Легенда о Слепых Богах. Том 5 - Глава 12

 Глава 12 - Красный суд Истории.
 
  Часть 1
  Вернувшись в форт, Йон потратил не меньше часа на то, чтобы успокоить самых младшеньких защитников Черного Отряда. Похоже, они подумали, что на крепость напали. Кто-то отчаянно рвался в бой - с еще неосознанными в полной мере силами, что грозило обернуться катастрофой как для самого владельца, так и для объекта. Другие - несколько девочек и пара мальчишек, все до десяти лет - плакали, сжавшись в уголке оружейной.
  Самые ретивые старшие носились по коридорам с таким видом, будто гнались за преступником и как минимум видели полу его плаща. И вот так всегда, когда дело начинает касаться Фон Грассе. Мало того, что он вносит смуту в ряды Черного отряда, так из-за него сбежал тот необычный демон. Твиккл была так расстроена и рассержена, на весь свет кляла всех вокруг, не исключая и себя. Девушке помог прийти в себя Фламель, который едва удержал ее, чтобы та тотчас не бросилась искать беглеца. Лишь резонные доводы Йона, что тот уже вне досягаемости, заставили ее малость поутихнуть.
  - Командир, я так виновата, так виновата, это непростительный поступок, прошу, накажите меня. Я готова даже на карцер, - Твиккл смиренно опустилась на колени. Поколебавшись, то же сделали и остальные горе-стражники. Даже Тенио.
  - Вот что, закачивай это, лучше помоги мне успокоить младших, - велел Йон. - Если кто и виноват, то только я, что недооценил этого демона. Насчет него - будем считать, что его у нас не было.
  - Но как же так, командир?! - взвилась Твиккл.
  - Я сказал, забудьте про него, - отрезал Йон, и страсти тут же попритихли. Когда командир находился в таком настроении, многим могло не поздоровиться.
  - Как скажете...
  Наконец, наведя видимость порядка, усталый Йон вернулся к своей комнате. Поспать уже не получится, все равно скоро утреннее построение, а изменять устоявшийся распорядок из-за этого происшествия он не станет. А вот детей жалко.
  'Дети... нет, они солдаты на войне, которую не выбирали...' - твердил он про себя, но все равно не мог относиться к ним иначе. Ведь все они, почти каждый, провели с ним уже не один год. Они вместе перенесли тяготы и пытались выжить, тоже вместе, в так быстро меняющемся мире. Черный Отряд - то, что заставило их ощутить себя частью чего-то значимого. Один Йон знал, каких усилий стоило заручиться официальным статусом от правительства Вальца, ведь Черный Отряд каждый день пополнялся новыми членами, и всех нужно было кормить и выдавать обмундирование. Кое-что в последнее время приходило даже из Риокии. Принц Ренальдо Риокийский, непризнанный правитель страны, прислал несколько обозов с продовольствием и лекарствами. За тем, чтобы никто в их небольшой армии не проявил признаки болезни кристалла, пристально следил штат из врача и двух помощниц, за скромную плату.
  Устало вздохнув, Йон толкнул дверь комнаты и тотчас понял - что-то не так. Он точно помнил, что оставил шторы закрытыми, когда его вытянули из постели в ранний час. Их и еще окно, он не любил спать, когда снаружи проникал внешний мир. А вот свет оставил - крохотный огонек на фитиле в подсвечнике, закрепленном на стене. Теперь он потух, хотя еще и не догорел. Никто не мог войти в его комнату, значит, не было и сквозняков,
  - Пламя не гаснет просто так, - пробормотал он и тихо прикрыл за собой дверь.
  Легкий щелчок словно послужил неким сигналом к действию. В следующий миг Йона уже не было на прежнем месте, и толстый арбалетный болт, пущенный с такого малого расстояния, лишь прострочил стену и не задел его.
  Но Йон, конечно, понимал, что это не просто оружие; он нырнул под связку нитей, но с каждой секундой переплетение становилось все плотнее. Нити заиграли, заколыхались и натянулись, теперь свободы маневра осталось вполовину меньше.
  'Будь проклят тот, кто изобрел эту штуку!' - в сердцах помянув вершину Древа, Йон попытался определить, где скрывается противник - наверняка не в той точке, откуда пришел первый выстрел. Когда последует второй, Йон не знал, но был уверен, что в тот же миг комната превратится в захлопнувшуюся ловушку. Тот, кто владел арбалетом с такой виртуозностью, не оставлял противнику ни шанса. Использовать свои способности Йон не мог по той простой причине - чтобы что-то поменять, надо знать, что и на что, а меняться и играть в прятки с темнотой - бесполезно.
  'Мне нужен свет!'
  Бросив взгляд на огарок, Йон понял, что попасть к нему можно лишь единственным способом. Но за спиной он уже слышал щелчок второго спускаемого снаряда. Соревноваться в скорости с необыкновенным оружием, действующим на основе законов механики, бесполезно. Но пусть нити помогут ему.
  В одно мгновение Йон рассчитал, как пройдет линия пересечения болта со стеной и куда направятся нити, и встал так, чтобы оказаться у них на пути. Словно острые когти кошки прошлись по спине, бросая его вперед. Пальцы вцепились в пучок. Хотя струны безжалостно полоснули кожу, Йон потянул их в сторону, одноименно ныряя к полу и наискось прорезая ими вторую растяжку, натянутую ранее.
