Синий, синий иней лёг на провода...

- Галя, подожди. Ты в музыкалку?
    Она не ответила. Молча отдала мне папку с нотами.
- Я провожу? Вопрос был риторическим.
      Каждый вечер около семи я стоял у окна и ждал, когда из подъезда дома напротив выйдет Галя.  Хлопала дверь,  и она выходила в короткой юбке, или в коротком пальто, или в короткой шубке, в зависимости от времени года.  Встряхивала головой, и длинные волосы откидывала за плечи. Прямо взглядывала на моё окно, и, отвернувшись, начинала движение в сторону улицы Горького. Я, немного помедлив, выбегал вслед.
     Сегодня на ней была короткая юбка в складку, волосы собраны в хвост на затылке. Хвостом она лихо тряхнула, отдавая мне папку. Мы шли по улице. Было тепло. Стояла середина мая.  Говорили  о будущих  экзаменах. О том, что Колобок (наша физичка) совсем озверела. Грозилась всем  влепить   двойки в четверти, если мы не возьмёмся за ум.
- Ты подождёшь?
- Конечно, сгоняю в Пизу и вернусь к концу последнего аккорда.
    Она всегда смеялась, даже если шутка была так себе.  Через час она уже нарисовалась в дверях.
- Пойдём через парк, я хочу набрать цветов.  Галка приспособилась к своим юбкам, которые едва прикрывали трусики. Такая была мода. Моя мама тоже ходила в короткой юбке. Правда,  не в такой  короткой. Галя не наклонялась за цветами, а приседала,  срывала цветок  и выпрямлялась, не забывая откидывать волосы. Я хотел набрать ей полную охапку, но не стал,  этот менуэт с приседаниями мне очень нравился и смешил.
 Она никогда не кокетничала  и не ломалась.  На школьных танцах всегда принимала приглашения с такой благодарностью, что пригласивший её мальчишка часто терялся и краснел.  А приглашали её многие.  Если вдруг не пригласили -  моя скрипка … .   На белый танец она всегда "ангажировала" меня. Мы никогда  с ней об этом не договаривались.  Был случай. Объявили «белый танец». Девочка из параллельного класса направилась в мою сторону. Галка, у всех на глазах её опередила, пробежав рысцой   через  зал,  при этом что-то шепнула Федьке Юркову.  Зал зааплодировал. И мы сбацали соло в центре круга вместе с Федькой и той девчонкой,
«Синий, синий иней, лёг на провода,
 В небе тёмно-синем, синяя звезда а-а-а,
 Только в небе, в небе  тёмно-синем…»
     Всё началось  первого сентября. Закончилась торжественная  линейка,  и мы отправились по классам.  Расселись по своим партам. В класс заглянула девочка.
- Это восьмой второй? Я новенькая.
     Наступила пауза. Незнакомка оглядела класс. Рядом со мной было свободное место. Ещё весной родители перевели Серёгу в  физико-математическую.
 - Здесь никто не сидит?
     Я встал и широким жестом с низким поклоном указал на свободный стул, при этом успев поцеловать даме ручку. Она сделала реверанс, тряхнула головой, откинув за плечи длинные волосы,  и приземлилась рядом, громко  грохнув портфелем об парту.
     Вошёл наш классный руководитель по прозвищу Тушканчик. Тушканчик преподавал биологию. Отличался он удивительной шустростью и прыгучестью, с помощью которых оказывался у нужной парты неожиданно. Вдобавок цвет волос у него был рыжеватый, как шкурка этого милого зверька.
- Поздравляю всех с новым учебным годом.  Он оглядел класс.  Увидел новенькую. Разрешите представить: "У  нас в  классе новая ученица, прошу любить и жаловать  -   Галя Николаева".
     Галя не слышала. Она аккуратно расправляла складки на юбке. Тушканчик уже стоял рядом с нашей партой. Галя встала, откинула волосы,  убрала с парты портфель.
- Мы приехали из Ленинграда.  Мой папа военный.  Будет служить в вашей военной части.  Пока я училась без троек. Люблю рисование и не очень люблю черчение. Вернее, с ним у меня трудности.
     Тушканчик поскрёб подбородок. С сомнением посмотрел на меня.
- Ты слышишь Воробьёв, без троек! Может быть,  девочку посадить с Демидовой или Павловым?
«Нет,  не нужно!»:   громко сказала Галя. «Мне Воробьёв понравился».
     В классе прошелестело.
- Ладно, поживём,  увидим.  У нас в школе есть кружок рисования. Воробьёв позже тебя  познакомит с преподавателем. А вот по черчению он сможет тебя подтянуть. С этим у него, как раз, всё в полном порядке.
    Тушканчик ещё раз в задумчивости поскрёб подбородок и странно  медленно побрёл к своему столу.
