Святогор

Полна земля Святая (белая) слухами, а и правдою не обижена. Но многое в ней непонятного, и необычного, что не токмо простому люду не под силу разуметь сиё, но и мудрецам не подвластно в понимании. Из уст в уста передавались былины да сказания наши, многие претерпели изменения, а многие и смысл поменяли.
Но один персонаж исторический, более мифологический будоражит сознание моё своими потаёнными символами, кои не разгадывать, а внутренним чутьем воспринять надобно. А уже затем и отобразить знаками коими письмо наше владеет. И имя тому персонажу вынесено в главу статьи.

Вместо предисловия

Надо сразу отметить, что о Святогоре вообще мало информации и большинство так называемых «былин» о нём это новоделы попросту нарушающие мировоззренческую логику русов. А ведь и русами данный богатырь позаимствован из прошлого, но интерпретированный в подобие богатыря стал русским былинным персонажем. Подтверждением этому является «Сборник Кирши Данилова», который еще в первой половине 19 века был почти единственным источником сведений о былинных героях Руси. Так вот в этом Сборнике имя Святогора встречается всего два раза и то в ряду перечисления богатырей в повествовании о Илье Муромце.

В дальнейшем о Святогоре повествует Рыбников П.Н., который якобы «записал» четыре прозаические побывальщины. Благодаря Рыбникову, через мифологию «славянский мир узнал о своей истории». Ох уж этот «сказочник злодей». В скором времени после Рыбникова, творчеством занялся А.Р.Гильфердинг, который «пошел дальше» и «записал» былины о Святогоре уже не в прозе, а в стихотворной форме. Воистину «не оскудеет наша земля талантами». Ну и понятно дело молодая поросль 80-х -2000-х тысячных ухватилась за эти «найденные» (в какой голове?) творческие изыски и не вдаваясь особо в их соответствие русскому мировоззрению растиражировала до неимоверных пределов, даже не обратив внимание на слова Рыбникова: «Когда рассказал Раби (Гильфердинг), всеми силами старавшимся, перевести ину побывальщину об Илье и Святогоре», то он передал мне, что еще учитель его, Илья Елустафьев, пел былиною про все знакомства Ильи и Святогора».

Справка: Прелюбопытный был перец этот Илья Елустафьев (Елустафьевич) – «заонежский старинщик» (старинщик-сказитель). Жил он в рыбацкой деревне, но, ни рыбной ловлей, ни пахотой земли не занимался. Папа его Елустаф имел жену Фиону (а он прямо Шрек вылитый). А от неё 9-ть детей: Ефим, Илья, Евдокия, Акулина, Харитина, Елена и пр. У Ильи Евстафьева «заонежского старинщика» были так же дети от жены Феклы Максимовой: Иев, Феодосия, Агафья, Дарья, Исаак, Семион. В 1813 году, до сего дня непонятного вероисповедания, Илья Елустафьев со всем семейством записывается в «Исповедальной книге» как бывший у исповеди и Святого Причастия. И ходил этот сказитель по деревням и зарабатывал тем, что за плату рассказывал былины.

Во многих статьях и работах посвященных Святогору относят упоминания о нём к восточнославянской мифологии. Но мало кто проводил общий анализ этой самой «славянской мифологии», но даже при беглом взгляде можно увидеть, что сюжетная линия об упомянутом персонаже (не беру «притянутые за уши» женитьбу Святогора) не имеет ничего общего с героической традицией принятой в мифологических сказаниях, относимых к славянским. Традицией воспевающей не просто героику, а индивидуальное проявление личности по защите своих земель, народа, который живет на данных землях. Этот ряд (славянской традиции) продолжается и в настоящем времени, особенно если смотришь американские фильмы. Где один «Супер Херой», «спасает бренный мир наивных и глупых людишек», которые в свою очередь в «благодарность за его деяния» отделываются эмоциональными «всплесками» в виде «продолжительных аплодисментов» и «пафосных речей». История Святогора выглядит иначе не только условностью своего окончания, но и так называемыми подвигами. Он ни кого не защищает, и более никого ни к чему не призывает. Он никому не противостоит (точнее ему никто не может противостоять по факту его могутности). И ни каких ратных и прочих подвигов не совершает. Но отчего-то именно рядом с ним чаще всего встречается данный термин.

В связи с этим есть большая необходимость прояснить, что же есть такое «подвиг». У нас уже давно и прочно устоялось мнение, что это так называемое деяние, связанно с достижением определенной цели, охарактеризованной молвой как героический и способствующее запоминанию и сохранению во времени имени его совершившего. На такое однозначное понимание указывают многие словари русского языка, например: словарь Д.Н.Ушакова «Доблестный, героический поступок, важное по своему значению действие, совершенное в трудных условиях». (3-е изд. с 369) То же самое утверждает и словарь С.И. Ожегова (4-е изд.М.,1960г.с.523).

