Зыбучая грань

Я побежала вверх по лестнице, направляясь к чердаку, и замерла, увидев на полу какую-то странную обтрёпанную книгу. Конечно, я знала, что недавно папа делал там ремонт, но, если честно, и предположить не могла, чтобы на чердаке лежали книги, ведь мне казалось, что огромного стеллажа в гостиной было предостаточно. Я подняла книгу и аккуратно перевернула рукой страницы. На удивление, это оказался дневник, написанный от руки и весьма не аккуратно. Кое-где страницы были испачканы, кое-где помяты и оборванны. В глубине переплёта поблескивали маленькие золотистые точки, точно песчинки. Я замерла и, удивлённая, начала читать…


«17 июня. 1923 год
    Просто не знаю, что и думать! Застрял там, где и вообразить никогда не мог. Во все стороны расстилается пустыня, но теперь она враждебна для меня… Если не выберусь до завтра – никогда не прошу себе этого!

   Вечер того же дня.
   Солнце село. Я в смятении. Ноги гудят, точно после долгого бега. Мне необходимо отдохнуть. Хорошо, что есть с собой тетрадь, а то со скуки умереть можно. Передохну с час, после снова отправлюсь в путь. Хотя, коли начал этот монолог, я всё же обязан просветить моего случайного читателя о том, (если он, конечно, когда-нибудь сумеет найти этот дневник) как я попал сюда.
   С чего начать? Банальный рассказ о себе? Ну, что ж, как хотите. Меня зовут Максим, и я коренной русский человек, с самого детства увлекающийся пустынями. Бывал уже не в одной экспедиции, много чего почерпнул для себя во время этих жарких и желанных путешествий. Вы не поверите, но именно экстремальные  и подчас смертельные испытания вдохновляют нас для новых открытий, заставляют поверить в силу жизни и просто поднимают настроение (по приезду домой, разумеется).
   Я нажил немалый жизненный опыт, обошёл не одну пустыню вдоль и поперек и по-прежнему хотел чего-то необычного. Записывался в новые экспедиции и покорял новые места, но начинал чувствовать себя уже далеко не так бодро, как прежде. Казалось, моё хобби стало мне надоедать, или всему виной депрессия, в которую я впадал частенько после каждой ссоры с женой? Сложно сказать…
    Но сегодня, о, да, наконец, свершилось то, о чём я так безумно мечтал! Смешно сказать, но я, да, кажется, это именно то, о чём я думаю, я заблудился. Ну-ну, не смейтесь, с каждым могло случиться. И случилось… И чего я так хотел этого? Ума не приложу…
    Как это произошло? Да очень просто! Мой Ассил сбежал! (для незнающих: так звали моего верблюда) Я погнался за ним вслед, прихватив с собой почти пустой рюкзак. Благо, хоть так! Негодяй побежал через дюны так, как никогда ещё не бегал, ринулся прочь, точно от смерти или какого хищника.
 Побежал и я, шлепая по горячему песку, без конца засыпающемуся в ботинок. Это очень раздражало и замедляло мой путь, наверное, оно и послужило причиной бесконечных остановок и тому, что Ассила я так и не нашёл. За то нашёл кое-что намного лучше. Вы спросите: «Что?» А вы подумайте сами? Да, вся эта бесконечность! Этот зной и бескрайние пески. Я нашёл соперника, который был мне не по зубам. Или так кажется сейчас?
   Ноги уже не так болят, как за время долгой изнурительной пробежки – теперь болит рука – не привык я писать так много за один раз.
     Помню, как долго оглядывался. Огромное безжалостное солнце палило свыше. Оно было так огромно, что даже привыкший к его лучам, я чувствовал себя не самым лучшим образом. Дюны расстилались во все стороны, уходили за горизонт и, кажется, не кончались даже там, точно я находился в самом сердце пустыни. Всё тонуло в едва различимом рыжеватом мареве, от него и рябило в глазах. Всюду был песок, он бугрился золотистыми холмами, словно море. «Нет, - поправил себя я,- как океан!» Я никак не мог понять, где был, а где не был – ведь дорога тот час же становилась прежней. Я оглядывался во все стороны – города не было нигде. Ориентиров никаких, как прокладывать путь – неизвестно. Воды у меня мало, лучше сказать, не больше одного литра. Не фонтан, сразу скажу. Приходилось пить по несколько глотков, и осознание того, что у меня было ещё, очень раздражало. Но пришлось пожертвовать и частью этой малости – было необходимо смазать чалму и уши, чтобы они не перегревались.
   А потом был закат. Солнце алым светом освещало всё вокруг и рассыпалось среди холмов. А потом оно зашло. Резко стало темно. Похолодало. Вот я и закончил со своим сегодняшним рассказом…
   Найду место для ночлега и поставлю точку. 

