Метод свиданий, или работа над ошибками, 17 глава

Глава семнадцатая. – Информация к размышлению для Штирлица.
* * * * *
Кто-то тонко подметил, что «любовь – это та форма болезни, при которой сам пациент не хочет лечиться от нее». В точности именно так и было в моем случае: прошло несколько дней с того момента, как я объяснился Урсуле в любви, а в мое сердце желанный покой так и не пришел. Я, напротив, реально ощущал, что проваливаюсь в какое-то непонятное для меня состояние, словно в бездонную пучину, из которой обратной дороги еще, похоже, не изобрели.
Находясь на работе, я неоднократно переживал такое состояние, когда образ любимой девушки раз за разом всплывал в моем сознании, и я общался с ней на невербальном языке, когда за тебя говорит не язык, а сердце. Такого прежде со мной еще не случалось. Все мои связи с женщинами, бывшие до Урсулы, не страдали чистотой отношений, и, вспоминая какие-то эпизоды из своей прошлой жизни, я все больше и больше убеждался, что любовью там и не пахло. «Я ведь путал обыкновенное сильное телесное физиологическое влечение к ним с любовью, - все чаще мне в голову приходили подобные мысли, - мне хотелось ими обладать, получать от них наслаждение. А любовь, насколько я теперь понимаю, связана не с желанием чего-то себе, а с возникшей внутри потребностью угождать другому человеку, любимой девушке. Любовь – это дарить себя любимой!».
Так я рассуждал и временами даже пугался собственных мыслей. Чувство любви к Урсуле как-то на невидимом душевном уровне переплавляло, трансформировало меня в совершенно другую личность. Это было нечто новое, иногда отчасти пугающее меня. Меня как будто подменили. Может быть, впервые за много-много лет я по-настоящему думал о другом человеке, а не о себе любимом.
Все эти неведомые дотоле эмоции переполняли всего меня и мне срочно захотелось поделиться ими с кем-нибудь. Доработав очередной рабочий день, я предварительно договорился с Игнатом о встрече. Последний не был удивлен моим желанием повидаться с ним, не стал ничего спрашивать и дал добро на то, чтобы в половине седьмого я заехал к нему на дом.
Жил Игнат в частном секторе, но дом его резко выделялся на общем фоне одноэтажных, более или менее, однотипных построек. Это не было строение «нового русского», с вычурной и нагроможденной архитектурой, но своеобразный техномодерн, свидетельствующий о том, что его хозяин идет в ногу со временем. Я позвонил во входную дверь и подождал, пока щелкнула автоматика, позволяя мне войти на территорию приятеля.
Я решительно, без стука, проследовал парадной дверью и вошел в дом Игната, в котором мне почти все было знакомо, так как я не раз бывал у него в гостях. В привычке моего друга не было водить к себе в дом кого попало, и поэтому я был один из немногих, кто был удостоен высочайшей чести входить под сень его жилища. Игнат появился, как всегда, как будто из ниоткуда и поздоровался со мной крепким мужским рукопожатием, не задавая лишних вопросов и избегая общих пустых фраз.
-Коньяк будешь? – как бы мимоходом спросил меня он и, получив утвердительный ответ, кивком головы пригласил пройти из прихожей в кухню за полированный стол.
Дом Игната был построен по отдельному проекту и имел весьма оригинальную конструкцию. Прямоугольный по форме, он делился в середине на четыре сектора, равных по площади. Одна из комнат была его залом, в котором он принимал гостей; другая комната служила ему спальной; в третьей комнате изредка на ночлег или отдых останавливались друзья Игната, подобные мне; а в четвертой комнате в одной плоскости находились служебные помещения дома, а именно туалет, ванная комната и кухня. Внешне все казалось простовато и немного смахивало на интеллектуальную безвкусицу, но лишь я и сам хозяин Игнат знали, что в центре самого дома есть потайная комната, представлявшая личный кабинет, из которого можно было попасть в любую из комнат дома.