  Раздался немелодичный стон, несколько нитей лопнули, но остальные выдержали. Но Йон уже оказался у противоположной стены, плотно прижатый к ней. Свободной рукой он резко чиркнул о каменную кладку зажатой в кулаке щепой, которую прихватил по дороге из растопки, что всегда была сложена у порога. Искра... вспышка... Мигнуло... откуда-то налетел порыв пронизывающего сквозняка, который почти сразу же затушил едва родившийся огонек.
  Несомненно, хозяин нитей понял его маневр, но слишком поздно. Йон уже увидел, что ему было нужно, запечатлев в памяти в мельчайших подробностях. Оскалившись, командир Черного отряда прошептал, проведя пальцем по дуге вдоль комнаты:
  - Структура, обмен!
  Красное - это основной цвет, насыщенный прекрасный, цвет, впитывающий в себя все остальные, не подвластный даже черноте. Лукавый цвет, превращающий в себя все.
  - Все становится красным в конце, - доверительно сообщил Йон, склонившись над ухом капитана Нордиса, который замер, словно в удивлении, когда оба его арбалетных болта оказались вонзены вместе со всеми своими нитями в центре каждой его ладони. - Кровь - замещение, - продолжил Йон, и повинуясь приказу по нитям, словно то были вены и артерии, заструилась красная жидкость из ран, но ни капли не пролилось на пол, кровь стала частью нитей, как продолжение живого организма, Йон потянул за одну нить, и лицо капитана исказилось от боли. - Чувствуешь? Я могу сделать то же самое и внутри тебя. Не забыл, кто я такой?
 
  Часть 2
  - Не забыл, поэтому подготовился заранее, - от голоса, раздавшегося за спиной, Йон выронил нить и порывисто обернулся.
  - Проклятье, - выдохнул он, когда новый пучок нитей спеленал его по рукам и ногам, заставив рухнуть. - 'Структура, обмен!' - выкрикнул он, и нити стали пеплом в очаге, осыпавшим его, а сами сгорели в пламени.
  - Нет, похоже, все же забыл, - улыбнулся Йон, поднимаясь.
  - Оглянись.
  - Оглянись! - два голоса прозвучали одновременно.
  Йон застыл, пригвожденный к месту парой нечеловеческих глаз, обрамленных поблескивающим золотом узором. Слепой Бог! - Йон слишком часто сталкивался с подобными сущностями и сразу узнал спутника капитана. А сам Нордис, живой и здоровый, без единой царапинки, стоял с другой стороны и держал Йона на прицеле. И нити, и болты были на месте.
  - Как это возможно? - спросил Таласса, опуская руки и уже просчитывая в уме возможные варианты обмена.
  - Не стоит напрягаться. Креонт, объясни, - попросил Рэй.
  - Человек, ты заперт между двух секунд. Что бы ты ни предпринял, ты будешь вечно возвращаться к начальной точке, пока попросту не истощишь себя.
  - Ясно, - Йон усмехнулся, и рот его раскрылся в полубезумной улыбке, черные глаза стали двумя провалами, ведущими в бездну. Он поднял руки, словно изготовившийся к прыжку дикий зверь. - Бог Истории, как я мог забыть.
  - Не стоит, я всегда буду на одну секунду впереди тебя, можешь превратить все в хаотичную структуру, но я исправлю все, что ты натворишь, - пообещал Креонт и приготовил свиток со стилом.
  Йон прикусил губу - он правда попался. Как же глупо.
  - Чего ты хочешь, Слепой Бог?
  - Не я, спрашивай у моего аватара, с самого начала это была полностью и целиком его идея.
  Йон повернулся к Рэю. Скрестив руки и опустив арбалет, тот наблюдал за ним спокойными серыми глазами. Этот человек словно состоял из стали, несгибаемый и прямолинейный, сотканный из одних принципов.
  - Я не трону тебя или твоих детей. Сейчас они не мешают его величеству, пока не вмешиваетесь, Черный Отряд будет существовать, но забудь о мести.
  - Я...
   Но капитан поднял руку.
  - Я слышал, как тебя здесь называют - 'Проводник сквозь хрусталь', необычное имя.
  - Люди много чего болтают, на то они и люди. И что тебе понадобилось от Проводника сквозь хрусталь?
  - Переправиться на другую сторону радуги.
  - Отлично, не знаю, откуда ты узнал пароль, который известен только нескольким людям в мире.
  - Не от человека, - вместо Рэя ответил Креонт.
  - Ясно, но Богу я отвечу то же самое, что и тебе - путь на ту сторону закрыт, и даже если я проведу вас обоих, тот, кто охраняет Завесу там, не выпустит вас.
  - Как интересно, значит, есть еще кто-то вроде тебя. Кто это? Один из Детей Хаоса? Демон?
  - Думаю, вы знакомы с ним гораздо лучше меня, ведь именно он является левой рукой короля Астала, был когда-то, да и статус у него похож на твой - владелец одного из вас, - Йон кивнул Креонту.
  Лицо Слепого Бога потускнело, свиток исчез из руки.
  - Похоже, дело сложнее, чем мы думали, - он взглянул на капитана. - Нам не стоит ввязываться в это.
  - Что такое? Передумал изучить историю по ту сторону Завесы?
  - Нет, все еще хочу, но... не желаю встречаться с ним.
  - Говори толком, - нетерпеливо попросил капитан, - ты знаешь, я не люблю уклончивых ответов.
  - Мой брат, я давно подозревал, что он по ту сторону, но теперь вижу, что это правда и все намного серьезнее.
  - Но каким образом Слепой Бог связан с левой рукой Сая?
