Семь братьев

Нас было семеро. Созданные по одному образу и подобию, мы всё же отличались по замыслу творца цветом кожи, но у нас не было имён. Время украсило нас морщинами и шрамами, но мы всегда были едины.
Мы были сотворены, чтобы служить богу – многоликому богу Воды, изменчивому и спонтанному, беспокойному и темпераментному, жгучему и холодному.
Нас не опекали после рождения, но нас любил наш бог. Когда-то он подолгу оставлял нас в забвении, когда-то беспокоил постоянно, не давая передышки, но мы всегда откликались на его зов. Мы всегда беспрекословно выполняли все тонкости ритуала, потому что мы были созданы для этого.
Церемония была такой же непостоянной, как его настроение. Иногда бог был одинок, вызывая лишь одного из нас, иногда он растекался и представал перед нами в нескольких образах. Кто-то из них был грустным, кто-то сияюще радостным, кто-то говорил, не останавливаясь, кто-то задумчиво рассматривал нас, размышляя о своём. Он всегда был разным, иногда похожим на предшественников, но и он был подвластен времени, увядая против своей воли.
Мы всегда были рады его видеть. Наш ритуал проходил под открытым небом, но мы никогда не видели солнца. Мы, верные его слуги, выходили на широкую площадь, окружённую огнём факелов и огромными сосудами с водой, символизирующими его мощь и славу.
Иногда мы выстраивались ровным рядом, иногда рассыпались в беспорядке, выполняя его прихоти. Он бросал взгляд на каждого из нас, чуть-чуть наполняя своей силой, и тут же бросал, готовя к основной части церемонии.
Когда каждый из нас был наполнен его энергией, он переключал своё внимание на сосуды, наполняя их золотистым светом. Мы, заворожённые, смотрели на это, не смея сказать ни слова, застыв в изумлении от увиденного чуда.
Закончив с сосудами, он жестом заполнял нас горячим золотым сиянием и ждал. Иногда ждал недолго, опустошая своих слуг до краёв, иногда выжидал дольше, наблюдая, как его мощь угасает в нас, и лишь потом лишал дарованной силы. Так могло продолжаться долго, но рано или поздно заканчивалось, и мы возвращались домой.
Опустошённые, мы снова ждали в забвении. Мы, семеро братьев. Мы, семь чайных чашек.