   Через час.
    Не вышло. Песок слишком горяч, чтобы спать на нём. Снова идти – не могу – обессилю днём, а это слишком многим чревато. Плюс эти маленькие зверюшки меня слишком забавляют! Да-да, какие-то тушканчики, явившиеся из ниоткуда, начали отплясывать что-то  вокруг меня и издавать смешные цвиркающие звуки. Одному хватило смелости укусить меня за штанину…
    Немного подумав, я понял, что сидеть и смотреть по сторонам – самая, что ни есть, глупая и отчаянная идея. Или нет? У меня нет времен на раздумья. Но что же делать?...
   Даже самые яркие звёзды казались безумно тусклыми и чахлыми – нет сомнений, это были последствия солнца…

    18 июня.
    До сих пор не могу себе простить этого! Вот уже почти целый день. Эх, сколько же стоят человеческие эмоции! Не передать…
    Сколько не пытаюсь вспомнить, память напрочь не дает к себе подступить. Что случилось? Хватит и двух слов – я заснул. Шёл, шёл, расслабился и, овитый струями холодного ветерка, поддался сну и повалился с ног…
   Очнулся от того, что сильно напекло голову. Да, я предполагал это, и потому мне так обидно. Ветер казался раскалённым, и со щёк ручьями катился пот. Хотя, он и правду был очень горяч – солнце ведь стояло над самой макушкой. На мгновение засмотрелся вдаль и сгоряча чуть не рванул куда-то, но потом остановился, чуть не рассмеявшись горькими слезами, - это ведь не сон, и до города я не доберусь, даже если буду бежать очень-очень быстро. Тогда я успокоился и вспомнил, что должен был обычно делать – рыть яму. Чем? Да всем, что под руки попадалось. В моем случае с этим было проблематично – в комплекте были только руки…
    И то хорошо! К обеду, или где-то около того, я справился со своей задачей и заслуженно отправился отдыхать…
   Ветер летел в глаза, отчего они нещадно слезились. Яму без конца засыпало песком, и я копался фактически на одном месте и одном уровне. Порой его порывы становились так высоки, что без каких либо зазрений совести опрокидывались прямо через мою спину, делая и меня самого большим рыжим снеговиком. Приходилось отряхиваться, точно собаке, и следить, чтобы ничего не попало в рот или нос.
    Ветер усиливался. В какой-то момент он свалил меня с ног и опрокинул вниз, заставив повалиться в яму вниз лицом. Он же чуть не засыпал меня с головой, а потом так же резко исчез, как и появился…
   Всё это изрядно вымотало мои нервы, заставляло возненавидеть пустыню, прежде такую любимую и исхоженную; порядочно выбиться из сил. 
Заканчивать с постройкой пришлось уже после обеда.
  Не раз хотелось бросить всё и уйти назад, отступиться, но пред кем? Мимолётные мысли о смерти не давали мне на это решиться…
   Казалось, будто со вчерашнего вечера прошла целая вечность! Солнце точно смеялось надо мной и специально не хотело садиться именно в этой части света, где был я. «И в тоже время оно не могло не зайти только здесь!»- здравый смысл по-прежнему был со мной, хотя и начинал мало-помалу вгонять меня в волнение.
  А потом была жажда. Она сводила меня с ума, она же заставила вылить на раскалённую голову последние капли воды. К слову, она тоже была весьма горячей. Я мотался по горизонту, и песок гнался вслед за мной. Я понимал: надвигается буря. И это было ужаснее всего!
  Ветер переворачивал гигантские дюны, отчего казалось, будто живое рыжее существо ходило ходуном, точно змеиный клубок. Оно следовало за мной, догоняя по самым пятам. Лёгкие и воздушные, песчаные волны смыли последние мои следы.
   Так и настала ночь. Незаметная, холодная, она окутала меня своей хваткой и усадила на горячую землю. И вот я здесь. На коленях снова лежит дневник, над головой тускло мерцают звёзды. Месяц, как специально, очень тонок и почти не даёт света. На горизонте ничего не видно – лишь туманные синие холмы.

