Любовь

Что было самым необычным в этом июле? Воздух. Он был таким же, как и всегда, таким же, каким и должен быть воздух в середине лета. И, все-таки, он был другим. Артему казалось, что  лето, словно неосторожная муха, попавшая в сладкую патоку, увязло в нем, бессильно пытаясь выбраться. Воздух был густой, он отдавал запахом тысяч деревьев, запахом цветов и  шмелей, он весь был  пропитан легким бисерным потом молодых женщин. Да, воздух был вязкий, как древесный клей на старых вишневых деревьях, хотелось отломить от него  кусочек, положить в рот и жевать, и наслаждаться им бесконечно. Артем сидел с друзьями во дворе, под старой липой, за деревянным столом, на котором старики по вечерам забивали "козла", обсуждая политику и спорт,  и дышал густым воздухом июля, в котором навсегда осталось это лето.
-Ух, ну и жара, - пробормотал Серега, опустив голову. -Давно такого лета не было.
А ведь это правда, подумал Артем. Такого лета не было давно, да, наверное, никогда не было.  Такого густого, сладкого, теплого , такого... Такого  необыкновенного. Почему необыкновенного?  Он знал ответ на этот  вопрос - потому, что этой весной ему исполнилось шестнадцать. Заветный рубеж, перешагнув который, он был уверен, вся его жизнь будет другой, другими будут рассветы и закаты, по-другому ночью будет висеть в черном небе луна, и лето тоже будет другим. И еще потому, что приехала она. Марина. Тетя Марина, как ее называл он, ненавидя себя за то, что приходится произносить это пошлое и глупое слово "тетя". Она была подругой матери, когда-то училась вместе с ней в одном из уральских вузов, и  иногда приезжала из своего холодного, далекого Новосибирска к ним летом отдохнуть. Последний раз она была у них три года назад, Артему только исполнилось тогда тринадцать,  и он, вдруг, со страхом обнаружил, что смотрит на мамину подругу не так, как прежде. Он стыдился  Марины, избегал ее, и с облегчением вздохнул, когда она уехала. Но после, не в силах бороться с собой, он   попросил у матери ее фотоальбом, под предлогом просмотра фотографий, и тайком  вытащил из него фотокарточку молодой, девятнадцатилетней  Марины, чтобы потом, оставшись наедине,  долго смотреть на нее, а иногда, закрыв глаза, осторожно целовать теплый глянец фото. Его необъяснимо тянуло к этой взрослой женщине, которая была более чем вдвое старше его, и некая крамольность и ненормальность этой его любви, делала ее только сильней  и прочней для Артема.
И вот сейчас, когда мать сказала, что тетя Марина приедет к ним на недельку отдохнуть, Артем сначала опешил. Он не знал, как он поведет себя, когда увидит предмет своего тайного обожания наяву. С замиранием сердца считал он дни, оставшиеся до приезда Марины, и потными, душными  ночами смотрел в потолок, представляя, что он скажет, когда увидит ее и желая, и страшась ее одновременно.
Когда наступило воскресенье,в  день ее приезда,Артем еще утром ушел с друзьями купаться на реку, а вернувшись увидел в прихожей большую сумку и услышал доносящийся из кухни колокольчиковый звонкий смех Марины. Он похолодел. Не своими, ватными ногами он попытался  незаметно пройти мимо кухни, но его остановил отец.
- Тема, ты куда? Иди сюда! Поздоровайся с тетей Мариной.
Мир вокруг завертелся, словно на дне странного калейдоскопа, превратившись  для Артема в месиво цветов и звуков, в расплывчатую картинку, в центре которой, единственное, что четко он различал, чей силуэт видел, была Марина. Она  сидела на стуле около раскрытого окна, закинув ногу на ногу, и весело смеясь, рассказывала что-то его матери. Когда Артем вошел, она умолкла, изумленно  посмотрев на него своими русалочьими зелеными глазами, а потом протянула повелительно руку, жестом Клеопатры подзывая его к себе.
-Артем?! Господи, Лена, как он у тебя вырос!
Она восхищенно смотрела на Артема, тормошила его, а напоследок взъерошила рукой его мокрые волосы. Потом она о чем-то спрашивала его, и он, не понимая и по-прежнему не видя ничего вокруг, что-то отвечал ей. А вечером, в своей комнате, он лежал затаив дыхание, слушал их разговор с матерью в спальне, которая находилась через стенку и, холодея, до судорог в конечностях, представлял себе, как она раздевается перед сном.
Наутро, когда он пришел на кухню,  мама, готовя завтрак, вздыхая, рассказывала отцу при Артеме, о том, какая Маринка  несчастливая, как ей не везет в личной жизни, при том, что  была первая красавица на факультете, парни за ней табунами бегали. Артему казалось, что мать, рассказывая это, даже немного рада, что так случилось.  В конце своего спича мать торжественно  сделала вывод - не в красоте счастье. Артему стало немного стыдно. Он понял,  что мама завидует своей подруге и даже  гордиться осознанием своей правоты и  ее женским одиночеством. Не желая оставаться больше на кухне он встал и вышел из дома.  Солнце, желтый огненный камин,  уже стояло высоко в небе, пропитывая воздух жарой и зноем, растягивая, словно резину, черную тень дома. Во дворе, за домом, Артем увидел Марину. Она, стоя спиной к нему, развешивала на площадке белье. Затаив дыхание, Артем смотрел на ее полные белые руки и плечи, которые тянулись к веревке, на молочную нежную кожу шеи, вокруг которой, маленькими черными кольцами завивались  волосы. Вся она была словно это лето - сочная, теплая и томная, как молоко из утреннего коровьего вымени, которое приносила им соседка, баба Лида. Артему внезапно захотелось сбежать из дома, только чтобы не видеть Марину и не мучать себя видом этой белой, молочной кожи и этих нежных черных завитков на любимом затылке. Он прошел в дом, переоделся и вышел к калитке, помахав рукой матери, стоящей в проеме кухонного окна.