И все же в контексте уточнений, составители словаря недвусмысленно сообщают нам, что слово «подвиг» неразрывно связано со словом «подвигнуть». Так в том же словаре Ожегова есть пояснение к данному слову, а именно: «Подвигнуть, -ну, -нешь; подвигнул и подвиг, подвигла; -утый; сов., кого (что) на что (устар. и высок). Побудить к чему-нибудь (обычно благородному и возвышенному). Подвинуть на великие дела»

Одним словом данный термин (подвиг) определяет некую форму движения по направлению к чему-нибудь (к результату). В независимости от того, что слово «подвиг» состоит из определенных спаренных звуков, оно состоит еще из слогов, именно той формы воспроизведения значений, которая характеризует русское письмо.

Итак «подвиг»- «по» и «двиг». Ну слово «двиг» не вызывает сомнения, оно обозначает действие, совершение движения. А вот приставка «по» весьма интересна по своему использованию. Но об этом как-нибудь в другой раз.

А вместо этого я приведу значение звуков в данном слове исходя из своих представлений, может они более конкретизируют понимание значения письменных слогов : «по»- против, сквозной проход в чём-нибудь, переход от одного состояния к другому; «дв» -окруженное, запертое, скрытое место имеющее разные стороны (отсюда слова «дверь», «два», «дворец», «двор» и даже «движение: его начало и конец»); «и»- верх, главенство, он (отсюда слова «иерархия», «Иерихон», «иудея», «изба», «идеал», «идол» и пр.); «га»(го)- течение, нижняя конечность тела, движение(процесс) (отсюда слова : «гонт», «гагат», «голова», «гать», «гора», и.т.д.)

Если попытаться дать определение данному созвучию, то получим что-то вроде: «Переход от ограниченного к высокому». Но в любом случае это движение вперед, от малого к большему (от примитивного, к совершенному).

И подтверждением этому, на мой взгляд, является приведенный Соболевским древнерусский список «Бесед» папы римского Георгия I Великого где слову «подвиг» соответствуют в латинском источнике слова studium (в русском переводе - исследование) и intention (в русском переводе - сосредоточенно). (Соболевский «Беседа» с.71). Как видим, Папа еще знал правильное значение данного слова.

Справка: Папа римский Георгий I Великий (живший якобы ок. 540-604) в православной традиции прозванный Двоеслов (Gregorius Dialogus). Хотя это всего лишь неверный перевод слова «диалог» с греческого, т.е. тот, кто вел диалоги («Георгий, ведущий диалоги»).

Когда как в славянском понимании это выглядит по иному к примеру у Памвы Берынды в его «Лексиконе словеноросском» слово «подвиг» трактуется как « игриско, страда;н;е, силованье, богованье, бо;й, би;тва, валч;нье, гони;тва, стара;нье, труженье, бо;;ень, сконанье, т;жкость, ширмрство, ва;лка за кото;рую пла;т;т, чу;йное старанье, по;тычка, кло;поть».,( Лексикон, с. 85).

Почему я обратил на это слово внимание? Да потому, что, во-первых, его значение в церковно-славянском воспроизведении несколько изменило свою первоначальную суть (мы ею пользуемся и сейчас), а во-вторых, оно наглядно (в своём изначале) поясняет суть такого явления как Святогор.

Это о нём писал Аксаков К.С. в заметках к первому выпуску «Собрания народных песен П.В. Кириевского»(1860) «Образ этого огромного богатыря, которого обременила, одолела собственная сила, так, что он стал неподвижен, - весьма значителен. Очевидно, он входит в разряд богатырей, к которому принадлежит Илья Муромец. Это богатырь-стихия. Нельзя не заметить в наших песнях следов предшествующей эпохи, эпохи титанической или космогонической, где сила, получая очертания человеческого образа, еще остается – силой мировою. Вочеловечение этих сил имеет свои ступни; не все богатыри этой первозданной эпохи одинаково носят в себе стихийный характер; но один более, другой менее, один дальше, другой ближе к людям…Не их ли должно разуметь под «старшими богатырями».

Долго ли сказка сказывается…

А вот еще одна из повестей о Святогоре. Задумал, раз сей великан построить каменный мост-лестницу на Небо, чтобы посмотреть, что там Боги делают (как пишут иные типа он их охранял. Ну что тут скажешь? Зачем богам еще чья-то охрана, разве, что посредники.) Задумал, сил невпроворот, сделал, по окончанию работы оказался у чертогов Сварога. Тот не осерчал, а лишь пожурил богатыря и пообещал исполнить желаемое. Святогор попросил силы «не мерянной, да мудрости по более, чем у любого из богов».

И звучит это в контексте «героических походов» прочих богатырей, каким-то несерьезным делом и даже пустым занятием, более смахивающим на похвальбу и «тешения самолюбия».

А если взглянуть на данное деяние несколько с другой стороны?