«Гляди-ка, эдакий Пентагон! – подумалось мне об этой диковинке, когда я впервые узнал об этом. – Не является ли Игнат случайно масоном!?».
Сердце дома, кабинет Игната, представлял собой подвижную платформу, которая вращалась подобно театральной сцене и попасть из любой комнаты в кабинет в обычных условиях было невозможно: лишь хозяин знал, где находится в данный момент единственная дверь из его сакраментального пространства, и насколько градусов при помощи дистанционного пульта нужно повернуть стену, чтобы совпали входные и выходные отверстия двух комнат. Впрочем, не буду углубляться в чужие тайны, а вернусь к нашему с хозяином дома разговору.
Мы сели за стол и, как по команде, посмотрели друг другу в глаза.
-За что будем пить? – спросил Игната я.
-Давай не будем пить за здоровье, а выпьем за удачу. На «Титанике» здоровых было много, а везучих мало! – усмехнулся тот.
Его реплика вызвала у меня взрыв смеха, но я быстро подавил его внутри себя.
-Давай за удачу! – согласился я и мы выпили по рюмке коньяка.
-Ты осунулся, немного сдал, - после некоторой паузы заметил Игнат, внимательно глядя в мою сторону. – Что-то не ладится с Урсулой?
-Не совсем так, - я начал, как всегда, издалека. – На днях я объяснился ей в своих чувствах!
-И что же ты ей сказал, если не секрет?
-Сказал, что люблю ее, но, по всей видимости, так затянул со вступлением, что она неверно поняла меня, подумав, что я хочу дать ей отставку и чуть было не ушла прочь, - поделился с Игнатом я и почему-то покраснел при этом.
-Да, Ник, ты мастер по создаванию препятствий, чтобы потом их успешно преодолевать, - выдал свое резюме друг. – Это как же надо было повести разговор с девушкой, чтобы, желая ей объясниться в любви, запутать ее так, что она поняла совсем другое для себя. Здесь я снимаю перед тобой шляпу!
-Понимаю, что виноват, но умышленно ничего не делал, - я поднял обе руки вверх. – Но потом ситуация выровнялась и мне удалось даже сорвать два поцелуя с ее девственных уст.
-Вот как!? – брови Игната взметнулись вверх. – И как она отреагировала на это? Насколько я понимаю, твоя подружка – очень дикая и необъезженная лошадка!
-Поначалу была ошарашена и смущена, но только, Игнат, об этом никто не должен знать, я тебя умоляю! – мне пришлось взывать к порядочности моего приятеля, потому что в последний момент я был смущен тем, что выдаю интимные подробности третьему лицу. По моему глубокому убеждению, об этом не следовало знать никому, кроме самих влюбленных.
-Ну, мог бы подобные глупости и не озвучивать, я – не старая бабка-сплетница, сидящая у подъезда. Да и кому я могу рассказывать то, что касается только тебя и Урсулы? – слова Игната несколько успокоили меня.
-Ладно, только тебе по секрету скажу, что потом Урсула потребовала от меня сдержанности, хотя я все же второй раз поцеловал ее обманом, - дополнил свой рассказ я.
-Краденые воды сладки… - замысловато протянул хозяин дома. – А тебя самого не клинит еще от тотального воздержания?
-Да вроде бы нормально, я с головой в работу окунаюсь, чтобы не было лишних мыслей и спортивная усиленная тренировка, - ответил я.
-А ты не лукавишь, дружок? – Игнат изучающе посмотрел на меня. – У тебя там нигде нет резервных вариантов, типа молодой вдовушки, изнывающей от одиночества и отсутствия мужской ласки?
-Ты что, Игнат, Господь с тобою! – вырвалось у меня. – Даже мыслью не искушай. Я только любить начал по реальному. Мне другие женщины и на дух не подходят. От одной мысли тошно становится.