  - Они - одно и тоже, - Йону доставило удовольствие увидеть, как что-то изменилось в лице Нордиса, этого непробиваемого человека - смятение, легкая неуверенность и понимание. - Мизар Фон Грассе - хранитель Завесы по ту сторону, он расправляется с нарушителями куда строже, чем я.
  - Фон Грассе? Неужели этот человек вечно будет стоять на моем пути? - пробормотал капитан. - И все же я попробую.
  - Ты сумасшедший, я же только что сказал, что ты можешь остаться в Завесе навсегда без проводника с той стороны. Я доведу тебя лишь до определенного места, но если тебя не встретит проводник - дальше дороги нет.
  - Знаешь, здесь я склонен согласиться с полудемоном, - кивнул Креонт, - ты всегда действовал благоразумно, поступи так и в этот раз.
  - Благоразумно? А как, ты думаешь, поступит Клайм, когда узнает то же, что и я? Думаешь, он будет благоразумным? Да он просто прорвется сквозь Завесу, сметая все преграды, когда узнает, что его сын находится там.
  Йон внимательно прислушивался к диалогу этих двоих и понимал, сколько он еще не знал.
  - Хорошо, если я, возможно, соглашусь провести вас, я хочу убедиться, как много известно вам самим, - подойдя к подоконнику, Йон запрыгнул на него, закинув ногу на ногу. Подперев подбородок, он уставился на человека и его Бога немигающим взглядом.
  - Ты спрашиваешь, знаю ли я о том, что за Завесой время течет по-другому? Или что по ту сторону Новое Древо почти полностью изменило ход истории так, что теперь технологии там ставятся превыше магии и развиваются невероятными темпами? Или что ту сторону по-прежнему контролирует некое существо, не будем называть имен, которое мечтает разрушить Завесу не меньше, чем некто, похожий на него как две капли воды по эту сторону? Или что оружие, способное убить всех Слепых Богов, тоже находится там, как щит против него?
  - Это... - Йон промолчал, а потом поднял ладони, признавая поражение. - Ты выиграл, - наконец произнес он, - я не знал большей части этого. Но зато мне известно главное - мир по ту сторону поделен на сектора вместо стран, люди - большинство их - заражены кристаллом, и многие уже видоизменились. И что по ту сторону небо принадлежит демонам и их летающим стрелокрылам - небесным повозкам... - Йон понимал, насколько мало это слово подходит для того, о чем как-то рассказал Фон Грассе - причудливых летательных машинах, по форме напоминающих смесь бабочки стрекозы и легендарного дракона. - Мир там не похож на мир здесь. Попав туда, ты можешь сойти с ума от того, что увидишь, или структура Иглы полностью съест твой разум изнутри.
  - Думаю, ни то, ни другое мне не грозит, - задумчиво произнес Рэй. - Но спасибо, эти сведения действительно очень важны. Летающие машины, да? Креонт, разве это было в твоей истории.
  - Не я писал ее, - Слепой Бог сокрушенно покачал головой. - И тот мир придумали не мы, мы не участвовали в его создании, мы не знаем, что он такое, он совершенно и полностью чужд нам и людям. Но, - неожиданно улыбка показалась на губах историка. Он поправил очки и продолжил: - Но, несомненно, это место стоит того, чтобы его исследовать.
  - Все вы просто кучка сумасшедших, особенно Валентайн. - Йон качнул головой, спрыгивая с подоконника. - Что ж, хорошо, я вызвался охранять эту сторону Завесы не по доброте душевной.
  - Уверен, что так, насчет доброты, - заметил Рэй. - Я все еще помню то чувство, когда лишился глаза, лишь чудом мне удалось вернуть зрение.
  - Ничего личного, но извиняться я не стану, - ответил он.
  - Я не жду этого.
  - Та вот, единственная причина, по которой я действовал и раньше - защита всех этих детей, собранных в одном месте. Теперь, когда у них появился какой-то смысл в жизни, несмотря на то, что она снова стала короче, с тех пор, как мы покинули Хаос, - служба в Черном Отряде. И я не собираюсь отнимать его у них. В случае моего отказа вы наверняка устроите здесь много бед, поэтому мне не остается иного выбора, кроме как стать вашим проводником. Но, я доведу вас лишь до определенной точки, дальше - ваша судьба меня не касается.
  - По рукам, - капитан протянул ладонь, Йон покосился на нее, так и не пожав.
  - Моего слова будет достаточно. Выступаем в полдень, а пока я провожу вас в комнаты, где вы сможете отдохнуть. Но предупреждаю, покидать пределы помещения - запрещено, встречаться с детьми и другими членами Черного Отряда - запрещено, если вы нарушите хотя бы одно из этих правил - наша сделка считается расторгнутой.
  - О, у нас уже сделка? - заметил капитан.
  - Именно - вы не трогаете никого у нас, а я провожу вас через Завесу.
  - Неужели ты настолько боишься нас? Не помню, чтобы я когда-то начинал первым. У меня нет привычки мстить людям.
  - Позволь мне не быть таким доверчивым, - Йон пристально посмотрел на капитана, а потом перевел взгляд на Креонта. - Эти же условия относятся и к тебе, не покидай пределы комнаты, куда я вас приведу.
  - О, сможешь контролировать Бога? - иронично спросил Креонт.
  - Когда-то мне удалось засунуть в клетку Валентайна, не думаю, что с тобой будет сложнее.
   Лицо Слепого Бога осталось непроницаемым, но было видно, что его это задело.