   19 июня.
  Всю ночь мне чудились кошмары. Сон слепил глаза, представляя предо мной  чудовищные картины. И, вопреки тому, сколько раз я уже бывал в пустынях, мне продолжало чудиться, будто из-за угла может выскочить какое-нибудь существо. Да, смешно, особенно самому себе, но ничего не могу с собой поделать… Да и что скрывать? Я не могу быть полностью уверенным в том, что за дюнами не прячется гиена или какое-нибудь другое не менее голодное существо.
   Иногда я просыпался посреди ночи от ужасного чувства, будто кто-то за мной следит. В первые мгновенья казалось, что я дома. Мягкая перина песка напоминала кровать, но на удивление не имела дна. Я проваливался в её объятия всё ниже и ниже, а после, очнувшись полностью, долго не мог сомкнуть глаз. Дрожал от осознания, что могу не вернуться.
  Этот кошмар продлился и в течении всего дня. Голова ужасно болела. Тело ломило. В глазах начинало двоиться. Повезло, что к вечеру я нашёл несколько небольших кактусов. Спросите чего? А ведь это тень! Тень! Остается только придумать, как извлечь из него воду…
p.s. Обед уже позади, но жара начинает сводить меня с ума. Кожа ужасно чешется. Особенно плечи и руки, обнажённые пред палящим солнцем.

   Вскоре.
    Попытка очистить ствол от колючек не вышла. В результате я здорово наколол пальцы. Сижу изнываю от боли, все пальцы уже в крови…
    Наступила ночь.
    Кровь остановилась, рука по-прежнему сгибается с трудом. Весь песок вокруг меня усеян маленькими красными точечками, точно здесь кого-то съели. Боюсь, как бы не учуял кто из хищников, хотя, кто? Такое впечатление, что я тут один посреди целой вечности.
    Очень скучаю за теми озорными зверьками, которых я встретил в свою первую ночь!
    Что касается кактуса? Мне всё же удалось испить немного его холодного освежающего сока.
    Кстати, это очень взбодрило.
    Серебристые лунные дорожки расстелились во все стороны от меня. Они даже выхватили из темноты и мой кактус и раскидали на меня его длинную изогнутую тень. Лёгкий ветерок, что сперва был весьма сух, постепенно начинает доносить на своих крыльях блаженную влагу. Наконец, я могу спокойно расслабиться и закрыть глаза… До завтра. Хотя, не знаю…

  20 июня.
  Мне казалось, я ходил кругами. Всё стало ужасно похожим, в песке чудились свои же следы.  Сложно сказать, почему я в этом уверен, но я уверен…
   Сегодня произошло чудо! Настоящее чудо, иначе назвать не могу. В пустыне прошёл дождь! он начался мгновенно и лил много часов. Воздух тот час же перестал колебаться и замер. Всё посерело, кажется, даже налилось зеленью. Дыхание стало легким, как, к слову, и шаг. Я наконец-то смог видеть, где уже был, а где не был – в мокром песке лучше всего отпечатывались неглубокие ямки моих шагов. Забавно было наблюдать, в каком немыслимом рисунке змеились эти шаги.
   Пар вздымался от земли, и небо темнело с каждым мгновеньем. Некогда горячий песок остывал, точно ночью, становился вязким и прохладным, покрывался сотней дождевых капелек. Пустыня снова превращалась в море, только на сей раз безумно красивое и живое. Ноги начинали вязнуть в его волнах, и я невольно вспомнил о болоте.
  Горизонт точно удлинялся и тонул где-то за холмами в дымчатой золотистой мгле.
  Заболтался же я с вами! Однако оно того стояло…
  К вечеру я заметил первых скорпионов. Чтож, жизнь, какой бы она не была – это хороший признак! Их маленькие ножки также оставались видимыми на мгновенно высыхающем песке, ведь кинув первый жаркий луч, испепеляющее солнце иссушило последние следы былого дождя. Осталась лишь влажность – она ещё долго витала в воздухе и никак не хотела рассеиваться. К слову, так было до самого вечера, а потому, смело можно сказать, что сегодняшний день удался на славу! Я и напился, и отдохнул. Знаете, как это приятно полежать на мягком песке? Точно побывал на море…

