Монгольфьер

– У нас для тебя сюрприз! – объявила мне Клер во время ужина. -  Завтра ты полетишь на монгольфьере!

– Что? Что? – не поверил я своим ушам.

– Завтра ты летишь на воздушном шаре! – со смехом подтвердила слова своей матери симпатичная Мари-Сесиль.

– Как это? Каким образом? – не унимался я.

– Завтра, где-то в километрах 40 от нас, пройдёт фестиваль монгольфьеров. На одном из них забронировано место для тебя,  – пояснил мне Ги, отец этого милого семейства.
 
– Поэтому, Владимир, тебе нельзя слишком много есть сегодня на ночь. Иначе завтра шар не сможет поднять тебя в воздух,  – внёс свою лепту в весёлое обсуждение завтрашнего события Франсуа, младший брат Мари-Сесиль.

Последнее замечание меня чуть-чуть расстроило, ведь Клер так хорошо готовила. Но, сообразив, что это всего лишь шутка, я ответил в том же духе:

– Зато таким образом нас не унесёт слишком далеко!

Сказать честно, я просто обалдел от такой сногсшибательной новости и не знал, как мне благодарить моих французских друзей. Полёт на воздушном шаре! Об этом, живя в СССР, я даже и мечтать не мог... Прямо Жюль-Верн какой-то!

Вечер прошёл замечательно, после чего я отправился спать в отведённую мне комнату.

Друзья мои жили в собственном доме в  маленькой деревушке километрах в семидесяти от Парижа на границе  Нормандии и Иль-де-Франс. Вдали от шума городского. Только часики, стоявшие на камине в моей комнате, нарушали ночную тишину своим монотонным тиканьем.
 
Видимо, они-то и мешали мне заснуть. А ещё какие-то странные, тревожные мысли, одолевшие меня, как только я положил голову на подушку.

Из вечернего разговора выяснилось, что полечу я завтра один. Мои друзья решили под разными предлогами остаться на земле. Только Франсуа признался честно, что считает это предприятие слишком опасным и предпочитает не рисковать.

А что там может быть опасного? Ну, подумаешь, подняться на 100-200 метров над землёй...
Это же не в стратосферу!

Да, если даже что-то и случится, мы же не вот сразу на землю рухнем. Наверное, ещё какое-то время в воздухе поболтаемся... Да и что может случиться?!
В конце 20-го века! Ну, дырка в шаре... Ну, вихрь какой-нибудь... Ну, стропы запутаются... Всё это маловероятно... Но... Всё может быть!
 
И какого чёрта я так обрадовался! Тоже мне воздухоплаватель нашёлся! Умные люди дома остаются, а я, как дурак, попрусь на свою голову!

В общем, конечно, зря они мне сказали о полёте на ночь глядя!  Спал я очень плохо, и всё время почему-то свербела одна и та же мысль, что, мол, и пожить-то толком ещё не успел.

Уснул я со слабой надеждой, что хозяева проспят подъём (вставать надо было очень рано) и мой полёт, таким образом, отменится сам собой.
 
Напрасно! Ровно в шесть утра Франсуа, постучав в дверь и приоткрыв её, торжественно провозгласил: «Lev-toi, Vladimir ! C’est l’heure !» "Вставай, Владимир! Твоё время пришло!"

Я разлепил глаза и сел в кровати. В голове, откуда ни возьмись, возникла песенка из фильма «Цирк»: «Я из пушки в небо уйду! Диги-диги-ду! Диги-диги-ду!»

И я решил: будь, что будет! Однава, мол, живём!

Завтрак прошёл в какой-то гнетущей атмосфере. Клер и Ги как-то странно отводили глаза в сторону, Мари-Сесиль ещё спала, а Франсуа смотрел на меня, словно прощаясь, словно стараясь меня запомнить...

Несмотря на полную корзиночку круассанов и особенно любимых мною булочек с шоколадом, я решил много не есть: как знать, может быть, именно мой вес окажется решающим в предстоящем полёте... Или падении.

Где-то через полчаса - минут сорок мы были на месте. Штук двадцать или тридцать огромных разноцветных и красивых матерчатых сосисок покачивались в воздухе, готовясь, наполнившись горячим воздухом, превратиться в полноценные красивые шары и подняться в воздух.

От травы в некоторых местах подымался лёгкий туман. Небо было совершенно безоблачным с небольшой утренней дымкой, которая вот-вот должна была растаять в лучах поднимающегося солнца.

Время от времени то там, то здесь в воздух с рёвом взлетали столбы горячего пламени: владельцы монгольфьеров таким образом проверяли свои газовые горелки...

Мир, который я должен был через какое-то время покинуть, был так прекрасен!

