Нам нельзя остаться. Эпилог

Эпилог


Но кто знает, чем обернутся
Холода и потери,
Для того, кто умел верить?
И кто знает, когда над водою
Взойдёт голубая звезда,
Для того, кто умел ждать?



Дверь тихо скрипнула и я обернулась.

— Так и сидишь? — тихо спросил Даррин, — тебе бы поспать и поесть.

— Не шепчи, — я опять перевела взгляд на бледного оборотня, лежащего на кровати, около которой я дневала и ночевала пятые сутки. Лексий так и не пришел в себя - его, сняв с алтаря, тут же погрузили в магический сон, до полного восстановления жизненных сил.

— Искра, ты сама скоро свалишься, ты сколько лет своей жизни ему отдала? — продолжал ворчать Учитель.

— Я не считала.

Жертвоприношение вещь неприятна, а спасенной жертве — еще хуже. Приходит в себя она медленно, а если кризис… У Лексия он был, два дня назад. Стоит ли говорить, что я не задумываясь поделилась с ним Жизнью? То есть отдала сколько-то своих лет. Меньше проживу, но Лексий выживет. Все равно какая-то часть души отмерла. Эстрелл меня спрашивал потом, как я блокировку пробила. Как… Риен не учел, что я женщина, а женщина, за родного и близкого способна на многое. И убить, и разнести к Марву все амулеты.

— Искра, ну нельзя так. Ты помогла, чем могла.

— Да… — я наконец отвела взгляд от лица оборотня, — ты прав, Учитель. Я сегодня отдохну, — Даррин вздохнул, —, а завтра уеду.

— А Лексий?

— Теперь уже точно будет жить. Если что, лекари справятся, а я тут уже лишняя.

— И не поговоришь?

Я встала и подошла к окну, выходящему во внутренний двор бывшего замка Риена. Теперь тут Лексий хозяин.

— Не зачем. Зачем и себя и его мучить? Нет, Даррин, я уеду.

— И куда ты? Опять под Вильву?

— Нет. Зачем? Избушка сгорела. Я пришлю Тиша, когда устроюсь.

— Боишься, что Лексий искать станет?

Я покачала головой.

— Не станет. Но мне спокойнее.

Даррин поднялся из кресла, подошел и тоже уставился в окно.

— Как ты теперь? Ты же его любишь.

— Судьба у меня такая — терять. Ты не переживай, я же сильная, я смогу.

— Дурочка ты. Но делай, как знаешь.


* * *


Снег валил и я уже не пыталась его стряхивать, приду домой, отряхну и высушу плащ. Да, я теперь не скачу с мечом, а шатаюсь по страждущим, работая местной ведьмой. И одежда сменилась на плащ, подбитый мехом, и платье.

Зимние закаты обманчивы — кажется, что еще есть время, а на деле уже сумерки.

Я оглянулась. Деревня осталась позади — окна уютно светятся, ребятня по домам разбегается, к горячему ужину и теплой печке, мечтать о новогодних подарках. А я… Возвращаюсь в пустую и холодную избушку. Тиш и тот смылся к Даррину, правда обещал вернуться послезавтра, но что-то мне подсказывает, что Новый Год я стану справлять в одиночестве.

Мысли о Лексии я гнала, только разве получится? Все равно украдкой плакала, когда становилось совсем невмоготу. Люблю. И ничего с этим не сделаешь. Нет от любви заклинаний, заговоров и зелий. Даже время не всегда помогает.

Идет снег и в лесу светло. Потоптанная к моему дому тропинка, петляет между деревьев. Вон и избушка показалась… И фигура на ступеньках. Черти, и лошадь рядом! Значит, срочно и в соседней деревне. Отдохнула, отогрелась!

— Болен кто-то, — привычно спросила я, поравнявшись с засыпанным снегом человеком, который резко поднялся при моем появлении, но капюшон не откинул.

— Болен. Давно, — сказали до боли знакомым голосом, — тобой, как бы пошло это не звучало.

Лексий… Я едва удержалась, чтоб не бросится к нему на шею, не обнять или хотя бы коснуться… Как я соскучилась…

Вместо этого распахнула дверь и кивнула:

— Входи, не на пороге же разговаривать.

Хорошо быть ведьмой, можно разжечь дрова в печи прямо от порога — пульсаром. Да и свечи тоже.

Стаскиваю плащ, а руки дрожат. Оборотень так и остался стоять у двери, только капюшон скинул и куртку расстегнул. Светлая Ария…

— Искра, я… Поговорить хотел.

— Говори.

Боги, какие противоречивые чувства-то! Он ведь меня видеть не хотел, он… Брат Риена, а я люблю его до безумия.

— Искра, я знаю… Ты на меня злишься, я… Должен был тебе сразу рассказать, я даже собирался, но после… Того, как ты рассказала, за что мстишь… Я испугался. Я не хотел тебя терять. Прости. Мне наплевать на все эти кровные войны, на альва ты или нет… Я, когда очнулся и Даррин мне все рассказал, чуть сам себя не загрыз, а потом все пытал и его и Эстрелла, где ты. Вчера узнал и… Можешь меня выставить, я пойму. И уйду. Но я без тебя не могу и не хочу. Не понимаю, зачем я без тебя…

Я медленно подошла к растерянному, несчастному оборотню и замерла в шаге от него.

— Искорка… Прости меня? — Лексий поднял на меня глаза побитой собаки. Абсолютно несчастные.

Я не выдержала — обняла, прижалась и всхлипнула.

— Искорка, ну что ты?

— Я люблю тебя, дурака блохастого, вот что!

Ошалевший оборотень, прижал меня к себе, а я самозабвенно рыдала. Слишком много накопилось.

— Глупая ведьмочка… — он осторожно поднимает мое лицо за подбородок и аккуратно стирает слезы, — не плачь… Все закончилось.

Закончилось? Нет, это одиночество закончилось, а для нас все только начинается.


Но я знаю, найдутся ключи
И откроются двери
Для того, кто умел верить.
И над тёмными водами мрака
Взойдёт голубая звезда
Для того, кто умел ждать. (1)

_______________________________________

(1) Fle;r — Для того, кто умел верить