теперь в летнюю пору, как плавучая база отдыха предприятия. К октябрю месяцу его регулярные рейсы по Днепру в качестве базы отдыха уже кончились. И сотрудникам предприятия была предложена поездка на пароходе по грибы вверх по Днепру. Там были места труднодоступные людям путешествующим посуху.

   На это предложение народ откликнулся  с энтузиазмом, и к моменту отплытия парохода в грибной рейс на причале одного из новых районов города, где он базировался в зимнюю пору, собралась внушительная толпа сотрудников. Была вторая половина пятницы. Путешествие должно было продлиться до вечера воскресения. Все отплывающие запаслись провиантом, а  кое – кто и выпивкой. К всеобщей радости, до того, как началась посадка сотрудников на проход, в него загрузили внушительное количество ящиков с пивом. Пиво было привезено на небольшом автобусе, и его погрузкой дружно занималась вся команда парохода. Среди сотрудников были бывалые, которые говорили, что там, куда они пойдут, можно не только грибов набрать, но и наловить раков.  Так что все предвкушали уже удовольствие от предстоящего пира: пиво с раками.

   После посадки все пассажиры парохода были расселены по каютам. Члены команды сновали по пароходу в разных направлениях, суетились, отвечали на вопросы  пассажиров. Всё это делалось уже по ходу парохода вверх по Днепру, во время прохождения шлюзов плотины. И, наконец, они вошли в Киевское море, где нельзя было видеть всех берегов. Но зато можно было полюбоваться чудесным закатом над совершенно спокойным морем. Облака над морем были высокие, светлые. Они большими массивами плыли над водой по голубому небу, которое на глазах становилось темней на востоке и заливалось нежно - розовым цветом на западе. Дул совсем легкий бриз. Народ почти весь высыпал на палубу. Общались не громко, как -будто боялись спугнуть красоту этого тихого идиллического вечера.
 
   Плавание проходило спокойно до тех пор, пока пароход не вошёл в небольшую лагуну. Берега лагуны были поросшими лесом, ближе к берегу росли кустарники и не высокие берёзки, а за ними просматривались гигантские, величественные сосны – настоящий корабельный лес. В этой лагуне уже стояло на якоре одно судно. Сведущие пассажиры сказали, что это судно принадлежит училищу речников и служит ему как учебное.
 
   Лес вокруг лагуны выглядел очень заманчиво, и хотелось тут же войти в него. Но очень скоро стало совсем темно, и всем пришлось подавить в себе это опасное желание. Надо дождаться утра. Вскоре пароход совсем затих. Ведь это был всё же конец ещё рабочего дня. Заядлые грибники собирались на завтра встать очень рано, с первыми лучами солнца, чтобы оказаться первыми в заповедных грибных местах. Основная масса грибников, прибывшая на пароходе, конечно, проспала первые лучи солнца и вышла в лес, когда уже начала подсыхать ночная роса. Но это обстоятельство не помешало им тоже насладиться сбором обильно уродившихся грибов. Их было так много, что, единожды нагнувшись, чтобы срезать несколько грибов, уже не надо было разгибаться. Люди разбрелись по грибным угодьям в разные стороны, чтобы не мешать друг другу. Они шли небольшими компаниями. Это были семейные пары, сотрудники одного отдела, или просто приятели.
 
    С азартом и восторгом многие  пробродили по лесу несколько часов. Большинство из них совершенно не знали местности, и увлеченные удачной грибной охотой не замечали, как они всё дальше отдалялись от реки, всё глубже заходили в лес. Люди очнулись от этого грибного наваждения только тогда, когда все их корзинки и пластиковые пакеты были заполнены грибами, и собирать их уже было не во что.

   Теперь было самое время разогнуться и осмотреться. Они увидели вокруг себя совершенно не знакомые места, где трудно было сориентироваться, откуда же они пришли и куда им следует возвращаться. Солнце стояло уже  в зените, и здесь не было слышно никаких звуков реки.  Они только знали, что находятся на левом берегу, но сколько раз они поворачивали, никто из них уже не помнил, да и не старался это запомнить, так они были увлечены сбором грибов. Они начали блуждать среди громадных сосен, в твёрдой надежде встретить кого-нибудь из местных жителей. Так, проплутав добрые полчаса, они обрадованные увидели сравнительно близко от себя, мелькнувших между стволов деревьев коров.  Как догадывались, уже изрядно напуганные грибники, эти коровы кому – то принадлежали, и этот кто – то, наверняка, знал дорогу к реке, и может даже к бухте.
 
   Грибники пошли  на встречу с коровами, и рядом с ними они, действительно вскоре обнаружили старика с кнутом в руке. Не трудно было догадаться, что это был пастух. Коровы все были разномастные,  они явно принадлежали  общественному стаду, а не колхозу. Люди, встретившие, наконец, свою надежду – местного пастуха, подошли к нему, вежливо поздоровались и спросили его, в какой стороне отсюда может быть река. В ответ на их вопрос пастух замычал почти, как его подопечные коровы, и энергично замахал руками. Вскоре всех охватило горькое разочарование. Пастух оказался глухонемым, он не понимал, чего хотят от него эти чужаки, а они не понимал, что означают его жесты.