- Мааам,  я на реку.
Он не  успел сделать и пары шагов, как раздался голос матери.
- Тееем! Так ты и Марину возьми с собой. Что она одна дома торчит, жара такая. - Мать выглянула из за колыхающейся шторы.
Артем вдруг онемел, он растерянно остановился, не зная, что ответить на это предложение.
-Ой, я с радостью, -Марина прошла мимо  него с пустой корзинкой для белья. - Тема, подожди.
Через какое-то время она появилась на пороге  с соломенной шляпкой на голове, в ярко-синем купальнике  и шортах, обернув плечи красно-желтым парео.  Как маленькая пробежала вприпрыжку  к калитке и  обернулась, глядя на Артема.
-Ну, пошли!
Опомнившись, Артем что-то пробормотал и быстро вышел вслед за ней. Мальчик и женщина долго шли по старой пыльной дороге, окаймленной по краям  орехами и вишнями, мимо опрятных красивых домов, контуры которых качались в красном полуденном мареве,  к реке.  Марина шла чуть впереди Артема,  уверенно, так, будто знала дорогу. Артем специально чуть отставал от нее, чтобы наслаждаться видом ее белой полной спины, над которой легким полупрозрачным парусом шелестел купол парео, надутый волной теплого воздуха. Пройдя ряд одинаковых, одноэтажных домиков они вышли к обрыву, от которого пыльной желтой змеей к реке спускалась хорошо протоптанная тропинка.  Артем, неосознанно, чтобы показать Марине свою удаль, вдруг крикнул: "А давайте, кто быстрей!" и, прежде чем Марина сумела возразить, с гиком сбежал к воде. Достигнув речки, он обернулся - Марина, осторожно притормаживая, держась рукой за кустарник, который рос по краям тропки, спускалась за ним.
- Так нечестно, - по-детски, обиженно, сказала она.
Артем улыбнулся и пошел вдоль берега высматривая место получше. Ему не хотелось привлекать внимание людей, не хотелось, чтобы вокруг был еще кто-то, и, поэтому он старался уйти подальше вдоль желтой песчаной косы, уводя от лишних глаз свое мальчишеское счастье.
-Давайте здесь, -наконец предложил он, заметив, что она уже устала.
Марина  облегченно  кивнула. Достав из сумки покрывало, она  расстелила его на желто-сером  речном песке. Артем стянул с с себя  футболку и сел на край, расстегивая шорты. Марина же стала неспешно раздеваться, оставшись только в купальнике. Артем, невольно засмотревшись на нее, вдруг замер от ужаса. Он  почувствовал, как его мужское естество вдруг налилось и окаменело, мощно выпирая под плавками. Он  инстинктивно застегнул шорты и подогнул ноги, стараясь скрыть от Марины свою вдруг проснувшуюся мужскую силу . Женщина недоуменно посмотрела на Артема.
-Ну,  ты чего? Раздевайся, пошли, окунемся хоть.
- Я...Я потом, - Артем махнул рукой, облизав языком пересохшие губы.  Он не мог понять, что происходит с ним. Там, внизу, в области паха, все ныло и наливалось какой-то тягучей приятной силой. Марина недоуменно посмотрела на него.
- Ты не заболел там, Тема?
Присев, она  наклонилась к нему, уничтожая его невинность видом  своей белой большой груди, которой, казалось, тесно было в чашечках синего купальника.  Ее прохладная мягкая ладонь дотронулась до его лба. Артем  молча немного отклонился в сторону, боясь выдать себя. Внезапно его стала  бить дрожь. Вначале слабая, она все усиливалась и никак не желала прекращаться.  Марина озадаченно посмотрела на него.
- Вы идите...Я потом, - умоляюще повторил Артем,
  Марина пожала плечами и поднялась. Постояв немного, привыкнув к горячему речному песку, она  пошла к воде. Ее большой полный зад, могучими выпуклыми контурами играл при ходьбе, приковывая и не отпуская больше взгляд мальчика. Подойдя к реке, она  какое-то время постояла у берега, а затем  осторожно вошла в воду,  и вдруг резко, будто приняв решение, рухнула и поплыла, загребая большими красивыми  руками.  И глядя на нее Артем вдруг подумал, что вот сейчас он и стал мужчиной, что это и есть его первая любовь, та, что останется навсегда, о которой он потом будет привирать друзьям и никогда в ней никому не сознается. Дрожь его прошла, тело успокоилось и снова слушалось его.  Мальчик засмеялся, вскочил и побежал к воде.