21 июня.
 Мне кажется, или я теряю счет времени? Пред глазами всё как-то туманно, холмы сливаются в одно большое рыжее пятно и точно шевелятся… Не похоже, чтобы это был такой ветер.
 Мои неприятности на этом не кончились: сегодня мне встретился первый путник. Не человек, как хотелось бы, и весьма опасный. Это был какой-то не то волк, не то гиена. Ободранный коричневый зверь появился почти что из неоткуда. Он кинулся мне на встречу и зарычал. Начал гнаться вслед и сверкать своими злыми чёрными глазами. Я хотел было кинуться наутёк, но он, передвигаясь медленным, но настырным шагом, не намеревался отступать. А потом ни с того, ни с сего взял и нашёл где-то какой-то череп и, рыча, двинулся в мою сторону.
   Я старался не глядеть на животное, слышал, благодаря этому они не идут вслед и, кто знает, могут не заметить и отвязаться от идущего человека. Так оно или нет, но мой нежданный гость растворился прямо на моих глазах. Сперва нырнул под склон одной небольшой дюны, затем точно стал погружаться в неё, а потом исчез. Да, так само быстро, как это полагалось бы видению, но это значит… Нет, этого не может быть. Я ещё в здравом уме и даю себе полный отчёт того, что делаю и, что меня окружает. Да, я был голоден, и, к чему скрывать, мог съесть любого, кого встретил бы на своём пути. «Почему же тогда не съел этого зверя?»- спросите Вы, а я отвечу так: «Приходилось ли Вам испытывать страх, близкий к оцепенению? Когда тело помнит лишь о том, что ему надо спасаться и бежать, и совершенно не слушает разум. Нет? Чтож, это прекрасно!»
  И всё же таинственный незнакомец не даёт мне покоя. Кто он? Видение? Бред? Или житель какой-то ещё не встреченной мне фата-морганы? Всё может быть… Я чётко не знаю.

 Вечер.
  Такое чувство, будто я схожу с ума. Чудится, что собаку я встречал не сегодня, а вчера, и в тоже время, солнце ещё не заходило.  Я вообще теряю счёт времени. Сколько был в пустыне? Пару дней? Да вы шутите! Неделю, как минимум, а, может, и того больше…
  Меня это пугает.
  Иду не разбирая дороги. Совсем потерялся в сторонах света (что и не удивительно). И вообще дни и ночи сменяются как-то слишком быстро. Вот уже опять вечер… О чём я и говорю!

 23 июня.
 Один день ничего не писал. Слишком устал. Едва очнулся. Во рту настоящая пустыня, намного суше той, что раскинулась вокруг меня. Надежда на спасение едва теплится. Уверен, она не доживёт до моего возвращения. Придётся готовить для неё маленький гробик. Или нет…
  Снова я болтаю лишнего… а моя ручка кончается весьма быстро! Теперь буду писать о главном. Если честно, не знаю, что здесь может быть таковым… в голове уже всё перемешалось…

   Вечер.
   Ко мне пришла гениальная идея! Можно ориентироваться по звёздам! Вот только есть одна небольшая проблемка – я знаю очень мало созвездий, и, как не смотрю, не могу различить на небе ни одного из них…
   Пустыня не намеревается меня выпускать. Снова смотрю вдаль – она так же горяча и туманна, как и сутки назад. И двое, и трое… Пейзаж  не меняется.
   Ручка высыхает. Чернила испаряются на жаре очень быстро.

   Какое-то время спустя.
   Вот это красота! Не знаю, правда, что это и откуда взялось? Похоже на остров, весь очень яркий и далёкий. Ставлю своим ориентиром настигнуть его и укрыться в тени.

   Вскоре.
    А за чем я шёл? О чём это я написал? Что-то совсем не помнится…
    p.s. Неужели это – бред? Какой кошмар…

    Вижу озеро! Да не видение это, ничуть! Так и плещется у самых ног моих, и такое красивое… Чёрт, куда же оно подевалось?...
   Меня это очень раздражает. Гоняюсь точно за снами, и, изнурённый, падаю вновь на песок…

Голова раскалывается. С трудом понимаю, где я. Начинаю встречать на своём пути змей – оглушаю и жарю на солнечном огне. Вдруг вдали увидел город! Белоснежные колонны утопают в песке, минареты устремляются ввысь. Струи серебристых вод и фонтаны невероятно красивы. Завораживающее зрелище…  Город был совершенно пустым и безлюдным, но какие-то странные едва различимые тени сновали из стороны в сторону. Призраки ли они? Не знаю.
 Я нагнулся к каменной колонне и ощутил идущую от неё лёгкую прохладу. От радости мне не верится в своё счастье. Кажется, всё это реально, на бред совсем не похоже… И в тоже время меня очень удивили здешние цветущие сады. Здесь, в самом центре песчаного ада?
 Вокруг фонтанов почти всё время вились змеи. Они не уползали даже ночью, когда хрустальные струи переливались в лучах Луны.

