Как сам Бытый капитулировал перед графоманией

Темная бесконечная ночь .
 В шестой палате неврологического отделения не спит недавно разбитая инсультом Ольга Шайтанова .
 Под тонкой простынкой она дрожит от сквозняка в эту холодную сентябрьскую ночь .
 Но и осеннему сквозняку не под силу выветрить смрад  свежего поноса от соседки по палате .
 Ненадолго Оля забылась хрупким болезненным сном в мокром памперсе . Ее разбудил жуткий грохот – это свалилась с койки другая соседка по палате . К упавшей никто не подошел .
 Ночная дежурная медсестра отделения Дарья Графоманова увлеченно сочиняет свои очередные бездарные вирши . Ничто земное не в силах отвлечь ее от сего архиувлекательнейшего процесса .
 Ольга тихо застонала и стала вспоминать свою одинокую жизнь , растраченную на зарабатывание и проматывание денег , как гробила здоровье ради роскоши . Как пыталась искать в мужья богатого безвольного перед ней лидера над всеми остальными , как мучила его бесконечными требованиями и придирками .
 Как ей когда-то прямо на работу и в постель курьеры приносили кофе , пиццу и потребительские кредиты по сумасшедшим расценкам .
 Жизнь пролетела незаметно и зря в рыночном потребительском угаре .
 Сейчас к ней в палату никто не приходит . И никогда уже не придет . «Пустоцветом я оказалась .» - подвела итог жизни Оля . 
 Измученная Ольга Шайтанова вновь забылась .
 И между сном и явью ей неожиданно явилась навь – всплыли архетипы родовой памяти :
 Цветущее начало июня 1238 года . Дубовый бор на месте Орла .
 Пыльный тракт вдоль Оки среди леса вместо нынешней Комсомольской улицы . По тракту ползет на юг нескончаемая колонна всадников азиатской внешности , скрипят арбы .
 Это воинство Батыя пробирается в степи после опустошения Руси .
 Когда Батый проезжал мимо нынешней Ботаники , глава его спецслужбы Берке доложил ему , что неподалеку за Окой не удалось с налета взять город Китеж . Город хорошо укреплен , одним словом грозит стать вторым Козельском .
 Пора уже в степи сил набираться для осеннего похода на Киев , но тут как заноза этот очень богатый и строптивый Китеж . Стали чингизиды держать совет , что делать .
 Решил Батый лично осмотреть укрепления Китежа . С собой он взял своего главного специалиста по фортификации китайца Хюй Ебиня .
 Хюй Ебинь был очень зол на здешних варваров за то , что как только он представлялся им , называл им свое весьма уважаемое на Востоке имя , в ответ они разражались их местной ненормативной лексикой и бескультурно гоготали .
 Батый и Хюй Ебинь выехали на высокий ботанический берег Оки .
 За рекой перед ними раскинулась панорама дивного города с золотыми маковками храмов , обнесенного неприступными мощными стенами из многотонных тесанных доломитовых глыб .
 Сделали из приречных ракит плот и переправили комиссию военных инженеров на китежский берег осматривать под прикрытием конной сотни укрепления города .
 Вскоре Хюй Ебинь вернулся .
 «Китеж очень хорошо укреплен . Можем застрять дней на 50 как под этим Козельском , шайтан бы его побрал, как и всех охальников моего славного имени .» - доложил он Батыю – «Но вот что я заметил . Ров у города почему-то совершенно сухой . Более того , со стороны Оки пригород защищает от паводков высокая дамба , благо из-за большой лесистости местности паводки тут покамест не сильные .
 Еще более странно , что во рву города установлены помпы , которыми каждую весну оперативно откачивается изо рва в Оку вся талая вода .
 Я впервые за свой богатый инженерный опыт сталкиваюсь с подобной фортификационной головоломкой . Но я разгадал ее .
 Оказывается , Китеж стоит на древней плосковершинной дюне .
 А вокруг неустойчивые пески над карстовой воронкой . И я придумал , как легко одолеть этот город .
 Ни один слабый в сопромате Рюрикович до этого не додумался , они только и умели неприлично ржать , когда я им представлялся .
 Мы можем установить помпы не во рву , а у Оки и по этой же трубе затопить водой всю равнину за дамбой вокруг города .
 Тогда из местных песков образуется зыбун и город просядет . Мы тогда возьмем его голыми руками . »
 «Молодец , Хюй Ебинь , дарю тебе десятую часть золота Китежа ! » - похвалил инженера Батый и велел устанавливать помпы у Оки .
 А сам он , пока шло затопление города , решил остановиться неподалеку в Ботанике в избушке местного смерда Лута .
 У Лута было две дочери – Ольга и Дарья . Ольга уже засиделась в девках , все заморского принца искала да кредиты брала на развлечения и собольи шубы у китежских купцов .
