Кумиры мировой музыкальной индустрии

          Кумиры мировой музыкальной индустрии

                Бритни Спирс

Образ американской школьницы, которая, начиная с 16 лет, как бы ведет публичный дневник, где рассказывает о своих переживаниях всему миру и общается с ровесниками на каждом этапе своего пути, конечно, не нов. Достаточно посмотреть американские сериалы и почитать книги. Девочка переживает из-за парня, который на нее не смотрит, постепенно взрослеет и дорастает до серьезных чувств, выходит замуж, рожает детей. Погружается в депрессивные омуты – один за другим и вытягивает себя усилием воли, раскрываясь в своих посланиях миру. Казалось бы, у эстрадной певицы, которая должна воплотить этот проект в жизнь и приобрести поклонников на земном шаре, стандартная внешность. Но Бритни Спирс не была похожа на безликую куклу, она запоминалась, казалась живой, а не трафаретной, хотя трудно выразить, в чем ее изюминка. Может, в дело в симпатиях и антипатиях. Но среди множества подобных, похожих на куклу Барби, она выделялась и не оставляла многих людей разного возраста и вкусовых пристрастий равнодушными. Казалась искренней, энергетически мощно заряженной, гармоничной. Ей делали вполне стандартное шоу с отработанными танцевальными движениями и песнями на всем понятные темы, и ее обаяние раскрывалось в полной мере, но главная изюминка была в музыкальной перчинке, которую на слух уловили не все.

Отголоски творчества шведских групп типа «АББА», влияние латиноамериканской культуры, афроамериканского рэпа – ее продюсеры учли все и умело пользовались различными вкраплениями, чтобы разнообразить репертуар девушки. Но первый ее альбом был по духу дискотечным, рассчитанным на любителей танцевальной музыки. И эта линия продолжалась далее – хотя песни в медленном темпе и были. Как вокалистка она способна на разнообразные оттенки исполнения – изображать резкий, несколько механический голос, который ассоциировался бы с желанием соблазнить и некоторым озорством. И нежные переливы, когда лирическая героиня, как будто несколько смущаясь, говорит о том, что скрывает даже от самой себя. Она естественная, артистичная, профессиональная, волевая и в то же время несколько неуверенная. Музыкальный продукт, который в итоге получается, лишен даже намека на слащавость, он на редкость живой, искрящийся, фонтанирующий энергетикой разных культур и манер пения. Простеньким он может казаться, если воспринимать его по верхам и не вслушиваться.

Второй альбом был менее ярким – казался отголоском первого. Даже песня под номером один казался слишком схожей с самым первым хитом из предыдущего диска. После эйфории может наступить апатия или даже депрессия, когда люди не могут найти ничего нового и цепляются за компоненты, которые когда-то в сознании публики выстрелили. И начинают повторяться, вызывая скуку. За ними иной раз следишь по инерции и со временем интерес теряешь. Но продюсеры Бритни решили последовать примеру таких звезд, как Мадонна, и пойти путем экспериментов. Они старались сделать музыкальную конфетку с совсем не простой начинкой и угодить любителям разных направлений – поп-музыки, рока, рэпа, бродвейского мюзикла. Сочетали разные элементы. Быстрый темп многих слушателям кажется признаком легкомыслия, ту же самую песню в медленном темпе они воспримут иначе. Уловят и зафиксируют в своем сознании то, что иначе от них ускользает. Как в одной из лучших ее вещей – песне Toxic.

Но моей самой любимой была Born to make you happy. Как ни странно, в ней соединились суровость, мрачность и одновременно танцевальность, все составляющие развлекательного шоу. Звучал то неизменный подголосок в миноре в низком регистре – скупой, лаконичный, то аккордовый «верх» - ритмичный и энергичный. Получилось на редкость органично: песня и депрессивная и развлекательная. Минор доминирует, и уход в параллельный мажор только усиливает его. Сильная ритмика вызывает эмоциональную встряску, песню можно воспринять как крик души и одновременно возможность расслабиться и настроиться на эту кажущуюся ясной музыкальную волну. Но клип, на мой взгляд, сделал ее более легковесной. Как будто режиссер недооценил потенциальные возможности, заложенные в музыкальном материале. Он такой, к сожалению, не один.

Гвен Стефани

Персонаж комедийно-эксцентрический. Бунтарка и клоунесса. Героиня детских сказок. В ней так сильны артистизм и возможности перевоплощаться, что, кажется, это затмевает музыкальный материал, и люди обсуждают ее визуальный имидж и маски, которые она с легкостью меняет, подмигивая зрителям. Лирические интимные переживания получаются у нее своеобразно – несколько отстраненно, с отрешенным спокойствием, как песня Wonderful life, где она, возможно, возвращается к постоянной теме ее творчества, выражая боль от разлуки с Тони Кэннелом, музыкантом из группы No doubt. По версии журналистов именно это стало толчком для написания песни, прославившей эту группу – одного из мировых хитов Don’t speak. Возможно, это пиар-ход. Правды мы никогда не узнаем. И это, на мой взгляд, не важно. Главное – чтобы музыка получилась, а уж как ее раскручивают, - дело авторов.

