6. Мультивселенная. Мой город и 2 варианта Москвы

ОЧЕРЕДНАЯ
глава моих автобиографических заметок должна бы стоять где-то в конце повествования. Но, поскольку текст давно набран (по "горячим следам") и готов к употреблению, то считаю неправильным скрывать его от моих читателей. Запись эта объединяет два эпизода, последний из которых произошёл 21 апреля 2015 года около 13:30, а нижеследующая запись закончена сегодня в 15:29. Цитируется буквально.

«СЕЙЧАС
задремал ненадолго (меньше получаса) и где-то снова оказался. Последний раз до этого эпизода побывал "не здесь" больше года назад. Тогда это был мир современный моему (хотя весна, как сейчас, а не зима, как в "реале"). Но мир без чёрного цвета (вместо него — коричневый) и без смартфонов: там "мой" мобильный был размером с мой реальный шестидюймовый смарт, но при этом выглядел как самый кондовый бабушкофон, напоминающий бухгалтерский калькулятор, у которых нет ничего, кроме кнопок с цифрами и табло номеронабирателя. В отличие от моего исходного мира, оба моих родителя (а не только мать) были живы-здоровы, и даже не в разводе. Они проживали не в нашей квартире, которую оставили мне в личное пользование, а в бабушкином доме — так как там моя бабушка, которой сейчас 95 лет (и неплохо себя чувствует!) давно скончалась.

Я ВИДЕЛ
себя идущим по центру города мимо киоска "Роспечати", направляясь к родному (т.е. бабушкиному, а теперь — родительскому) дому. При этом я обогнал симпатичную женщину лет сорока пяти в коричневом кожаном пальто, обернувшись, чтобы полюбоваться на неё. Внезапно обратил внимание, что почва на неприкрытом зеленью газоне — почему-то тоже коричневая, а не чёрная, как подобает Черноземью. Взглянул на лёгкие тёмные тучки на небе — коричневыми были и они! Достав из кармана мобильник цвета молочного шоколада — окончательно понял, что это явно не мой мир. Закрыл глаза. Открыл. Я лежал на постели со своим фаблетом в правой руке — не с тем, с которого пишу теперь, а предыдущей модели того же производителя.

СЕГОДНЯ
же (полтора часа назад) я попал в мир, где экономический кризис привёл к упадку крупных городов — при относительно сохранившейся жизни окраин и спальных районов: примером подобного в нашем мире, в какой-то мере, является Детройт. Этот кризис также привёл к такому ослаблению центральной власти до формального уровня, что автономизация регионов зашла очень далеко (хотя и не дошла до окончательного распада государства). К тому же, в настоящее там время, благодаря внезапно осуществившемуся в "той" России технологическому прорыву, центральные госструктуры снова "возвращают себе власть", как заявил мой куратор из аналога ФСБ, рекрутирующий в эту спецслужбу меня, бойца подразделения внутренних войск Центрального Административного Округа. Поведал он мне и ещё много чего интересного...

РАЗРАБОТАННЫЕ
в глубоко засекреченных лабораториях новые технологии позволили создавать небольшой сдвиг временного спектра, благодаря которому в обычное пространство встраивалась сдвинутая во времени на доли секунды "вперёд" иная реальность. Из неё видение обычного пространства и воздействие на него — доступны, а наоборот — нет, так как внешнее пространство всегда чуть-чуть в прошлом по отношению к "сдвинутому", которое для него ещё просто не настало. Возрождающееся государство просто воткнуло посреди зияющих чёрными провалами окон заброшенных небоскрёбов -- другие, серебристыми стрелами своих узких корпусов пронзающие небо на десятки километров и глубины Земли (хотя и не столь значительно). Издержкой такой планировки являются скоростные лифты, в которых при движении вниз (на грани свободного падения) мне так и не удалось преодолеть чувство тошноты, хотя я и был тренирован на то, чтобы, в случае необходимости, выпрыгивать спиной вперёд из окон высотных зданий, используя встроенную в бронежилет антигравитационную подушку безопасности (тоже из недавних разработок секретных НИИ).

МЕЖДУ
собой эти незримые извне иглы небоскрёбов (наконец-то оправдавших своё название!) связаны путями типа наших монорельсовых (но здесь — два рельса), висящих в воздухе буквально "ни на чём", как бы в прозрачной трубе — и, разумеется, невидимых обычным гражданам, занятым своими обычными делами. В движении состоящего из двух-трёх вагонов поезда (а мы с моим новым шефом располагались вдвоём в целом вагоне, рассчитанном на гораздо большее число пассажиров), меня опять "слегка" напрягло то, что повороты он проходил безо всякого ощутимого снижения скорости и ощущения воздействия центробежной силы — но у меня с непривычки каждый раз замирало дыхание от чувства кажущейся опасности.

ВО ВРЕМЯ
всего моего нахождения в этой спектрально-сдвинутой реальности мой будущий шеф постоянно что-то рассказывал, посвящая меня в детали устройства этого нового, совершенно, на мой взгляд, фантастического государства и моей предстоящей работы. Пересекая Москву в невидимом поезде, я даже заметил промелькнувшую на мгновение знакомую улицу района Лефортово, даже угол здания, проходя мимо которого, я обычно поворачивал. Эта зацепка помогла мне разотождествится с самим собой из реальности той Вселенной и вернуться в свой исходный мир." Очнувшись, я тут же написал тот текст, который вы сейчас читаете, адресуясь сообщением к единственному известному мне на тот момент человеку, способному адекватно воспринимать подобные вещи — писателю Веронике Мелан: https://vk.com/veronicamelan.»

