Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Глава 1
В окно спальни второго этажа большого нового двухэтажного дома начали проникать первые солнечные лучи, когда Елена Васильевна по привычке рано проснулась.
Все, подумала она, больше не уснуть. Проклятая привычка вставать чуть свет и мчаться по делам. Хороша она только для работы, а во время отдыха это мученье. Ну что же, подумала она, отнесусь к этому философски, спокойно и рассудительно, найдя и тут свои прелести. Как говориться, кто рано встает, тому Бог дает! И если права поговорка, то, что же он даст мне сегодня, шутливо пронеслось в ее голове……
Наскоро собравшись, побросав в плетеную авоську стиля « баба Маня» нехитрый завтрак,
захватив художественные принадлежности в виде мольберта и легкого складного стула, она спустилась по лестнице во двор. Летнее утро было прекрасно, безмятежно, тихо и свежо. Выйдя через калитку в высоком заборе, ограничивающем еще не обустроенный после окончания строительства двор, она тут же попала в царство природы, где сверкали утренней росой травы, пели, порхая в густых кустах отцветающей черемухи птицы, и все говорило о грядущем жарком дне.
Оглянувшись назад, она на минуту остановилась, размышляя о том, что исполнила все же давнюю свою мечту, и выстроила этот большой, красивый дом в полюбившемся ей райском уголке.
Все же хорошо чувствовать себя сильной, и в какой-то мере состоятельной, будучи при этом женщиной. Можно утереть нос некоторым представителям мужского пола, мнения о котором Елена Васильевна была не очень высокого. Нет, нет, она совсем не относила себя к разряду феминисток, и ориентация ее непоколебимо оставалась нормаль – ной, несмотря на царящие вокруг разброд и шатания. Ошибки молодости. Пуганая ворона – куста обиться. Все просто и банально. Раннее, еще студенческое замужество. Он - сокурсник архитектурного института, потом оказывается подлецом и мерзавцем, бросив ее с маленькой дочкой на руках. Нашла в себе силы бороться, дочери уже пятнадцать.
Сама в свои тридцать шесть лет добилась немалого. Видный архитектор и дизайнер,
удачливый бизнесмен, а теперь уже глава крупной строительной фирмы, и может с уважением думать о себе. Вот в личном плане, все как-то не складывается. Были, конечно
романы и романчики, но все не то! К тем мужчинам, что окружают ее по службе, серьезно относиться нельзя, все одинаковы! Накаченные пивом животы, как у беременных женщин, в головах футбол, выпивка и пошлые развлечения. Атрофированая мускулатура,
да насиженные в кабинетах зады. Смотреть противно! Ломовики-охранники, хотя и широкоплечи, но узколобы и примитивны - одноклеточные. Нет, уж лучше одной,
уже привыкла. Хотя в душе не уснуло еще ожидание чуда. Как в детстве. Может быть
появиться еще принц? Смешно!
Повернувшись, пошла по росистой тропинке по направлению к речке. Вон она, блестит, и искриться сквозь листву. Этой тропкой она ходит уже неделю. Каждый день.
Выходит на крутой бережок, устанавливает мольберт, выбирает ракурс, рисует. Хорошо!
Этюд за этюдом. Живопись ее страсть, это не работа, это удовольствие.
А там, внизу, у наклонившегося над водой куста, все та же, будто застывшая в одной
Позе фигура рыбака. Сидит каждый день, изредка помахивая удочкой. Что-то ловит? Надо посмотреть, любопытно. Спустилась с обрывистого берега вниз. Ух, ты, как круто! Подошла поближе, сидит не шевельнется. Ну, у него и видок!
Установила мольберт, стульчик, поколдовала с красками, положила первые мазки, украдкой разглядывая рыболова. Обтрепанная, немыслимо заношенная одежда, не голове не то бейсболка, не то кепка, сдвинутая на нос, на ногах рваные кроссовки, подвязанные бечевой. Лицо заросло бородой и усами, длинными густыми бакенбардами. Кожа неимоверно смугла не то от загара, не то от копоти. Жилистые руки тоже неимоверно
темные, спокойно лежат на хлысте орехового удилища, как-то складно и красиво. 2. Поймала себя на том, что невольно залюбовалась этим смуглым оборванцем
неопределенного возраста. Залюбовалась, скорее, как художник, конечно. Решила нарушить молчание.
-Здравствуйте, уважаемый. Рыбка-то клюет?
Он, будто бы очнувшись от дремоты, чуть повернул на ее голос голову, не то, улыбнувшись, а скорее, ухмыльнувшись себе в усы, тихо произнес:
-Клюет, куда она денется?
-Это Вы мне словами из анекдота отвечаете, - шутливо продолжила разговор Елена Васильевна, - и вторая половина его - « а откуда она тут возьмется?»
он обернулся теперь уже полностью, с интересом на нее посмотрев, что позволило ей в свою очередь лучше разглядеть и его. Лет ему, наверное, около сорока, может быть и моложе, - подумала она. Оброс вот только сильно, и совершенно не брит. Что же так оборван, что не ухожен?
-Вы деревенский? Из Крыловки, наверное?
-Нет, я сам по себе. Я, видите ли, бомж. Обыкновенный бомж. Лицо, как говориться, без
определенного места жительства.
-Простите, смутилась Елена Васильевна, - не хотела вас обидеть.
-А вы меня вовсе и не обидели. Что такого? В этом мире - каждому свое: Одни - господа, другие-слуги, третьи- бомжи. Вот я бомж, я ничей. Надо мной только Бог.
- Ой, простите, я, наверное, отвлекаю вас от рыбалки, - быстро заговорила Елена Васильевна.