   Люди начали кричать и аукаться в надежде, что они все – таки находятся недалеко от воды, и кто–нибудь с парохода их услышит. На их крики действительно стали отзываться люди, которые выходили к ним с разных сторон леса. Но все они были заблудившимися грибниками с их парохода. Их собралось уже человек пятнадцать. Они спорили о том, какое направление выбрать теперь. Но, побродив ещё минут сорок, опять встретили того же самого глухонемого пастуха. Им стало ясно, что они ходят по кругу. Люди были усталыми, многих мучила жажда, кое – кто уже здорово проголодался. Некоторые были уже не рады грибам, которые оттягивали уставшие руки. И теперь уже никто не смотрел под ноги, никто не искал ничего, кроме дороги, чтобы выбраться из этого заколдованного леса. Все сошлись на том, что в конце – концов, на пароходе должны их хватиться и начать сигналить гудком. Только гудок парохода мог вывести их из леса в правильном направлении.

   Когда уже стал опускаться предвечерний туман, и стало холодать, измученные грибники, услышали долгожданный гудок парохода. Правда, никто не мог с уверенностью сказать, что это был гудок их парохода, а не какого–нибудь другого, проходящего мимо. Но теперь они, во всяком случае, знали, в каком направлении находится река, и куда им идти. До бухты люди дошли уже в надвигающихся сумерках. Возвратившись на пароход, уставшие, голодные  и мучимые жаждой люди, обнаружили, что у команды парохода гости. К борту судна было привязано несколько рыбацких лодок. А сами рыбаки и вся команда парохода праздновала встречу. Все были пьяны и веселы. И потому людям, которые заподозрили неладное в отсутствии своих сотрудников, трудно было найти кого – то из команды, кто дал бы сигнальный гудок заблудившимся.
 
   Возвратившиеся скитальцы решили, что лучше всего сейчас утолить жажду пивом, которое было загружено  на пароход перед отплытием. Но, когда они обратились к капитану прохода, который, как и вся его команда, уже «не вязал лыка», они получили ответ: «Пиво кончилось». Народ разошёлся в недоумении. Ведь его было так много, ну не могла же команда сама выпить столько пива за один день.
Часам к восьми вечера уже все грибники ( и те, что пришли на корабль раньше, и те, что заблуждались в лесу и изрядно были измучены) успели отдохнуть. Многие вышли на палубу, чтобы в последний вечер этой поездки насладиться тишиной и свежим воздухом, полюбоваться красками заката. Люди сидели и стояли у поручней группками и поодиночке, тихо переговариваясь. Часть людей находилась где - то  в чреве корабля и была занята своими делами или отдыхала. Вдруг на пароходе включилась трансляция, и голосом капитана было сделано объявление, что сейчас на палубе начнутся танцы под оркестр, который состоит из команды корабля. Приглашаются все желающие. Вскоре на палубе появилось несколько человек из команды корабля с инструментами в руках: гитарой, аккордеоном, трубой и барабаном. Все музыканты вышли на палубу не очень уверенной походкой. Лица у них были несколько розовее, чем у людей их возраста в нормальном  состоянии. Но выглядели они так явно не после бани. Следом за музыкантами на палубе появились их гости – рыбаки.

   Среди рыбаков особенно выделялась одна пара. Это были молодая женщина и мужчина средних лет. Она была почти такого же роста, как и он -  довольно высокой, он  -  среднего роста. На ней были надеты длинные чёрные брюки без складок и сильно вытянувшаяся тельняшка, из рукавов которой выглядывали только пальцы её рук. Это была блондинка со стрижкой каре и слипшимися волосами. Волосы падали с одной стороны на лицо и прикрывали на нём глубокую впадину, где отсутствовал левый глаз. Фигура женщины была стройной и не лишена своеобразной грации. Ноги были босы. Мужчина был тоже в брюках, изрядно помятых. Его наряд дополняла тёмно-зелёная кофта с застёжкой на женскую сторону и потрёпанными обшлагами рукавов. На его ногах были шлёпанцы. Они были самыми активными танцорами на этом «балу».
 
   Оркестр играл, буквально, самозабвенно. Они быстро вошли в раж и наяривали различные танцевальные мелодии. Все, кроме аккордеониста, играли стоя. Аккордеонист сидел боком к публике  на табуретке и порой так широко растягивал меха инструмента, что он его перевешивал. Аккордеонист заваливался на бок в сторону публики на палубу вместе с аккордеоном и табуреткой, так, как – будто это было что – то единое целое. К нему спешно подбегали рыбаки, поднимали его так же вместе с аккордеоном и табуреткой, и он продолжал играть, почти не прерываясь, так, как – будто ничего не произошло. Эти сцены веселили танцующую и гуляющую публику.
 