Группа – это коллективное творчество, каждый вносит свою лепту. Но композитором большинства песен официально является Гвен. Критики упрекали ее за то, что она не понимает, где граница между поп-музыкой и рок-музыкой. А она ритмическая. Но ее интересовали эксперименты, она не замыкалась в рамках одного стиля. Она создает то образ капризной малютки, то хулиганки, то феи из сказки, то страдающей и мучающейся от того, что раны не заживают, женщины. Но везде есть одно: перчинка. Гвен никогда не скучна. И в ее песнях – целая гамма настроений: самоирония, грустные нотки, шаловливость. Рок-ритмика, добавление рэпа, это энергетический ураган  - одна песня как миниспектакль. Гвен ищет разные интонационные приемы, с помощью которых можно сыграть то одну роль, то другую. Ей это дано от природы, это не искусственно придуманный имидж.

Очень женственный и одновременно бунтарский облик – она органична в любой одежде и будто смеется над своими ролями. Резкий голос. Поет она в среднем регистре, возможно, диапазон не очень большой. Но Гвен умеет извлекать звуки, которые нужны для передачи разных эмоциональных состояний: быстро пропевать мелодии с затейливым ритмическим рисунком  - это напоминает человека, который тараторит (Rich girle); тянуть нежные красивые ноты (Cool); как будто выкрикивать ярость и боль, которые переполняют протестующую героиню; шутливо играть кукольными интонациями. В ее знаменитых песнях Don’speak и What you waiting for? можно найти почти весь спектр ее вокальных и артистических способностей.


Пинк

Рок-певица, которая комически воюет со всем миром и хулиганит не так, как изящная миниатюрная полусказочная Гвен Стефани.

 У нее несколько грубоватое хулиганство, брутальность, это земная полнокровная героиня-пацанка (Trouble, Gоd is a DJ). Но это – не основное. У Пинк трагический дар. Она создает мощные песни-встряски о горе и крахе иллюзий, взгляде на мир, в котором все не так, как мы себе представляем в детстве (Family portrait), войнах (My Vietnam), людях, которых ломает неспособность вписаться в окружающую среду, эмоциональном болоте, в которое погружаются те, кто видят реальность такой, какая она есть, и день за днем разрушаются, превращаясь в руины прежнего человека.

Красивейший голос – главное украшение. Хрипотца, которая вошла в моду. Низкие и высокие ноты звучат убедительно, переливаясь разными звуковыми красками, создавая вокальную палитру богатую сочную и полновесную.  Голос сильный и нежный. Может показаться грубоватым, сердитым или угасающим, как будто сгорающим на эмоциональном котле. Чувство меры, искренность, сдержанность. Ее вокальные способности лучше всего раскрываются в медленных песнях – Stop falling.

Широкая натура, мужество, великодушие, озорство, депрессивность – вот эмоциональные составляющие ее героинь. Она талантлива и как вокалистка, и как артистка, и как автор. Бесшабашная и безмерно страдающая, но сдерживающая себя, не желающая казаться слабой, героиня. И если и показывающая себя уязвимой, то в шутовской маске, с иронией (Please don,t leave me).

               
     Адель

Она привлекает внимание не сразу, надо долго вслушиваться, чтобы настроиться на ее музыкальную волну. Спокойная отстраненная манера пения, голос, который сначала может не «зацепить», постепенно завораживает – мода на низкие женские тембры со скрытым темпераментом. Как угли, которые еле-еле тлеют, потом разгораются все сильнее и снова гаснут. Грустная, сдержанная музыка со сложной аккордикой. Близка Элтону Джону. Стиль импровизационный. Песни запоминаются с трудом, даже хитовые. Музыка непредсказуемая, не знаешь, чего ожидать от следующего звукового каркаса, нужно изучать ее на слух, чтобы проникнуться всей гаммой настроений – повествовательная манера пения, автор рассказывает историю так, будто речь идет о других, а он наблюдатель, созерцатель.

У нее есть свой стиль – мелодия постепенно как будто наматывает круги и закручивается в спираль, становясь все более выразительной, яркой. Кажется, нет начала, середины и конца, а это непрерывное движение по кругу – оно было всегда и в любой момент может возобновиться. Ощущение кружения, завихрения, усиление динамики и тембровых красок – это как мозаика, которая складывается из фрагментов картины и видна не сразу, а только когда прослушаешь композицию много раз. Это похоже на «Болеро» Равеля, где повторяющаяся мелодия становится все более яркой за счет новых тембров. И, кажется, это можно продлить и слушать, не уставая, а наоборот все более проникаясь. У Адель это раскачивание на слух воспринимается тяжелее, потому что контуры основной темы вырисовываются не сразу и не запоминаются мгновенно. Трудно найти цезуры и проанализировать основное звено – на это нужно время и терпение. Но оно будет вознаграждено.