 
  Часть 3
  Пока они шли по бесконечным коридорам, спускались по лестницам и вновь поднимались, Рэй отметил про себя, что их проводник намеренно запутывал гостей. Но для такого опытного человека, как капитан, не составило бы труда вернуться. Однако гораздо больше Рэя заботило внутренне устройство. Черный отряд был чрезвычайно интересным местом.
  По пути навстречу попалось несколько одетых во все черное подростков. Если не знать, что все они были Детьми Хаоса, то можно подумать, что все они... Рэй поневоле сравнивал их со своими бывшими подчиненными по Отряду Лилии. На самом деле, чем их судьбы отличались? И те, и другие были практически обречены умереть молодыми. Одни на поле боя, другие в лабораториях или просто от истощения. Дети Хаоса - что за несчастная судьба. Одно время Кальвин был уверен, что нашел способ исцелить их, но этот метод оказался напрямую связан с миром под корнями, а теперь они снова оказались на положении изгоев, которых в лучшем случае терпели в Вальце. И то лишь потому, что эта страна считалась протекторатом Астала.
  Каменные стены, однако, были тщательно выбелены, а деревянные полы надраены до блеска. На потолке ни паутинки, а попадающиеся окна - вымыты так, будто и их не существовало, настолько прозрачными они казались. Видно, что Йон держал подчиненных в ежовых рукавицах. Но вот еще одна интересная особенность - магию здесь не любили, это ясно сразу, но по пути капитан натолкнулся на четыре вида светильников, зажженных от разного вида пламени. Простой огонек соседствовал с зеленоватым, голубым и даже ярко-золотым пламенем.
  - Интересное у вас освещение, - заметил капитан.
   Йон оглянулся.
  - Что бы ты ни видел, это тебя не касается.
  - Всего лишь пытаюсь поддержать разговор. Это не магия и не обычный огонь. Сила Детей Хаоса, так?
  - Я же сказал, не пытайся делать вид, что относишься к нам дружелюбно. Ты - подчиненный короля Астала, а я никогда не забуду, что он и его люди пытались сделать с этими детьми. Многих из них уже нет в живых, но умерли они в застенках лабораторий Астала.
  - Тогда это казалось необходимым, к тому же, никто не принуждал детей идти на поле битвы, как было с моими подчиненными.
  - Ложь! - Йон резко остановился.
  Они находились в одной из круглых башенок. Окно ее выходило на тренировочную площадку. Дети разбились на пары и тренировались в рукопашном бою, причем и девочки сражались наравне с мальчишками.
  'Действительно, слишком похоже...' - с грустью думал капитан.
  - От того, что ты считаешь это ложью, правда не изменился, - Креонт до того скрывавший свое присутствие, поддержал Рэя, помахав свитком.
  - Не выводи меня из себя, у меня был тяжелый день, - с трудом подавив желание удушить капитана, Йон повернулся и двинулся по коридору.
  Отмечая мелкие и значимые детали, капитан шел, уставившись под ноги. Постепенно доски пола стали темнее и начали поскрипывать, откуда-то раздался плеск воды и затем - громкое чавканье.
  Рэй заметил, что они идут по свежевымытому полу, а вскоре показался и сам поломойщик. Щуплый человек в бесформенном белом балахоне с капюшоном возил по полу едва выжатой тряпкой. Из-под нее ручьями бежала грязная вода, и столь же грязные патлы седых волос свисали, иногда полощась по тряпке. Старик, уныло возивший пол, замер и дернулся, когда заметил идущих. Старик? Почему-то капитан так решил, должно быть из-за волос, хотя взгляд, на миг вспыхнувший и тут же потухший, выражал неприкрытую ненависть. Таких глаз не может быть у стариков. Хотя человек явно тщательно скрывал свои чувства и лишь усерднее завозил тряпкой, стоя на коленях посреди кориандра.
  - Что ты делаешь? - накинулся на него Йон. - Хочешь развести грибок по всей крепости? И вообще, сегодня ты должен работать на кухне.
  - Простите, господин, мне показалось, что этот коридор недостаточно хорошо выдраен,
  - Ты мыл его вчера, сегодня я хочу, чтобы ты был на кухне, - Йон ткнул в сторону боковой лестницы, которая вилась чуть дальше по коридору.
  - Простите, я думал, нашему гостю должно быть предложено все самое лучшее, вот и решил вымыть еще раз.
  Несмотря на глухость, скорее всего из-за того, что работник почти не разжал губ, голос показался капитану смутно знакомым.
  - Кто он? - спросил он у проводника.
  - Не важно. Он - собственность Отряда.
  - За что вы с ним так?
  - Это наше внутреннее дело, - отрезал Йон. - Не допытывайся больше, или я расторгну сделку. А ты - домоешь здесь все и марш на кухню.
  - Да, как скажете, - поспешно ответил сгорбленный человек и принялся еще усерднее тереть полы.
  Но когда капитан прошел мимо, обернувшись, он увидел, что старик застыл и уставился ему вслед. Взгляд из-под спутанных седых волос прожигал насквозь. 'Что же он натворил?' - недоумевал Рэй.
  - Эта, - Йон посторонился, пропуская гостя в комнату, обставленную весьма просто, если не сказать бедно. Вместо кровати - сундук, накрытый узким тюфяком, подушки, как и одеяла, не наблюдалось. Небольшой, крепко сколоченный стол посредине, стул подле и кувшин с водой у раковины. Вот и все нехитрое убранство. Стрельчатое окно под самым потолком закрывала решетка.
  - Похоже на камеру, - заметил капитан.
  - Это и есть камера, для провинившихся учеников.
