он, она

Она опять почувствовала какой-то странный дискомфорт в области спины. Пошевелила лопатками, но это не проходило. Запустив руку назад, попыталась прощупать причину болей, но и это не удалось.
Беловолосая головка ее обернулась голубыми глазами к нему. Губы на тронутом страхом лице чуть подрагивали от непонимания и обиды на такую странную боль.
– Посмотри, пожалуйста, что там, - тихо попросила она и повернулась спиной.
Он сидел на кресле, закинув ногу на ногу, держа в правой руке трубку и просматривая номер вчерашней газеты через сползшие на нос очки-половинки.
– Что там у тебя? – его мягкий голос звучал музыкально-красиво, и она невольно ощутила пробег мурашек по своим рукам. Удивительно, как одни и те же эмоции можно испытывать раз за разом с одним и тем же, не меняющимся человеком. Как такое быть-то может?
– Что-то мешается, - ответила она, аккуратно поводя худыми лопатками.
Он подошел к ней вплотную и коснулся ребром руки до указанного места, провел пальцами с нежностью, боясь причинить еще больше боли. Она закусила губу, терпя.
– Что же там?
– Хм, - только и было ответа.
Он отошел буквально на несколько шагов, что-то поискал в тумбочке стола около кресла и вернулся к ней.
– Сейчас тебе будет легче, - по голосу она поняла, что он улыбается. Мягко и по-доброму. Так, как только он умеет улыбаться. – Я помогу. Пять секундочек и все. Только будет жечь сильно. Потерпи чуть-чуть буквально, солнышко.
Она молча кивнула несколько раз и сжала губы так сильно, как только могла. И глаза закрыла, словно это тоже могло чем-то помочь.
Жгло действительно сильно. Но она, прижав ладонь к розовым губам, сдерживала болезненные вскрики с поразительной стойкостью.
– Ну вот, - наконец снова сказал он. Сделал шаг назад, будто любуясь проделанной работой. Потом добавил: - готово, - и снова засел за чтение журнала.
Она снова завела руку назад, потрогала то место, что еще отзывалось неяркой, слегка лишь ощутимой болью. Провела тонкими пальцами по горячей своей коже, немного мокрой от выступившего пота.
Обернувшись к нему, она спросила:
– Что это было там такое?
Он посмотрел на нее сквозь стекла очков. Осмотрел основательно – провел взглядом с головы до ног, но ничего не сказал. Тряхнув газетой, вернулся к чтению какой-то колонки.
– Прыщ какой-то, - и его голос уже не выражал той глубины, что обычно. В нем уже не было мелодичности, он не вызвал дрожи.
Она не стала спрашивать больше. Еще раз шевельнув лопатками, отошла от зеркала.
Он сжал в руке отростки крыльев.
Он сжал зубы-клыки, почувствовав невыносимую боль режущихся на лбу рогов.