Рассказ 28. Мировые проблемы

Рассказ 28-ой.

Мировые проблемы            

Уже когда я, прощаясь, пожал руку Давиду, он наклонился ко мне и негромко спросил:

- А что это за мировая проблема, про которую мне толковала Юля?

- Да, неудобно тут, на людях.

- Так останьтесь, поговорим. Шейла возьмет на себя Зою...

- Зоя почти не говорит по английски.

- Но Шейла вместе со мной служила в Израильской Армии...

- Ну, Вы даёте, ребята! Не ожидал!

- Так остаётесь?

- Минутку. Зоя! Подойди, если нетрудно. Ты знаешь, мне надо поговорить с Давидом. Посиди, пожалуйста, с его женой. Она на иврите свободно объясняется. Дело очень важное.

- Хорошо, но ты не устраивай трёп на весь вечер. Я устала.

- Постараюсь.

- Давид! Мы остаёмся.

Когда мы сели в его кабинете, первое, что он сделал, достал коньяк и сигары. Налил понемногу и показал глазами на кресла у окна.

- Вы сквозняка не боитесь? Я приоткрою окна, чтобы дым выходил.

- Конечно, конечно. Я никогда не простужаюсь. Да и коньяк – надежная защита.

- Замечательно. И как Вам это удаётся, не простужаться?

- Два цикла прополиса весной и осенью. И всё в порядке. За последние 15 лет я не простужался ни разу.

- Замечательно. И так вот просто – прополис.

- Да, капсулки такие...

- Вы мне потом расскажете. А сейчас вернемся к нашим баранам. И что же это у нас за мировая проблема. Мне уже от одного названия интересно стало. Просто жуть до чего люблю мировые тайны. Что-нибудь про жидо-массонские заговоры и про сионских мудрецов. В России, я помню, их море по желтой прессе бродило и печаталось. Да и у нас в благословенной Америке тоже хватает. Я так понимаю, что мы с Вами в эту степь нацеливаемся.

- Не совсем. Сначала я хочу предложить сыграть в одну американскую игру.  Называется она «Пожать руку президенту». По-простому можно определить её содержание таким образом. Сколько Вам понадобится знакомых, чтобы передать свое рукопожатие президенту?

- Мне. Дайте подумать, вернее – вспомнить, сколько мы жертвовали на его избирательную компанию?- Давид хихикнул и ухмыльнулся.- Наверное, это будет одно-два, или три рукопожатия – максимум. А для чего Вам понадобилось играть со мной в такую хитрую игру?

- Я Вам отвечу после того, как Вы перечислите эти рукопожатия по порядку.

- Это зависит от плотности графика встреч Президента. Первая попытка – звоню в администрацию и прошу об аудиенции. Жду в среднем пару месяцев, а потом прихожу и здороваюсь с ним за руку.
Вторая попытка. Звоню Эмануэлю Раму, мэру Чикаго, спрашиваю его, как идет сбор средств на его выборы, а потом договариваюсь о свидании, где жму ему руку и спокойно иду домой. Он бывает в Белом Доме не реже раз в две-три недели. Поэтому со второго раза мы Барака окучиваем.
И последнее – три. Я еду к Мишель с делами на её счету, а у неё там всегда бардак, и здороваюсь с ней за руку. Это первое рукопожатие. А второе, назы-вайте его как хотите, но думаю, этот контакт состоится также в очень короткий срок. Однако, у нас тут тоже два рукопожима выходит. А три я, пожалуй не смогу набрать. Он же в Вашингтон из Чикаго перебрался, поэтому у нас тут, кому руку не пожми, я имею в виду людей с деньгами – следующий будет он, так как сезон «стрижки овец» у него идет круглый год. Политика!
А теперь давайте сюда Вашу «мировую проблему», я просто от нетерпения изнываю. Более того, мне кажется, я смогу с трех раз угадать откуда у неё роги растут.