   Мне кажется, что я вижу тень жены и дочки. Они вытягивают ко мне свои руки и что-то кричат. Когда же я увижу их? Как больно щемит сердце…

   Ночью пустыня преображалась. Холодный песок совсем не похож на тот, что я вижу днём. Как такое может быть? Или это из-за тени, создаваемого городом? Здесь есть и вода, и фрукты. Свежие капли совсем не похожи на песок! Значит, я всё ещё жив и не пью его галлюцинацию…

Снова новолуние. Интересно, которое уже?

  Я набрал побольше фиг и фиников и направился в путь. Как ни прекрасен этот город, я не могу оставаться в нём навечно! Интересно, меня ещё кто-нибудь ждёт? Жена? Дочь? Наверное, давно похоронили и потеряли все надежды на возвращение… Простите меня за это! Если сможете.

  Снова пустынная бесконечность. А, может, я так и не выходил из неё? Но, постойте, а как же все эти фрукты? Моё сознание начинает меня путать… Удивительно, как я ещё жив!

   Я давно перестал вести дневник день за днём, так как окончательно и бесповоротно сбился с каких-либо временных рамок. Я могу лишь предполагать, что прошло уже около трёх недель… Я хожу кругами и доедаю последние свои запасы. Не найди нового города – умру через пару дней от голода.

  Увидел чей-то скелет. Долго смотрел на него, не веря в то, что сумел избежать подобной участи. Или радоваться ещё рано? Думаю, будет лучше, если я перестану об этом думать…
   
  Вечером не удержался и пустил слезу. Былые воспоминания держат меня крепче самой крепкой цепи. Я просто обязан выбраться! Ради них всех…
   Ручка кончается. Боюсь,  протянет ещё не больше пары строк.

     2 августа.
   Поверить не могу! Я смог! Пред глазами по-прежнему стоит рыжая вечность, но она, думаю, будет со мной ещё долго… Главное то, что я выбрался, и сейчас сижу в своём кресле, рассказывая родным о своих злоключениях.
   Спросите, как я выбрался? Сам не знаю. Наверное, это была судьба?
    Я увидел на горизонте караван верблюдов и изо всех последних сил стал кричать. Люди услышали и, удивлённые, взяли меня с собой. Напоили и сказали, где мы сейчас. Оказалось, я прошёл просто чудовищный путь, перейдя всю пустыню с запада на восток. Они же очень удивились моим рассказам про город, начали уверять в том, что это был бред, без каких-либо сомнений, ведь в пустыне нет ни одного такого места. И не было. Никогда…
   Показанный мною финик, последний из «выживших», вызвал у них неописуемый восторг и ошеломление. Они развели руками и стали о чём-то шептаться. О чём не знаю – они вдруг стали говорили на другом языке, при том, что и прежде весьма коверкали русскую речь…
    С каким ужасом я вспоминал всё это! Теперь ни за что не отправлюсь в пустыни! Сменю работу и будь, что будет. Радостный, с гордо поднятой головой, я понимал, что выбрался победителем. Ведь я остался жив, а значит сумел обхитрить смерть, проскользнув под самым её носом!»

    Я опустила дневник на колени и, не в силах сказать ни слова, беспомощно задрожала. «Дедушка Максим… Он ведь никогда не рассказывал нам о том, как с ним приключилась эта ужасная история! Почему?»- сомнения вились в моей голове настоящим вихрем, сплетались с длинными волосами и намертво застревали там.
  Я посмотрела вниз, на лестницу, ведущую в гостиную и на миг замерла, всё ещё поражённая чудовищными приключениями деда. Там, внизу, рос финик. Длинный и высокий ствол явно имел на своём веку не один десяток лет. Родители говорили, что это дерево посадил Максим, но знали ли они, что это, вероятно, то самое дерево, собратья которого спасли дедову жизнь? Ведь прошло уже столько лет, как его нет с нами, а его тайна… нет сомнений, будет будоражить меня и всех будущих читателей этого дневника ещё не один десяток лет!