Пастыри Эпилог

Пустыня. Она есть то, что остается, когда жизнь завершает все свои циклы; когда жабры иссыхают, крылья превращаются в камень, а на месте мозга, генерирующего личность, не остаётся ничего. Только песок.
    
Глаза Тодора ещё не открылись, но сознание пробудилось. Кто-то звал его. Тодор разомкнул веки. В голове звенело. Над ним склонились Лиа и тот маг… Маркус, кажется. Приподнявшись, Тодор скривился – все мышцы словно состояли из непослушных жгутов.

- Я так понимаю, свет не кончился, - прокряхтел он, разминая шею и плечи.

- Ну… - Лиа посмотрела на Маркуса. – Я не знаю даже, что ответить. Мы ещё ничего не поняли.

Её голос звучал безмерно устало. Шуршал, как сухая листва. Тодор, полностью придя в себя, огляделся. И не поверил своим глазам. Их окружали охристые барханы - они находились в пустыне. Ветер, почему-то сырой и прохладный, лениво сеял песком на зыбких безмолвных склонах. Молча Тодор обернулся к Лие, надеясь услышать какое-то объяснение, но растерянные лица её и мага говорили сами за себя. Он перевёл взгляд и только сейчас понял, что видит лишь четыре фигуры: Лии, мага, какой-то девочки лет девяти и молодой женщины с растрёпанными русыми волосами.

- Где остальные? – спросил он.

- Мы не знаем, - Лиа покачала головой.

- Мы понимаем не больше твоего, - добавил высокий маг. – Очнулись минутой раньше.

И тут Тодор услышал что-то ещё.

- Вы слышали? – встрепенулся он. – Это же прибой. Я знаю, где мы. У океана! В том самом месте, где нашли Сферу.

Он вскочил, охваченный неясным возбуждением, бросился на звук воды, увязая ногами в песке, потом остановился, сбросил тяжёлые зимние сапоги, шарф и побежал дальше, оскальзываясь на сыпучих неровностях.

- Всемогущие Творцы на гидрах! Кригаль меня сожри!

Лиа, Маркус и Шинна (а одной из пятерых была она) поспешили на его крик, готовые к худшему, только девочка, Алика, загадочно улыбнулась и не спеша побрела следом.
    
Взобравшись на бархан, мягко тающий в направлении воды и переходящий в бескрайний песчаный пляж, они онемели. Всё побережье было усеяно… детьми. Младенцы и малыши постарше копались в песке, спали, таскали друг друга за волосы. Их были сотни, и они вели себя совершенно спокойно, держась на безопасном расстоянии от пенящихся волн. На лице Тодора застыли ужас и изумление. Лиа издала какой-то нечленораздельный звук, а Маркус пролепетал, что они, видимо, всё же умерли.

- Нет, вы живы, - Алика мягко взяла Маркуса за руку. – Они сами вам объяснят.

Тодор хотел спросить, кто это – «они», но не успел. Небо полыхнуло оранжевым, потом бледно-зелёным. Блестящие, почти осязаемые переливы избороздили его. Где-то высоко зарокотало, но звук исходил отовсюду. «Дрожь самого Космоса», пронеслась в голове Тодора мысль.

- Маркус! – испуганный голос Шинны каплей упал в пространство и исчез.

Небо – вся его видимая часть – словно бы извивалось. На нём стали проявляться четыре цветных пятна – красный, мерцающий синий, переливающийся белый и зелёный, а затем Тодор оцепенел от страха, поняв, что смотрит на гигантские лица. Черты их были неопределёнными, без чётких границ, как будто проступали через туго натянутый кусок ткани. Были различимы смутные изгибы там, где должны располагаться глаза, рот, только на месте носа не было ничего. Чудовищные лица нависли над пятью крошечными фигурками. Дети на берегу замерли, но не проявляли ни малейшего волнения. Огромные подобия ртов в небе задвигались, и голос – сплетение четырёх голосов – заполнил собой всё:

- Приветствуйте же новый мир, пастыри. Отжившее перемелется в жерновах времён и переродится в иные миры. Этому же будущее – вы.

- Как это понимать? – дерзко проговорил Маркус.

По небу прокатилось оглушительное подобие вздоха.

- Нетерпение… Вечность выжжет её из вас. Бессмертие вас смирит.

- Бессмертие? – спросили Лиа, Тодор и Шинна одновременно. Маркус уже знал о нём.

- Новый мир, новое общество обопрутся на четыре столпа – четырёх пастырей Вселенной вне времени: Мудрость – это Строитель, он создаст города для жизни и позаботится, чтобы каждое семя было посеяно осмысленно; Верность – это Зачинающая, которая станет матерью нового общества, сделает так, чтобы каждый в нём был сыт и чтобы плоды, выросшие из семян, лежали в одной корзине; Доброта – это Проводник, он научит новое общество жить в любви, чтобы плоды не поражала гниль. И наконец, Сила, ибо без неё не выжить ни одному из вас. Она сделает каждое семя плодотворным, каждое дерево крепким и каждый плод сочным. Четыре столпа – бессмертные, вечные наши ставленники в этом мире. И мы оставляем вам Прорицателя как советника на то время, пока вы постигаете обновлённую реальность.