- Хорошо. Вы, я уверен, в курсе, что День Победы во Второй Мировой Войне русские празднуют 9-го мая, а все остальные участники коалиции - 8-го. И общей для них точкой в этом праздновании будет время 24=00 8-го или 00=00 9-го мая.

- И к чему Вы клоните?

- Если бы Вы хотели бы как-то навредить союзникам по этой войне, желательно всем сразу, то какое время суток Вы выбрали?

- И дальше...

- Еврей еврею по национальной традиции всегда отвечает вопросом на вопрос. А Вы отделываетесь простыми понуканиями.

- А вы не могли бы короче, сэр? Это ведь уже вопрос?

- Да. Я могу. Как мне стало известно из полуосведомленных источников, именно в этот времениразделительный момент некая враждебная сила нанесет ядерные удары по всем столицам, где Семидисятилетие Дня Победы будет праздноваться. Ровно в полночь между 8-м и 9-м по Берлинскому. Возможны и другие названия городов и стран.

- Это всё?

- Пока, да.- ответил я, а про себя подумал, что Зоина кнопка на пультике у двери сработала, и наша встреча с Захаром записана и просмотрена. Больно уж хладнокровная реакция на мои сегодняшние сообщения. Да и «похвальба» про близость с Обамой уж больно похожа на намёк, на поощрение к откровенности.

- Если «пока», то тогда дайте мне несколько минут на размышление.- и он потянулся за своей планшеткой.

*      *      *   
Пошаркав по экрану пальцем Давид повернул его ко мне лицом и сказал, что мы с ним можем не сильно торопиться. Его супруга письменно докладывала, что уговорила Зою плавно перевести пати-митинг в пати-пижама. То есть мы остаёмся у них ночевать.

- Вы согласны?

- Так всё уже и так решено. Без нас.- я прикинулся шлангом, понимая, что Ширли сейчас просто доложила о выполнении задания. По видимому они сейчас квартиру нашу будут вычесывать, компьютер срисовывать и всякое такое развед-шпионское своё собирать-нарабатывать.

Но более всего меня взволновала мысль о том, что, может быть, эти семейные фотографии обработаны в Фотошопе? Чего в наше смутное время человек не попридумывал. Но с другой стороны все факты по ним совпадают практически полностью с тем, что знаю и помню я. Поэтому возможность подтасовки в этом месте должна быть отброшена, как невероятная. Ну, а всё остальное, несмотря на определённый душок, находится в пределах правил. Во всяком случае пока никто не посягает на мою жизнь или имущество, мне нечего выставить в качестве довода или претензии в здешней судебной системе.

Я сидел в кресле, размышлял, а вернее мучился от беспокойства и недопонимания ситуации. Понемногу начал отходить от этих грустных мыслей  и оглядываться по сторонам. И вдруг обратил внимание, что справа на письменном столе Давида стоят подаренные мною песочные часы. Это меня почему-то сразу успокоило. И пока он искал что-то в своей планшетке, я стал рассматривать корешки книг на полках. Левый шкаф был заполнен экономической литературой, а правый мемуарными и биографическими изданиями. Причем часть из них – на русском и французском языках. А среди словарей на нижней полке были и немецкие. Полиглот!
И все-таки! Эта неделя от начала до конца событийно отличалась от всего, что могло произойти в моей уже достаточно длинной жизни за сравнимый по продолжительности период. Она была перенаполнена некой внешней активностью, которая , как клокочущий поток, несла меня вперед, ударяя обо все выступы и препятствия в его затейливом русле. И как минимум четыре из этих событий – и Хот Джек, и Банк с Давидом, и Захар с его исламом, и наши семейные информационные взрывы – не укладываются ни в одну из вероятностных схем. Ну, хорошо! Готов признать слабовероятным какое-то одно из них. Но как уложить в такое Прокруство ложе их все разом? Такого я даже при самой буйной игре фантазии представить не мог.

- О чем задумались?- спросил Давид, и меня вдруг подбросило и понесло.

