Хранитель города. Прикосновение к Тайне

Окончание. Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2016/02/15/42

               
                ВМЕСТО  ЭПИЛОГА. ПОД ЛУННЫМ СВЕТОМ


До выхода книги оставалось ещё пара месяцев – пока в набор сдадут, пока напечатают, пока выпустят первый тираж, пока экземпляры попадут Николаю Вадимовичу в руки… Но о том, что книга будет издана, безоговорочно говорило то, что рукопись его была рассмотрена и принята издательством.
Сретенский уже сейчас светился от радости, но останавливаться на достигнутом не желал. По крайней мере, это была не первая, но и не последняя его книга. Новые идеи уже вынашивались. Что это будет, он пока не рассказывал, но намекнул ребятам, что уклон предстоит в нечто мистическое и приближенное к сегодняшним реалиям.

«Наверное, о нас напишет», – шепнул Дима Вике, незаметно для писателя, а та лишь улыбнулась: вполне возможно.

Сретенский на прощание записал их адреса и пообещал первым же делом выслать им по экземпляру. А пока подарил то, чем хотел именно сейчас поделиться: Диме – книгу о странствиях и путешествиях – разумеется, биографическую, а Вике – роман о рыцарях и их вдохновенных дамах, где любовь, храбрость и интриги были переплетены в одно целое. Конечно же, с авторским автографом.

– Думаю, угадал, – довольный, отозвался он о своём выборе.
               

– Хороший он человек, – сказала Вика, проводив взглядом его удаляющуюся фигурку. – Добрый, отзывчивый, романтичный даже…

– Ну, в писательском деле без романтики не обойтись, –  заметил Дима.

– Тебе виднее, ты тоже ведь пишешь, – улыбнулась Вика и немного полистала подаренную ей книгу.

– О рыцарях и их дамах сердца? – поинтересовался Дима, заглядывая в открытую страницу, где на чёрно-белой иллюстрации был запечатлён, возможно, что момент признания в любви – рыцарь, откинув шлем, склонился перед девушкой на одно колено и держал её ладонь. Она смотрела сверху вниз и улыбалась… Очень похоже на то, как улыбается Вика.

Вика же кивнула, а у него вдруг родились в голове строчки:

…Я честь защищал Вашу на поединках,
и сердце злодея клинок протыкал.
Ранений не счесть. Но пред Вами должник я,
ведь взгляд Ваш мне выжить всегда помогал…

– Что ты там бормочешь? – спросила она, отвлекаясь от перелистывания.

– Думаю, к вечеру узнаешь, – Дима уже понял, что получится очередное посвящение – даме уже его сердца.


                * * *

К вечеру же они узнали другое.
Жанна, зная, что это последний их день перед отъездом, решила сделать – и, конечно же, в первую очередь подруге – подарок. А именно – сводить на концерт её любимой группы «Алиса». Программа уже была не новая, как год ей был – с выхода в свет альбома «Для тех, кто свалился с Луны» – но было заявлено, что Костя с командой отыграют кое-что из будущей их программы.
Но, наверное, больше этому подарку обрадовался Дима. Вика же была далека от этой музыки – по крайней мере, в этом уже возрасте.

–  Ну, не концерт же Пьехи тебя вести!  – мотивировала свой выбор Жанка.

– А чего, я бы сходил, – засмеялся Толик. – У неё что-нибудь драйвовое имеется в репертуаре?

– Уговорил, – парировала Жанна. – Я тебе на день рождения устрою поход на её бенефис. Но если уснёшь минут через десять, я будить не стану.

– Хорошо, договорились, – ржал Толик. – Может, хоть раз в жизни сладко отосплюсь…

– А программа, смотрю, знаково у них называется, – Дима уже не удивлялся лунной тематике, тянущейся красной нитью во время всего их пребывания в Питере.

– Это философия, – сказала Жанна. – И ты её поймёшь на концерте. Если до сих пор не понял…


А вечером на сцене Дома Культуры философия эта уже доносилась из уст Кости Кинчева:

– Всем тем, кому полнолуние наполняет сердца тоской о потерянной Родине и гонит из сонных домов в ночь – чистую, трепетную, вечно юную ночь. К вам, цветы не от мира сего, к вам, упавшие с луны братья и сёстры, обращаю я слово своё! Я проведу вас тропою тайны, где на лесных полянах из трав заповедных готовят напиток любви седые колдуны, где раз в году, налитый соком, цветок папоротника лопается красным сполохом … Где ты –
это Я. Я – это ты. Там, и только там – Мы вместе!

«Алиса», как и прежде, давала свой энергичный драйф, а философскими балладами отлично дополняла общее впечатление. Диме нравилось больше первое, а Вика всё же тяготела к лирике, пусть и кинчевской, но в ней она находила местами особое глубокомыслие.
Жанка же с Толиком «торчали» ото всего подряд – к «Алисе» они относились всеядно…
А песня «Всё в наших руках» стала неким гимном, сплачивающим всех фанатов и просто любителей этой команды и этой музыки…

«Эта музыка будет длиться вечно…», – снова крутилось в голове у Димы «наутиловское».


Домой возвращались уже за полночь. Жанка с Толиком – в ещё не отошедшем угаре . А Вика что-то немного озябла и шла, прижимаясь к Диме. Тот заботливо укрыл её своей «джинсовой» курткой и засматривался время от времени на луну. Но как того ни ожидалось, она светила своим привычным беловатым цветом…

Только к утру Диме удалось настроиться на утерянную волну, и пока Вика спала, в его уже сонном сознании дописалось то – обещанное ей:

А мне показалось, что знал я Вас раньше…
Да нет, не в сегодняшней жизни, а в той,
которую видел подробней и чаще –
Вы были в ней самой заветной Мечтой!
И так зачарованно в Вас я влюблялся
пред тем, как припасть к Вашей нежной руке.
И Вашим вниманием вознаграждался,
когда оставались мы наедине.
Я честь защищал Вашу на поединках,
и сердце злодея клинок протыкал.
Ранений не счесть. Но пред Вами должник я,
ведь взгляд Ваш мне выжить всегда помогал.
И все негодяи убрались с дороги,
и счастливо жить мы могли б целый век…
Но, видно, удел наших судеб, как многих –
и мы заплутали в шальном вихре лет…
Я Вас потерял, Вы меня потеряли.
Века же своей стороною прошли.
О, сколько всего Вы одна испытали…
И сколько же бед я из чаши испил…
Я ждал Вас, искал так мучительно долго…
Другая эпоха, другие миры –
мы так изменились…
Хотя, не настолько,
чтоб нам ни почувствовать трепет любви…

И мне показалось, что знал я Вас раньше,
пред тем, как припасть к Вашей нежной руке…
И губ для меня этих не было слаще…
А то, что случилось, – не в нашей вине…

Дима быстренько записал на листок эти строки, сложил его и засунул под подушку.
Всё, теперь можно с чувством выполненного… – «долга», правда, не очень подходило по смыслу в данном контексте, но он уже особо не заморачивался – спать.

В небе всё также светила полная луна. Уже побледневшая. Но такая привычная. Не предвещающая ни бед, ни несчастий, ни катастроф.
И главным оставалось то, что утро, которое уже начинало мало-помалу проявляться, не отменит никто. А значит…
Здравствуй, новый день!
 

                29 декабря, 2015 – 10 февраля, 2016

      
                * * *