Приятель плеснул коньяка еще примерно по полрюмки.
-Так что же тебя тревожит? Не могу понять цель твоего визита! – сказал он.
-Хотелось поделиться всем тем, что внутри меня. Это со мной в первый раз на таком уровне. Сам себя не узнаю! – признался я.
В несколько сбивчивых, путаных, но очень эмоциональных выражениях я изложил моему «семейному психологу» все, что кипело и бурлило внутри меня: в моем мозгу, в сердце и во всех моих членах. Игнат слушал очень внимательно, не отрывая глаз, лишь изредка балуя себя крохотными прихлебываниями из рюмки.
-Ты в чем-то не уверен? – спросил меня он, когда я подошел к логическому финалу своего повествования.
-Мне кажется, что Урсула ждет от меня помолвки, хотя я сам не понимаю, зачем нужно это странное мероприятие, - озвучил свои соображения на этот счет я.
-Чтобы понимать, что такое помолвка, нужно знать, что она значила у древних, - ответил Игнат. – На современном языке это что-то наподобие предварительного соглашения о намерениях.
-А как это воспринимали древние? – поинтересовался я. – Надеюсь, для них это не было испытательным сроком?
-Такое понятие люди вложили в помолвку уже позднее, - ответил на мой вопрос Игнат. – Хотя, несомненно, в самом понятии помолвки есть такой момент, что у человека, мужчины или женщины, есть шанс отказаться от брака, если он понял, что любви нет и он может совершить ошибку, женясь или выходя замуж. Помолвка – это, прежде всего, решение, а срок, который дается до момента вступления в брачный завет, нужно употребить для подготовки к семейной жизни. Для евреев в дохристианские времена помолвка значила следующее: молодой мужчина, заключая помолвку с девушкой, должен был отделиться от своих родителей и выстроить отдельный дом, где он и его будущая супруга будут жить, рожать детей и вести свое хозяйство. Если состояние не позволяло человеку построить отдельный дом, он должен был хотя бы пристроить отдельную комнату к отцовскому дому. В любом случае, Тора учила, что человек должен отделиться от отца и матери и прилепиться к жене своей.
-Так вот ты какой, северный олень! – присвистнул я, с изумлением глядя на приятеля. – Век живи и век учись, а дураком все равно помрешь, как говорила моя бабушка.
-Ты-то как, готов сделать своей Урсуле предложение руки и сердца? – после некоторой паузы спросил меня Игнат.
Я бросил в сторону хозяина дома стремительный взгляд, но в первую минуту ничего не ответил ему. Первым побуждением, конечно, было сказать «да», но я понимал всю ответственность этого поступка и очень серьезно задумался на некоторое время. Игнат не трогал меня и не торопил с ответом. Он встал с места и включил негромко какую-то оркестровую лирическую музыку без слов. Волшебные звуки мелодий закружили вообще мне голову во время размышлений о собственном будущем.
Сказать «да» - значило навсегда связать свою судьбу с одной единственной, хотя и прекрасной, женщиной. Конечно, вы можете возразить, что в современном обществе люди редко придерживаются подобных взглядов и, легкомысленно вступая в брак, потом также легкомысленно разрушают семьи, разводясь и обзаводясь новыми мужьями или женами. Иногда некоторые многоженцы напоминают блох, путешествующих по жизни на собаках. Они едут на какой-то определенной собаке до определенного места в своей жизни, а потом легко перепрыгивают на другую собаку, чтобы поменять маршрут своего следования.
-Свадьба, свадьба, свадьба в жизни только раз, может два, а может больше, но это не для нас! – я пропел куплет одной песни из творчества Александра Розенбаума.
Игнат улыбнулся, рассматривая меня, решающего сложную дилемму судьбы.
-Может тебе чем-нибудь помочь? – спросил меня он.
-Дай сигарету, карандаш и лист бумаги! – твердо произнес я, осененный одной мыслью, показавшейся мне довольно уместной в сложившейся ситуации.
