Сибирь и Дальний Восток

  Она давно не была в Сибири.
  А так хотелось снова побывать в тех краях!
И вот наступили ноябрьские праздники. Выдалось несколько свободных дней.
 Взят билет на поезд Транс Сибирской магистрали. Все вагоны поезда - только купейные, комфортабельные, предполагает, со всеми удобствами, приятную поездку.
У неё хорошее настроение, радует скорая встреча с родными.
 Вагон был забит до отказа.
 Что за компания подобралась в её купе. Каждый пересекал пространство по своим неотложным делам.
 Не старый, можно сказать, ещё молодой мужчина, возвращался из мест заключения.
 Он честно отбыл срок и теперь возвращался домой. Он больше лежал, почти не вставал, часто стонал. Внутри, похоже, у него не осталось живого места.
 На верхней полке ехал молодой человек из Львова.
 Невольно возникал вопрос:что  занесло "западенца"   так далеко от  родного Закарпатья?  У него была красивая внешность: светлые волосы, светлые глаза,
холёная, нежная кожа. На нём был норвежский или финский  свитер с северным орнаментом. Спортивные шаровары,-дорожный костюм,- похожие больше на модные брюки, домашние тапочки, и тут же стояли модные, красивые туфли.
   У неё с  львовяниным  сразу завязалась беседа, и они проговорили всю дорогу
Образование, общая европейская культура, безукоризненность его манер, литературный русский язык.
 У них находились темы для нескончаемых разговоров: во время дорожных чаепитий,
обедов, полдников, ужинов. Четвёртое место в их купе не было свободным. Оно, видимо, было предназначено для пассажиров "коротких"   дистанций. На каждой станции люди входили и входили новые. Некоторые входили вечером, но рано утром
их уже не было, и верхнюю полку цже занимал кто-то другой 
 Поэтому теперь, по прошествии некоторого времени у неё и осталось в памяти, что они ехали в купе как бы втроём. Такая же картина, скорее всего, была и в других купе.
 Это путешествие в её воспоминаниях сохранилось, как приятные разговоры с этим парнем из Львова,- она не помнит теперь ни его фамилии, ни даже имени,- и всё, что последовало потом. Тот бывший заключённый, который ехал в их купе, тоже можно было не принимать во внимание: он стонал тихо и не досаждал своим попутчикам.
 Они и не заметили, что тучи сгущаются над их головами.
 В последних купе ехала группа людей, тоже возвращающихся с каторги.
 Они были так не похожи, на того, кто ехал в их купе на нижней полке.
 Один из них, по видимому, вожак, знал, казалось, обо всём, что происходило в вагоне. За три дня все, в общем -то, сдружились между собой, знали, кто куда едет, по каким делам. но было в его осведомлённости ещё нечто.
 Похоже, его сообщники скользили вдоль купе,-двери во многих были открыты, в вагоне было жарко, несмотря на ноябрь за окном,-и докладывали обо всём, что им удалось подслушать.
 Однажды, вожак подкараулил львовянина, когда тот, легко, изящно спрыгнув с верхней полки, вышел, тоже как бы играясь, в коридор, он перегородил ему дорогу и прощупал его с ног до головы ловкими, воровскими или надзирательскими движениями. И отошёл- довольный:" Знаем теперь, где деньги у тебя лежат." И уже
направляясь к себе в купе, в дальнем конце вагона, сказал ей тоже кое-что во все  услышании, с угрозой:" Ну погоди! Заедем за Иркутск!"
 И ухмылка снова появилась на его губах.
 Это произошло как-то мгновенно, остальные пассажиры не успели среагировать на происходящее. Да и заметили ли они. Увидела ли проводница: это было третье купе.
Испугалось ли она. Та, к которой были обращены его угрозы?
 Нет, она не испугалась: она чувствовала себя спокойно, уверенная, что её защитят. Её, как ей казалось, защитой были законы государства, неприкосновенность её личности.
 Испугался ли гость из Львова. Наверное, тоже нет: он тоже чувствовал защиту того же государства, которое он собирался разрушать. Там его ждали, вероятно, "дружки", которые могли защитить его в любой непредвиденной ситуации.
 Шёл ноябрь 1989 года: всё казалось прочным,  незыблимым, устойчивым...
 Теперь, вспоминая эту поездку, с целью посетить родственников в Сибири, она подумала, что эти два боевых "петуха", были похожи, как две стороны одной медали
в обоих был "пугачёвский", бунтарский дух. Оба были одного роста, ловкие, смелые, решительные. Оба были славянской внешности. Один, как Пугачёв, пробирался от границ Польши, -с паспортом, выданный ему там,от скита к скиту, рискуя замёрзнуть где-нибудь  в пути без "заячьего тулупчика".
 Правда, ехал он комфортабельно, по Транс Сибирской ж. дороге.
 И скиты были разбросаны по необъятной Сибири на огромные расстояния...