Святогор не просто так лесенку сооружал, а стремился познать то, что было над ним, то, что якобы управляло его жизнью и всем окружающим миром. И реакция Сварога подтверждает это. Если бы он видел, что Святогор задумал сие от «безделья» разве ж пожурил бы он его и пообещал бы исполнить желание? А вот относительно содержания желания, так это вообще, как говорят «супер». Ведь Святогор пожелал ни что иное как дополнительной силы (ведь чувствовал что пригодится), а и мудрости, что бы не только представление обо всём иметь, а и знать когда его сила пригодиться может.

Чтобы понять как раз вот это отличие Святогора от прочих богатырей, т.е. потребность в мудрости (прочим она была ни к чему, знай дубиной размахивай) необходимо познакомиться с ними.

И отсюда вопрос: « А многих ли славянских богатырей мы знаем?» Ну, традиционную троицу в расчет не берем, как говорится: «Троица придумана не зря отчего на стенке в каждой чайной есть картина Три богатыря». Тем более, что с данными «героями» связано много непонятного и перевранного до такой степени, что порою не ясно где быль, а где небыль. К тому же данные герои «списаны» с вполне «живых» исторических персонажей. Правда есть и такие, которые проявляют символичность определенных событий и состояний, например Усыня, Горыня, Дубыня. Понятно дело, что данные персонажи весьма географической ориентации, т.е. таким образом, определяются места, вписанные в героический эпос, и он именно славянский.

Так Горыня (очень именем схож со Святогором), Усыня и Дубыня. Эти три великана как бы расчленяют суть Святогора (каждый великан силен в своей стихии) но уже по сюжету сказки с определенным морализованным пояснением. А именно подчеркивается их сила и никчемность одновременно и лишь Главный персонаж сказки берет их «под своё крыло» и управляет их необузданной стихией (Горыня - горы, Усыня -реки, Дубыня-леса) «с пользой для себя».

А мораль проста. Думаете: «сила есть ума не надо», типа не умеешь думать своей головой, будешь работать на чужую голову? Ан, нет! Сказка ясно дает понять, что сильный, и тупой это проблема окружающим, и самому себе. А чтобы избежать этих проблем необходимо управлять «безмозглой силой». Не уж-то не ясен намек?

Более того Главный герой еще и заботится о великанах. Ведь «работный скот» необходимо кормить и размножать, отчего он находит невест для богатырей (те же неспособны сами принять решение). Но главное в финале сказки, так сказать апофеоз морали. А та ясно дает понять, что сильный не чужд « человеческих страстей» т.е. с ним надо держать «ухо востро» так как он обязательно предаст. Правда если он предаст, его за это обязательно надо убить.

Примечательно то, что троица в лице Горыни, Усыни и Дубыни порицается, а вот следующая троица: Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович наоборот восхваляются. Вопрос, почему? Да всё потому -что вторая троица уже добросовестно и эффективно служит своему «хозяину». Многие, вспоминая сказки об этих богатырях, думают, что те служат народу. Как бы ни так! Служат они князю. А князь без земли и не князь вообще, отчего они и земле своей как бы служат. Боле того три этих великана прямо так и указаны как порождение хозяина Навного мира, Вия. Именно того Вия, который в русской старинной традиции отсутствует, ибо для этого есть свой «хозяин» Велес.

Есть еще Волх Всеславич (он же Вольга Святославич) и Михайло Потык. Примечательно, что первый был рожден от Змея и грозен и силен был, но проиграл хитрецу-мудрецу Микуле Селяниновичу. Весьма примечательно, что ему же «проиграл» и Святогор.

В этот же ряд встают и Микула Селянинович и Никита Кожемяка и Иван Коровий сын. Всё это отражение определенного рода занятий на территориях, о которых идет речь в сказах и мифах. Более того они весьма навязчиво отправляют наше внимание к славянству на Руси, как бы этим самым удаляя возможные сомнения по поводу уместности термина «славяне» с территорией Руси. И закрепляют в нашем сознании такой архетип, который неуклонно при произнесении имени «Русь» приводит нас к якобы его обитателям славянам. Все они герои Новгородского, т.е. славянского цикла.

Я не однократно высказывался по данному поду, что вот эта слишком уж навязчивая и настойчивая форма соединения с гипертрофированным выпячиванием принадлежности, того, что по сути, само собой разумеется, не только «настораживает» но и (как стало понятно в дальнейшем не без основания) вызывает отторжение.

Еще раз повторю, для тех, кто не «слышал» этого из моих уст. Славяне не русы, а русы не славяне. Но и славяне и русские от одного корня от русов, одной из ветвей ариев.

Когда же «разговор» заходит о Святогоре нынешние спецы по славянству многозначительно «кивают» в сторону «темного батюшки» нашего героя, говоря тем самым своим извечно ограниченным контекстом понимания, что де мол, папа то его был из подземного, т.е. Навного царства. А ведь на Руси «темный» это значит «слепой». Об этом как бы подтверждает сказ о том, как Илья Муромец «гостил» у Святогора. Где познакомился со слепым отцом Святогора.

