Схватка

                Глава 9-я.  Схватка.
Италия. Рим. Июль. 6-й год нашей эры. 

Я улыбнулся ему. Жизнь вечна…когда-нибудь, на перекрёстках дорог… встретимся…**    

   Отличие есть. Когда ты сражаешься деревянным мечом, где-то там, внутри, пусть ты этого никогда не говорил, ты понимаешь, каким бы ни был поединок – победа или поражение – это лишь путь к тому, чтобы отточить твое мастерство. Да, быть может, противник ударит тебя, и некоторое время ушибленное место будет болеть, всё в зависимости от твоего спарринг партнёра. Мне, конечно, в этом плане повезло. Квинтус ненавидел меня сильнее бешеной собаки. За что, я так точно и не понял. Просто я был невысок, худ, но до невозможности гибок и сообразителен. Он, был несколько неповоротливым, большим сыном фермера. И уже в первом же бою, рассчитывая только на свою силу, он бросился с яростью одуревшего быка, на меня, за что и поплатился, я мягко ушёл вправо, и жестким ударом плашмя рубанул по спине. И вся эта махина рухнула, как подкошенная. Конечно же, он захотел реванша. Особенно подыграли в этом мои товарищи «Что деревня, хороша красавица, да зуб неймёт?» Под довольные вопли, они предвкушали великолепное зрелище, он ринулся снова на меня и снова был сшиблен мною! Причём позорно – ударом щита. Оглушенный, злобный с доброй долей ушибов, раздосадованный мужик поднялся, перед ним был всего хилый парень, которого он, казалось, мог раздавить одним движением, он ринулся снова. И снова очутился на земле. Так повторялось много раз. И наша пара привлекла всё внимание казармы. Я, был уже несколько дней здесь, и свои первые уроки получил, к тому же в силу природной осторожности я хорошо умел контролировать свои эмоции.  В тот день командир похвалил меня.  Но это было только в тот день. Мой подопечный, а командир почему-то постоянно ставил нас вместе в спарринг, быстро учился. И чтобы побеждать его мне приходилось быстро совершенствовать своё мастерство…
Вся жизнь, прошлая и будущая умещалась теперь на острие меча. Дакиец был искусным воином. Я с трудом отбивался – меня спасали мои ноги, я очень быстро перемещался, и гибкость, с которой уворачивался от ударов. Мне в какой-то момент даже показалось, что дакиец решил сыграть в свою игру. Да и что его связывало с данным мне словом? Ничего! Зато в случае победы он бы снискал аплодисменты, удовлетворил месть за унижения, что пришлись бы на его долю, которая теперь могла выразиться в хорошо поставленном ударе меча. Не факт, что дакиец поверил мне. Наверняка, тот вариант, что я не сдержу слова, тоже прокрутился в его мозгу. Да и сам бой, в своей жестокости мог в моменте случайности стать для любого их нас последним.
   Бой!  Он чем-то похож на процесс интимной близости. В нём есть некая тайна, в круговороте телодвижений, ударов, запахов, его взгляды, незримый шёпот мыслей, или выцеженных, скупых слов. Ты чувствуешь настроение, скрытые пружинки заготовок, как ударить и куда…ты угадываешь скрытые фантазии, желания, но… в какой-то момент, мир исчезает, и ты становишься единым целым с ним, своим врагом…целым, чтобы лучше понять, куда направить смертельный удар…
   Публика, была в восторге! Бой удался на славу. В поединке сошлись два, достаточно равных бойца и раб давил меня своей силой и ростом, я компенсировал всё ловкостью.
– Убей его! – завопил молодой, но несколько нетерпеливый патриций, – Убей его – мои собаки, сегодня голодны!
– Убей его! – залаяли зрители. Именно так лает свора собак на охоте повторяя гавканье вожака. Но я отчаянно сопротивлялся. Мне пришлось проявить всю ловкость и сноровку, чтобы не попасть под смертельное остриё! Но… момент настал.
– Римлянин, – едва слышно выцедил дакиец и притворно обнажил левый бок. Я ударил его по щиту, и не удержавший равновесие воин рухнул назем. Нелепо взмахнув мечом, по которому я не замедлил ударить – тот вылетел из его руки, и соперник оказался в моей власти. Да, я воспользовался его оплошностью, подлетел и приставил свой гладиус к его груди.
   Крик вырвался из двух десятков глоток смотревших. Зрители онемели. Раб был активен, и до этого времени, яростно теснил меня. Казалось ещё немного, и он раскрошит меня на десятки частей! И то, что я уворачивался, это было лишь делом времени.
   Все встали и зааплодировали. Это были римляне! Даже здесь, они праздновали победу над варварами! Да, им понравилась победа! Может, если б бой был быстрым, то вряд ли. Но мы дрались достаточно долго. И победа показалась заслуженной. Мой меч был у самого горла раба.
– Даруем ему смерть или жизнь? – самодовольно, привыкший раздавать команды воскликнул Хрюм и, выбросив вперёд руку в патриотическом задоре, выкрикнул:
– Смерть врагам Рима!
   И всё это стадо последовало за своим бараном. Римляне выбросили кулаки, вперёд приговаривая раба к смерти. Гости жаждали крови! Крови! И ещё раз крови!!!
 Я взглянул в глаза раба – и в них прочитал обречённость. Наша тайна-соглашение могла умереть вместе с его смертью.
Я медлил.
Продолжение следует