- Слушайте, Давид. Вот Вы - человек разумный и психически, как Вы говорили, устойчивый и неоднократно в этом проверенный! Как бы Вы восприняли, случись с Вами подряд всё то, что происходит со мной в течение всего одной недели. Даже если предположить значимой вероятность этих событий по отдельности, их наложение в совокупности с другими относительно мелкими их связующими рушит все стереотипы мышления в моей несчастной голове. Вы понимаете, о чем я говорю?

- Безусловно понимаю. Более того, как непосредственный участник организационной фазы, я тоже порой испытываю психологические проблемы, теряя устойчивость и полноценность восприятия, ощущая сложности при выработке и принятии решений. Про оценку их возможных последствий я уже не говорю, думая о них порой с суеверным ужасом. А вдруг!... Я, также как и Вы, будучи, может быть, и несколько более подготовленным, столкнулся с подобным наслоением случайностей впервые в моей жизни. И сейчас, сидя здесь с Вами, я все время пытаюсь осознать то обстоятельство, как и откуда мы берём во-первых знания, а во-вторых силы. Мы же никогда в жизни ничего подобного не делали. Ни Вы, ни я. Откуда у нас такие навыки и представления? И иначе, как перст Провидения, руку какой-то Высшей силы я не могу себе в этом деле представить. Просто не могу.- его вдруг, как пружиной, подбросило с кресла, он несколько раз прошелся по диагонали кабинета, остановился напротив меня и потёр рукою лоб.

- Мне в голову мысль пришла, очень интересная. Попробую сформулировать от обратного. Любое наслоение невероятных событий само по себе является проявлением Высших сил. Я не знаю каких – Бог, инопланетяне, Высший разум какой-то или что-то ещё нам с Вами неводомое и не имеющее названия в наших с Вами  мыслительных возможностях.  А Вы себе уже какое-то представление в этом деле составили?

- Да, нет?

- Какой всё-таки интересный язык – «и да, и нет» в одной осмыслено работающей фразе. И, только управляя голосом, Вы можете выразить совершенно разные мысли. Так что Вы мне на это скажете?

- Да, ничего не скажу.

- Тогда «вернемся к нашим играм»! Я подумал, кстати, что именно отсутствие полного представления о происходящем при продолжении наших действий, так сказать – момент для меня наиболее непонятный. У меня такое впечатление, что кем-то более мудрым и сильным у нас с Вами выключены рецепторы страха и осторожности. Мы должны бояться сделать следующий шаг! Но мы его делаем. Более того и у Вас, и у меня уже появился какой-то вирус любопытства, а что дальше?

-  Про рецепторы и вирусы я ничего сказать не могу, они не в моей компетенции и, тем более, не в моей власти. Но перебрав в уме события этой недели, я иногда чувствую, что мы с Вами, Давид, не то чтобы постоянно, но иногда ещё и в разные ворота играем, то есть не всегда понимаем и оцениваем действия и поступки друг друга. Вот, например, сейчас. Я сообщил Вам о некой супер проблеме и вижу, что Вы на моё сообщение почти не реагируете. Почему, думаю я? И тут до меня медленно, но доходит!  Ведь это  значит, что оно для Вас не новость, что Вы о нём уже все знаете. Почему бы Вам не сказать мне об этом? А вы молчите. Не воспринимайте это, как обвинение, но хотя бы действия свои Вы можете объяснить?!

- А что тут объяснять. Тут всё просто, как, извините, бейцим кошим, яйца, сваренные вкрутую. А по русски, если я правильно помню, проще пареной репы? Ведь что я вижу, Вы, воспользовавшись моим отсутствием, идете на очень опасный и рискованный шаг, Вы встречаетесь с другом молодости, однокашником, однокурсником... но не ставите меня в известность об этом. И с моей точки зрения это то самое, почти невероятное событие!

- Я пытался с Вами связаться, но ни один Ваш телефон не отвечал.