КСТАТИ
следует упомянуть здесь и ещё об одном (более раннем) моём посещении альтернативной Москвы — совсем иной, нежели вышеописанная, разумеется! В начале осени 2007 года я намеревался посетить "столицу нашей Родины", где к тому времени уже настолько давно не был, что и забывать стал, как она выглядит. Но за неделю до поездки пришлось не просто вспомнить, а, скорее, побывать в том месте Москвы, которого до того никогда и не видел в нашей реальности — хотя и побывал на нём в дальнейшем. Провёл там считанные минуты, но успел пронаблюдать немало любопытных элементов реальности, позволивших сделать интересные выводы. Итак!

ПЕРВОЕ:
нигде никакого асфальта, а тротуары и проезжая часть — исключительно булыжная мостовая. Второе: несмотря на традиционно плотный для столицы днём поток транспорта — никаких видимых признаков светофоров, дорожных знаков и т.п.: они не нужны, так как контроль за транспортным потоком осуществляется централизованно, через встроенные в общую сеть бортовые компьютеры автомобилей, а та дорожная информация, которая в нашей реальности присутствует в материальном воплощении и тем самым портит исторический облик городов, в той Москве выводится в виде "дополненной реальности" на дисплеи перед глазами водителей, которые вовсе не лишены при этом самостоятельного контроля над своими транспортными средствами. Понял это, когда увидел, как один лихач на тамошнем аналоге трицикла обогнул пробку на перекрёстке, выехав на тротуар и повернув за угол по нему.

ПОЧЕМУ
я говорю "аналог", а не просто "трицикл"? А вот это самое здесь интересное! Третье: здешние автомобили отличаются от наших тем, что представляют собой некий их гибрид с дорожным катком, так как на месте ведущих передних колёс у этих автомобилей находится под капотом металлический цилиндр, покрытый амортизирующим покрытием — но не резиной, так как её здесь почему-то не изобрели — управление же осуществляется вращением пары цилиндрических колёс сзади. Как я уже говорил выше, по приезде через неделю уже в "нашу" Москву, многие, ранее не виденные мною в ней места — показались знакомыми.

ЗДЕСЬ
же мне хотелось бы коснуться ещё одной важной темы, самой технологии моего перемещения между реальностями — из моего исходного мира в иные варианты нашей планеты в иных Вселенных. Сразу скажу, что к так называемым "осознанным сновидениям" — она не имеет ни малейшего отношения, т.к. проникновение осуществляется, во-первых, совершенно непредсказуемым и не зависящим от меня образом, а, во-вторых, те "параллельные миры", в которых я иногда оказываюсь — абсолютно реальны не менее, чем наш с вами мир. И люди, внутри которых оказывается моё сознание, полностью с ними отождествляясь — столь же реальны, как и я сам. Впрочем, они и есть — я. Другие варианты меня.

ИТАК,
я просто ложусь спать у себя дома или ещё где-нибудь, где настигнет сонливость — но, вместо того, чтобы провалиться в забытьё, наоборот — словно бы просыпаюсь! Я внезапно вижу себя находящимся не просто в теле, но, отчасти, и в эмоциях, мыслях и чувствах своего другого "Я", вижу его глазами, слышу его ушами, управляю его (своим!) телом. Единственное, к чему у меня нет доступа — так это к его личной конфиденциальной информации, которая не может быть получена внешним путём, через стороннее наблюдение: таким образом, свобода и права личности на частную жизнь — остаются в неприкосновенности. В остальном же — я знаю всё, что знает он о его мире и нашем с ним месте в нём.

В САМОМ
начале моих путешествий интеграция с моими двойниками-акцепторами из иных реальностей осуществлялась только во время их пребывания в их собственных жилищах и в полном уединении. Это было вызвано имевшимся у меня тогда недостатком опыта подобных слияний: ведь при моей "загрузке" в других меня — происходила и загрузка в моё сознание такого объёма информации, который позволял мне действовать с ними как одно целое, что гораздо проще осуществить в ограниченном и наиболее знакомом помещении, чем в сложной внешней среде. Кстати, то, что я назвал других "Я" своими двойниками — не совсем точно. Ведь, в отличие от научно-фантастического изображения "параллельных миров", мой возраст в иных Вселенных иногда не был таким же, как у меня самого, но варьировался в пределах +3/-4 года. Это могло быть вызвано как разницей в дате рождения, так и несоответствием координат текущего времени наших Вселенных "там" и здесь — не говоря уже о том, что и тамошнее время суток редко соответствовало времени исходного мира.

ОТКЛЮЧЕНИЕ
от очередной интегративной связи совершалось, как правило, в тот момент, когда меня настигало осознание нетождественности другого "меня" — мне самому или же картины того мира — памяти о мире исходном. Если разрыв связи был слишком внезапным, или время моего пребывания в другой Вселенной — слишком коротким, то мне удавалось вынести оттуда мало интересной информации об обстановке в другом варианте Земли в целом и России в частности. Какие-то детали, возможно, забылись впоследствии — ведь я, к глубокому прискорбию, не приобрёл в своё время навыка ведения дневника. Однако, 'большая часть увиденного запечатлелась в моём сознании с яркостью, нехарактерной даже для моих собственных обычных воспоминаний. Но об этом — в следующих главах.


Рецензии