- Сила это… я? – робко спросила Шинна.

- О нет, - проговорили четыре лица, - не ты. Но то, что сокрыто в тебе.

- Я не…

- Пустые разговоры оставьте себе, - прогудели духи. – Мы сохранили жизни этих детей, что ждут перед вами. Они – ваши семена. Все от одного дня до шести лет, ибо разум старших уже был засорён.

- Погодите-ка, - перебил Тодор. – А как же все остальные? Все люди, маги… Где они? Как нам их найти?

Снова подобие вздоха.

- Новый мир не построить поверх старого, ибо старый дряхл и всё, основанное на нём, рухнет. Нового общества не создать в старом. Чтобы из поля сорняков сотворить поле цветов, на нём вначале нужно всё уничтожить, вспахать и засеять заново, иначе даже один сорняк породит тысячи и миллионы себе подобных.
- Все… погибли?   

- Да.

На несколько секунд воцарилась тишина, в которой каждый пытался подавить горестный стон.

- Наши друзья, родные, вы уничтожили их, - с болью процедила Лиа. – И это лучший мир?

- Нет ни мага, ни человека, что знают путь к нему. Лишь мы, лишь естество и духи жизни ведают дорогами миров, ибо мы их творим. Ваши эмоции – пустое. Лопасти Вечности вращаются, и Великая Тьма, Пустота поглощает и исторгает всё. Однажды она исторгла и нас, однажды она нас поглотит, но к тому часу во всех вселенных уже остынут все солнца. Нет ничего вечного, кроме Пустоты, а будущее предсказуемо, ибо оно – цепь, каждое звено которого растёт из предыдущего.

- Нет ничего вечного? А как же наше бессмертие? – спросил Маркус. – Значит ли это…

- Разумеется, и этому миру придёт пора переродиться либо умереть, как и вашим телам, но вами миллионы и даже тысячи лет жизни воспринимаются как бессмертие. Теперь мы поведали достаточно…

- Нет, я хочу знать, почему Пророчества были неверны? Зачем мы стали просто… пешками, - гневно воскликнул Тодор.

- Оба Пророчества вели к этому миру. Как именно – не важно. Их было два, чтобы предначертанное свершилось наверняка – одна или вторая сторона одержала бы верх в любом случае. Да, Сфера могла поглотить жизнь в вашем мире, но поскольку мы не хотели его утратить, мы дали магам Пророчества, исключив тем самым такое будущее.

- А что стало со Сферой?

- Мы ответили на все вопросы, в которых был смысл, - произнёс вибрирующий бесполый голос. – Вам пора исполнять назначение, а нам – покинуть эту вселенную. Отныне она ваша.

Прежде чем кто-либо успел издать хоть звук, лица побледнели и растаяли. Небо ещё переливалось цветами Творцов, но ничьё присутствие в нём больше не ощущалось.

- Так мы вроде многодетных родителей теперь? – проговорил Маркус.

- Эти Творцы, они опять чего-то не договорили, - Тодор был зол. – Мне это всё не нравится, они нас подставили, вот увидите.

- Выбора у нас нет. Будем исходить из этого. Нам остаётся только налаживать жизнь заново, - отрезал Маркус.

- Кто-нибудь понял насчёт Силы? – вмешалась в разговор Шинна.

Маркус с Тодором промолчали. Молчала и Алика.

- Вообще-то есть одно предположение, - сказала Лиа, - но я совсем не уверена.

- Ну?

- Мои способности чтеца сохранились, поэтому я смогу точно сказать, если Шинна позволит кое-что сделать…

- Это что-то плохое?

- Нет.

- Тогда позволяю.

Лиа приблизилась к ней и осторожно положила руки ей на живот, закрыв глаза. Через несколько секунд она с улыбкой повернулась к остальным.

- Моя догадка подтвердилась. Она ждёт ребёнка. Я чувствую, что он один из нас и что это будет девочка.

- Так он… она… - Маркус начал заикаться, - я отец?

- Да, ребёнок твой. Поздравляю вас, - улыбнулась Лиа.

- И он тоже бессмертный, как я?

- Да, Маркус, это же четвёртый.

- А Шинна?

Выражение лица Лии изменилось.

- Нет, - сказала она тихо. – Шинна… обычная.

- Значит, она умрёт? – в голосе Маркуса нарастала тревога.

- Когда-нибудь… да.
    
Тодор отвернулся от всех и побрёл вдоль берега, усыпанного зачарованными детьми-семенами. За его спиной клял Творцов Маркус, девочка что-то говорила ему, а женщины молчали. Наверное, каждая думала о собственной судьбе. Солнце давно миновало зенит. Тодор окинул взглядом пески и отливающий синим безбрежный океан. Что за ними? Пустые города? Руины? Голая земля? Скоро он это узнает. У дороги под его ногами нет конца.