Дед Пуля и бабка Дуромайка

Иван Фёдорович наблюдал за дворовыми соревнованиями «выходного дня», в которых он давно не участвовал. Кто играл в домино, кто - в нарды, а за отдельным столом – кандидат в мастера по шахматам из соседнего микрорайона, игравший так чётко, что его прозвали «Робот», не без удовольствия вёл борьбу против какого-то незнакомца с мальчишеским видом. Иван Фёдорович заметил, что «Робот» пытался поставить мальчишке мат слоном и конём, но мальчишка постоянно уводил короля и что-то считал.

Тем не менее, всё же игра определилась в пользу «Робота», и при счёте «сорок шесть» мат всё же был поставлен.

- Всё-таки, - сказал «Робот». – Ещё немного – и ничья по правилу пятидесяти ходов!

- Вижу, Вы сегодня не в форме? – спросил Иван Фёдорович.

- А как же будешь в форме? – возмутился «Робот» - Я ведь в Центре социального обслуживания, за эту территорию отвечаю. И беда свалилась, уж и не знаю, что делать!

Оказалось, что у Центра социального обслуживания действительно есть настоящая беда. И называлась эта беда – бабка Дуромайка. Конечно, настоящее имя было другое, но все звали её только по прозвищу – Дуромайка: эта бабка только и занималась тем, что маялась дурью. Уже много лет она передвигалась на инвалидной коляске с ручным управлением, так ей было всё мало. Она требовала, чтобы кто-то катал коляску и вывозил её на коляске на улицу шесть раз в сутки. Кроме того, бабка Дуромайка где-то раздобыла ржавую саблю, и, разъезжая на своей инвалидной коляске, размахивала этой саблей и вопила:

- Конница Будённого, вперёд-назад!

Ни один из назначенных к ней работников соцобслуживания не выдерживал больше трёх дней, да ещё бабка Дуромайка жалобы писала на них.

- Одного из моих работников, перспективного, подающего надежды, она вовсе саблей так рубанула, … - посетовал «Робот», - И говорить не хочу. Снять с обслуживания тоже нельзя. Пробовал, так столько выговоров от начальства из вышестоящей организации по её жалобам прилетело! Заставили принять обратно эту Дуромайку! Вот если бы Дед Пуля её застрелил, что ли!

- Дед Пуля никогда никого не убивает, - ответил Иван Фёдорович – А калечить её бессмысленно, она и так на коляске.

- А жаль, - вставил мальчишка – Не только полицейские и прокурорские нам гадости делают, но и такие вот Дуромайки!

- Ну, если так, то можете быть уверены – Дед Пуля не оставит это так! Что-нибудь придумает!

- Если что – бабка Дуромайка живёт в большом доме на перекрёстке, на север! – закончил «Робот» - неподалёку от нашего Центра.

Распрощавшись с игроками, Иван Фёдорович направился в сторону Центра соцобслуживания.

Вот тут-то и состоялась встреча с бабкой Дуромайкой. Бабка восседала на коляске, которую катила какая-то непривлекательная девушка.

- Конница Будённого, вперёд-назад! – кричала бабка Дуромайка, размахивая своей ржавой саблей. – Да быстрей, чего на месте топчешься. На пластическую операцию зарабатываешь же, нелепо одетая уродочка!

Бабка вовсе не обращала внимание, что она сама – в лохмотьях, не стиранных месяца три, и поэтому заскорузлых.

В последнее время Центр социального обслуживания за особо трудных клиентов повысил исполнителям оплату аж на … 10 %, но при претензиях штрафовали либо на 150 % ставки, либо заставляли две недели работать бесплатно на тех же штрафных работах. На штрафные работы можно было попасть за две жалобы подряд, а тем, кто связался с бабкой Дуромайкой, одна жалоба была обеспечена. Начальство, заезжавшее в Центр раз в две недели и меньше, постоянно терроризировало местный «офисный» персонал, в том числе и «Робота».

- Вези меня к Тамаре Самсоновой! – потребовала Дуромайка, и Иван Фёдорович увидел, что девушка сжалась от ужаса. – Впрочем, отвези к подъезду и затем жди, я выйду через час.