Игнат сначала дал мне сигарету, которую я тут же прикурил, а затем положил передо мной лист бумаги форматом А4 и наливную чернильную ручку.
-За карандашом надо идти в другую комнату, а мне неохота, - пояснил он.
-Сойдет, - махнул рукой я и решительно расчертил ручкой лист на две колонки.
-Ты что таблицы собрался рисовать!? – усмехнулся Игнат.
-Взвесим все плюсы и минусы семейной жизни, - игнорируя его иронию, произнес вслух я. – Чтобы было легче анализировать ситуацию, в левую колонку будем писать плюсы, а в правую минусы.
-Интересно будет посмотреть, как ты будешь проводить сложнейший анализ! – мой приятель умышленно подзадоривал меня.   
-Итак, на минутку предположим, что Урсула согласилась стать моей женой, - сказал я и поднял левую руку ладонью вверх. – Какая мне от этого польза? Возьмем для начала интимный вопрос! Она очень красивая, стройная и привлекательная девушка. Мы будем строить с ней гармоничные сексуальные отношения. Секс ведь тоже немаловажен в отношениях в семье, не так ли?
-Я бы выразился проще, - заметил Игнат. – У тебя достойный и постоянный партнер и не нужно будет блудить с другими женщинами. Последнее я записал бы как дополнительный плюс: уменьшится опасность заболеть СПИДом или венерическими болезнями.
-Фу, как пошло! – я скорчил презрительную гримасу.
-Зато очень жизненно! – не сдался Игнат.
-Имея жену, я также решу проблему одиночества, а то ведь мне тридцать один скоро, а мне, когда я прихожу домой, не с кем поделиться всем тем, что произошло за день, моими планами, спросить у кого-то совета и так далее, - продолжал размышлять я.
-Согласен, - кивнул головой тот и, наблюдая, как я рисую в левую колонку третий жирный плюс, налил еще коньяка.
-С появлением женщины в доме, а я знаю, что Урсула – прекрасная хозяйка, мой дом станет привлекательнее и ухоженнее. Плюс она хорошо готовит, а это значит, что я буду лучше питаться.
-Да, сбалансированное и своевременное питание – немаловажный фактор в жизни мужчины, - тонко подметил Игнат.
-У нас будут застолья с друзьями, Урсула будет готовить хорошие закуски и угощения, и мы будем общаться с теми, кто нам дорог. Этот плюс мы назовем общением! – продолжал размышлять я.
Хозяин дома предложил выпить. Мы прервались в рисовании плюсов, махнули еще по рюмке коньяка и Игнат начал готовить кофе.
-Что еще можно в плюсы записать? – я озадаченно почесал затылок. – Как-то быстро умные мысли закончились… Посоветуй что-нибудь, Игнатушка!
-А вдруг ты заболеешь, будет кому ухаживать за тобой, - подсказал тот. – Или хотя бы скорую вызвать, ситуации разные бывают.
-Лучше не надо, - испуганно возразил я.
-Сам не хочу да, дорогой товарищ! – Игнат имитировал киношного героя Фрунзика Мкртчяна.
-Вот еще нашел! – радостно воскликнул я. – Появятся дети, будет продолжение рода.
-И головная боль с их воспитанием, заботой, учебой и прочим. Это кстати запиши и в минусы, а то там у тебя пока пусто.
Я косо покосился на друга, но ничего не сказал вслух.
-Когда ты женишься, то все остальные женщины для тебя умерли, тебе уже нельзя будет никого обнимать, целовать и позволять прочие вольности, - Игнат немного охмелел и стал вести себя поразвязанее. – А это, поверь мне, очень серьезный минус.
-Почему это? – я недоуменно уставился на него.
-Запретный плод сладок. Начнут возникать разные левые ситуации, особенно во времена ссор и разногласий с женой. Что-то или кто-то сто процентов будут искушать тебя, - объяснил мой друг.