Кстати слово «навный» и «наивный» не только однокоренные, но и идеаматически является одним и тем же. Так вот как раз к славянскому пониманию многих метафор и мифологических символов можно применить слово «наивное». Именно таким выглядит данное понимание. А еще хочу сказать, что слово «наивный» обозначает «низший» не в смысле «из нижнего мира» как пытаются интерпретировать славянисты, а именно стоящий на более низкой ступени развития. В данном случае мировоззренческого восприятия окружающей действительности, типа всё принимается всерьез и впрямую без условностей и скидок на воображение. Да чё далеко ходить посмотрите за бугор.

Еще необходимо отметить одну немаловажную деталь, что сказания о Святогоре не входят ни в Новгородский, ни в Киевский циклы описания событий происходящих на Руси. А ведь именно эти циклы (Летописные своды) с усердием закрепляют в нашем сознании понятийный ряд, связанный со славянами.

Ну, это и не мудрено ибо Новгород якобы появившийся в период с 11 по 13 век ранее называвшийся Славенском («Князь Словен, оставив своего сына Бастарна во Фракии и в Илирии около моря и по Дунаю, отправился на север, воздвиг город Великий и нарек его во своё имя Словенск») и град Киев (от слова «кий» - пристань, палка для привязывания лодок) основанный братьями хазарами, как раз и были одними из форпостов бежавших из Хазарии через «Дикое Поле» тамошних земледельцев принявших на себя прозвище Славы ( севастократор- владелец обширных земельных наделов) своего кровник по матери Иеушу по прозвищу Всадник (Комонь), получившего в дальнейшем при распространении его «влияния» имя Иисуса Христа. А те, кто шел с его именем на устах и в сердце прозвали христианами. По это причине для меня христиане и славяне это тождество.

Так почему я о славянах? Потому что на смену Ведическому мировоззрению с пришествием славян (раннего христианства 11-13 век) пришло мировоззрение позже названное (по сути, с отрицательным оттенком) язычество. Хотя славяне уже язычниками небыли (подстегнутые чувством самосохранения, так как именно ими да черными больше всего торговали в мире до 1380 года, позже преимущественно черными язычниками). Так вот основной фигурой Ведического мировоззрения был Святогор символизирующий понятия равновесного развития, т.е. табуированный символ горы Меру.

Или под лежачий камень вода не бежит

Почему-то образ Святогора всегда «рисуется» интерпретаторами в каких то трагических тонах, он де и одинок и скиталец без крова, родных, соратников и даже «земля его не носит». Сидит сиднем в своих Святых горах, «мышцами играет», а некуда «силушку применить».

У меня после этих фраз возникает вопрос: а зачем куда-то применять силу. Сила нужна, как правило, для того, чтобы ничего дурного в мире не происходило, а не для того, чтобы «до основания, а затем…».

Многие исследователи сказаний о Святогоре акцентируют внимание на его «бессмысленной» гибели, точнее смерти, но почему- то забывают, что в одном из вариантов Сказа имеется указание на то, что придет время и Святогор встанет.

А ведь именно через призму данного предсказания его смерть видится несколько по-иному. Только избавьте себя от желания указать мне на мое воображение. Ибо и смерть его была предсказана и последующее возрождение. Понятно в этом как бы проглядывается христианская традиция, которая утверждает о непременном воскрешении Христа. Но это лишь кажущаяся параллель, так как христианская традиция Воскрешение трактует как возвращение в мир живых в том, же обличии и состоянии, что и до смерти, но уже в Новом Завете этот постулат подвергается сомнению. Когда как в ведической традиции возможна реинкарнация (у индусов сансара). Но в отличие от индийской традиции в руском ведичестве человек не может реинкарнироваться ни в бога ни в животное, а лишь в человека. Отсюда, Святогор не являясь (рожден как бы богами) человеком, тем не менее, пребывает в образе человеческом и более того обитает на Святой Горе.

Здесь можно именно пофантазировать, что не зря упоминается его принадлежность к Святому месту, ибо только Русь имела прозвание Святая (по сути белая), а Гора это вновь отображение существующего в русском ведичестве символизма, отображающем первоосновной символ белую гору Меру.

Отсюда и не «ездит Святогор на Русь». И не потому, что «земля его не держит, а потому, что «Гора не идет к Магомету». Он находится там, где находилась прародина русов, но по определенным причинам они её покинули, но, тем не менее, указание на её существование в виде великана Святогора они пронесли через века. И через это не очень вдумчивые авторы пытаются лишить Святогора рускости, типа: герои русской земли они оттого и русской земли, что живут и защищают русскую землю, а Святогор где-то там, в горах, «может в горах Кавказа»?