- Хорошо, пусть так! Вы, безусловно, свободный человек и вправе поступать так, как считаете нужным. Тут я не властен что либо делать. И я не вмешиваюсь, хотя служба Бобби все Ваши движения запеленговала, и личность Вашего друга просчитала ещё до Вашего с ним появления у Вас дома. Это азы его работы, и тут у нас с Вами все в порядке. Но дальше начинаются «непонятки». В момент, когда Вы с другом входите в Ваши аппартаменты, то ли Вы сознательно, то ли Ваша супруга по ошибке, включаете аларм на дверном пульте. Мы при этом и видим, все, что происходит, и слышим все, что говорится в доме. Но именно эта несуразица про «кто включил» не дает мне возможности говорить об этом, как о чем-то мне уже известном. Вы с женой в момент начала работы системы, то есть появления изображения,  находились примерно на равном расстоянии от кнопки, но по разные стороны. И я предпочитаю помалкивать, чтобы, не дай, Б-г, кого-нибудь не подвести. Ведь  я не знаю для чего Вы это сделали. И, как все непонятное меня это настораживает. И я предпочитаю больше слушать, чем говорить. Тем более, что в какой-то решающий момент Вы вдруг решаете вывести его на улицу, где мы с помощью наружных систем Вас видим, но не слышим...
Если я Вас удовлетворил, и мои объяснения Вами приняты, то давайте перейдем к обсуждению деталей сделанного Вами сообщения. Это, на мой взгляд, в данный момент для нас всего важнее.

- Я не могу сказать, что  полностью удовлетворен. Но, согласен, что происходящее выходит за рамки обычного. Поэтому переходим к тому, что важнее.

- Договорились. Первое важное для меня в этом деле это Ваше к нему отношение. Что вы можете сказать об этом парне и как Вы к этой его проблеме относитесь?

*      *      *
- Если начать по порядку, то в годы учебы это был неглупый, доброжелательный, улыбчивый, в меру доверчивый и оптимистичный человек. Таким я его помню. За 50 лет многое могло измениться, я это понимаю и стараюсь быть с ним осмотрительным и осторожным. Из того, что он мне рассказывал о себе, следует, что он в группе из примерно 50 человек был направлен администрацией Саддама Хуссейна в Каир для подготовки докторской работы. Судя по тому, что его наставником был некий Ахмад Прохер, сделавший диссертацию в Московском энергетическом институте, где учились и мы с Захаром, докторская работа Захара касалась гистерезисных двигателей. А они, эти двигатели широко применялись в разное время в трёх областях – звукозаписывающая аппаратура, навигационные гироскопы и ядерные центрифуги для разделения изотопов урана 235 и 238. То есть там, где требовалась прецизионная стабильность скорости. Если к этому добавить, что все публикации Прохера, виденные мною, касались именно этих машин, а также то, что он работал руководителем отдела в Комитете по ядерной энергии Египта, становится понятным, куда готовили Захара, а главное – для чего. Интересен ещё и тот факт, что другие 50 поехали учиться в Пакистан к профессору Шаху, бывшему в те времена руководителем Пакистанского Атомного проекта и реально преуспевшему в этом деле. Столько же  примерно специалистов было подготовлено в СССР. Налицо явная делёжка ядерным опытом и выраженное стремление завладеть этим оружием в мусульманском мире. Выводы войны 2003 года были скорее всего ошибочными, ЦРУ либо обвели вокруг пальца, либо оно само ввело в заблуждение весь мир. Результат, к сожалению, тоже налицо, банда ИСИС, в обстановке того бардака, что царит в Ираке, сумела склонить к сотрудничеству кого-то из этих 150, передавшего бандитам свои разработки. И в настоящее время кто-то и где-то собирает с определенной целью ядерные устройства, на базе материалов, украденных где-то на Украине и передаваемых или уже переданных через Чечню (но не Кадыров), Грузию, Абхазию, Турцию... и далее со всеми остановками. Это в основном то, что принес мне мой однокашник.

- И какие выводы мы из этого сделаем?