  Часть людей продолжала сидеть на скамейке у поручня над кормой парохода. Вдруг сквозь очередную танцевальную мелодию за кормой раздался едва слышимый всплеск. Люди встали и попытались рассмотреть, что же такое там случилось. Но ночь была уже так темна, что все сливалось с её мраком, и разглядеть ничего не удалось. Люди решили, что это, вероятно, была крупная рыба, и, успокоившись, сели снова на свои места; они продолжили наблюдать танцующих и, при этом, тихо общаться.
 
   С момента всплеска за бортом, о котором вскоре все забыли, прошло минут двадцать. И в тишине покрытой мраком где – то в середине лагуны раздался отчаянный вопль о помощи. Крик был женским. «Спасите, помогите, мы тонем!» - кричала женщина в кромешной тьме. На пароходе и учебном судне речного училища вскоре после крика зажглись прожектора, и их лучи начали шарить по водной глади залива. Через несколько минут поиска лучи обоих суден сошлись в одной точке лагуны, в которой теперь можно было видеть перевёрнутую лодку и отчаянно барахтающихся около неё в холодной воде людей. Кто были эти люди и сколько их было, сразу рассмотреть не удалось. Кто – то из команды бросился к спасательной лодке. Она должна была быть на корме, именно там, откуда недавно люди с палубы слышали всплеск. Но лодки на месте не оказалось.
 
   С то момента, когда были услышаны крики о помощи, оркестр прекратил играть, и танцы были тоже остановлены. Большинство людей находилось в оцепенении в то время, когда была на счету каждая минута. И тут вдруг, к всеобщему изумлению, одноглазая рыбачка в один прыжок оказалась у поручня палубы как раз против того места, где была привязана её лодка. Она успела на ходу что – то крикнуть своему партнёру и прыгнула в лодку прямо с верхней палубы. К тому времени, когда её партнёр спустился  по лестнице вниз и тоже спрыгнул в лодку, она уже успела её отвязать от парохода. Рыбачка села на вёсла и начала мощно выгребать к центру лагуны, туда, где барахтались потерпевшие. Её партнёр в это время  безуспешно пытался завести мотор. И вот лодка рыбачки подошла к перевёрнутой лодке. Ёе партнёр продолжал попытки завести мотор. Рыбачка положила вёсла в лодку,  подала руку женщине в воде и вытянула её из воды в свою лодку.
   Утопающих оказалось трое. Двое других были мужчины. Они пытались тоже взобраться в лодку. Но рыбачка ударами весла дала им понять, что не собирается брать их на борт своей лодки. Она ещё зацепила крюком перевёрнутую лодку, и тут завёлся мотор. Вся процессия: рыбачка с партнёром и спасённая в лодке, перевёрнутая спасательная лодка нашего парохода и двое мужчин, которые держались за неё, очень быстро оказались уже на пароходе.

  Так закончилось это памятное происшествие. Танцы после него не возобновились. Народ, обсуждая происшедшее, отправился по каютам спать. Утром стало известно, что компания, которая так неудачно вчера покаталась на лодке, было пьяна. Но, оказавшись в ледяной воде, сразу протрезвела. Для своей лодочной прогулки они воспользовались спасательной лодкой парохода. Женщина – участница этого заплыва была матерью двоих детей. Дети были с ней на пароходе. Но, ко времени катания по заливу их незадачливой матери, уже спали.
 
   Рыбаки покинули пароход ранним утром с первыми лучами восходящего солнца. Накануне  они привезли с собой рыбу. Это были гигантского размера лещи. Команда предлагала желающим купить часть привезенной рыбаками рыбы, но заломила такую цену, что немногие из пассажиров, которые не рассчитывали ни на какие покупки, кроме пива, купить её не могли. А пиво уплыло вместе с рыбаками на их лодках в неведомую туманную даль. Команда попутно делала свой маленький бизнес, совершив бартерный обмен пива на рыбу. А может грибная поездка, и все пассажиры были попутно с бизнесом команды?  Трудно сказать.

   Но на следующий день действительно были наловлены раки, которых сварили в двух больших вёдрах на костре. Однако, настоящего пира не получилось. Не было пива.
Всё это случилось до того, как произошел достопамятный взрыв на Чернобыльской атомной станции. И было это от неё совсем не далеко. А рыбаки пришли на своих лодках со стороны станции. Тогда эти невиданные ранее никем из пассажиров гигантские лещи не вызвали у пассажиров никаких чувств, кроме удивления. Но потом, вспоминая их, уже после взрыва, многие из пассажиров пришли к выводу, что это были рыбы – мутанты. Ведь их ловили в непосредственной близости от станции, где до взрыва были неоднократные радиоактивные выбросы, о которых ничего не сообщалось населению. Что стало с природой  в этом краю после взрыва? Сохранились ли эти великолепные леса? Неизвестно. Они попали в запретную заражённую зону, опасную для человека и животных.


Кёльн, 2006 г.





.