- Нет, что вы, ничуть. И бомжу приятно побеседовать с такой милой и очаровательной
женщиной. Ничто человеческое нам бомжам тоже не чуждо.
Удочка вдруг молниеносно описала в воздухе дугу, И на крючке затрепетала довольно крупная серебристая рыба.
-Ой. Поймали, поймали!- по-детски захлопала в ладоши Елена Васильевна
-Поймал!- с улыбкой нараспев вторил ей собеседник, снимая рыбу с крючка и укладывая ее в мокрую мешковину, где лежало уже несколько довольно крупных экземпляров.
-Вот и славно, - сказала Елена Васильевна,- на уху вы себе уже наловили, рыбак вы как видно хороший!
Во все продолжение разговора она продолжала внимательно изучать этого человека.
Что-то не вязалось в его облике с тем с тем образом бомжей, которых ей доводилось
видеть. Лицо, давно не бритое, черно от загара, мужественно, и в какой-то мере даже красиво. Елена Васильевна заметила на нем несколько шрамов, замаскированных
бородой и усами. Особенно запомнился ей один - крестообразный на щеке.
Правду говорят в народе, что шрамы украшают мужское лицо,- подумала Елена Васильевна, - его лица они явно не портили.
И вообще, была в нем какая-то загадка. Было что-то такое, что выразить словами не возможно. Какая-то внутренняя сила проявлялась во всем. В его манере говорить, твердо и весомо, в его манере держаться независимо, и даже в таком жалком виде внушать к себе уважение. Да,- подумала она,- если бы он захотел, то, наверное, многого бы добился в жизни. Но почему не хочет?
-А зовут то вас как? Меня - Еленой. А вас как?
-Меня-то? Если хотите, завитее меня просто - Странник. Это будет справедливо, потому что в этой жизни я и есть странник. А в настоящем имени моем нет никакого прока ни мне, ни вам.
-Ну что же, Странник так Странник, это так красиво, и так романтично!
-А вы Елена, как я понял, из котеджного поселка?
-Да, мой дом крайний к реке, недавно закончила строительство, теперь вот обживаю.
Вообще-то я живу в городе, а здесь у меня дача,- ответила она и смутилась.
Человек-то бездомен, а она своими хоромами похваляется - стыдно конечно.
3
Он, молча, улыбнулся, видимо угадав ее мысли.
- Вы художник, Елена? Я вас часто вижу на берегу, вы рисуете.
- Я архитектор и дизайнер, занимаюсь проектированием и строительством, а еще –
художник конечно, ведь все это довольно тесно взаимосвязано. А вот вы-то, уважаемый
Странник, почему бомж? Извините меня конечно, за нескромный вопрос. Но странно
ведь это? Мужчина молодой, сильный, по разговору видно, что не глупый, скорее может быть даже образованный, а в таком запустении? Да и на настоящего бомжа вы что- то не очень тяните. Спившимся вас назвать трудно. Лицо не сизое и не опухшее до бесформенности, не покрыто ужасными коростами, как это положено у настоящих алкашей. Вы вот даже не курите. По крайней мере, за то время, что я вас вижу, вы не разу не закурили, и окурков возле вас нет. Может быть, просто не на что?
Так что мне кажется, уважаемый Странник, что вы не столько бомж, сколько хотите таковым казаться.
Он взглянул на нее с искренним интересом, лукаво сощуренными глазами.
-Вы очень проницательны мадам, что вполне соответствует характеру женщинам вашего
склада. Но я все же просто бомж, и ничего тут не отнять, не прибавить. Но бомж без вредных привычек, как вы справедливо отметили, что право же не типично для данной категории людей. Если конечно не брать во внимание главную вредную привычку бомжей - привычку к бродяжничеству. Перерастающую в иных случаях в настоящую
страсть, в эдакую жизненную необходимость. Этой же привычке я подвластен с некоторых пор всецело. Но что это мы все о бомжах? Расскажите мне что-нибудь
и о себе. Хотя постойте.… Давайте я что-нибудь о вас угадаю?
-Согласна. Приступайте!
-Вам тридцать пять лет, может быть чуть больше. Как принято говорить в ваших кругах,
вы многого добились в жизни. Ваш загородный дом - подтверждение этого. Кроме того, у вас дорогой автомобиль, наверное «Фольксваген». Но в жизни вам одиноко и несмотря
на хорошее положение в обществе и множество людей вокруг, вам не хватает общения,
иначе с чего бы вы стали беседовать с бродягой и оборванцем? У вас взрослый ребенок,
скорее всего, дочь. Вы любите живопись, искусство природу. Вы терпеть не можете фильмы ужасов, детективы и прочее «бульварное чтиво». Но в то же время вы немного склонны к экзотике и авантюре. Вот вроде бы и все.
- Ну что же, вы тоже довольно проницательны, уважаемый Странник, большая часть
ваших слов - почти в десятку! Вы телепат? Впрочем, чему удивляться, ведь наш разговор сам по себе очень удивителен.
Так проговорили они почти до полудня, и солнце уже стало припекать не на шутку.
-Жарко становиться,- сказал вдруг он,- рыба может испортиться, так что я пойду.
-Завтра придете?- спросила Елена Васильевна с улыбкой.
-Приду,- ответил он, собрал свои нехитрые снасти, кивнул на прощанье, и зашагал проч.
Пока он не скрылся за ближайшим поворотом речки, Елена Васильевна смотрела ему в след с каким-то легким чувством детской радости.
- Ой, а не влюбилась ли я?- со смехом задала она сама себе вопрос,- а что, девушки, в
этой сказке все возможно!- подвела она итог….
Мой странник повесть
© Copyright: Сергей Глухарев, 2016
Свидетельство о публикации №216021901638
Свидетельство о публикации №216021901638
Рецензии