-Согласен, такое уже было, едва я только познакомился с Урсулой. Я даже чуть не стратил тогда. Хорошо, Урсула позвонила тогда неожиданно, но очень кстати! – согласился я.
-И что меньше всего ты ожидаешь, мой милый друг, - продолжил Игнат, - это вмешательство, как минимум, родных Урсулы, и, как максимум, твоих родителей и сестры.
-Как!? – у меня широко раскрылись от удивления глаза.
-Элементарно, Ник, - усмехнулся тот, - вдруг родителям девушки придет в голову мысль о том, что ты неправильно тратишь деньги, или что ты неровня их дочери. Да мало ли что? Да, и твоя мать может ревновать тебя к твоей жене. Это же женские темные места, непонятные ни одному мужчине. Это я тебе скажу, огромный минус.
-Такими темпами еще пару минусов и мне вообще не захочется жениться, а через часик-другой я возненавижу любимую, как в том анекдоте! – с горечью произнес я.
-Какой еще анекдот? – мой друг с любопытством посмотрел на меня.
-Старый с бородой, - осклабился я. – Живет себе молодой инженер, которому однажды понадобилось погладить брюки, но у него не было утюга. Он вспоминает, что двумя этажами выше живет одинокая молодая женщина, у которой есть утюг. Он решает идти к ней и просить утюг. Поднимаясь по этажам, он думает: «Соседка откроет дверь. Я понравлюсь ей и она, прежде чем дать утюг, пригласит меня выпить чаю. Мы выпьем чаю и наши симпатии друг к другу возрастут. Девушка предложит выпить вина и нас потянет друг к другу. Мы переспим вместе, она забеременеет и мне придется жениться за ней. Когда я женюсь на ней, она родит мне детей. Дети не будут давать мне спать по ночам, а жена превратится из молодой и симпатичной девушки в толстую и безобразную тетку. Я возненавижу ее!». В этот момент девушка открывает дверь и парень гневно бросает ей в лицо: «Да пошла ты вон со своим утюгом!».
Игнат смеялся громко и задорно, как ребенок.
-Ник, мне бы очень не хотелось, чтобы ты возненавидел свою Урсулу, которую сейчас, как я понимаю сильно любишь, - сказал он. – Напротив, помни обо всем, что я тебе рассказывал и не ловись в эти капканы будничной и обыденной жизни.
-Боже мой, как часто мы живем иллюзиями! – я в картинном отчаянии схватился за голову. – Это ведь реальные риски нашей жизни, нужно всегда быть к ним готовыми, чтобы они не застали нас врасплох. Многие люди даже не подозревают о существовании таких препятствий на пути к счастью.
-Ладно, продолжим о негативе, - Игнат играл роль прокурора на невидимом процессе анализа плюсов и минусов семейной жизни. – Это материальная сторона жизни. Твоей жене может показаться, что ты мало зарабатываешь, или она потратит деньги таким образом, что ты поймешь, что можно было сделать это совсем по-другому или целесообразнее.
-Стоп, Игнат! Хватит заниматься математикой, прибавлять и отнимать то, что одному Богу известно, - я замахал руками так, как будто у моего друга на кухне начался пожар.
-Ты же сам затеял это дело, а теперь кричишь: хватит!
-Ну, знаешь, Игнат, так можно любую идею опошлить. Давай еще о возможной преждевременной смерти жены или детей вспомним. Не станем пороть горячку и остановимся вовремя.
-Как скажешь, Ник. А если серьезно, то я думаю, ты понял, что у тебя в семейной жизни будут не только, как говорят, вздохи под луной, страстные объятия, приятные путешествия и гулянки, а и проблемы во взаимоотношениях, болезни, потери и другое. Но проинформирован – значит вооружен!
-В любом деле есть благая сторона, - согласился я. – А теперь давай еще выпьем и поговорим о чем-нибудь другом.