  - Значит, я провинившийся ученик? - улыбнулся Рэй.
  - Провинившийся учитель, - сказал Йон. - Оставайся здесь, пока я не приду за тобой. Позже принесут еду. Я не стану запирать дверь только по одной причине - если хочешь пройти Завесу, не покидай пределов этой комнаты в ближайшее время.
  - Я видел достаточно, чтобы понять, что тут и как устроено. Не стану, слово чести, - пообещал Рэй.
  Йон с сомнением оглядел капитана, но ничего не сказал и молча вышел за дверь. Как Рэй не прислушивался, он не услышал поворота ключа в замке или звука засова. Значит, доверие, да?
 
  Часть 4
  - Креонт? - тихо позвал капитан, когда остался один.
  - Да? - хранитель историй появился возле окна. Свет, косо падавший из него, одарил волосы Бога оттенком спелой пшеницы.
  - Можешь осмотреть тут все?
  - Не получится.
  - Почему? - с удивлением спросил капитан.
  - Что-то блокирует меня в пределах этой комнаты.
  - Как предусмотрительно, интересно, что именно он придумал, чтобы удержать Бога на одном месте против его воли?
  - Дети Хаоса - зародыши семян Древа, его резервная потенциальная копия, они обладают силами, в чем-то равными нашим.
  - Ты никогда не рассказывал мне об этом.
  - Ты не спрашивал, - парировал Бог.
   - Что ж, тогда давай поговорим, как добраться до Сон без использования магии.
  Они проболтали почти час, когда в дверь раздался робкий стук. Креонт поспешно исчез, а Рэй подумал и ответил:
  - Войдите.
  'Йон не стал бы стучать, этот монстр не такой'.
  Когда дверь отворилась, через порог шмыгнул, оглянувшись в коридор, давешний старик с подносом с едой в руках.
  - Извини, я не голоден, - Рэй не любил, когда его отвлекали от размышлений.
  Но вопреки ожиданиям старик прошел к столу и, поставив поднос, вцепился в руку капитана. Ладонь человека была ледяной, словно у мертвеца, но тонкие пальцы держали крепко.
  - Я подслушал ваш разговор, - затараторил он, - все слышал. Ты хочешь пройти по ту сторону Завесы? Это очень опасно. Таласса бросит тебя на полпути, ты не пройдешь дальше.
  Старик и дальше бы продолжал нести бред, но в этот момент ослепительная вспышка промелькнула между ними, отбрасывая назойливого гостя, словно сухой лист. Пытаясь удержаться на ногах, старик схватился за край стола, задел поднос и потянул его на себя. Содержимое тарелки и кувшина расплескалось по полу, запятнав белые одежды старика. Некоторое время тот смотрел на пятно, словно на ядовитую змею. Его явно держали в черном теле и наверняка подвергнут наказанию за испачканную одежду. На миг в сердце капитана даже всколыхнулась жалость.
  - Это тебя не касается, ты всего лишь прислужник или преступник, хотя скорее второе. Не знаю, что за наказание ты отбываешь, но лучше уходи. А что бы ни услышал - забудь.
  В этот момент старик вскинул голову, и снова из-под спутанных седых прядей засверкали бусины безумных глаз. 'Этот человек явно не в себе', - подумал Рэй. Он уже почти решил позвать кого-нибудь, но в этот момент рука, обрамленная желтым рукавом, принадлежащая Креонту, стянула капюшон прислужника.
  - Смотри, я так и думал, то-то показалось знакомым это ощущение. От него несет холодом, даже несмотря на то, что Завеса полностью блокировала действие кристалла, он все еще находится внутри этого человека.
  Чтобы удостовериться, капитан отогнул прядь волос, скрывавшую лицо человека, и не смог сдержать пораженный вздох.
  - Ты?! Что ты делаешь в Черном Отряде? Я думал ты в Игле - мире своей мечты, Кайо.
  Теперь, когда волосы больше не скрывали лицо, оно казалось еще более странным. Молодое лицо, худое, изможденное, с тенями, обрисовывавшими зеленые глаза, которые чем-то напоминали глаза Йона в худшие моменты. И седые волосы казались совершенно чужими. Однако капитан знал, что уже давно этот цвет был их естественным. С тех пор, как этого неугомонного инквизитора коснулась длань Фрактала, того, кто управлял Крисом Энн. Эта история стала известна капитану, когда он находился в стане Иглы. Тогда он узнал много пугающих, но крайне важных вещей, важных для Астала и всего Юга.
  - Я могу провести вас, есть способ даже не зная дороги пройти по тонкой ниточке. Я верю, сестра там, я чувствую ее даже через Завесу. Если хочешь, проведу вас к самому Хаосу, только выведи меня отсюда! - почти умоляюще шептал Кайо. А потом, будто вспомнив, где находится, он дернулся, повернувшись к дверям, и чутко прислушался.
  - Как ты попал сюда? - игнорируя сказанное, спросил капитан. Одновременно Рэй незаметно кивнул Креонту, давая знак присматривать за помешанным.
  - Если бы я знал, - сокрушенно ответил Кайо, опускаясь на пол у стены и уронив голову, словно совершенно лишившись сил. - Меня просто вышвырнуло сюда, во двор проклятого замка, и эти дети... - инквизитор содрогнулся, и речь его снова стала невнятной, - они настоящие чудовища, они делали со мной такое... Когда узнали, что я был на стороне Иглы, то превратили в свою игрушку, а потом я стал настоящим рабом, ты видишь, чем мне приходится заниматься, - Кайо рассматривал сморщенную от долгой возни с водой кожу на ладонях.