Кстати весьма любопытна поздняя придумка про Святогора (не ранее конца 20-начала 21 века), типа:

«будешь ты сильнее Сварожичей, но тебя самого осилит камень»,- ответил ему Вышний, - «станешь мудрее богов, а человек-то тебя и обманет!» Так и сквозит средневековым моралите, совсем не свойственное русской традиции. «Сказка ложь да в ней намек», и это не мораль, как поступать, а как нет, а предложение подумать.

Как уже было сказано Святогор по сути и не герой в прямом смысле этого слова ибо никаких подвигов в нашем понимании не совершает. А ведь здесь речь идет о том, что ему и незачем эти самые подвиги двигать, так как нет у него врагов и быть по его состоянию не может.

Но отсюда делается вывод, что Святогор это время ушедшее, так как наличие силы еще не способность её применять. Одним словом «новые времена» требуют нового «подхода», т.е. героем может стать тот, кто не просто имеет силу, а умеет её использовать, а главное, что она находит себе применение. Тот, кто находит применение силы, тот и Герой.

Наивность, проистекающая из упрощенного понимания окружающего мира и процессов в нём происходящих. В принципе такой подход не изменился и по сей день.

Вот тут пришло самое время поговорить о числах (не цифрах). «Почитай священными числа, вес и меру, яко чад изящного равенства. Числа суть боги на земле». Такую фразу мы находим в сборнике «Пифагоровы законы и нравственные правила изданном в 18 веке. Наверное, нет нужды никого убеждать в том, что с числами связаны иерархические отношения между субъектами и объектами. Использование чисел было принято еще задолго до нашествия христианства. Так в русской традиции они отображались символами, т.е. буквицами. И не по одной как можно найти в некоторых материалах в инете, типа: одна буква - одна цифра. «Не надо лохматить бабушку», господа. Еще в средневековой культуре число принималось как мера вещей, числа выступали как символическое условие структурирования мысли, определения принципов мировоззренческой парадигмы. А ни как количественный подсчет объектов.

Так вот в нумерологическом определении Святогору соответствовало число «5».

В западной традиции эту цифру связывали с человеком как таковым, символизируя его телесное здоровья, эротическое начало, и даже любовь.

В эзотерике пятерка является «пятой сущностью» (принимаемой как первоэлемент) типа «душой всех вещей». Не буду перечислять, что у человека пять конечностей, по пять пальцев на каждой из четырех ног, пять чувств восприятия. Лишь напомню, что в Греции пятерка символизировала Союз Земли («2-ка») и Неба («3-ка»). На Востоке пятерка символизировала основные элементы и стороны света, выступающие в качестве основы модели мира.

В нумерологии предполагается что числу «5» соответствуют буквы Д –О- Ч.(Вспомним Датча). Она занимает центральное место между «1» и «9» являясь Осью их проявлений. Духовной сущностью 5-ки при этом является способность помогать и принимать перемены, научить жить без страха, рисковать, ломая стереотипы. А всем ли это нравится?

А. Голан в книге «Миф и символ» утверждает, что в русской летописи 11 века описывается как некий волхв предсказал, что через пять веков произойдет конец мира, а ему в свою очередь об этом поведали 5 богов. Исследователь числовой символики древнерусской культуры Кириллин В.М. утверждал, что число «5» на Руси символизировало так же семейный союз, а через него единение человека с Космосом (там звучит как Всевышний)

Правда он не преминул добавить, что в русской традиции число «5» «произрастает» из евангельских текстов (а почему не наоборот), типа пять хлебов, пять мудрых и пять неразумных дев, пять талантов, пять просфор и храмы о пяти главах, ну пр.

Но меня больше заинтересовала информация о картах Таро. Это так пока для размышлений. В данных картах число «5» символизирует Первосвященника. А вот дальше начинается такая «игра» чисел, когда к предыдущему числу прибавляется новая пятерка, создающая один смысловой ряд. Более ничего подобного сдругими цифрами не происходит. Так число «10» символизирует «Колесо Фортуны», а число «15»-Дьявола, когда как число «20»- День Суда.

И последнее традиция одного числа и одной буквы берет своё начало из Каббалы, где силы «5» (гебра) соответствет значение: Правосудие, Строгость.

Никаких комментариев по данному поводу делать не буду, указав, что это для размышления, добавлю лишь, что в структуре рун числу «5» соответствует руна Гебо. Обозначается она в виде косого креста (или человека стоящего с поднятыми руками, но без головы. Эта руна единства противоположностей, божественного дара, партнерства и свободы.


Надеюсь вполне понятно, что для того, чтобы создать плодотворный и крепкий союз единомышленников необходимо, чтобы каждый обладал полной свободой. Так значение силы единомышленников многократно выше значения силы родственников (родичей). Но и Свобода не возможна там, где каждый, имея, собственный взгляд на вещи будет пытаться эти взгляды постоянно «демонстрировать».