 То шапка из рыси ей приглянется , то сапожки из кожи единорога , то ожерелье бухарское .
 Работала она сетевым распространителем .
 Румяна и мази ерундовые заморские якобы эксклюзивные подругам всучивала по заоблачным ценам .
 Пенсионеров китежских обходила , сено витаминное им вместо травок истинно целебных сбагривала , из старых рогов и копыт хондропротекторы варила .
 А Дарья день и ночь на рулонах бересты бездарные стихи писала и в «Китежский Вестник» их отсылала возами . Там их не печатали никогда , печи в редакции и домах сотрудников ими растапливали .
 Понравилась Дарья Батыю . «Хочешь ли стать моей шестьсот тридцать седьмой женой ?» - спросил Батый Дашу .
 «Да, если ты почитаешь мои стихи и поможешь мне с включением их в школьную программу во всех ордынских улусах!» - скромно ответила хану Дашенька .
 Почитал Батый пару стихов и расхотелось ему Дашу в жены брать .
 Тогда обратил он свой взор на Оленьку .  «Пойдешь ли ты ко мне в гарем , красотулечка ?» - спросил он ее .
 «Я ищу мужа моложе меня, с дипломом аглицким и работающего по двадцать часов в сутки , а в остальные часы веселящего меня , а отъевший брюхо пловом старпер мне , не при Хюй Ебине будут сказано, не нужен ! Вот любовницей твоей я бы стала временно за гривну в сутки .»
 Рассвирепел тогда Батый , возлютовал .
 «Хотешь ли ты изнасиловать это рыночное отродье ?» - спросил он Хюй Ебиня . «Нет!» - ответил Хюй Ебинь . 
 Тогда по приказу Батыя Ольгу изнасиловал плешивый Шайтанбек .
 Когда он снял штаны , то разнеслась такая вонь , что даже видавший виды Батый поперхнулся и спросил Шайтанбека , давно ли тот купался .
 «Да уж года три или четыре назад , еще в родном Керулене .» - ответил тот .
 Тогда Батый предложил ему открыть купальный сезон на формирующемся вокруг проседающего города озере .
 Но Шайтанбек вначале зверски изнасиловал Олю и лишь потом ускакал на озеро купаться .
 Он вылез из воды таким чистым и довольным , что озеро сразу полюбилось туменам Батыя , а затем и окрестному населению .
 Его назвали Светлояр или по-современному Светлая Жизнь .
 Оля забеременела от Шайтанбека , выводить плод посчитала грешным делом и к следующей весне родила мальчонку . От него пошел род Шайтановых .
 А Даша вышла замуж за местного дьячка и родила сына , такого же бесталанного рифмоплета , как и мамаша .
 От него пошел род Графомановых .
 Новый ужасный грохот и дикий нечленораздельный вопль за ним вырвали Ольгу из обьятий нави .
 То упала на пол другая соседка по палате .
 Дарья Графоманова с великим трудом оторвалась от вдохновенного рифмоплетства и пошла по палатам поднимать упавших на пол больных .
 Когда она подняла обеих соседок Ольги , Оля непослушным языком попросила Дашу подойти к ней и нагнуться над ее головой .
 «Я бизенсвумен , у меня миллионов шесть или семь долларов имущества , сделай , пожалуйста , мне эвтаназию - и я завещаю его тебе .» - сказала она Даше . «Вот он , уникальный шанс : через смертный грех , через тяжкое злодеяние стать литератором всемирного масштаба» - подумала Дарья и согласилась . Назавтра позвали нотариуса и психиатра .
 Оля завещала все маленькому сыну Даши , носящего фамилию отца , а в следующее свое дежурство Даша вызвала у Оли искусственный обширный инсульт . Близких у Дарьи не было , а наследники третьей очереди ничего не заподозрили .
 Даша издала на унаследованные деньги сборник своих опусов миллионным тиражом .
 Нанятая ею фирма рассовала весь тираж по почтовым ящикам всего города и десятка соседних городов , не обошлось и без бандеролей во все библиотеки страны .
 Вскоре Дашу стали мучить угрызения совести , она успокоилась на достигнутом  и решила посвятить дальнейшую жизнь добру и людям .
 Ее сенсационный миллионный тираж все же не прошел незамеченным , ее новые творения стали иногда публиковать , наполняя ее жизнь тихой радостью .
 Успокоившись, перебесившись, Даша стала меньше проводить времени за рифмоплетством и вновь открыла для себя прелесть материнства и личной жизни , работы и общения с природой и людьми .
 Ей удалось вырваться из рабства сочинительской страсти и вернуть себе все богатство и многообразие живой жизни.
 Когда через сорок лет и у нее случился инсульт , у ее койки суетилась целая толпа .