-Так я и не понял, Ник, ты будешь звонить Урсуле и говорить ей, что ты предлагаешь ей руку и сердце? – Игнат буквально впился в меня взглядом.      
-Разве я так ставил вопрос? – у меня от изумления чуть дар речи не отнялся.
-А кто я что ли? – Игнат потянулся ко мне всем корпусом. – Или ты уже так напился, что не помнишь, с чего мы начали? Ты сказал, что любишь Урсулу, жить не можешь без нее и хочешь на ней жениться.
-Я сказал, что я хочу на ней жениться!? Я не говорил, что хочу на ней жениться, - я возразил чуть ли не заикаясь от испуга.
-Тогда звони и скажи Урсуле, что ты не будешь на ней жениться! – предложил мой друг.
-Это кто из нас напился? – я скептически посмотрел на того. – Речь шла не об этом. Я высказал мнение, что, прежде чем совершать очень ответственный шаг, нужно взвесить все «за» и «против».
-И к какому же выводу ты пришел, взвесив все «pro» и «contra»? – в конце фразы Игнат перешел частично на латынь.
Я на мгновение задумался: «И что же получается из всей этой тетрадной арифметики? Ты сам-то понял, Ник?». Зажмурив глаза, я попытался представить себе лицо Урсулы, ее улыбку, глаза. У меня это получилось, как у опытного фантазера, с первой же попытки и образ вышел довольно привлекательным.
-Эх, женюсь, какие могут быть игрушки! – нараспев вслух промурлыкал я. Рука сама потянулась за телефоном.
В трубке послышался знакомый рингтон, игравший около полминуты, пока Урсула не ответила мне. Ожидание оказалось довольно трудным, от нетерпения я даже заерзал на месте.
-Привет, любимый! – ее голос был для меня слаще огромного куска любимого торта «наполеон».
-Здравствуй, Урсулочка! – задыхаясь от охватившего меня приступа нежности, промолвил в трубку я.
-С чего это ты позволяешь себе такие нежности в мой адрес? – поинтересовалась с подозрением моя возлюбленная. – Ты, случайно, не принял там на грудь?
-Что ты, как можно? – я воскликнул в притворном ужасе. – Я никогда не позволяю себе звонить любимым девушкам в пьяном виде.
-Позволял! – твердо ответила она. – Или ты забыл о полночном звонке?
-Один раз не считается! – возразил я. – Или ты злопамятная?
-Нет, говори чего звонишь? – Урсула пошла на попятную в своих подозрениях.
-У меня важный повод для звонка тебе, - я перешел на официоз.
-В любви ты мне объяснялся, что еще может быть важного, Ник?
-Оказывается, есть очень важный повод! – я обрадовался так, как будто только что сам об этом узнал. – Я не отрываю тебя от важного дела?
-Ник, у тебя уже входит в привычку издеваться надо мной, прежде чем сообщить что-то действительно нужное или важное. Ты можешь избавиться от получасовых вступлений? В противном случае, рискуешь потерять мое благорасположение! – Урсула начала нервничать.
-Все заметано! Считай, что ты уже говоришь с другим человеком. Теперь я буду резать правду матку прямо в глаза! – я расхорохорился как гвинейский петух.
-И…? – вопрос любимой повис в воздухе.
-Короче говоря, чтобы не толочь воду в ступе, Урсула, выходи за меня замуж! – произнеся последние четыре слова, я ощущал себя еще хуже, чем статуя Венеры Милосской, потому что у меня было такое ощущение, что от страха отваливаются не только руки, но и ноги.
-Куда ты, Ник, зовешь меня выходить? – она, потрясенная внезапностью моего предложения, задала на первый взгляд нелепый вопрос.
-Не нужно никуда выходить, сиди на месте! – брякнул в ответ я. – Я спрашиваю тебя, хочешь ли ты выйти за меня замуж и стать моей женой?