 Другой- чувствовал себя в Сибири "хозяином тайги". Оба они угрожали спокойной жизни рядовых граждан.
 
 Билет у неё был взят до Хабаровска.
 Там жила   сводная сестра Эльвиры. Тамара часто приезжала  в гости.
 Частенько приезжал и её муж, русак, приятный во всех отношениях, очень покладистый и добрый. Тамара была властной и придирчивой.
 Они были оповещены о приезде двоюродной сестрёнки. Они ждали её.
 Когда поезд пересёк границу "Европа-Азия" со столбиком, символизирующим её,
все пассажиры почти сроднились между собой, знали  маршруты путешественников.
 Она собиралась во время своего краткого путешествия по Сибири доехать до конечной станции: Владивосток. Билет у неё, однако, был до Хабаровска. Все  в вагоне и знали: Хабаровск.

  Поезд приближался к Иркутску, где жила Эльвира, но она не была уверена, успеет ли Римма предупредить её о приезде сестры: у неё, разумеется, не было мобильника, чтобы связаться и с Марией, в Москве,- и с Эльвирой в Иркутске.
  Но, на всякий случай, она приготовилась к выходу: она хотела хоть одним глазком взглянуть на город, где прошло её младенчество. Поезд стоял в Иркутске,
наверное, десять минут.
  Не успел поезд как следует остановиться, проводница ещё открывала задвижку
платформы, отделяющей лестницу от тамбура, как раздался её зычный голос:" Кто здесь Лора! На выход! Вас встречает  сестра!"
  Дорогая Римма! Она успела! Она сообщила о  её приезде- и вот Эльвира встречает...
  Быстрее молнии, как птичка, пробежала, пролетела она по коридору  к тамбуру.
Краем глаза успела, тем не менее, увидеть удивление Вожака:"Повезло тебе!" И
ещё: "Сорвалось!"
  С гостем из Львова- не попрощались: произошло всё так стремительно, он даже, наверное, не успел осознать, что произошло. Может, подумал, что сестра пришла, чтобы с его попутчицей передать что-то своей сводной сестричке Тамаре. Теперь, мне кажется, что у него были какие-то далеко идущие планы  знакомства с ней.
  Теперь, после событий в  Донецко Луганской республике, стало очевидно, с какой
жадностью пытаются они везде найти "союзников" для поддержки своего нацизма.
  И вот они,-Лора, Эльвира и её муж Александр,- на безлюдной, потому кажется, что она огромна,- обледенелой, привокзальной  площади.
 Вдали, у здания  вокзала виден  автомобиль мужа Эльвиры Александра.   
Втроём направляются к нему. Лору сразу обхватывает жгучий, колючий сибирский ветер. Пурга. Ветер пронизывает до костей. А ведь одета она по сезону.
Ноябрь на дворе. Но по московскому сезону. Здесь же-Сибирь. Бушуют,-почти,-февральские метели.
 Наконец, добрались до машины. Она нырнула в его тёплую, прогретую  кабину: она дома, среди родных.
 Вдали медленно трогается с места её поезд, набирает скорость,направляясь в Хабаровск, увозя с собой не спокойных своих пассажиров...
 Она - в Иркутске, с его Байкалом, с его тайгой, с его трескучими морозами...
 Её родная Сибирь.
 P.S.
 А ещё ей предстоит продолжить прерванную поездку  до Хабаровска...

 
                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