А может не утро все же , а вечер мудренее?

Я не стану руководствуясь желанием по более вам «навалить» информации, описывать все параллели в иных народах связанные с именем Святогора, о большей части зафиксированных разными российскими и не только российскими авторами типа Профессора А. Мазона A. Mazon. Svjatogor ou Saint-Mont le g;ant. Revue des ;tudes slaves, 1932, tome, XII, fasc. 1—2, p. 160—201). Уже упомянутого Рыбникова и Гильфельда ( Рыбн. 1, строки 1—68; Рыбн. 51, сноска 3; Рыбн. 86; Гильф. 119, строки 1—139; Гильф. 185; Гильф. 270; Григ. III, 114, строки 1—63; Пар. и Сойм. 4, строки 1—44; Русские сказки Карелии, Петрозаводск, 1947, № 1. Сок. 159; Сок. 269. Ср. также Кир. I, стр. XXX—XXXI).

А тем более И.Н.Жданова, который связывает имя Святогора с библейско-апокрифической литературой. Выводя из нее данное имя, а не наоборот, тем более, что былинные сказы о богатыре а, особенно, о потере им силы более соответствуют не Библии, а палее, т.е. толковнику Ветхого Завета.

Но есть и то, что имеет непосредственное «родство» с древним великаном, а именно связь с египетским богом Осирисом, что также ложится в гроб. Рядом оказывается коварный брат, закрывает крышку и бросает гроб в Нил. Правда исследователи отнекиваются от данной параллели, усматривая несоответствие в сути персонажей, типа Осирис бог растительности, отчего «умирает» временно (весной опять воскреснет), а Святогор умирает навсегда.

А кто сказал, что навсегда?

Давайте внимательнее посмотрим на этот сюжет.

Едут два богатыря (а почему гроб попадается именно тогда когда рядом Илья?), едут себе семачки кусают, вдруг ать-два, гроб бесхозный валяется. Материал, из какого сделан гроб не имеет особого смысла, важно то, что гроб кем-то сделан, кем-то «случайно потерян» и почему-то «сшит по росту» Святогора.

А ведь смерть героя повествования не типична для славянской мифологии, там иной раз кончают жизнь самоубийством, т.е. добровольно покидают бренный мир (Дунай и Сухман), но подобное встречается в русской мифологии, например смерть Василия Буслаевича, ….

Читаю былину и не могу отделаться от мысли, что гроб изготовили и «подсунули неспроста. В голове крутится где-то вычитанная информация по теме, что гроб сработали два старца. И более о них ничего не известно. А ведь старцами на Руси называли жрецов. Вот тут и пригодилась параллель приведенная Ждановым о смерти жреца Аарона (Аарон и Моисей приходят в пещеру. Здесь Аарон находит гроб, он ему впору, Аарон в него ложится и умирает).

Гроб всегда очень велик: «Плащаница огромная», «Большинский гроб» (Пар. и Сойм. 40; Гильф. В разных былинах Святогор и Илья, как уже было сказано, встречают двух работников, которые этот гроб делают, или устанавливают. Они соответствуют тем старцам (которые по одной из версий «подкинули сумочку Святогору). Два человека-

а ведь эти два жреца-левита были виновниками Исхода, части ариев из «земли обитованной», т.е. из страны Даарии по ту сторону Уральских (Рифейских, Скифских, Драконовых и пр. названия одних и тех же гор). Не они ли «подложили свинью» ариям разделив их на народ. На народы, оставшиеся на Русской равнине -русов и родственные роды и тех кто ушел в нескончаемый (по сей день не кончающийся) путь по кругу?

Это они нарушили естественный ход вещей, вмешавшись своим усмотрением (желанием скорейших перемен) в дела Господа. Они поставили народ, на грань выбора, лишив его основной опоры- среды его обитания, его исконных земель. Человек, потерявший связь с собственной Родиной не просто теряет смысл жизни, а и в силу стремления выжить, приспосабливаясь в новых условиях, теряет самого себя. То есть перестает быть тем, кем он был до того момента, когда покинул свою землю. Так русы ушедшие с руской земли перестали быть русами, и «затерялись» в новообразованиях.

Но прежде чем Святогор почил, он встретился с двумя персонажами Микулой Селянновичем и Ильёй Муромцем. И эти сюжеты встречи очень смахивают на предостережение, но не Святогору, а последующим его сторонникам (в ранних опубликованных Рыбниковым былинах про великана, он вообще-то никого не встречает).
Центральным эпизодом былины является «находка». Святогор видит на земле обыкновенную переметную сумочку, какие носят крестьяне и странники, конники и купцы караванщики. Он пытается её поднять да не сможет. Как не тужится, все без толку.

А тему связанную с землей «подкинул» небезызвестный Глеб Успенский весьма отрицательно относившийся ко всему русскому. Правда, трактовал он это не как «власть земли над человеком», а как «власть человека над землей». Отчего героем «подставы» стал Микула Селянинович, человек связанный с земледелием.