- Пока мне трудно отделить зерна от плевел, но...во время учебы Захар ни-когда не был Восточным подлизой, какими были  большинство его земляков. За помощь в учебе они волокли из-за границы шмутки, ручки, плёнки... Но у меня с Захаром отношения были чисто дружественные, уважительно-паритетные. Он ведь и родом из очень известной семьи, отец его был министром в правительстве Кассема, повешенного при перевороте, учинённом бандой БААСа. Даже фотографии свои с отцом и Кассемом у них дома он нам показывал. Принц крови, короче. А тут после 50 лет необщения он вдруг начинает буквально целовать мне руки, поминает меняеврея в струе их религиозно знаковых фигур. Я не спец в этом деле, но понимаю, что оно граничит для мусульманина со святотатством.

- И что Вы на это скажете? В чем здесь дело? Какова скрытая причина или в чем злостное намерение?

- А хрен его знает! Я спровоцировал его, сказав что не исключаю такого, что одной из целей людей, пославших его сюда, может быть создание канала для проталкивания некой дезинформации или чего-то на неё похожего. И по моему он на мою уловку среагировал тем, что ни словом не обмолвившись до того, вдруг вспомнил, что у него сын во Фриско и душа рванулась того навестить. Так он сказал мне, когда мы прощались у гостинницы.

- И что за сын?

- Не знаю...      

- Занятно. Про свои финансовые успехи Вы с ним...

- Камуван лё! Нет, конечно.

- А он к этой теме ни с какой стороны не подъезжал?

- Ни с какого края! Ни сном, ни духом! Тут всё чисто, мне кажется.

- Оно-то – да. Оно – конечно. Но и иметь в виду, не помешает.

- Хорошо. Буду внимательней, если повезёт ещё раз встретиться.   

- Вы вернулись на том же тэкси?

- Да. Водителем оказалась моя знакомая, и я счел благоразумным не менять машину .

- Бобби похвалил Вас за то, что вы сели в третью машину. Но за обратный путь поставил твердую двойку! А Фил во второй раз отметил, что Вас этому где-то учили.

- Он так думает? Вынужден его огорчить. Этот способ передвижения описан в каждом втором детективе на русском языке. А бить коленкой сначала в про-межность, а потом в опущенное вниз лицо – это коронный прием советской десантуры в контактном бою, то есть при сближении менее полуметра. Если же расстояние достигает метра, то бьют в переднюю косточку ноги, а потом добивают коленом в лицо и кулаком в затылок или в ухо. У меня, как Вы помните, руки были скручены, поэтому «загорелый» визави Бобби ещё смог отвечать на его вопросы.

- Может быть. Но в данном случае, я уверен, что его выбор, а выбирал он из трёх, был продиктован именно результатом контактного взаимодействия Вашего колена с «загорелой», как Вы говорите, рожей этого визави.

- Это не я говорю, а так сказал Берлускони, итальянский премьер, в кулуарах какого-то саммита, ссылаясь на Президента Обаму.

- Буду знать. Он, конечно, острослов. За то и в тюрьме сидит, наверное. А что касается Бобби, то он должен был быстро получить и пленку, и необходимые ему сведения. А при такой лицевой травме короткие потыкивания справа и слева, убеждают лучше всяких слов. В 89-м в Ливане нас тоже учили такому методу ведения скоростного дознания на поле боя. Но там это было, в общем-то, лишним. Если надо было, доверяли это ЦАДАЛьникам. Они, будучи христианами, давали прикурить шиитам-Хизбалонам на полную катушку. Те у них кололись, просто как грецкие орехи.   

- Понятно. А у наших в подошву сапога монтировалась стальная пластина, которая защищала стопу от разбросанных по тропам «колючек», и одновременно, выступая вперед на несколько миллиметров, усиливала силу и разрушительность удара. Надкостница у человека в этом месте самая болезненная. Примерно, как на зубах.

- Тоже неплохо! Даже здорово. Это кажется у Пушкина, в Вечном Олеге. «Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они»

- Ну, во-первых «Вещем» Олеге, это чуть-чуть о другом. А во-вторых «вместе-то» это вряд ли...

- Рубились, рубились... И ещё как!- засмеялся Давид.