Иван Фёдорович решил, что в виде Деда Пули ему проще будет узнать у этой некрасивой девушки, кто такая Тамара Самсонова. Он отошёл в лесополосу, и …

Ему едва стоило вспомнить о своих помощниках, как снайперская винтовка – Мадам Драгунова – и немой, но верный Ранец Брата-Весельчака, где хранилась хоккейная маска вратаря, появились перед ним.

… Дед Пуля вышел из лесополосы и взял девушку, катившую бабку Дуромайку, «на сопровождение». Коляска была доставлена, и бабка Дуромайка, приказав сопровождающей остаться, исчезла на своей коляске в подъезде.

Тогда Дед Пуля подошёл к некрасивой девушке. Та, конечно же, узнала «городского партизана»:

- Здравствуйте, Дед Пуля! – сказала она – Я Ираида Буланова, из Центра соцобеспечения. Мучаюсь с этой ковбойшей, так она ещё к одному такому же чудовищу в гости потребовала везти.

- Охота на чудовищ в человеческом виде – моя миссия, - ответил Дед Пуля – Что им нужно?

- Обсуждают, чтобы жалобы-кляузы писать, им нравится, чтобы нас штрафовали. Начальник-то наш, господин Аки-Паки Сепияшвили, постоянно в гостях у Самсоновой бывает, говорят, делится невыплатами, она на процентах у него работает «клиентом для написания претензий».

- А бабка Дуромайка? – спросил Дед Пуля.

- О ней не знаю, может быть, Самсонова её просто использует. Эта ковбойша давно в маразме, а вот Самсонова – не тупая, а хитрая.

- Бросай эту ковбойшу, я сам ей займусь.

- Да как тогда заработать на косметическую операцию… То, что доктор прописал …

- Доктору мы сами хорошенько пропишем! – уверенно ответил Дед Пуля – Ступай в Центр, пусть тебя на другой участок переводят. А бабкой Дуромайкой я займусь!

Ираида ушла. А Дед Пуля устроил засаду в палисаднике неподалёку от подъезда.

- Сегодня у нас особое дело, Мадам Драгунова, - Дед Пуля в такие минуты делился своими трудностями со своей винтовкой, – Раньше калечили обидчиков, на инвалидные коляски их сажали, а теперь обратное понадобилось – на ноги поставить!

- Справимся, - ответила Мадам Драгунова – посмотри в прицел, вон бабка Дуромайка подъезжает!

И действительно, в подъезде показалась инвалидная коляска, на которой восседала бабка Дуромайка, в грязном рваном халате и с неизменной ржавой саблей. Даже на большом расстоянии и под вратарской маской Дед Пуля ощутил запах грязной одежды, а прохожие … что о них говорить … шарахались, чтобы не нюхать вонь и не попасть под саблю.

Коляска была с ручным управлением, и левой рукой бабка Дуромайка управляла коляской, так что на этот раз её никто не катил.

Бабка Дуромайка наслаждалась своей безнаказанностью, и в это время Дед Пуля выстрелил из Мадам Драгуновой. Ось инвалидной коляски разлетелась надвое, колёса отскочили в стороны, и сама коляска вместе с бабкой перевернулась. В падении Дуромайка выпустила из рук саблю, вонзившуюся в газон.

Прохожие, видевшие это, все, как один, остановились и … дружно рассмеялись. Бабка Дуромайка поднялась, обругала всех непечатными словами, а затем … спокойно пошла домой.

Единственное, что никто так и не узнал, действительно ли к бабке Дуромайке вернулась способность ходить после того, как она свалилась с расстрелянной Дедом Пулей коляски, или же все эти годы бабка могла ходить, только притворялась, то есть и здесь – дурью маялась.

Вот только после этого она стала вести себя намного сдержаннее, жалобы перестала писать, хотя и раньше они были безосновательные. Да ещё через день она получила (через Ираиду) письмо, где ей было указано «выразить благодарность поставившему её на ноги Деду Пуле».

Конечно, и с Самсоновой, и с Аки-Паки Сепияшвили Дед Пуля позже тоже посчитался, но это уже его самостоятельные подвиги, не имеющие отношения к Центру социального обслуживания.