  - Думаю, ты это заслужил. Причина - твои собственные слабости.
  - Я хотел найти место в меняющемся мире, разве этого недостаточно?
  - Недостаточно для того, чтобы предать свою страну и сестру.
  - Кто бы говорил, - внезапно в голосе Кайо послышался открытый вызов. Спина распрямилась, он поднял подбородок. - А ты сам, капитан Астала, предал своего короля, я не говорю о Сати, которая таскалась за тобой как привязанная, даже ее.
  - Знаешь, между нами есть одна существенная разница, хотя мы оба - предатели.
  - Просвети.
  - Ты предавал из личных побуждений, а я - ради блага моей страны.
  - Звучит как оправдание.
  - Мне не в чем оправдываться, ни перед его величеством, ни перед тобой, тем более.
  - Хах! Хочешь сказать, что Валентайн уже знает о твоем предательстве?
  - Он знает то, что необходимо.
  - Хотя кому я говорю. Если сам король Астала не единожды предавал свой народ, и все из-за этого демона, Рейвена. Тьфу! - Кайо сплюнул. - Это беда для всего мира.
  - У тебя все? - спокойно спросил Рэй, когда Кайо замолчал.
  - Ты - совершенно бесчувственный человек, - жарко обвинил Кайо.
  - Похоже, что так.
  - Для тебя нет ничего важнее этой твоей извечной логики. Если что-то нелогично или не во благо Астала, тебя это не интересует. Тебе никогда не понять, что значит ощущать себя лишним, выброшенным на обочину истории.
  - Какое интересное замечание, - Креонт развернул свиток и начал что-то быстро записывать.
  - Вы двое стоите друг друга, бессмысленные и беспощадные инструменты истории, - презрительно, словно последний аргумент, бросил Кайо, отстраняясь от стены.
  - Наверное, тебя удивит, если скажу, что одна из двух причин, по которым я отправился на Север - это твоя сестра.
  - Как будто я поверил, - фыркнул Кайо.
  - Можешь верить или нет, в конце концов, ты первый пришел ко мне. Если тебе больше нечего выдать, кроме пустых обвинений, лучше уходи, или мне придется позвать кого-нибудь из 'этих ужасных детей', чтобы они помогли тебе.
  - Подожди, постой... - и тут во взгляде Кайо проснулось понимание. Он покосился на Креонта, вокруг которого воздух наполнился витиеватой вязью слов. Бог полностью погрузился в обдумывание. Доносились лишь обрывки фраз: 'На обочине истории... на окраине истории... выброшенные...' - Так ты принимаешь мое предложение? - спросил Кайо.
  - Похоже, у меня не остается выбора. Я мог бы дождаться Талассу и потом долго блуждать по неизвестной местности. Но хотя тебе я не верю ни на грош, в одном убежден - в твоей связи с Сати. Поэтому спрошу: если станешь проводником, как поступишь, когда окажешься по ту сторону?
  - Я сюда не вернусь, ни за что больше, - побледнел Кайо, хотя, казалось, куда уж больше.
  - Хочешь присоединиться к Игле? Нет, - капитан поднял ладонь, - это риторический вопрос, можешь не отвечать, это твое право.
  - Я хочу попасть на ту сторону, потому что желаю увидеть, как изменился мир.
  - Верится с трудом. Хорошо, но если я возьму тебя с собой, у меня будет одно условие, - предупредил капитан.
  - Правда? Ты правда вытащишь меня из этой тюрьмы? - с надеждой спросил инквизитор.
  - Само по себе это не сложно, - кивнул Рэй. - Но, как я уже говорил, ты должен выполнить одно условие.
  - Обещаю и сдержу обещание, хотя раньше частенько был первейшей сволочью.
  - Признание ошибок - первый шаг к их исправлению,- процитировал Креонт.
  - Я возьму тебя с собой. Мне нравится твой новый взгляд на мир, а потому... - капитан сделал подчеркнутую паузу, - возьму тебя в качестве ученика. Мне все еще кажется, что из тебя можно сделать приличного человека.
 
  Часть 5
  - И как до этого дошло? - мрачно оглядев трибуны, Кальвин не нашел ни одного сочувствующего лица и покосился на напарницу, которая лишь распаляла толпу, обводя всех презрительным взглядом.
  Правда, ее взгляд совершенно не действовал на десять присяжных заседателей и, тем более, на прокурора. Как становилось понятно - они находились на суде, причем веселье было в самом разгаре. Как раз слушали мнение сторон.
  - Скажи, - не глядя на него, ответила девушка, причем презрения в ее голосе на его долю приходилось едва ли не больше, - когда я придумала потрясающий план, ты сказал, что не станешь изображать из себя жертву.
  - Да ты чуть спину мне не проломила! - негодующе воскликнул Кальвин.
  - А потом, когда на меня набросились сразу десять, нет, двадцать стражников...
  - Да там их столько не было! - опешил от такой наглости напарник.
  - ...ты даже не соизволил пальцем шевельнуть, пока все по очереди измывались надо мной.
  - Что-что? - на сей раз дар речи вернулся не сразу.
  - А когда они закончили, то спросили, кто затеял все это. И ты, ни минуты не сомневаясь, указал на меня - ну кто бы сомневался в твоей верности, жалкий слуга.
  - Ну вот, я снова виноват.
  - Ты и еще раз ты, десять тысяч раз ты.