Земфира

Образная и стилистическая эволюция от эпатажности русского рока девяностых годов двадцатого века к камерности. Мне кажется, второе всегда было основным, просто внимание зрителей и слушателей отвлекали внешние признаки, а потом все больше и больше стало проступать то, что являлось творческим фундаментом автора, смысловым зерном. Современная женщина-рыцарь, защищающая самое сокровенное, чтобы придать ему оправу и донести до слушателей.Сильная, смелая, задиристая и застенчивая в проявлении своих чувств. Самоуглубленная, отрешенная.

Эту лирику можно назвать камерной по голосовым возможностям или инструментальному составу. Личностное начало – мощное, глобальное. Это не соловьиные трели и не чириканье воробьев, а эмоциональная глыба.

Аудитория Земфиры делится на людей без музыкального образования и профессиональных музыкантов. Все подпадают под очарование музыки, в которой ощущают бунтарство и нежность, тонкость одновременно. Первым очень важна визуализация – образ личности, которая им импонирует, со всеми компонентами: прическа, взгляд, интонация, текст. Они не знают, что конкретно их зацепило в музыкальном материале, ищут некое «рокерство» - как они его понимают: не гламурный внешний облик, нарочитую резкость текста и тембра, элементы эпатажа («Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?»), черный юмор («У тебя СПИД,  и, значит, мы умрем» и т.п.). Ассоциации с детством, отрочеством, окружающим миром.
 
Они проникаются эмоциональной мозаикой. Тянутся к личности автора.

Профессиональные музыканты слушают мелодию и аккордовое сопровождение. И им элементы шоу скорее мешают, чем помогают понять композиторский замысел.

Те, кто с раздражением реагируют на острые словечки или не принимают рокерскую эстетику, изменили бы свое мнение, если бы прослушали только музыку – без голоса и визуального ряда. Только звуки. На фортепиано. Они восприняли бы ее совершенно иначе.

Музыка на самом деле очень близка академической – острота, перчинка созвучны тем же Прокофьеву, Шостаковичу. Классическая гармония с нежнейшими переливами и подголосками. Напоминает романтизм, отчасти импрессионизм. Лишается всего, что может вызвать неприятие у консерваторов, ретроградов, которые морщатся, столкнувшись, как им кажется, с вызовом и хулиганством чисто внешними.

Для них это может стать открытием и откровением. То, чего достиг автор в композиции «Красота», - по большей части инструментальной, камерной лирической зарисовке, где очень мало текста, - можно воспринять как очень удачный эксперимент. Быстрые песни могут быть исполнены в медленном темпе – и тогда все красивейшие нюансы звукового потока услышат те, кто это оценит.

Прокофьев создавал не слащавую лирику, она была угловатой, с долей иронии, но звучала пронзительнее и нежнее именно потому, что красивым он быть не стремился и создавал не жеманное салонное искусство – так же, как Маяковский, его друг и единомышленник. И именно так возникало волшебство – когда к уже известным мелодическим, ритмическим, аккордовым  краскам он прикасался преображающей палочкой: и все сияло. В истории музыки и поэзии началась новая эра.  Если в быстрых темах Прокофьева изменить темп и динамику, они зазвучат как нежнейшая лирика («Танец рыцарей» из балета «Ромео и Джульетта», первая тема Джульетты). Вторая и третья темы Джульетты, прощание с Ромео, Мадригал, три темы Золушки и вальс, «Мертвое поле» из кантаты «Александр Невский» – образцы созвучного той эпохи образного романтизма: с долей скерцозности – явной или едва уловимой насмешки, которая делает музыку живой, не приторной.

По аналогии с творчеством Земфиры: для примера – песня «Город». Звено секвенции (музыкальной фразы, повторяющейся на другой высоте) не кажется сложным, но отклонения в далекие тональности звучат необычно, свежо – (красочное сопоставление аккордов – мажоро-минор: трезвучия C-dur и as-moll; прерванный оборот –доминанта новой тональности, мажорное трезвучие от ноты Es, и малый минорный септаккорд от ноты cis). На этих аккордовых красках построена композиция. В медленном темпе на фортепиано она прозвучала бы совершенно иначе, и слушатели смогли бы оценить гармонию (науку об аккордах). Даже на интуитивном уровне.

Аккордовые контуры – очень четкие, строгие, жесткий стержень, волевое начало («1000 лет»). В музыке ощущается дыхание баховской эпохи. Она органично сочеталась бы со средневековым визуальным рядом: архитектура, плащ, шпага. Осовременила бы его.