Ему вторит Некрасов, воспевая в поэме «Кому на Руси жить хорошо» - исполинские силы народа властвующие над землей.

Ты думаешь, Матренушка,
Мужик — не богатырь?
И жизнь его не ратная,
И смерть ему не писана
В бою — а богатырь!

И вот «борется» Святогор с мешочком, а все вокруг считают, что на современном языке «тяга земная» означает силу притяжения земли. Это кстати устоявшееся мнение. И оно приводит к размышлениям о нелегком земледельческом труде. Однако несомненно, что не физические свойства земли служат предметом этой былины.

Согласно многих словарей (Ожегова, Ушакова, Даля): сума - спаренный мешок, кошель, мех, киса или просто кожа, для ношения, перевозки чего-нибудь. Так вот если написать слово «кожа» английскими буквами kozna, т.е. то из чего как раз и сделана переметная сума, а прочитать данное слово в русской транскрипции то получим «козна». А это очень меняет весь смысл мифа.

«Борется» то Святогор не просто с земным притяжением, а «со всей тяготой земной»

Ведь когда на «горизонте начинает маячить» казна, т.е. богатство, уже по-иному видится вся картина. А именно то, что спокойное равновесное существование в мире закончилось. И Святогор как олицетворение середины (вспомните гору Меру, ведь она олицетворяет собой Центр Равновесия), умирает (песни о нём заканчивается смертью). А на его место приходят те кто «защищает» ибо приходит то время когда необходимо защищать. Преимущественно защищают богатства, т.е. казну. Вот тогда бесцельное время препровождение это вроде как непозволительная роскошь.

Сума оказывается столь, тяжела, что богатырь не может ее поднять, надрывается и, погибая, узнает – в этой суме находится «вся земная тягота». А ведь вся «земная тягота» это деньги, т.е. казна в мошне, скольких она в «гроб загнала». И приходит иное время, время, когда безраздельно, пока еще скрыто, правит казна. Сейчас-то всё это уже вполне явно. Вот именно «всё тайное рано или поздно становится явным».

Подтверждением сему служит поведение Ильи Муромца, который на предложение Святогора «Я дохну на тебя духом богатырским».(Рыбн. 51) для передачи своей силы. На что Илья отказывается отвечая:

У меня головушка есть с проседью,
Мне твоей-то силушки не надобно,
А мне своей-то силушки достаточно.
Если силушки у меня да прибавится,
Меня не будет носить да мать сыра земля.(Пар. и Сойм. 4)

Что ж весьма рационально, но представьте себе, что в роду русов наследник сказал умирающему отцу «нафиг мне твой дом и всё то, что ты за много лет приобрел трудом и кровью своей». Он отказался бы не только от наследства, но и тем от Рода, ибо не видит ничего ценного в том, что «нажил» и сохранил отец. А это и традиции и уклад, и мировоззрение и если хотите способы выживания. А ведь Илья отказался именно потому, что он не разделял ни взгляды, ни устремления Святогора он просто был чужд этим взглядам. Так чуждым для русов оказались взгляды славян, но они на многие годы стали главенствующими среди русов, потому, что были навязаны, где хитростью, где лестью, а где и прямым подлогом. И ныне это навязываются с таким, я бы сказал остервенением, что душно становится, как Святогору в гробу.

Да нет ничего в том удивительного, ибо и Илья сын крестьянский (христианский), слова калик перехожих напомню, когда застали лежащим 33 года Муромца на лавке. «Ай, же ты, Илья Муромец, крестьянский сын!» и.т.д.

Так, что Илья не «простой преемник» Святогора, а тот, кто занял его место, когда первый по наивности своей сам добровольно «залег в гроб». А ведь зная психический уклад Святогора (руса) Илье очень просто было «затолкать» того в гроб. Отчего он и от силы отказался, считая, что будет обязан Святогору (таковы были традиции того времени), а этого он не желал. А ведь Святогор назвал Илью «братом меньшим», т.е. посчитал родным.

Вместо эпилога

Рыбников в одном из своих изданий (Сок 269) пишет, что «а, Иванищу -Святогору была сила дана господом сами. Чтобы ни возьмет, ничего не чувствует, всё легко». А не в этих ли словах звучит упоминание той силы, заложенной в русском человека, « Что бы не возьмет - всё легко». А ведь Иван в старорусском языке обозначение человека, Руского Человека. Отсюда Иванище- это Превеликий Человек. Этим впрямую охарактеризован целый народ.

В одном из вариантов былины встречи богатырей Илья называет Святогора Егорием, что весьма примечательно, ведь Егорий это, по сути, тоже земледелец, но несколько больше чем Селянинович. Селянинович владеет наделом, он индивидуальный владетель, т.е. землепашец, когда как Егорий хозяин всей земли, т.е. это олицетворение обобществленного владения землей. Более того Егорий, как бы «отвечает» за то, что земля уродит, он её хранит и оберегает, способствует обихаживанию и процветанию.