  - А ну тише, вы двое! - за выяснение отношений оба заработали по хорошему удару прикладом в спину, заставляющему опуститься на колени. - Прения сторон и приговор принято выслушивать так, - сообщил так называемый 'адвокат'. Причем Кальвину казалось подозрительно знакомым это веснушчатое лицо, скрытое патлами завитого парика и искаженное огромными очками с толстыми стеклами, за которыми глаза парня были просто огромными.
  В прошлые посещения этой милой страны им так и не довелось столкнуться с местным правосудием напрямую, и вот теперь такой шанс предоставился. Суд в Риокии проходил следующим образом: с окрестных сел и деревень, реже городов, сгонялась разношерстная толпа с правильными политически и лояльно ориентированными взглядами. Как оказалось, еще одним важным критерием отбора являлась патологическая нелюбовь к чужакам, а астальцам в особенности. Под гиканье, прерывающее длиннющий список обвинений, который зачитывал секретарь, коллегия присяжных заседателей начинала бурно обсуждать какие-то совершенно не относящиеся к делу мелочи вроде: а какая одежда была на преступниках, а как они относятся к нынешней власти, а за кого они - за принца Мортимера или его брата Ренальдо, а сколько раз в день преступников кормили. Три? Как три?! Непорядок, да еще и ложь. Если бы кормили три раза, да еще выполнили одно желание, не могли преступники сбежать.
  А после дело дошло до крайне занимательного вопроса проникновения их на территорию Риокии, и тогда уже для самого начальника гарнизонной тюрьмы замаячила весьма неплохая перспектива суда. Как могли двое нарушителей проникнуть через такие заражения? Значит, в этом усматривается преступная халатность тех, кому поручена охрана государственной границы.
  К концу третьего часа прений из сознания уже начал ускользать смысл происходящего. Похоже, многие в зале уже успели позабыть, а чему изначально посвящался суд. И Кальвин уже начал верить, что о них просто забудут. Но тут сам адвокат решил напомнить суду, что пора бы уже переходить к оглашению результатов совещания. За все время Кальвин так и не понял, в чем закачалась роль адвоката - похоже, он только слушал и кидал редкие 'не согласен'.
  - Эй, парень, я ведь даже не знаю твоего имени.
  - Обращайся ко мне 'господин адвокат', - напомнил очкастый.
  - На господина ты не тянешь, - усмехнулся Кальвин.
  - Кто бы говорил, - заметила Гвен.
  Взгляд девушки не отрывался от стола, на котором лежали вещественные доказательства - орудия преступления - а точнее, от парных вееров. Вот, что беспокоило Кальвина - оставлять между Гвен и ее любимыми веерами свободное пространство без преград грозило обернуться катастрофой. Но, кажется, местные еще не поняли, насколько Гвен опасна в своем желании соединиться с любимым оружием.
  Судья постучал молоточком и призвал всех к тишине. Хотя порядка добиться так и не удалось, по крайней мере, можно было расслышать собственный голос.
  Кто-то из группы присяжных вскочил с места и, просеменив к столу прокурора, который заседал рядом с судьей - грубейшее нарушение всех прав обвиняемых - протянул тому какой-то клочок бумаг, где явно было изложено коллективное мнение. Пробежав глазами текст послания, прокурор одобрительно кивнул и передал его судье. Тот даже не взглянул на строчки - похоже, он умел читать мысли или был на сто процентов уверен в результате процесса. Что прискорбно, Кальвин был уверен не меньше.
  В зале было ужасно душно, жара усиливалась стократно тем, что все двери и окна были плотно закрыты. А еще сотни восковых свечей вместо магических светильников в одной люстре нагревали воздух просто-таки до умопомрачительной температуры. Сама площадка, где стояли 'преступники', была огорожена защитным заклинанием. Мурашки от него бегали по спине все последние три часа.
  - Итак, коллегиальным совещательным голосованием, исходя из совокупности прямых и косвенных доказательств, приобщив к материалу дела вещественные улики - это холодное оружие, - судья указал на веера, мирно лежащие на краешке стола, - а так же этот меч, коий принадлежит злостному нарушителю закона Кальвину Рейвену...
  - Одну минуточку! - хотя остальное Кальвин благополучно пропустил мимо ушей как скучнейшую речь на свете, допустить такую несправедливость он не мог. - Это ужасное недоразумение, я никогда не пользовался мечом. Я и держать-то его не умею, с каких пор этот меч принадлежит мне?!
  - Тишина! - заорал судья и так грохнул молоточком по гонгу, что даже зал притих.
 
  Часть 6
  - Гвен, признайся, это твой меч? - шепнул Кальвин напарнице, пока судья переводил дыхание, чтобы зачитать еще одну невообразимую ложь.
  - А также угрожая целостности и суверенитету нашего государства... - продолжил он.
  - Откуда мне знать, может, я и воспользовалась этой железякой, как я могу помнить?
  - Тогда почему в этом обвиняют меня?!
  - Ты - мой слуга, естественно, что слуга несет ответственность наравне с госпожой.
  - Лучше бы я пошел на сделку со следствием, - пробормотал себе под нос парень.
  - Ты что-то сказал? - подозрительно спросила Гвен.
  - Ничего, - обреченно ответил Кальвин.
  А меж тем краем глаза парень заметил, как в зал вальяжно вошел и разлегся на пороге огроменный пес, подозрительно похожий на волкодава. Высунув язык, псина тяжело дышала, не отрывая взгляда от адвоката, будто зная его. Неужели домашняя? Судя по виду, весьма откормленная.