     Галя села и снова принялась расправлять складки на юбке.  Тушканчик  вовсю распинался о предстоящих выпускных экзаменах, о нашем  разгильдяйстве и обо всё таком прочем.   Галя всё ещё  мучилась со складочками. После она не торопясь достала учебник, тетрадь, подставку для книг, ручку и карандаши. Аккуратно разложила всё на парте. Сложила руки, как примерная школьница, и здесь прозвенел звонок на перемену.  Я внимательно наблюдал, как она собирает всё это в портфель в обратном порядке.
-  Следующий  у нас  физ-ра.
-  Физ-ра? Первого сентября!! Я не взяла форму.
-  Будешь сидеть на скамейке в зале, и оценивать достоинства    одноклассников.  Такие у нас правила.
Борис Петрович был поражён уроком физкультуры. Все, особенно мальчики, старались как могли.
«Сегодня вы превзошли сами себя», -  сказал он в конце урока.
    Стоял тёплый вечер. Мы с Галей решили прогуляться. Было уже темно. На всей улице горело только три фонаря. Остановились под одним из них.
- У меня что-то с каблуком.
     Она наклонилась, сняла босоножку, вытряхнула песок, покрутила каблук.   Мы стояли в кругу неяркого света. В темноте рядом  шелестели прохожие.
Лицо её было освещено, волосы распушились. Юбка казалась нереально короткой.
-  Хочешь,  я научу тебя целоваться?
-  А  ты умеешь?
-  Нет.
-  Тогда хочу.
Она притянула меня к себе за уши.  Прижала мои губы  к своим приоткрытым губам.
     Шаги прохожих, то останавливались, то продолжали шуршать, как мне показалось, где-то далеко далеко от нас. Сколько  мы так простояли - не известно. И кто кого учил целоваться, уже было не важно. Тем белее, что с  нами это было впервые.
Когда мы отстранились друг от друга. Она ошарашенно сказала:
- Больше у меня так никогда не получится.
« Нужно подойти к следующему фонарю», -  сказал я
- Зачем?
- Там получится!
- Пошли. Она решительно тряхнула волосами. Оглядела улицу.
- Тут всего три фонаря...
"На небе есть ещё звезды, там, в темноте, за фонарями", - смело  сказал я.
     На следующий день Галка не пришла в школу. Два урока я кое-как просидел. Третьим – была биология. Тушканчик на доске чертил  таблицу. Через десять минут после начала урока я встал и медленно пошёл к двери. За спиной у меня наступила абсолютная тишина. Тушканчик, почуяв что-то неладное, обернулся, посмотрел на меня и ничего не сказал. До дверей я шёл спокойно, будто направлялся по своим обычным делам. Как только дверь в класс за мной захлопнулась, я побежал. Бежал всю дорогу до Галиного дома. Влетел на третий этаж. Позвонил. Дверь открыло Галина мама. В коротком домашнем халатике, с распушенными до плеч волосами.
- Галя заболела. У неё температура. Она сейчас спит.
    Я заглянул в приоткрытую дверь. Галка действительно спала, подложив руку под щёку. Волосы были заплетены в две косы с синими бантиками. Она тихонько посапывала.
- Я зайду завтра перед школой?
- Конечно, заходи. Как-то очень тихо, пряча от меня глаза, сказала Галина мама.
     Поплёлся домой. Дома послонялся из угла в угол. Полистал мамины альбомы по искусству. Накарябал алгебру с геометрией.  Начал собирать портфель для завтрашних занятий. Для меня это было перебором. Обычно с утра  я закидывал всё в портфель, пинал его, как футбольный мяч, и бежал в школу.  В прихожей раздался звонок. Открыл дверь. На пороге стояла Галя – в домашних тапочках, в совсем коротком домашнем халатике, с косичками с синими бантами.
- Мы уезжаем. Папу переводят в Германию.
- Когда?
- Прямо сейчас. Машина у подъезда. Вещи уже погрузили.
     Она шагнула ко мне. Уперлась сжатыми кулачками мне в грудь. Плечи её вздрагивали. Я стал быстро целовать её  влажные глаза, щеки по которым текли слёзы, губы. Хлопнула дверь. На пороге стояла Галина мама.
- Мама, иди домой. Я попрощаюсь и приду.
    Слёзы  у Галки сразу высохли. Она обняла маму за плечи и развернула к двери. Но мама не уходила, она топталась в прихожей  и всё время поправляла ворот блузки. Тогда Галка подошла ко мне, обняла, прижалась. Я стал гладить её по голове, целовал эти смешные косы с бантами, губы. Губы у неё были шершавые и сухие. Я провёл по ним пальцами. Она отстранилась, взяла маму под руку, и они не оглядываясь, пошли вниз по лестнице. Я выглянул в окно. Галя стояла внизу и смотрела на наши окна. Они сели в машину. Машина начала медленно разворачиваться. Я бросился вниз. Когда выбежал из подъезда, машина уже скрылась за поворотом.

    


Рецензии