Теперь

   1993-й. Девятый класс.
   Я влюбился. Впервые в жизни. И к этому чувству я отнёсся со всей серьёзностью.
   Майя.
   Я всюду за ней таскался. Дарил заколки. Пел для неё. Играл на гитаре. (Играл я, кстати, неплохо. В музыкалке учился. Группа у меня своя была). 
   В общем, сквозь изнанку моей натуры сильно просвечивала романтичность. Над которой стали посмеиваться мои друзья да и вообще вся компания, в которой я гулял. Это поначалу - посмеиваться. Потом они стали уже откровенно  издеваться надо мной. Плескали в лицо кислоту слабых шуточек, разъедали кожу щёлочью едких насмешек.
   Я долго терпел.
   Но однажды всё изменилось.
   Вернее, изменился я сам.
   Закинув руки за голову, я лежал на кровати в своей комнате. Блуждающий взгляд ловил мерцающие в лучах заходящего солнца пылинки, а слух нанизывал на нить музыки каждое потрескивание пластинки.
   Одно потрескивание сорвалось, неуклюже покатилось по стенам и раздалось прямо в моей голове.
   Я решил, что мне всё равно. Теперь всё равно.
   Мне плевать! Плевать на чужое мнение, на мнение моих друзей, на мнение всех существующих и существовавших когда-то людей!
   Я сломил выросшую внутри меня ветку страха. Страха перед мнением обо мне.
   И для закрепления результата я достал из антресоли отцовскую машинку и выбрил себе ирокез. И пусть он вышел немного неровным. Теперь это неважно.
   Я поставил его. И вышел из подъезда твёрдой небрежной походкой.
   Футболка "Exploited. The Massacre" так и впитывала в себя взгляды, мысли, чужие мнения.
   Да! У меня ирокез! Смотрите же! Смотрите и знайте: это знак того, что мне теперь на вас плевать!