  А меж тем длиннющий список бредовых обвинений закончился. Судья довольно откашлялся.
  - А теперь, именем принца Мортимера Риокийского, именем принца Ренальдо Риокийского...
  За спиной послышалась какая-то возня, а потом глухой удар. Оглянувшись, Кальвин увидел прекомичную картину - зарывшись в ворох бумаг и папок, на полу растянулся адвокат. Собака встревоженно приподняла голову, но потом улеглась обратно, убедившись, что с ее хозяином ничего страшного не случилось.
  Белые патлы парика адвоката теперь напоминали висячие уши охотничьего спаниеля. Охота... отчего-то сразу вспомнился тот самый олень, на котором Гвен лихо прокатилась, когда в заповеднике они впервые встретились с принцем Ренье. Да, этот олень ох как не помешал бы, чтобы убраться прочь из ужасно душного помещения, проломив копытами дверь.
  - Господин адвокат, что вы себе позволяете? - судья склонился вперед, поправив монокль на правом глазу, чтобы получше рассмотреть неуклюжего защитника.
  Со стоном потирая ушибленный лоб, тот поднялся и принялся собирать многочисленные тома.
  - Простите ваша честь, я как раз собирался просить вас о перерыве.
  - Перерыв? Но я уже начал зачитывать приговор, - недовольно нахмурился судья.
  Толпа одобрительно поддержала эти слова, явно не желая ждать дольше. В руках многих уже была картошка - любимое средство, которым потчевали преступников по пути к месту отбывания наказания. Но судя по длине списка, в котором значился даже шпионаж, этим местом будет эшафот, а не тюрьма.
  - Прошу прощения, ваша честь, - а адвокат оказался настойчивым.
  'Сколько же ему платят, чтобы он защищал таких безнадежных подопечных, как мы с Гвен?' - подумал Кальвин.
  - Но если вы не удовлетворите мое ходатайство, я пошлю жалобу в коллегию адвокатов, а она обязательно дойдет до его высочества принца Мортимера, а еще я обязательно прослежу, чтобы ее получил принц Ренальдо, и вот тогда неприятности будут у вас лично.
  Откуда-то рядом с первой появилась вторая собака - здоровенный волкодав, дымчатая шерсть так и лоснилась.
  Интересно было наблюдать за изменением выражения лица судьи. Кальвину показалось, что на миг на нем проступил настоящий страх. Достав из нагрудного кармана вышитый платок, мужчина вытер внезапно выступивший пот и кивнул.
  - Хорошо, даю вам полчаса. Стража! Проводите девчонку в комнату допроса.
  - Прошу прощения, но я должен поговорить с ними обоими. Комната допроса ни к чему, достаточно и внутреннего двора этого здания. Не беспокойтесь, оттуда не сбежать, я не стану вести допрос, ведь дело уже почти решено. Но хотел бы пообщаться напоследок со своими подопечными.
  - Проводите их! - рявкнул судья. - Объявляю получасовой перерыв! - на сей раз от удара молотка гонг зазвенел так, будто готов был разлететься на куски.
   Переглянувшись с Гвен, Кальвин проследовал с молчаливым конвоем вслед за адвокатом.
  - Не могли бы вы подождать нас за дверью, это тайна адвокатской деятельности, - предупредил защитник стражу. Те неуверенно замялись, но улыбка на лице адвоката сделала свое дело. - Прошу вас, мы никуда не денемся, - он обвел красноречивым жестом высокие глухие стены узкого дворика, куда даже в ясный день не проникало солнце. Мох вырос по углам, а белые каменные стены покрывал зеленоватый лишайник.
  Наконец, помявшись, стражники удалились. Обе псины адвоката проследовали за своим хозяином даже сюда и мирно улеглись у дверей, словно сторожа от незваных гостей.
  - К чему этот фарс? - к удивлению Кальвина, первой начала Гвен. - Сними уже этот парик, тебе не идет белобрысый цвет. Рыжие волосы и глупые веснушки - самое то для такого принца-дурака.
  - Что? Принц? - Кальвин только настроился на то, чтобы созерцать бегущие по небу облака, но слова Гвен вынудили его опустить взгляд.
  Пожав плечами, адвокат действительно стянул парик. И Рейвен не смог сдержать пораженный вздох.
  - Ренье?!
  - Не говори, что ты не узнал раньше, - презрительно заметила девушка. - Это очевидно, да еще и всякое зверье так и липнет к нему. Что ты задумал, выступаешь в роли лже-адвоката на этом полном фарса суде?
  Молодой веснушчатый человек стянул парик и опустил голову. Теперь и Кальвин заметил - как он мог обознаться? Ренье! Принц собственной персоной. Черты лица заострились и стали резче, да и взгляд зеленых глаз жестче, появилось в нем что-то от глаз капитана Нордиса.
  - Или пришел спасти нас? Поздновато. Очень скоро нас ждет эшафот, лучше брось это безнадежное дело.
   Неожиданно голова Ренье вскинулась.
  - Я бы так и сделал! - резко ответил он. - Бросил вас обоих в лапах суда, потому что мне нет никого дела до вашей судьбы, она меня больше не касается.
  - Эй-эй, погоди ка, что это с тобой? Ты чего такой взъерошенный? - Кальвин хотел потрепать друга по плечу, но тот отшатнулся и резко рубанул по ладони.
  - Не нужно фамильярностей, я больше не назову ни одного из вас другом, - несмотря на жесткий тон, в голосе принца звучала настоящая горечь.
  'Да что же произошло?' - недоумевал Кальвин.