-Слушай твое предложение так неожиданно… - в волнении пробормотала она.
-Ладно, я вижу, ты не готова дать мне ответ, - я вздохнул то ли с огорчением, то ли с облегчением. – Тогда поступим следующим образом. У тебя есть три дня на обдумывание моего предложения. Через три дня в следующую субботу в пять часов вечера я приеду к тебе домой со своим родителями свататься. Игнат сказал мне, что нужно прежде совершить помолвку. Вот и мы, если ты дашь согласие, заключим с тобой помолвку. Предупреди родителей и можете пригласить священника или кого там нужно звать в таких случаях. Я выразился понятным языком, любимая?
Я изумлялся собственной бесцеремонности. Так четко я давно не выражал свои мысли. Урсула некоторое мгновение молчала, пытаясь успокоиться.
-Надеюсь, это не розыгрыш? – нервно хихикая уточнила она.
-Я тебя очень люблю, чтобы шутить с такими вещами, - заявил я.
-Хорошо, я буду ждать вас, - наконец нашлась она. – Сколько вас будет? Трое?
-Четверо, - подумав, добавил я. – Оксана, когда узнает, все равно сядет на хвост. Я свою сестрицу знаю, как облупленную.
-Что ж приходите вчетвером, места для всех хватит, - согласилась она и тут же, словно спохватившись, спросила вдогонку. – А с чего это ты вдруг решил на мне жениться?
-Ну, да ты права, мы знакомы совсем недолго, всего неделю, - с подлил немного иронии в нашу, пока что не очень радостную, беседу.
-Хорошо, согласна, мы знакомы будем скоро целый год. Но не все же парни женятся на своих девушках через год. Некоторые дружат по несколько лет, но так и не женятся, - она словно раззадоривала меня подобными утверждениями.
-Ты считаешь это странным, что я хочу создать с тобой семью? Или тебе просто не о чем поговорить? – я подбросил ей еще пару вопросов для размышления.
-Ник, не груби мне! – твердо заявила она. – А то я могу…
-Что ты можешь? – перебил ее я.
-Могу тебе гарбуза выкатить на сватанье! – рассмеялась она.
-Хорошо, тогда я не приду с родителями в субботу.
-Попробуй только не придти, я тебе такое устрою, что получение гарбуза покажется тебе детским лепетом по сравнению с этим.
-Урса, ты меня запугиваешь, как мама в детстве ругала меня, когда я тайком бегал купаться с ребятами на море. Она говорила мне: «Не ходи сам на море, без взрослых. Утонешь, домой не приходи, просто убью!», - мне удалось рассмешить возлюбленную, потому что ответом мне послужил ее звонкий смех.
-Ник, как я тебя люблю, ты даже себе и не представляешь! – Урсула внезапно перешла на лирику.
-Верю, хотя как, пока что действительно не представляю. Но гарбузы, на всякий случай, скуплю на всех рынках! – пошутил я.
-Ты можешь быть когда-нибудь серьезным? – задала вопрос, давясь от смеха, она.
-Ну, дела, я ей замуж предлагаю, а она заливается от смеха. Ну, не умора, парень девушке предложение сделал. Оборжаться можно, я просто в шоке! – я попытался изображать из себя обиженного жениха.
Все это время Игнат, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, наблюдал за мной, одновременно слушая нашу с Урсулой перебранку. Наконец, я положил трубку на стол и взглянул на него.
-Ник, тебе срочно жениться надо, а то тебя уже рвет на части, - заявил он.
-Ничего меня не рвет на части, - пытался возражать я.
-Поверь мне, Ник, вам нужно срочно жениться. Мой опыт подсказывает, что вам тянуть нельзя, - Игнат был категоричен в своем суждении.
«Может быть, ты и прав, дружище! – подумалось мне. – Однако, я дал. Взял и ляпнул Урсуле о женитьбе. Теперь взялся за гуж, не говори, что не дюж!».