Конец формы

Об Илье Муромце же известно, что совершил он множество подвигов во славу Святой Руси, а на старости лет пришел в Киево-Печерский монастырь да и стал там монахом. Дни и ночи проводил он в келье, замаливая грехи свои, вольные и невольные. Потому и не заметил, как подкрался к нему убийца и нанес предательский удар ножом в спину. Впрочем, в былинах о том нет ни слова. Об этом узнали ученые-антропологи, исследовавшие останки Ильи Муромца. Они же определили, что у богатыря с детства левая нога была короче правой — потому он и пролежал «тридцать лет и три года» на печи, пока странствующие калики не вдохнули в него силу могучую.

Далее просто, без объяснений, читайте кусманчики из былины:

Они крест кладут по писаному,
Поклон ведут по-ученому,
Наливают чарочку питьица медвянаго,
Подносят-то Илье Муромцу.
Как выпил-то чару питьица медвяпаго,
Богатырско его сердце разгорелося,
Его белое тело распотелося.
Воспроговорят калики таковы слова:
«Что чувствуешь в собе, Илья?»
Бил челом Илья, калик поздравствовал:
«Слышу в собе силушку великую».

Так христиане и споили народ, по этому поводу еще Толстой сетовал. Стих приводить не буду, читайте у НКВД в блоге «Богатырь».

А христанутые калики знай, научают Илью:

«А только не выходи драться с Святогором-богатырем:
Его и земля на себе через силу носит;
Не ходи драться с Самсоном-богатырем:
У него на голове семь власов ангельских;
Не бейся и с родом Микуловым:
Его любит матушка сыра-земля;
Не ходи още на Вольгу Сеславьича:
Он не силою возьмет, так хитростью-мудростью».

Напомню, что жену Святогору доброхоты подсунули, «змея подколодная» да и только. Вот где этот институт жен своё начало берет. Она под маской гадины пряталась, а пришло время «расцветилась» да нутра своего картавого не поменяла, о чём далее в былине и писано:

«И высмотрела Илью в сыром дубу.
Говорит она таковы слова:
«Ай же ты, дородний добрый молодец!
Сойди-ка со сыра дуба,
Сойди, любовь со мной сотвори,
Буде не послушаешься,
Разбужу Святогора-богатыря и скажу ему,
Что ты насильно меня в грех ввел».
Нечего делать Илье:
С бабой не сговорить, а с Святогором не сладить;
Слез он с того сыра дуба
И сделал дело повеленое.

Но прознал про всё Святогор и «грохнул» жену неверную, давно желал, да повода не было.

Илья ему сказал все по правде по истине.
Тогда Святогор жену свою богатырскую убил,
А с Ильей поменялся крестом
И называл меньшим братом.
Выучил Святогор Илью всем похваткам,
Поездкам богатырским.

Так вот уже в этом Илья Муромец себя как тать повел, другой бы предпочёл умереть, да зла не сотворить, а этот приспособился. Понятно дело после этого нечего от него и ожидать было. После того как Святогор в гроб взлег, лупил Муромец гроб нещадно, хотя по первому разу было понятно, что от этого лишь хуже будет.

А те кто сочинил сею былину оправдывает Муромца, почему де мол не вдохнул сильнее, так как это уже дух смерти был.

Промолвил тут Святогор-богатырь:
«Хорошо ты сделал, меньший брат,
Что не послушал моего последняго наказа:
Я дохнул бы на тебя мертвым духом,
И ты бы лег мертв подле меня.
А теперь прощай, владай моим мечом-кладенцом,

Все таки прихватил Илья меч чужой, когда по кону русскому меч должен был подле хозяина находиться в гробу или сыну родному передан был.

Одним словом, Святогор как бы существуя не для чего-то конкретного, на самом деле движется в своём развитии от примитивного к более высокому, а это уже в свою очередь характеризует тот народ «героем» которого он является. К сожалению, до нас дошло очень мало информации о нём и по большей степени она приводится через призму славянского миропонимания, типа жизнь богатыря и пуста и бессмысленна, а главное приводит к его такой же бессмысленной (не героической) кончине. Отсюда отринута главная идея естественного поступательного развития человечества.
Идея, согласующаяся с законами Прави, где человек являлся лишь «инструментом» замыслов системного развития Пространства. Замыслом, заключающимся в улучшении окружающего мира, в его усовершенствование. Данная идея была заменены на идею насильственного изменения мира, изменения по своему «желанию и пониманию». Где человек мнит себя «царем природы». Через утверждение противоречащее общему закону, через значение индивидуального проявления как условия видимого прогресса без обязательного учета основополагающих принципов мироздания – наблюдение, собирание, накопление, использование и сохранение.