Оставив меня возле машины, Клер побежала выяснять, в каком из готовящихся взмыть в воздух монгольфьеров было уготовано место для меня. «Как будто они сами не могут нас найти!»  – подумал я с раздражением ей вслед.

Вскоре она уже бежала обратно, призывно размахивая руками:

– Пойдём, пойдём! Я нашла твой шар!

Но я не спешил, сделав вид, что не совсем её понимаю.

– Ну, что ты стоишь?! Сейчас будет подъём, ждут только тебя!

Несмотря на нетерпение Клер побыстрее избавиться от меня, я всё-таки счёл себя в праве, прежде чем сдвинуться  с места, задать ей ещё несколько не безразличных для меня вопросов: «Сколько человек будет в корзине? Как долго продлится полёт? Где мы должны приземлиться?» И т. п.

Наконец, видя, что шар без меня всё равно не улетит, и чувствуя, что Клер потихонечку начинает терять терпение, я, как на заклание,  отправился за ней по направлению к поджидавшему меня шару.

По дороге к нему мне всё-таки удалось прилепить себе на лицо довольно кислую улыбку.

– Я буду ждать тебя на месте приземления! – сказала Клер. – Не волнуйся, там же, на всякий случай, будет и машина скорой помощи!
 
Вот эту последнюю фразу она могла бы и не говорить! Потому что ни фига она меня не успокоила!

Тем не менее, я удовлетворённо кивнул головой, и Клер побежала к машине. Она всегда именно бегала, а не ходила.

Повернувшись лицом к собравшимся в корзине, я поздоровался и представился.

У горелки с газовыми баллонами стоял мужик лет 60-ти. Я понял, что это он будет здесь главным, и потому решил пристально следить за всеми его действиями, чтобы он не допустил какой-нибудь роковой ошибки. Но, пока мы ещё не взмыли в воздух, решил посмотреть и на остальных. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что терять им, по сути дела, было нечего: они все были гораздо старше меня.
 
«Ничего себе компашка! – подумал я про себя. – Хоть бы одна симпатичная девчонка! По крайней мере, было бы ради чего рисковать.»

В это время пилот включил горелку, и мощный столб короткого пламени взметнулся в отверстие купола, наполняя его тёплым воздухом.

Временно забыв о своих тревогах, я стал с интересом наблюдать, как огромная сфера начала приобретать всё более правильную шарообразную форму. Когда же я перевёл взгляд сверху вниз, я увидел, что мы парили уже метрах в двадцати-тридцати над землёй. И при этом я даже ничего не почувствовал! Разве так я представлял себе этот подъём! Какой-то обман, честное слово! Я был разочарован...
 
В дальнейшем полёт проходил так же мягко и бесшумно, лишь время от времени оживляясь гулом новых вбросов порций тёплого воздуха в шар.

Какая скука! «Подъём на обычном лифте,  – думал я,  – и то более увлекателен!».

От нечего делать я стал смотреть вниз. Там медленно-медленно проплывали живописные поля, овраги и небольшие перелески Нормандии. Вдали была видна извилистая лента реки. Коровы внизу изредка поднимали головы, видимо, удивлённые невиданным зрелищем. Не так далеко от нас, но всё-таки на достаточно безопасном расстоянии, чуть выше или чуть ниже, летело ещё штук пятнадцать таких же красивых и разноцветных больших шаров. Великолепное зрелище!
 
Если бы не было так скучно! А я-то волновался! Даже смешно. Тоже мне, Жюль-Верн!..

Наконец, впереди показалась большая поляна, на которой стояло несколько машин, похожих сверху на спичечные коробки. В их числе скорая помощь и машина Клер.

Шар стал потихоньку снижаться. Пилот провёл маленький инструктаж по приземлению: как надо держаться за края корзины, как следует амортизировать полусогнутыми ногами возможный от соприкосновения с землёй толчок.

Наконец-то какие-то острые ощущения! Я приготовился к удару.

Но получился не  удар, а ударчик. Словно прыжок со стола на пол. Кого-то из старичков даже качнуло, и он чуть было не упал на дно корзины, но тут же со смехом выпрямился.

Пожав руку пилоту, весь наш экипаж весело выскочил из корзины на твёрдую землю.

Несмотря на некоторое разочарование, я всё-таки был доволен. Во-первых, цел и невредим, а во-вторых, что ни говори, полетал на монгольфьере! Будет теперь, чем похвалиться!

Только не надо никому признаваться, как это скучно и безопасно!* Просто строить из себя героя и помалкивать.


*Справедливости ради надо всё-таки сказать, что несчастные случаи иногда и в самом деле бывают. Но о-о-о-чень редко!