Рыбак и сокровище

Давным – давно, на берегу далёкого моря, жил рыбак. Кормился он своим уловом, никому не был должен, имел свою лачугу,  и был этим счастлив. Однажды он, выйдя в море, закинул сети,  но улов оказался таким  тяжёлым, что лодка опрокинулась, и рыбак, запутавшись в сетях,  стал тонуть. Он уже опустился   на дно, и сквозь мутную толщу воды увидел, что в сети попался сундук.  Задумал он тот сундук вытащить, да не тут то было. Только протянул он руку к сундуку,  как сзади его кто-то схватил.
«Много захотел, рыбак, –   услышал он голос. – Выбирай: либо на берегу без сундука в бедности жить,  или с сундуком на дне морском оставаться».  «Жить на берегу хочу!» – воскликнул рыбак из последних сил, и выбросило его тот час на твёрдую землю. Делать нечего, побрёл он домой,  но место, где опрокинулась лодка, приметил.
Шумят волны морские, перекатывают камни – голыши, ветер гонит облака, время идёт; каждый день выходит рыбак в море, но, сколько ни трудится – всё бедным остаётся. Как –то сидя в лодке, вытащил он скудный улов, пересчитал рыбу, и думает: «Нырну-ка я, достану тот сундук, разбогатею».  Бросился  он с лодки, камнем пошёл ко дну, и прямехонько на сундук тот опустился.
 Схватил рыбак сундук за кованые ручки, хочет поднять, и вновь слышит голос: «Явился сам, никто тебя не звал, значит, сундук тебе дороже жизни. Что ж, пожалею тебя,  забирай сундук, да смотри, монеты серебряные, что в нём лежат, все не выбирай, как дно покажется,  бросай сундук обратно в море!»
Втащил рыбак сундук в лодку, добрался до дому, открыл сундук –   наполнен тот  серебром. То-то зажил рыбак,  что ни день для него – праздник, с серебром  веселее жить, чем с нуждой горемычной!  Однако не зря говориться: по приходу и расход: быстро стал пустеть сундук, глядь,  уже и дно виднеется, надо бы сундук в море хозяину возвращать, да жалко. «Вот, думает рыбак, возьму ещё одну монетку, да и брошу сундук в море!»  Так все до последней монеты и выбрал, и как только протянул руку за последней монетой, крышка сундука захлопнулась, и руку рыбаку прижала.  Как ни рвался рыбак, крышка все сильнее давит, рука уже ничего не чувствует.   Тянет сундук рыбака в море, в пучину,  к тому месту, где рыбак его поднял.   Опустился рыбак на дно, и снова услышал голос: «Знал я, что ты здесь окажешься, жадность людская границ не знает. Ведь я уже тебя один раз пожалел, да ты видно, сам себя не жалеешь.  Оглянись вокруг!
Видит рыбак, окружён он мертвецами, и руки у них у кого в бочонках, у кого в сундуках защемлены.  Кивают они рыбаку своими безглазыми черепами, словно приветствуют нового товарища.  От страха  рыбак ни рукой, ни ногой пошевелить не может, хочет что-то крикнуть, да изо рта только пузыри вырываются.  Какой-то шустрый краб уже к ногам его подползает,  а рыба пучеглазая за ухо схватить норовит. 
Так и остался на дне морском рыбак, в весёлой компании мертвецов, для которых богатство дороже жизни оказалось.